- Прямолинейно?…
- Я хотел сказать - так грубо.
Ирем рассмеялся.
- Разумеется. Но, думаю, суть вашей мысли я передал верно. Вы, видимо, не церемонитесь с людьми, которые каким-то образом мешают интересам ваших подопечных. Думаю, вы совершенно правы в своем нежелании нарушить свое слово. Успокойтесь, мастер Хлорд; я вовсе не намерен требовать от вас чего-нибудь подобного. Если такая мысль и была у меня до визита в Академию, то я оставил ее даже раньше, чем мы начали наш разговор. Возможно, в ту минуту, когда вы вошли. Не удивляйтесь.
- Боюсь, что это невозможно, лорд, - серьезно сказал Хлорд. - Вы ведете себя так, как будто задались целью удивить меня как можно больше.
- Да? Ну что ж, это не ново, - саркастически заметил рыцарь. - Как-то раз мне довелось случайно стать свидетелем одной беседы, главной темой которой был я сам. Признаюсь, в тот день я тоже был изрядно удивлен. Однако, думаю, нам следует вернуться к нашему вопросу. Ну так вот: я отказался от идеи забирать мальчика из Лакона. Но, как я уже сказал, я очень любопытен, и хотел бы знать подробности этой истории.
- Буду рад удовлетворить ваше любопытство, - кивнул Наставник. "Хотя и не понимаю, с какой стати вам понадобилось тратить время на выслушивание таких малозначительных историй" - мысленно добавил он. - Так что конкретно вас интересует?
- Все. Ну для начала - что стоит за фразой… - Ирем заглянул в бумагу и прочел - "мастер Хлорд, наставник первого энгильда, счел этого мальчика достойным обучаться в Академии"?
Хлорд слегка развел руками и поведал собеседнику о драке во дворе, об учиненном им позднее разбирательстве, и о том впечатлении, которое на него произвел рассказ Юлиана Лэра. Хлорд никогда не думал, что подобными вещами может интересоваться кто-то, кроме ментора Лакона. Ирем слушал мастера с усиленным вниманием, совершенно неожиданным для человека его профессии. Любопытство слушателя к таким незначительным деталям, как беседа с лордом Бейнором Дарнторном и записка от Ратенна, подстегнувшая наставника пойти наперекор Совету, даже заставило Хлорда мимолетно усомниться - уж не актерствует ли сидящий напротив мужчина, разыгрывая такой интерес к его словам?… Но Наставник сразу же отмел такую мысль, как заведомо нелепую - зачем бы рыцарю понадобилось притворяться?… Несколько раз лорд Ирем даже переспрашивал рассказчика, уточняя пропущенные мастером подробности, а в остальное время слушал молча и участливо кивал, как будто бы истории о наглом предложении Дарнторна и самоуправстве Круга мастеров его и в самом деле волновали.
Впрочем, фэйры его знают. Познакомившись с лордом Иремом полчаса назад, Хлорд чувствовал, что он уже ни в чем не может быть уверен.
- Вот, собственно, и все, что я могу сказать, - закончил он. - Возможно, вам покажется, что этих оснований недостаточно, чтобы принять мальчишку с улицы в Лакон…
- О, нет, вполне достаточно. Во всяком случае, если решение будет зависеть от вас, наставник. Мне кажется, одной этой истории вполне достаточно, чтобы составить о вас правильное представление, - заметил лорд. Сами по себе эти слова могли означать что угодно, но сопровождающая их улыбка заставляла истолковать их в самом лестном для мастера Хлорда смысле. - Ну, а что вы мне расскажете об этом Криксе?…
- Боюсь, я ничего не могу добавить к тому, что уже рассказал вам раньше. Не считая той истории, которую я слышал от него после их драки с Дарнторном, я толком ничего о нем не знаю. Разве что вам, возможно, будет интересно узнать, что все сообщенные им о себе подробности впоследствии по настоянию других Наставников были подтверждены допросом у ворлока. Тогда же обнаружилось, что никакими выраженными магическими дарованиями Крикс не обладает.
Калариец серьезно посмотрел на собеседника и чуть заметно качнул головой.
- Нет, мастер, вы неверно меня поняли. Меня интересует ваше собственное впечатление о мальчике. Его характер, если вам угодно.
- Вот как, - протянул Наставник. - Вы, наверное, хотите знать, не возникнет ли у него соблазна подыграть досужим болтунам, которые станут болтать о его происхождении?.. Мне показалось, что он не тщеславен, хотя, конечно, сейчас еще рано говорить об этом. Дисциплина, принятая в Академии, дает возможность обуздать слишком разросшееся самолюбие какого-нибудь юного аристократа, но простолюдина обучение в Лаконе может убедить в собственной исключительности.
- Здравое суждение, - признал лорд Ирем. - И, однако, сознавая это, вы все же решили взять его в энгильд?
