- Сеньор Лопез, не будем зря терять времени. Мы не из министерства культуры. Нас интересуют материалы, над которыми работала София Родригес. И, пожалуйста, не прикасайтесь руками к столу. Мы в курсе того, где у вас расположена сигнализация.
Винкеслас замер на стуле, от лица медленно отлила кровь.
- Кто вы такие?
- Вам так важно знать?
- Да.
- К сожалению, мы не можем вам этого сообщить. Но, поверьте, для вас будет лучше, если вы беспрекословно выполните все наши требования.
Винкеслас несколько секунд молчал, уставившись в поверхность стола. Наконец осторожно поднял глаза и, глядя в бок, с усилием произнес:
- Вы… вы клозы?
"Черноглазый" поморщился:
- Не надо демонстрировать свои познания в такой э-э… деликатной сфере. Право, не надо. Отдайте необходимые нам материалы, и мы уйдем, не причинив вам вреда.
- …
- Сеньор Лопез, проявите благоразумие. Где рукописи?
- Их нет, - тяжело дыша, ответил Винкеслас.
- Что значит "нет"?.. Извольте пояснить. И очень вас прошу - не совершайте глупости. Поверьте, мы найдем способ заставить вас говорить.
Внезапно библиотекарь резко отодвинул стул и подскочил к открытому окну.
- Не заставите. Если вы приблизитесь ко мне, я выпрыгну.
"Черноглазый" на секунду опешил. По прямой их разделяло меньше трех метров, но мешал стол. Глядя прямо на Винкесласа, "черноглазый" сделал пару шажков вперед и вкрадчиво проговорил:
- Здесь довольно высоко. Вы разобьетесь, сеньор Лопез, а зачем? Из-за каких-то старых бумажек? А у вас больной сын.
Затем он снова попытался шагнуть к окну. Уловив движение, Винкеслас резво вскочил на подоконник и выкрикнул:
- Вы, мерзкие исчадия ада! Вам не удастся второй раз провести меня и получить мою душу. Еще шаг, и я прыгаю.
Некоторое время "черноглазый" в раздумье стоял на месте, не сводя с Винкесласа напряженного взгляда. Затем, приняв решение, рванулся к окну, вытягивая вперед руку. Но не успел. Лопез, издав громкий крик, бросился вниз.
"Черноглазый" осторожно высунул голову и посмотрел в окно.
- Черт! На решетку угодил. Там кто-то идет. Надо сматываться, пока охрана не зашевелилась.
По стечению обстоятельств Винкеслас выбросился из окна на глазах двух членов общества "Святой камень", посланных на его защиту. Они подбежали к умирающему, и тот успел прошептать:
- Клозы… они хотели…
Винкеслас захрипел.
- Они узнали, где рукописи? - спросил один из "каменщиков".
- Нет… я не сказал… этим… тварям…
Изо рта умирающего хлынула кровь.
Вокруг быстро собиралась толпа любопытствующих прохожих. "Каменщики" хотели незаметно уйти, но к ним уже спешили охранники библиотеки, увидевшие происходящее из окна. "Каменщикам" пришлось задержаться, чтобы дать показания полиции.
Примерно через полчаса после описываемых событий в двери старинного дома, где, на окраине Мадрида, жил Винкеслас, позвонил высокий импозантный мужчина лет пятидесяти. Ему открыл взволнованный Рауль.
- Здравствуй, Рауль. Я друг твоего отца, - незнакомец зашел в холл.
- Чего вам надо? - отрывисто спросил юноша. - Я очень спешу.
- Сегодня твой отец принес из музея два свитка. Он сказал, чтобы ты отдал их мне.
Рауль недоуменно посмотрел на мужчину. Глаза его лихорадочно блестели.
- Свитки? Ах, да… Но… что вы собираетесь с ними делать?
- Разве отец тебя не предупредил? Мы недавно разговаривали с ним. Мне надо срочно забрать рукописи. Они лежат в мастерской на стеллаже. Ведь так?.. Что с тобой, Рауль?
- Отец… я не могу, - юноша внезапно всхлипнул, из глаз потекли слезы. - Я… не могу… он погиб. Мне только что… звонили из полиции. Я еду туда.
Ошеломленный мужчина непроизвольно почесал голову. "Вот те на! Посетители из министерства культуры? Как же!"
- Ты знаешь, как он погиб?
- Нет.
Взгляд "друга отца" пробежался по холлу, остановился на камине, в котором потрескивали дрова.
- Послушай, Рауль, я все понимаю. Но мне надо немедленно уничтожить свитки, которые сегодня принес отец. Дай их мне, и я сожгу их в камине. А потом я отвезу тебя на машине в музей.
- Вы… сожжете их? - задумчиво спросил Рауль. Его наивно распахнутые глаза внезапно прищурились. - Но вы говорили…
- Ситуация изменилась. Неси быстрей.
- Хорошо… Сейчас принесу.
