– Вот и всё, Ройхо. Ты не захотел добровольно поделиться со мной тайной кмитов, а теперь расскажешь мне всё под пытками. Ты дурак, граф. Глупец. Неужели ты думал, что тебя никто не достанет? Ты ошибался. Я, Очир Бретт, смог найти способ блокировать тебя. И теперь…
– Ближе к делу, – в разговор вступил командир Умесов. – Что дальше?
Бретт посмотрел на прикрытую магическим щитом ведьму, затем на сержанта Амата, единственного моего воина, который уцелел и в одиночку бился против двух убийц, и ответил:
– Всё как договаривались, Касмей. Сейчас добиваем воинов Ройхо и жрицу Ракойны, пока она не опасна, и уходим. Ройхо – в фургон и к телепорту. У меня пропуск на важный груз, и нас никто не проверит. Потом, когда мы окажемся в безопасности, допросим Ройхо, я получу нужную мне информацию, передам этого графёныша тебе, и вы переправите меня на восток.
– Ну и… – Республиканец кивнул жрецу на Отири.
– Что "ну и"? – переспросил Бретт.
– Ты, Бретт, ещё не всё сделал. Действуй! Прикончи жрицу!
– А может, это сделают твои бойцы? – В голосе храмовника-предателя появилась неуверенность.
– Нет уж, – Умес оскалился, – ты сам нам это дело предложил, и говорил, что потерь не будет, а я семь своих воинов здесь оставляю. Так что жрица в любом случае за тобой. Запачкайся в крови, и всё будет хорошо. Мы поверим тебе полностью, поможем покинуть империю и отречься от Ярина. Не медли! Время дорого! Вскоре здесь будут местные стражники.
– Ладно. Я с вами до конца…
Диверсант и предатель разговаривали, не обращая на меня внимания. Наконец они всё решили. Жрец перехватил амулет левой рукой, а его правая ладонь метнулась в голенище длинного чёрного сапога и вынула из него тонкий серебристый стилет, от которого прямо-таки разило смертью. Бретт сделал шаг по направлению к ламии, и в это мгновение в своей голове я услышал её спокойный и можно даже сказать флегматичный голос:
"Уркварт, вражеский артефакт обезврежен, и твои кмиты могут быть использованы".
Мыслей в голове не было. Никаких. Ноги дрожали, и я понимал, что вот-вот упаду. И всё, что я тогда сделал, было сделано по инерции и привычке. Разум отдал команду кмитам, которые (о, чудо!) отозвались. В правую ладонь перетекла сила "Плюща", а в левую – "Полное Восстановление", и первым делом я самоисцелился. Зелень заклятья растеклась по всему моему телу, и оно содрогнулось. Раны и ссадины затянулись. Копейный наконечник, небольшой кусочек металла, по каналу, каким он проник в плоть, вышел наружу и застрял в окровавленной одежде. Снова я был здоров. И всё это заняло пару секунд.
Бретт, Касмей и вражеские воины почувствовали неладное и одновременно посмотрели на меня. Жрец было снова обеими руками схватился за артефакт, но опоздал. Невидимые энергетические плети метнулись к шеям врагов. Моя правая ладонь медленно сжалась в кулак, и я приподнял его немного вверх. Повинуясь этому движению, невидимая сила подняла задыхающихся врагов в воздух, и жрец попытался оказать сопротивление. Он вытолкнул из горла неразборчивую фразу, и моя рука будто свинцом налилась. Ещё секунда-другая – и я бы выпустил "Плющ". Допустить этого было нельзя, мало ли что. Поэтому, как бы мне ни хотелось захватить республиканских шпионов и изменника в плен, я решил не рисковать и прикончить их.
Рывок на себя! Хруст шейных позвонков и хрящей! Еле слышные полузадушенные всхлипы! И четыре трупа безвольными сломанными куклами рухнули наземь.
Дело сделано. Главная опасность устранена. Но оставались ещё стрелки на башне и стоящие над раненым Аматом лжестражники, которые собирались его добить, а значит, бой продолжался.
Через секунду "Чёрная петля" была готова к применению. И на подрагивающих ногах я сделал пару шагов по направлению к стражникам, отскочившим от недобитого сержанта и уже явно собиравшимся пуститься наутёк. Однако мне ничего делать не пришлось. В схватку вступила Отири, которая не стала убивать боевиков, а обездвижила всех врагов каким-то шокирующим заклятьем, от него они попадали на колени и погрузились то ли в сон, то ли в гипнотический транс.
Я же, боком прислонившись к стене, смотрел на девушку и думал о том, что кое в чём покойный Бретт был прав. Видимо, есть во мне большая доля дурости и самонадеянности, которую графу Ройхо, если он имеет желание прожить долгую жизнь, придётся выжигать из себя калёным железом. Вот, спрашивается, зачем я кинулся в драку, участия в которой мог бы избежать? Из-за ламии, которая дала неверную информацию? Получается, что так. Однако решение принимал всё-таки я, а не она. И именно я переоценил свои способности, и теперь пять моих воинов мертвы, а Амат, над которым склонилась Отири, еле дышит. А этого могло не случиться, если бы, как всякий нормальный герой, я пошёл бы в обход, поднял бы дружинников и магов, а потом с помощью городской стражи прочесал бы город.
