Медленно она побрела в ванную, где на краю раковины в лужице холодной воды лежал браслет. Она взяла его, вздрогнув, когда капля воды побежала по руке к локтю, словно ледяная слеза. В темноте она провела пальцем по каждому брелоку по очереди. Некоторые она не могла распознать на ощупь, но, опасаясь вызвать гнев бабушки, не решалась включить свет. Среди тех, какие она узнала, были кинжал, кубок и ключ.
Тринадцать сокровищ.
Почему она не догадалась раньше?
Семейная реликвия, передаваемая из поколения в поколение Элизабет Элвесден, первой леди поместья. Женщиной, которая умерла в психиатрической больнице, оставив свой главный секрет в частях дневника, спрятанных по всему поместью; секрет, который ее родные так стремились сохранить в тайне, чтобы не запятнать свое доброе имя. На любой секрет всегда так легко навесить ярлык безумия.
Секрет, который Таня сейчас почти разгадала. Может, Элизабет Элвесден и казалась безумной, но она ею не была. Элизабет Элвесден была подменышем.
22
Утро среды выдалось свежее, ясное, лишь со слабым намеком на холод в воздухе. Как обычно, вопли Амоса разбудили Таню рано, но на этот раз они послужили благой цели. Прислушиваясь к ним, Таня не повторяла ни слова и рискнула предположить, что заклятие фэйри рассеялось. После ночных событий она не испытывала голода, но все же решила заставить себя съесть что-нибудь. Впервые Флоренс не только не приготовила завтрак, но даже не появилась. Теперь Таня стояла в дверях кухни, отрешенно жуя лепешку и наблюдая за Обероном, принюхивающимся к чему-то в саду.
В кухню вошел Уорик. Теперь, когда она была не одна, Таня осознала, что громко чавкает. Она прекратила жевать и проглотила то, что было во рту, с трудом сдержав кашель, когда объемистый кусок застрял в горле.
- Пока никто больше не проснулся, - угрюмо сказал Уорик, включил чайник и насыпал в кружку растворимый кофе.
- Я не очень хорошо спала.
Едва произнеся эти слова, Таня поняла, как глупо они прозвучали.
Уорик, как обычно, проворчал что-то и повернулся к ней спиной.
- Не думаю, что кто-нибудь из нас спал хорошо, - пробормотал он и налил кипяток в кружку.
Сильный запах дешевого кофе наполнил кухню. Не сказав больше ни слова, Уорик вышел.
Спустя, наверное, минуту появился Фабиан, уселся за стол и посмотрел на Таню.
- Что уставился? - спросила она, раздраженная его взглядом.
- Что уставился? - тут же повторил он.
Таня нахмурилась.
- Значит, ты знаешь.
Фабиан усмехнулся.
- Конечно. Уорик рассказал мне. И как только я проспал все это!
- Это не я, Фабиан, - устало сказала Таня. - Это они. Фэйри. Они пришли, чтобы наказать меня за… за то, что случилось с обитателем водостока.
Улыбка на лице Фабиана мгновенно угасла.
- Ты имеешь в виду… это они сделали? Заставили тебя повторять?
Таня кивнула.
- И это еще не все. Я узнала, почему обитатель водостока так жаждал заполучить браслет с брелоками. Не потому, что он блестящий, а потому, что брелоки символизируют тринадцать сокровищ.
- Те, что связаны с Благим и Неблагим Дворами? - спросил Фабиан.
- Да. Тот, кто заказал этот браслет, вложил в него что-то очень личное, очень значимое для него. Легенда о тринадцати сокровищах мало кому известна, а это означает, что самая первая владелица браслета наверняка была связана с фэйри.
- В каком смысле связана?
- В таком, что некоторые ее потомки в этой семье - в том числе и я - обладают вторым зрением.
- Подменыш. Значит, нужно выяснить, кто первоначально владел браслетом.
- Мне кажется, я уже знаю, кто первоначально владел им. На портрете в ее комнате изображен этот браслет. Это Элизабет Элвесден.
Таня встала, выглянула в коридор, убедилась, что там никого нет, закрыла дверь кухни и села напротив Фабиана.
- Я помогу тебе спасти Морвенну Блум, и мы сможем снять подозрение с Амоса, - сказала она тихо. - Но после этого я улажу свои дела с фэйри.
- Что ты имеешь в виду? - спросил Фабиан. - Видеть же их ты все равно не перестанешь?
- Я знаю, что не перестану видеть их, это от меня не зависит. Но от меня зависит то, в каких я с ними отношениях. Все, что они когда-либо делали мне, было результатом моих собственных поступков - например, того, что я пыталась кому-то рассказать о них. Им нужно от меня одно - мое молчание. Так, может быть, если я выполню их желание, они оставят меня в покое. И может быть, я начну наконец жить нормальной жизнью.
- Слишком много "может быть", - заметил Фабиан.
- Знаю. Но другого выхода у меня нет.
Фабиан встал, открыл заднюю дверь и замер в дверном проеме, но его чуть не сбил с ног Оберон, пронесшийся мимо в страстном желании вырваться в сад.
