В течение долгих восьми часов они непрерывно брели через джунгли, старательно избегая встреч с патрулями противника, все еще разыскивающими их. Утром они были живыми, но Макнелли умер от потери крови или от шока, а, возможно, и от того, и от другого. Билли и Девлин похоронили его в неглубокой могиле. Покончив с похоронами, Билли протянул Девлину солдатский жетон Макнелли. У Билли уже был один – Ральфа. Ни слова не было сказано, но оба понимали, что должны разделить обязанность доклада о смерти солдат.
В течение двух дней и ночей они продолжали медленно прокладывать путь в сторону границы. На третий день их организмы были предельно обезвожены, не осталось еды, разведчики все еще не опомнились от минометного обстрела и чувствовали себя всеми забытыми. Девлин почти желал смерти, ему больше не хотелось мучиться. Но Билли Крэнстон был настроен решительно, ни разу не пожаловался и продолжал твердить Девлину, что они благополучно выберутся.
Он постоянно выверял их местонахождение, поддерживал радиоконтакт короткими передачами так, чтобы их не могли запеленговать. С кем бы из офицеров ни говорил, он все время искал способ и возможность выйти к своим.
В конце концов на третий день они получили указание пройти точно три мили в восточном направлении, пока не наткнутся на автомобильную колею. Билли помогал Девлину передвигать ноги. Врал, что им осталось пройти совсем немного. Твердил, что его напарник оказался довольно крепким для всего лишь двухмесячного чертова новичка-счастливчика в джунглях. Старался убедить, что теперь с Девлином во Вьетнаме ничего не случится, так как он уже пережил самое страшное.
Слова помогали, но не они заставляли его держаться на ногах и кое-как передвигаться. Они оба прекрасно понимали, что это всего лишь пустой треп. Дело было в прямо-таки гипнотизирующей улыбке чертова героя-Билли. Казалось, именно улыбка Билли помогала Девлину передвигать ноги и не позволяла утратить веру в спасение.
Наконец благодаря, должно быть, лишь железной силе воли Билли Крэнстона они добрались до дороги, натолкнувшись на два параллельных следа от колес джипа в глубине джунглей. Старый, раздрызганный полноприводной грузовичок появился с наступлением темноты, с трудом прокладывая себе путь через заросли. Крэнстон вышел на дорогу. Щуплый вьетнамец, которому на вид было не менее восьмидесяти лет, остановил машину. Билли помог Девлину забраться на заднее сиденье, а сам перевалился на переднее, рядом с водителем, и впал в тяжелое полузабытье. Джек молча смотрел на кровь, запекшуюся в волосах Билли Крэнстона.
Когда Девлин проснулся, машина находилась уже в расположении батальона. Они с Билли пожали протянутые руки и пообещали не терять друг друга из виду. Прежде чем разойтись для доклада своим командирам, Билли сказал Девлину то, что, вероятно, предопределило всю его последующую жизнь.
– Джек, – в первый раз Билли назвал его по имени, – ты знаешь, что ты – настоящий воин?
– О чем ты? – удивился Девлин.
– Тебе здорово досталось там наверху. Тебя так тряхнуло, что чуть мозги из ушей не полезли, верно? Ты видел, как одного солдата убило, а из другого сделали отбивную. Ты чуть не уделался, когда тот вьетнамец шел прямо на нас, но тебе все равно хотелось схватиться за автомат, так? Ведь так?
Девлин молчал. Билли кивнул ему и добавил:
– С тобой все будет в порядке, приятель, – он стукнул себя кулаком в грудь. – У тебя это есть вот здесь.
Много позже Девлин узнал, что отец Крэнстона Джаспер разрабатывал план их вызволения вместе с Уильямом Чоу. Чоу руководил разведывательными операциями ЦРУ. Именно человек Чоу пересек границу и сумел их вывезти. Девлин встретился с Чоу, когда война еще не закончилась.