- Отец, мы будем драться? Я знаю, что шансы выжить и умереть у нас равные, и не зря ты оставил дела моему брату Лассору. Но я должен понимать, чего ты больше хочешь: мира или войны, чтобы не подвести тебя?
- Почетного, справедливого и выгодного мира. А еще лучше крепкого союза, - отрезал царь во всеуслышание.
Так что старки подходили к берегу, уже четко зная, к чему они стремятся: мир и союз либо война и полный разгром врага.
На берегу старков встретили невооруженные агашцы и с удивлением воззрились на старков в полном и роскошном вооружении. На каждом из них были тяжелые доспехи, которые они без труда носили на себе и двигались в них столь же непринужденно, как разоруженные агашцы (тренировка с детства, подкрепленная месяцами безжалостных упражнений). На поясе висели либо два меча, либо меч и топор, а также кинжал. За спиной - щит, лук или арбалет. За ними шли слуги в прекрасных кожаных доспехах, с палицами или дубинками и пращами либо арбалетами. Все они выглядели богатырями по сравнению со старками, но движения старков были гармоничнее и легче.
- Наш царь ждет вас к себе. Все, кроме царя, снимайте оружие, и пятеро из вас, включая принца, проходите к царю.
- Наши граждане даже перед своим Императором предстают в оружии, - отрезал Атар. - Надевайте оружие сами, мы подождем. И зайдем все вместе.
Началась получасовая заминка, чтобы скрасить которую, а заодно чтобы расслабить противников, царь Ашинатогл приказал вынести царю и гражданам лучшего меда, а слугам крепкого вина. Царь и священник проверили вино и царь велел всем, чтобы не оскорблять хозяев, сделать по глотку. При этом демонстративно он передал сосуд с медом слугам, после того, как выпили все старки, а из сосуда с вином, чтобы не было урона чести и здесь, сам выпил глоток.
Бывший царь Чиринг просто был в восторге от того, как достойно, смело и вместе с тем спокойно ведут себя старки. А передача сосуда с медом остальным просто восхитила его. Теперь он мечтал лишь о том, чтобы все не обошлось словами, и началась хорошая драка. Но решать здесь должны хозяева, а не слуги.
Наконец агашцы надели амуницию, и начались мирные переговоры двух до зубов вооруженных групп.
Царь Агаша сидел на походном троне в полном царском облачении: красный шелковый плащ с вышитым на нем пятиногим львом и двенадцатью семиконечными звездами, тиара, скипетр в руке, длинное одеяние из самой тонкой шерсти, которая была на Юге, пурпурные сапоги. Сейчас он заодно оказался одет в драгоценную кольчугу имперской работы, у пояса висел меч, тоже драгоценный. Волосы у Ашинатогла были черные с проседью, как и у Атара. Лицо смуглое, с горбатым носом, роста высокого и крепкого телосложения. Голос у царя был вполне подходящим для его сана: мощным и низким. Когда он развлекался, то пел арии для басов.
Ашинатоглу было уже под шестьдесят лет, но он отличался великолепным здоровьем и ясностью ума. В свое время ему пришлось много пережить, даже заточение, путь на трон был извилистым, и все это закалило его характер.
Напротив трона агашского царя был приготовлен трон для Атара. Заметив, что трон чуть ниже, Атар поднялся на его ступеньки и остался стоять, тем самым оказавшись выше царя Ашинатогла. Ашинатоглу тоже пришлось подняться. После этого два царя улыбнулись друг другу, спустились, обнялись и сразу же отошли каждый на пять шагов, войдя в ряды охраны. Встреча началась с традиционного обмена приветствиями и пожеланиями здоровья. А тем временем по сигнальной ракете, пущенной со старкских кораблей, в горах появились отряды аникаров и логимцев. Среди них были и значки Лиговайи.
- Великий царь Ашинатогл, я вижу, как сверкают твои глаза, - ехидно сказал Атар. - Теперь ты сам можешь видеть, у кого все шансы на победу. Но было бы безумием для нас обоих перебить свои войска на потеху варварам. Я хотел бы дружбы между нами и в последний раз предлагаю тебе ее.
- Ты сунул голову в пасть льву и еще так нагло себя ведешь! Ты ведь умрешь первым, и твои люди разбегутся, - прорычал Ашинатогл.
- Мои люди граждане, а не рабы царя. Они будут сражаться за свою свободу и поставят нового военачальника, если убит старый. В наших обычаях, уходя на опасное дело, называть тех, кто будет командовать после тебя. Я так и поступил.
- Я тебе не верю! Разве что ты надеешься на измену среди моих людей. А иначе ты мертв, если не склонишься передо мной.
- Кто мертв, давай выясним на деле.
- Ты что, поединок предлагаешь?
- Да. У нас на Севере принято, если накопились обиды, устраивать поединок.
- Мы, что ли, будем сражаться друг с другом?
- Зачем? У нас есть сыновья. Они и сразятся.
- Ты хочешь, чтобы твой наследник сразился с моим сыном?
- Нет! Я хочу, чтобы он сразился со всеми семью твоими сыновьями.
- Я готов, - выступил из-за спины отца Кринсор.
- Семь поединков подряд? - недоверчиво спросил агашец.
