- Поджигай этот и ещё один - он со спины. Оттуда и прыгнешь вниз. Зубатый быстрый, но неповоротливый - габариты не позволяют.
Нервишки начали сдавать. Только сейчас до меня дошло, что через минуту я буду биться с этой... Этим...
- Не дрожи. Ты не один.
Утешил.
Разобравшись с последним факелом, я подошел к краю помоста. Да тут метра два!
- Прыгай. И поближе к нему. Сразу бей.
Приземлился я удачно - прямо у хвоста. Мгновенье пялился на факел в правой руке, пока в мозгу родилась здравая мысль - а не достать ли мне уже мечи?
Зубатый наконец среагировал, повернув ко мне пасть. Запустив в неё факелом, я поднял руки. Рукояти скользнули в ладони, улеглись. Сразу пропал страх, я почувствовал... Умиротворённость? И мысли все ясные, короткие.
Шаг вперед, прямой рубящий - обоими клинками, отход. Воздух прочертили две синих полосы. Да, мечи у меня - загляденье.
- Не жди - бей еще!
И правда, нашёл время для созерцания прекрасного. Опять вперёд, нет - поздно. Уйти от хвоста, кувырок, ещё в сторону, отскок.
Пока я изображал из себя акробата, тварь развернулась и сдала чуть назад, видно памятуя о боли в хвосте. Я пошел по кругу, понемногу отходя к стене. Зубатый разворачивался вслед за мной, но не нападал, иногда подавался вперёд и замирал. Понимая, что атаковать в лоб бесполезно - эта махина просто снесёт меня своей массой, я судорожно искал выход. Вспомнив о помосте у себя над головой, остановился. Чуть присев на лапах и шипя, Аллеорх тоже застыл. Смотрел. Ждал.
- Что вылупилась, скотина? Давай уже, давай.
Он дал. Рванувшись вперед, проскочил разделявшие нас метры почти мгновенно, за доли секунды. Но я успел. Отпустив мечи прыгнул, ухватился за край помоста и тут же, без остановки бросил тело вперёд. Уже в полёте развернулся, руки к плечам, - рукояти снова в ладонях. Приземлился ему на спину, сразу ударил - скользящим в голову, и ещё раз, ещё, обоими мечами, попеременно...
- Глаза!!!
Да, глаза. Раны затягивались. Быстро. Но тварь и правда замерла, как говорил Тим. Прикинув, что пара секунд у меня есть, сделал шаг, развернулся и ударил. Мечи вошли глубоко, по рукояти. Тварь затряслась так, что я еле устоял на ногах. Наконец лапы подогнулись и зубатый грузно опустился на пол, поднимая вокруг себя облако пыли. Кажется всё...
- Отпусти.
Что? Ах да. Разжал ладони, мечей не стало. Даже обидно. Красивые они у меня.
- Глубоко засадил. Сам бы не вытащил.
- Зато надежно! Слушай, мне кажется, или он поменьше стал? Э?
- У любой магической твари регенерация отнимает много силы. А размер зверя и зависит от её количества.
- Как же исходный материал, скала? Ты же сам сказал, что..
- Вокруг посмотри.
И правда, вокруг твари весь пол был усыпан каменной крошкой.
- Аа... Почему она вся не превратилась в камень?
- Если вычерпать всю силу, то превратится.
- То есть эта шкура однажды может ещё стать каменюкой?
- Не волнуйся так, не станет.
- О! Тил! Привет. Кстати, как ваши дела? С силой.
- Привет. Примерно так же, как и раньше.
- Почему? Тим, ты же говорил, в этой зверюге много силы. Да я сам почувствовал..
- Около тысячи мер.
- Но вы не забирали всё?
- Мы взяли половину.
- Тогда я не понимаю.
- Чтобы набрать полную силу, нам нужно около двухсот тысяч мер. Каждому.
Да. Ответ из серии - почувствуй себя младенцем...
И тут меня затрясло. Ноги подогнулись сами, я прислонился к стене, потихоньку сполз.
- Ч-что со мной? - из горла вырывался хрип.
- Спокойнее, просто мандражка. Первый бой.
Угу. Спокойнее. Стер со лба холодный пот. Спокойнее. Взгляд скользнул по полу и задержался на останках (правильнее сказать - остатках) Хромого. Я понял - будет тошнить.
После мучительного расставания с завтраком мне полегчало. Встав и стараясь больше не смотреть на труп, двинул к выходу. Воина из меня не вышло...
- Ничего, привыкнешь. Все привыкают.
- Ну-ну. - Впрочем, с приближением к выходу настроение вернулось.
- Эй, Тим! А что, если Аллеорха бить и бить, он будет все меньше и меньше?
- В принципе да.
- Так надо было мутузить его подольше! А что? В пещерах мышей бы ловил...
- Ну ты зверюга! Шкуры не жалко?
- Только это и остановило!
Уже в проходе перед заслоном я услышал голоса.
- Да не сдюжит! Куда одному-то.
- Дык маг ведь. Как-никак, значить. - Это Мякинь. Смотри ты, защищает!