- Да. Видите ли, лорд… В мальчиках из рыцарских родов Легелиона с детства воспитывают чувство собственного достоинства, учат их быть храбрыми и заступаться за других, особенно когда более сильный обижает слабого. Можно спросить любого из моих учеников, еще даже не приступивших к занятиям, что говорит об этом Старый кодекс - и они ответят, не задумываясь. А между тем единственным, кто следовал правилам Кодекса на практике, когда возникла эта отвратительная ситуация с Дарнторном, был не кто-нибудь из них, а Крикс, который даже никогда об этом Кодексе не слышал. Вы понимаете, что я хочу сказать?
- Прекрасно понимаю. Продолжайте, мастер.
- Н-да. Так вот: признаться, я был удивлен, что кто-то воспитал в крестьянском мальчике такие качества, которые гораздо больше подошли бы человеку из военного сословия. Но я был удивлен еще сильнее, когда понял, что его, по сути, никто даже не "воспитывал" в обычном смысле слова. Из его рассказа следует, что в приемной семье у него была любящая мать и не особенно заботливый отец, которому не было дела до приемного ребенка. Странно было бы предположить, что безграмотная крестьянская женщина могла дать сыну такое воспитание, какого рыцари Легелиона не сумели дать своим наследникам, - Хлорд криво улыбнулся. - Одним словом, мальчик - настоящий самородок, а подобными вещами не разбрасываются. Если я хоть что-то в этом понимаю, то из парня может выйти толк.
- Охотно верю. Ну, а что вы мне о нем расскажете?
- Не так уж много. Два дня - слишком короткий срок для мастера, чтобы узнать кого-то из своих учеников. Я думаю, что он упрям, и это в равной мере может стать как достоинством, так и недостатком. Его смелость безусловна - как и то, что действует он чаще всего слишком порывисто и необдуманно. Но это, полагаю, вы и сами уже поняли из моего рассказа. К сожалению, он слишком мало думает о том, какое впечатление он производит на окружающих, и это будет многих раздражать - если, конечно, с возрастом его манеры не изменятся, а сам он не начнет следить за тем, что делает и говорит. При этом, как ни странно, Крикс довольно обаятелен. Он, видимо, из тех людей, которые легко находят и друзей, и врагов, но мало кого оставляют равнодушным. Если Орден и вас лично интересует степень опасности, связанной с ним, то тут я затруднился бы ответить что-нибудь определенное. С одной стороны, он может стать довольно популярным, но с другой - я совершенно не могу представить его в центре политической интриги. Мальчик слишком честен, вспыльчив и прямолинеен.
- Вы считаете это серьезной помехой, мастер? - рассмеялся доминант - При всем уважении, тут вы не правы. Откровенными людьми всегда легко манипулировать. Тем более, что в его возрасте - сколько ему, десять, одиннадцать?… - еще нельзя с уверенностью утверждать, что это именно прямолинейность, а не обыкновенная мальчишеская непосредственность, от которой года через три-четыре не останется и следа.
- Что ж, тут мне нечего вам возразить, - признал Наставник. Ирему удалось добиться своего, и Хлорд, поначалу сообщавший ему свои наблюдения осторожно и как будто нехотя, постоянно сомневаясь в том, представляет ли та или иная мысль интерес для его собеседника, теперь делился впечатлениями вполне непринужденно. Вообще Хлорд мог часами обсуждать кого-то из своих учеников, но одно дело - говорить об этом с кем-то из товарищей по Академии, и совсем другое - так увлечься разговором с совершенно посторонним человеком. Встретившись глазами с каларийцем, он решительно сказал - Однако в Криксе есть еще несколько качеств, которые для заговоров и интриг подходят еще меньше, чем излишняя открытость и доверчивость.
- Какие же?
- Ну, его мягкость, например. От мальчика, выросшего в приемной семье, а потом убежавшего из дома, скорее можно было бы ожидать озлобленности и подчеркнутого безразличия к чужой беде. А Крикс… жаль, вы не слышали, как он пытался поговорить со мной о Льюберте Дарнторне! - усмехнулся мастер.
- О Дарнторне? А что с ним такое?…
- Ничего, - пожал плечами Хлорд. - Похоже, Криксу кто-то рассказал ту старую историю про лорда Сервелльда Дарнторна - ну, вы помните? - и он проникся к Льюберту сочувствием. Мало того, вбил себе в голову, что должен чем-нибудь ему помочь. Представляю, как бы разозлился Льюберт, если бы узнал об этом.
Ирем поднял брови.
- Удивительные вещи вы рассказываете, Наставник. Я, конечно, далек от дел Лакона, но в столице много говорят о Льюберте и его "свите". Если я хоть что-то понимаю, юному Дарнторну куда проще вызвать к себе ненависть, чем жалость. Я знал взрослых, состоявшихся людей, которых этот мальчишка умудрялся довести до белого каления. Более злобного, несносного и самовлюбленного щенка нельзя себе представить. Я не знаю, чем ему надеялся помочь ваш подопечный, но, по-моему, тут можно было бы помочь только хорошей поркой. А поскольку это, как я понимаю, невозможно, то ваш Льюберт - совершенно безнадежный случай. Остается только ждать, пока он вырастет и сам сломает себе шею.
- Боюсь, что вы не одиноки в своем мнении, - кивнул Наставник.