- Зачем? Пусть они все нападут на меня. Быстрее покончим с этим делом, - спокойно улыбнулся Кринсор.
Отец одобрительно посмотрел на сына.
- Ну вы и наглецы! Ладно, если он уложит трех из моих сыновей, я буду считать, что вы заслуживаете договора на равных. А теперь помолись, царевич, перед смертью, - ехидно добавил Ашинатогл.
- Я, конечно, помолюсь: мало ли что может быть в поединке. Но ты прикажи и своим сыновьям как следует помолиться.
Царь с уважением посмотрел на юношу, спокойно идущего на смерть, и велел своим сыновьям тоже помолиться. Кто его знает, может, он уложит одного или двух. Ведь уже видно, какое у него вооружение и с какой легкостью он в нем двигается.
Семь царевичей Агаша выстроились в ряд и стали молиться. Они выглядели значительно сильнее Кринсора. Но тот не выказывал никакого страха. Наконец, молитвы кончились, воины обнесли поле битвы канатами, и семеро агашских царевичей двинулись на старкского принца.
Агашцы стразу же допустили ошибку, но, как потом было видно из дальнейшего, и правильное построение не обязательно спасло бы хоть одного из них. Трое двинулись на принца, обходя его с двух сторон, а четверо стояли во втором ряду, будучи готовыми вступить в бой в случае ранения кого-то из первого ряда.
Принц в одной руке держал меч, а в другой кинжал. И тот, и другой были из торовского булата. Он вошел в боевой транс и начал двигаться с изяществом танца. Кинжалом он обезоружил трех передних принцев, а на обратном движении мечом разрубил каждого из них практически пополам, прыгнул вперед, смертельно ранил еще двух кинжалом, а оставшимся двум одним ударом меча снес головы. Затем он отрубил головы всем раненым, прекратив их мучения. И тут Атар закричал волшебное слово:
- Хе!
Этим сигналом выводили из боевого транса. Принц встряхнулся, посмотрел со страхом на то, что получилось, сразу взял себя в руки, отдал слугам окровавленные меч и кинжал и двинулся к агашскому царю. Никто не смел загородить ему дорогу, все в ужасе расступались.
А царь Ашинатогл сидел, остолбенев. Меньше чем за минуту все семь его сыновей лежали мертвыми. Правда, в Калгаште у него оставалось еще четырнадцать ребятишек, но взрослых наследников больше не было. И теперь на него двигался этот страшный убийца, а царская охрана потеряла дух. Лишь двое женщин-охранниц за его спиной были готовы защищать царя, но принц шел, не вынимая меча. Царь решил, что, если суждено сегодня умереть, он умрет в бою, и выхватил меч, запретив одновременно охранницам двигаться с места. А принц подошел к нему и склонил колено.
- Царь, твои сыновья доблестно дрались. Никто из них не струсил, не застонал. Они умерли как подобает царевичам. Я прошу у тебя прощения за то, что я сделал по приказу своего отца.
- Ты просишь у меня прощения еще и за то, что он приказал тебе убить и меня? - прямо спросил царь.
- Отец приказал мне изо всех сил стараться убедить тебя заключить с нами мир и союз, а если уж не получится, убивать не только тебя, но и всех твоих сыновей, родственников, высокородных агашцев. Либо мы будем дружить, либо мы станем господами твоего царства. Благодари Судьбу, что нам второе не нужно, и не вынуждай нас делать это.
- Ты ответил прямо. И я прямо скажу тебе и твоему отцу. Вы достойны дружить с нами. Но я потерял семерых сыновей и должен получить выкуп за их кровь. Готов ли ты пойти на смерть?
- Готов, - спокойно ответил Кринсор.
Сердце отца дрогнуло. Сын показывает себя достойным наследником. И отказать в таком выкупе: голову своего сына за головы семи царевичей - Атар не мог. Ему предстояло теперь сделать выбор между отцовской любовью и интересами царства.
- Тогда слушай меня, царь Атар! Я требую в качестве выкупа твоего сына-наследника. Я обещал в своем письме относиться к нему, как к сыну. А теперь я требую его в качестве настоящего моего сына и наследника престола. Откажись от него, и я его усыновлю. Ты выкупишь его головой и сердцем головы моих семи сыновей и получишь дружбу нашего народа.
Этого Атар не ожидал. Он хладнокровно рассчитывал, как спасти сына от казни, но теперь выбор был за Кринсором и только за ним. А свой выбор царь уже сделал.
- Сын мой, подойди ко мне! Ты был согласен отдать свою голову ради мира и союза. А готов ли ты отдать полностью голову, сердце и душу царю Агаша? Готов ли ты признать его отцом и служить ему так же верно, как мне?
- Готов, отец мой!
- Тогда слушайте все! Тот, кто был сыном моим Кринсором. Я приказываю тебе поклониться как отцу моему другу царю Агаша Ашинатоглу. Служи ему всем сердцем и всей душой. Если он прикажет тебе воевать со мной, воюй со мной! Я отказываюсь от тебя на все время жизни твоего нового отца царя Ашинатогла…
Тут торжественную речь царя прервал приступ кашля. Откашлявшись, Атар продолжал: