"И это не помню. Но догадываюсь, что последнее тебе понравилось".
"Спать с холодной женщиной? А то!"
- А я? - поинтересовалась Цветана.
- А ты заявила, что "круче всех, вместе взятых, двенадцати месяцев". После чего оживила посреди зимы лесную поляну, оборвала на ней всю растительность (и это - светлая эльфийка!), потом безумно хохотала и тыкала мне в лицо букетом подснежников. После вырубилась от магического истощения.
- Бедненький, как ты, наверное, с нами намучился? - подошла я к Сергею, уткнула его носом в свою грудь (самый надежный способ утихомирить мужчину). - Больше такого не повторится. Прости нас, пожалуйста. Это же был праздник, пупсик.
"О нет! Тогда уж лучше "зайчонок"! Где ты только выискиваешь эти игривые прозвища?"
"Ну в отличие от Цветаниэль, взахлеб поглощающую фэнтези, я прочла пару Светкиных книжек из серии "Любовный роман", мой страстный жеребец".
- Ладно, на первый раз прощаю, - раздалось у меня на груди. - Но все равно пока буду контролировать прием этого вашего наркотика.
- Хорошо, мой хомячок, - пообещала я.
- Как скажешь, братец кролик, - отозвалась внезапно подобревшая Цветаниэль.
- Ах так! Ну-ка немедленно одна отправляйся готовиться к экзаменам, - зыркнул Вотар на сестру, потом перевел взгляд на меня. - А другая…
"А другая уже готова блеснуть своими знаниями. Можно устно?" - подмигнула я и медленно провела языком по губам, делая недвусмысленные намеки.
- А другая - займется уборкой квартиры! Завтра Полинка приезжает, а у нас черт ногу сломит, - почему-то не повелся мой шалун на прием из "Бурных каникул" и телепатически добавил: "И еще, запрещаю тебе читать всякие непристойности".
"А делать всякие непристойности можно?"
"Нужно!"
"Тогда как мне им научиться, если нельзя пользоваться просветительной литературой?"
Серый улыбнулся:
"Хитрая, как лиса!"
"Которая поймает своего зайчонка и, прежде чем насладиться его вкусом, будет долго-долго с ним играться".
Есть! Сработало! Теперь милого можно брать голыми руками. Глазки смущенно потупились, щеки заалели, от былой напыщенности и следа не осталось. Сейчас, в предвкушении обещанного, мужчина легко даст любое обещание. Люблю, когда он такой. Что бы мне загадать?
Хотя, если быть до конца откровенной, мое кокетство наигранно. Понимаю, что сегодня, возможно, последняя ночь с этим человеком - потом, если врата откроются, никогда не увидимся. Я так решила. Самой горько расставаться. Но подумала и поняла, что так будет правильно. Надеюсь, он тоже поймет и простит.
А пока буду строить из себя… темную эльфийку - в понимании Вотара. И постараюсь, чтобы наш прощальный "танец любви" запомнился обоим на всю жизнь.
"И изворотливая, как змея", - отвесили мне очередной комплимент.
Извиваясь, подползаю к его ногам, выполняя одновременно три дела: имитирую того, кем меня только что обозвали; собираю пыль с пола и незаметно вытираю все-таки выскользнувшие из глаз мокрые капельки:
- Ш-ш-ш. Я опасная кобра! Ш-ш-ш.
Глава 4
Мидо
- Здравствуй, Олика! Как я рад тебя видеть, моя коро…
Дочка старосты не дала договорить, резко приложив указательный палец к моим губам:
- Тс-с. Достаточно: "Здравствуй, Олика! Рад тебя видеть!" Мы же договаривались: без ласковых обращений. По крайней мере, на людях. О том, что я твоя любимая, милая, нежная, рыбка, дорогая или даже бесценная, будешь информировать меня наедине. Ага?
- Да помню. Но я другое хотел сказать.
- Конечно, "моя королева" - это другое. Или ты так приветствуешь всех встречных девушек?
- Нет, ты не дала договорить мне слово "корова".
- Вот это комплимент! Спасибо!
- Да нет же! Давай начнем сначала.
- Хорошо. Вот я иду, задумалась, совсем не замечаю, как преследуешь, громко шурша в кустах. Вот хрустнула ветка, и ты внезапно выскочил с довольной рожей. Делаю вид, что все произошло внезапно, поэтому немного вздрагиваю от неожиданности. Твое слово.
- Здравствуй, Олика! Как я рад тебя видеть!
- Привет, Мидо. Взаимно.
- А почему так кисло? Чем-то обеспокоена? Или оскорбил кто?! Так скажи, я с ним быстро разберусь.
- Не говори глупостей. Кто может обидеть боевую девку? Да еще зная, что на ее защиту кинется преданная стайка еще не свирепых псов, но уже показывающих зубки щенков.
- Но я же вижу, что ты расстроенна.
- Стоп. Не заговаривай зубы. Кажется, ты жаждал поведать что-то насчет твоей королевы-коровы?
- Ах да. Моя корова повалила забор и сбежала к вам на задний двор.
- Неубедительно выкрутился.
- Слушай дальше. Пока я оттягивал эту скотину от сенника, услышал тайный разговор твоего отца и королевского гонца.