- Он вспыльчивый, знаешь ли, - заговорил Фабиан. - Амос, я имею в виду. Неудивительно, что люди думали о нем то… в чем его обвиняют. - Он помолчал и поднес руку к виску. - Помнишь… Помнишь, у меня здесь был синяк? Я сказал, что упал. Так вот, это неправда.
Таня промолчала; она чего-то в этом роде и ожидала.
- Когда стало ясно, кем на самом деле была девушка, которую мы встретили в лесу, я впал в отчаяние. Тем вечером, рассказав тебе о Морвенне, я остался на втором этаже и решил дождаться, пока Амос пойдет в туалет, - я знал, это даст мне пару минут, чтобы разведать. Теперь на то, чтобы сделать всего несколько шагов, у него уходит целая вечность. Я ждал в нише… и, казалось, прошло несколько часов, прежде чем он наконец вышел из своей комнаты. Как только он скрылся из виду, я пробрался в его комнату.
- Что ты искал? - спросила Таня.
- Все, что угодно… что доказало бы его невиновность… или вину.
- Полиция же его отпустила. Почему ты думал, что спустя столько времени сможешь найти что-нибудь?
- Не знаю. - Фабиан закрыл глаза. - Это было ужасно. У него там хлам везде… кипы старых газет… одежда, которую он не носил годами и, скорее всего, никогда не наденет. Подарки, которые он даже не развернул. Я слышал, как отец рассказывал Флоренс, что Амос никогда ничего не выбрасывает, но не думал, что до такой степени. Я нашел там кое-что, от чего мурашки побежали по коже…
Он вздрогнул и оборвал себя.
- Что?
- Локон волос. - Увидев испуганное выражение Таниного лица, он быстро добавил: - Не волнуйся, не твоих. Они слишком темные. Лежали в коробке с его обручальным кольцом, фотографиями моей бабушки и кое-какими ее вещами. Наверное, это ее волосы: она была темноволосая. Там творился такой беспорядок, что я даже растерялся: где же искать? Я уже готов был сдаться и уйти, когда нашел еще кое-что. Альбом с газетными вырезками, все о Морвенне… целые дюжины. На одной даже стояла дата еще до ее исчезновения.
- Как она попала в газету еще до исчезновения?
- Она победила в местном конкурсе талантов, - по-видимому, у нее был поэтический дар.
- Должно быть, это она написала стихи, которые я нашла, - медленно проговорила Таня. - Но все равно непонятно, как они попали ко мне в комнату… И что произошло дальше?
- Я начал читать вырезки, - ответил Фабиан, - и не рассчитал время - вернулся Амос и… застал меня.
- Он тебя ударил?
- Он закричал, чтобы я убирался. Поначалу я оцепенел, а потом, когда попытался выскользнуть мимо него из комнаты, ну… думаю, резкое движение напугало его. Он набросился на меня. И… знаешь, что хуже всего? По-моему, он даже не осознавал, кто я такой.
Таня молчала, понимая, что никакими словами Фабиана не утешить.
Бой дедушкиных часов на лестничной площадке разорвал тишину.
- Уорик скоро уйдет, - негромко сказал Фабиан.
- Ты готов?
- У меня есть карта, фонарик и все такое прочее.
- Я возьму компас, а в карман положу старый железный гвоздь. И еще я вшила в наши карманы по паре мешочков с солью в качестве добавочной защиты. Если фэйри нападут на нас, разорви мешочек и швырни в них солью. И еще мне нужен локон твоих волос, на случай… ну, ты знаешь.
- На случай, если нас утащат в королевство фэйри, - мрачно закончил Фабиан.
Таня кивнула и торопливо продолжила:
- Надень что-нибудь красное, если у тебя есть.
- Нет у меня ничего красного.
- Тогда выверни одежду наизнанку. И чтобы ты ни делал, не забывай о средстве, которое Мораг дала тебе. - Фабиан глянул насмешливо, и Таня быстро продолжила: - Нам нужно выйти раньше, чем в прошлый раз, и найти Морвенну до полуночи, тогда мы сможем воспользоваться промежуточным временем и вывести ее из королевства фэйри.
Фабиан задумчиво кивнул.
- Я сверю свои часы перед выходом. И включу сигнал, чтобы он сработал в полночь.
Таню пронзил страх перед предстоящими событиями. Казалось, они продумали все. И все же, кто знает, достаточно ли этого? Уверенности она не испытывала.
Утро тянулось и тянулось. Уорик отбыл, но выходить еще было рано. Загрузив в лендровер охотничье снаряжение, он с шумом выехал за ворота и свернул на грязную дорогу, уводящую от поместья Элвесден.
В полдень Таня посмотрела на часы на лестничной площадке.
"Еще двенадцать часов".
Весь день Оберон вел себя беспокойно, чувствуя тревогу хозяйки. Он не мог усидеть на месте и шатался из комнаты в комнату, лишь усиливая волнение Тани. В конце концов солнце начало опускаться и скрылось совсем. Тьма, словно плотное одеяло, окутала поместье. Дедушкины часы неумолимо тикали.