Через минуту рукописи полетели в огонь камина. Но сжег их не "каменщик", а профессор Мартинес, получивший указание и соответствующую наводку от своего руководства. Произошло следующее. Как только радикаты узнали о предполагаемом содержании рукописей, они приняли решение об их полном уничтожении. Как и "каменщики", "мечники" очень опасались, что информация попадет в руки клозов. Но еще больше радикаты-ортодоксы боялись того, что о древних манускриптах узнает широкая общественность. Для них это явилось бы настоящей катастрофой.
Существование клозов официально игнорировалось католической церковью, ибо не вписывалось в ее доктрину. Более того - подрывало ее фундаментальные догматы. Поэтому радикаты всегда придерживались одного принципа: при обнаружении должны быть бесследно уничтожены как клозы, так и любая информация о них.
Чтобы держать ситуацию под контролем, радикаты установили прослушивающее устройство в кабинете Лопеза и на его служебный телефон. Узнав, что кто-то из "каменщиков" собирается забрать рукописи из дома Винкесласа, радикаты сыграли на опережение. Подкараулив "каменщика" около дома библиотекаря, радикаты убили конкурента. Затем в дом вошел Мартинес и, обманув, без особого труда, доверчивого Рауля, сжег рукописи в камине.
Не получив, в установленное время, сообщения от своего сотрудника, "каменщики" направили людей в дом Лопеза. Но попали они туда лишь поздно вечером, когда вернулся Рауль. Тот, не скрывая, рассказал то, что знал. Даже нашел в камине обгоревший кусок пергамента.
"Каменщики" поняли - информация о рукописях просочилась наружу, и кто-то пытается уничтожить все следы. Этими "кто-то" могли быть только радикаты, потому что клозы не стали бы сжигать манускрипты. Их интересовала информация, содержащаяся там. А радикаты, наоборот, без разбора уничтожали все, что свидетельствовало о существовании клозов.
Просчитав варианты, "каменщики" немедленно взяли под наблюдение квартиру Софии Родригес. Они видели, как в субботу утром в дом сначала зашел Анибал Мартинес, а, немного позже, вслед за ним последовал Донато. Затем София уехала в аэропорт. И только спустя несколько часов дом покинул Донато. Но не пешком, а на автомобиле Софии…
Зазвонил мобильник, лежавший на сиденье рядом с Пабло Руисом. Тот быстро взял трубку, взглянул на экранчик:
- Да… Вы уверены?.. Хорошо. Действуем по плану "А".
…Юрий Рогачев спустился по ступенькам крыльца и медленно побрел по дорожке, вдоль здания больницы. Он только что переговорил с врачом о состоянии Софии. Данные не обнадеживали. У Софии диагностировали кому второй степени. При этом ситуация, после того как девушку доставили в больницу, не улучшилась, а ухудшилась. Если утром София еще реагировала на голос, открывая глаза, то к тому времени, когда Юрий Константинович приехал в больницу, она уже перестала воспринимать внешние раздражители.
- Утром она даже произнесла несколько слов, - уточнил врач. - Правда, нечленораздельно.
- Может быть, она говорила по-испански? - спросил Рогачев.
Врач пожал плечам:
- На русский мало походило, это точно. Но даже если она и говорила по-испански, то речь у нее уже была нарушена.
Причины, из-за которых София впала в коматозное состояние, врач назвать затруднился. Похожее состояние бывает при сильной передозировке лекарствами или наркотиками, пояснил он, но анализ крови ничего не выявил.
- Могло такое произойти в результате шока?
- Кома в результате шока бывает, да. Но что могло послужить причиной шока? - врач, наклонив голову, вопросительно взглянул на Рогачева. - Сильная боль? Но вследствие чего? У нее нет ни внешних, ни внутренних повреждений.
- А если страх? - предположил Рогачев. - Вернее, очень сильный, резкий испуг.
- Испуг? М-м… - врач задумался. - Теоретически, если в результате внезапного испуга случилось резкое нарушение кровоснабжения, например, кратковременно остановилось сердце… Хм, теоретически… В практике я такого не встречал. У девушки что-то с головным мозгом, как будто кто-то заблокировал большинство функций. Но вот этиология подобного состояния не ясна.
- И чем это грозит?
Врач замялся.
- А вы кто ей будете?
- Близкий родственник.
- Насколько близкий?
- Ну, двоюродный дедушка.
- Двоюродный? Хм… А родители?
- Умерли.
- Вот как? Простите, не знал…
- Я же у вас не официальную справку прошу, - не выдержал Юрий Константинович. - По-человечески можно сказать, что ей грозит? И что можно предпринять?
- Да мы предпринимаем. Знать бы, от чего лечить.
Эскулап развел руками и поднял глаза кверху - к давно не ремонтированному, облупившемуся потолку. Потом осторожно спросил:
- А почему ее охраняют?
- По просьбе испанского правительства, - весомо произнес Рогачев.
- Э? Даже так? Она что, э-э…
- Угу. Очень важная персона. Кандидат на Нобелевскую премию.
Врач недоверчиво прищурил один глаз:
- Шутите?
- Это вы у консула спросите, когда он приедет.
Врач снова покосился на потолок.