- Продолжай.
- Король Констаф собирается идти войной на Генурга Пятого.
- Его величество давно об этом кричал. Но дальше угроз его смелости не хватало. Потому что у Генурга непомерно сильная армия и хорошие отношения с оружейниками гномов.
- Теперь все серьезно!
- С чего ты взял?
- Во-первых, официально гонец доставил какие-то бумаги, касающиеся изменения налогов. Об этом Фатун позже объявит на площади. Во-вторых, разговаривали они шепотом. В-третьих, человек короля велел твоему отцу держать эту информацию в секрете и быть готовым по первому требованию Констафа предоставить из нашей деревни полторы сотни воинов.
- Ничего себе! Это ж половина взрослых мужчин Заозерья!
- В-четвертых, поступивших в армию его величества за счет казны полностью оденут, вооружат и даже станут выплачивать жалованье в размере пяти медяков в день!
- Есть еще и в-пятых? - догадалась и выжидающе посмотрела на меня Олика.
- Да. Мне вот-вот стукнет семнадцать. А значит, я тоже смогу пойти на службу к королю.
- Зачем?
- Чтобы в бою применить перенятую у тебя науку. Доказать, что я уже не мальчик, а мужчина. А после войны возьму тебя в жены.
Свирепый взгляд любимой подсказал мне, что ей почему-то не нравится эта идея.
- Теперь слушай сюда, дружок. Во-первых, я готовлю тебя и остальных парней не в армию наемных убийц, а для защиты родины; во-вторых, не так уж многому вы и научились. В-третьих, записавшись добровольцем, ты докажешь, что являешься не умным, рассудительным мужчиной, готовым стать опорой семьи, а глупым пацаном, жаждущим добиться славы, играя со смертью. В-четвертых, если погибнешь, я себе этого не прощу.
- А ты при чем? Это мое самостоятельное решение.
- При том. Буду корить, что не сумела тебя, дурака, образумить.
- Но, Олика. Я уже решил. К тому же…
- Замолчи, не хочу слушать очередную браваду о том, как романтично завоевывать чужие земли и разорять дома мирных жителей. Ответь мне: перед тем, как сжечь очередное поселение, солдаты обычно насилуют женское население - чьих-то малолетних дочек, беременных жен, сестер, матерей? Зачастую происходит это на глазах плененных или рядом с трупом родного мужчины. Подумай, ты в состоянии отобрать жизнь у сына чьей-то матери? Сможешь зарубить чьего-то отца и оставить сирот? Ты готов к таким подвигам?
Мне нечего было сказать. Яркие краски плана сделать карьеру военного, добиться высокого положения в обществе и вернуться с победой меркли на глазах.
- Нет, Олика. Мне представлялось это чем-то вроде опасного, но интересного приключения. Может, ты все-таки преувеличиваешь? И твои страхи связаны с долгим пребыванием в плену у орков?
- Поверь, люди ничем не лучше. Разве что не едят поверженных. Одно дело - сражаться за отчизну, совсем другое - быть захватчиком.
- Я чуть не поступил глупо. Прости. Теперь даже если меня заставят идти на ту войну, обещаю, что сбегу в лес.
- Так-то. И еще есть в-пятых.
- Слушаю, - пробурчал я, уныло рассматривая муравьев под ногами.
- Иди ко мне, - крепко обняла меня Липа, поцеловала в щеку и шепнула: - В-пятых, я люблю тебя и не хочу потерять!
- Что ты делаешь? Нас же могут увидеть!
- Тебе не нравится?
- Очень. Но ты же сама говорила…
- Тогда сделаем так, - покрепче схватила меня Олика, выполнила бросок через бедро, перешла на удушающий захват и назидательным тоном произнесла: - Запомни, хороших войн не бывает. Это всегда чье-то горе. Понял?
- Хр-р, дха, - прохрипел я.
- Повтори! - ослабила захват дочка старосты.
- Любая война - это плохо.
- Молодец! - снова чмокнула меня и помогла подняться девушка.
- О! Вы уже и тут приемы отрабатываете? - внезапно появился Ресл.
- Ага! - кивнула Олика.
- Привет, Ресл. Куда спешишь? - потирая ушибленное плечо, поинтересовался я.
- Разве не слышите большой барабан?
Действительно, над деревней разносилось глухое: "Бум! Бум! Бум!"
- Народ собирают на площадь. Фатун объявит важные новости. Говорят, они связаны с приездом королевского гонца, - сообщил друг. - Идете?
- Конечно! - ответил я, потом притянул за руку подругу и тихонько, чтобы не услышал Ресл, произнес: - Олика, сегодня особый день! Счастливый. Я запомню его на всю жизнь!
- Почему? - не поняла дочка старосты.
- Ты призналась мне в любви!
Базирог
- Блин, никак не получается произнести заклинание, не глядя на свое отражение, - сетовал человек.
- Сконцентрируй внимание только на буквах. Ведь в прошлый раз у тебя получилось, - посоветовал я.
- Тогда условия открытия врат мне были незнакомы. А теперь, когда знаю, что проводнику запрещено видеть себя в зеркале, глаза сами косятся куда не следует.