- Ну маг и шо? Мудрый вона тож маг был. Помер? Помер!
- Так его чёрный траванул! Знамо дело, вся колония тогда болтала.
А это уже интересно. Местные ещё помнят Феолия? Значит, дело было не сто лет в обед, а главное - Кхорг может быть ещё жив. Да почти наверняка даже. Расклады.
- Эй! Отпирайте! - Я пару раз пнул ботинком доски. Разговоры стихли.
- Так это.. Живой ты значить? А зубатый?
- С собой привёл! Будет дом сторожить! - Повисло молчание. - Да отпирайте уже! Совсем дурни? Сдох ваш зубатый!
- Боязно.
- Я сейчас ваши щепки сожгу к чертям собачим! Да вместе с вами, чтоб не боязно было!
- Так точно мертв зубатый-то?
- Мертвее Хромого будет.
- Кончай базар, мужики! Отпираем, значить.
* * *
Радости старателей не было конца. Нет, сначала они послали "на разведку" какого-то местного дурачка. Когда же тот вернулся зелёный от страха, но живой, вниз понеслись всей толпой, толкаясь и обгоняя друг друга. Хвала богам, обошлось без жертв.
Спускаться второй раз было лень, но я беспокоился за шкуру.
- Мякинь!
- Тута я, господин, тута!
- Шкуру кожевнику, пусть займётся. Панцирь содрать сможете?
- А то как жеж! Смогём, господин. Тока вот...
- Ну. Что мнёшся, говори уже!
- Эта... Зубы с когтями забрать могём? Нам бы эта... На ножи там их и прочее...
Вопрос. Про зубы мне Тим ничего не сказал. Может, и мне сгодятся? Только куда?
- Клыки забери. Штуки четыре, из заднего ряда - они крупные. Отличные ручки для ножей будут.
Спасибо, Тил.
- Клыки заднего ряда мне, остальное ваше.
- Благодарствуем, господин! Дай вам боги здоровья!
Работа закипела. Я уже собрался уходить, но вспомнил про одёжку.
- Э! Мякинь! - Тот оторвался от руководства.
- Ась?
- Слушай, кожевник твой, он как - одежду перешить может?
- А тож! Вижу, не с вашего плеча, но чо перешивать-то? Новую сварганит, во из шкуры зубатого, значить... Крепкая кожа, стрелу держит. И эта. Ежели пластин с панциря нашить, вовсе брони будут, значить.
Достал он меня со своим "значить". Хм. Может и правда новую сшить? Или у скелетона получше была?
- Ты вот скажи, Мудрого помнишь?
- Как жишь не помнить. Жил тут. Годов тридцать уже тому. Може боле, как упомнить? Вы в пещерах живёте, значить? Ежели с его плеча одёжа, то и не думайте даже. Мудрый в бои-то не лез, всё больше химичил чего. Так и брони ему к чему? Так, простая одёжа, значить. И не думайте, с зубатого оно крепче буде!
- Ладно, уговорил. Но его одежду тоже принесу. Кожевника предупреди, вечером зайду.
- А то как жеж! Скажу.
Пойду в свою пещеру, передохну. Вряд ли они зажмут шкуру, побоятся. А что? Пусть попробуют. Я усмехнулся.
Еле осилив подьём по канатам, я прихватил с собой покрывало и выбрался на крышу. Надо было решить важный вопрос - как меня зовут. С людьми как общаться?
"Как вас зовут?"
"Не знаю, дяденька, не придумал еще!"
Занятый этими мыслями, расстелил покрывало, улёгся поудобнее и... уснул.
- Очнись, слышишь, очнись!..
Человек открыл глаза, застонал.
- ...ка Аг.. - горло не слушалось, разбухший язык еле шевелился во рту.
Утро было хмурое, вряд ли сегодня сквозь эти тучи пробьются к земле лучи солнца. От села остались лишь дымящиеся головешки, шипящие под мелким, надоедливым дождиком. Мужчина лежал около одной из обвалившихся изб, нога его была придавлена обгоревшим с одного края бревном. Рядом с ним, завалившись на бок, лежала старуха. Жить ей, похоже, осталось недолго - кровь из-под бока растеклась аж до повалившегося забора.
- Камень...
- Бабка Аглая... - справился он наконец.
- Камень... Возьми...
Приподнявшись и вытягивая руку, старуха замерла на мгновенье и тут же опала, повернувшись на спину. В ладони, на тускло блестевшем серебром шнурке, был зажат продолговатый черный камень.
Мужчина освободил ногу, расставшись с последним сапогом, на коленях подобрался к старухе. Провел ладонью по лицу, прикрывая глаза.
- Бабка Аглая...
С окраины села послышались крики. Разжав морщинистую руку, человек забрал камень и упав на живот, пополз.
"Скорее за дом, надо успеть добраться до леса. Там болота, там не найдут. Камень. Почему она отдала его? Ещё мать смеялась, мол Аглая даже в бане его не снимает. Да. Мать. Теперь и не похоронить."
Мужчина оглянулся на обрушившийся сруб, замычал и, глотая слёзы, пополз в лес.