Но махать кулаками после драки большого смысла нет. Так что оставлю процесс самобичевания и изучение ошибок на потом, а пока следовало кое-что уточнить.
С трудом я отошёл от каменной опоры и склонился над Касмеем. Моя рука скользнула по его холодеющей шее и проникла под кольчугу. Пальцы произвели поиск и обнаружили цепочку, которую я потянул на себя. С еле слышным шорохом она выскользнула из-под одежды и брони, и в моих руках оказался амулет, монетка из бронзы, на которой с одной стороны был отчеканен парусный каракк, а с другой – весы. Такие носят высокопоставленные члены республиканского клана Умес. Это я знаю точно, поскольку именно из-за похожего амулета и начались мои неприятности с этим гадским семейством. И ещё я знаю, что рано или поздно они постараются сии опознавательные знаки вернуть, а меня прирезать.
Амулет был спрятан в брезентовую сумку. К месту гибели жреца, Касмея и его бойцов подошла ламия. Оглядевшись, она вырвала из коченеющих ладоней Бретта амулет, всмотрелась в него и произнесла:
– В самом деле локальный негатор. Ценная вещица. На всю империю таких штук пять-шесть, и на севере с десяток, не больше.
– Дай! – Я протянул к ведьме раскрытую правую ладонь.
– Зачем тебе? – приподняв левую бровь, удивилась она. – Всё равно его у тебя жрецы заберут. Это ведь не какая-то там "Молния" или "Огнешар". Так что я сама его передам.
– Дай! – более требовательно повторил я.
– Не нервничайте, господин граф. – Ведьма опять включилась в режим юной и наивной девушки-жрицы, улыбнулась и вложила артефакт мне в руку.
Я уложил лёгкий негатор в сумку рядом с амулетом и, глядя на ведьму, спросил:
– Ты ведь знала, что здесь не просто убийцы сидят. Знала, да?
– Нет, – без колебаний и сомнений Отири отрицательно покачала головой.
Но я решил, что она лжёт. Кое-что о ламиях я уже знаю и понимаю, что такое существо практически ничего не делает зря. И если исходить из того, что ведьма – моя наставница (по её собственным словам, которые подтверждают жрицы Ракойны), то сегодняшний случай вполне укладывается в нехитрую схему. Графа Уркварта Ройхо в очередной раз кинули в бой, который принёс ему немного опыта. А то, что погибли мои бойцы, – это издержки процесса обучения. Ведь что такое для Отири обычные люди? Всего лишь фон. Войны, битвы, сражения, интриги и деньги – всё это мало волнует тех, кто способен напрямую общаться с богами. И мы, приземлённые люди, совершаем большую ошибку, пытаясь подогнать поступки этих существ под наши нормы и мораль. Поэтому всё то, что произошло в Восточных воротах города Изнар, позже надо будет обязательно рассмотреть особо. И не просто раскидать бой по фрагментам, которые будут наложены на показания пленных республиканцев, но и сделать из этого серьёзные выводы.
Прерывая мои размышления, из города в ворота влетели Эри Верек, Херри Миан и два десятка конных дружинников.
– Откуда они здесь? – спросил я Отири.
– Я вызвала Верека сразу же, как только поняла, что возможны проблемы.
На этом наша беседа, которую я не желал продолжать, поскольку мог бы сболтнуть лишнего, закончилась. Миан занялся Аматом, раны которого, благодаря своевременному вмешательству Отири, заживали на глазах. Десяток воинов временно взяли под охрану ворота и, обыскав башни, обнаружили трупы убитых стражников, которых при помощи Бретта по-тихому сняли Умесы. Остальные дружинники сопроводили меня и пленных республиканских диверсантов, с которыми я жаждал серьёзного разговора, в мой городской особняк.
Глава 24
Ваирское море. Остров Данце. 7.06.1406
Командор воинов-храмовников бога Ярина граф Александр Тончин, худощавый горбоносый шатен в традиционной для своего культа серой тунике с гербом в виде красного меча в зелёном венке на груди вошёл в мой кабинет. Он остановился в центре помещения, поздоровался и отвесил мне учтивый поклон. Затем дождался ответного поклона и моего приветствия, как от равного равному, и поправил ножны с ирутом. Обернувшись, храмовник кинул взгляд на жрицу Улле Ракойны, ламию в образе Катрин, сидящую в уголке, поприветствовал её и, вновь сосредоточившись на мне, произнёс:
– Граф Ройхо, от имени культа Ярина Воина я приношу вам извинения за участие одного из наших бывших братьев в покушении на вас. Нами было проведено расследование, и выяснилось, что Очир Бретт оказался тайным еретиком, который долгое время скрывал свои убеждения, притворялся верным имперцем и готовился к тому, чтобы предать нашего божественного покровителя.
– Извинения приняты, граф Тончин. – Мой ответ последовал незамедлительно, и я указал рукой на кресло напротив: – Присаживайтесь.
Храмовник устроился в кресле и спросил:
– Жрецы, которым вы вчера вечером передали изъятый у изменника негатор, доложили мне, что вы желали бы задать несколько вопросов кому-то из высших иерархов нашего культа?
– Да, это так.