- Тяжёлая доля тебе выпала, деточка, - хрипела она, продолжая гладить мою щёку крючковатыми пальцами. - Хочешь, я всё обратно поменяю? Жених у тебя будет всем на загляденье - сильней и благородней воина вовек не сыскать. А уж как любить станет! Как ни одну женщину ещё мужчина не любил. Дети, достаток, гордость рода - всё, как ты хотела. Даже больше: молельни и приюты для сирот откроешь, пример другим покажешь - людям по всему Мидгарду жить легче будет.
Почему она такой доброй и жалостливой стала? И эти прикосновения… не старческие вовсе. Вёльва зачерпнула из котла полную чашу и протянула мне:
- Я сварила твою судьбу, выпей. Не бойся, теперь она будет слаще мёда.
Я приняла чашу и повертела её, грея руки. Разглядывала. Словно живая, внутри клубилась чёрная дымка. Вкрадчивый шёпот проникал в уши сладким ядом:
- Выпей! Будь с нами. С нами хорошо. Мы любим тебя.
Напевные слова завораживали. Я поднесла чашу к губам. Голоса зашептали яростней:
- Забудь о том, кого ищешь. Прими нашего бога. Сделай его их богом.
Из чашки высунулось тонкое щупальце и потянулось ко мне. Наваждение как рукой сняло. Я отшвырнула зелье и подхватила лежавший рядом меч. Во время путешествия брат учил меня разным приёмам, а заодно тренировался сам - другого партнёра по спаррингу у него не было. Сейчас я была готова столкнуться с врагом лицом к лицу. Замахнулась на отступившую к костру тёмную вёльву. Неуловимым движением старуха выхватила клинок из складок собственной одежды. Как он там уместился? Парировала удар. Меч держала уверенно, словно и не старуха вовсе. Мы закружились в стремительном танце в такт музыке скрещивающихся клинков. Я сражалась с трудом, нанося самые сложные удары из своего арсенала. Вёльва отбивалась играючи. Да и не дралась всерьёз, совсем как подкупленные отцом поединщики. Боялась меня задеть ненароком. Это сбивало с толку, бесило неимоверно. Коротким движением я отвела в сторону клинок противницы и бросилась наутёк. Петляла между каменными сосульками, отыскивая тропу в темноту ещё одной галереи.
Сколько я бежала без оглядки? Ноги не спотыкались, стены будто расступались передо мной. Сердце грохотало, дыхание сбилось и вырывалось из груди сдавленными сипами. В лицо дохнуло прохладой, свежим воздухом. Это подстегнуло. Из последних сил я метнулась под бескрайний купол звёздного неба. Свобода! От радости забыла об осторожности, запнулась за корягу и рухнула на мёрзлую землю. Веки устало смежились.
Преследовательница нагнала меня и опустилась рядом на колени. Коснулась ласково, не по-старушечьи, не по-женски вовсе - так по-хозяйски и вместе с тем отчаянно обнимают только влюблённые мужчины. Сильные, перевитые жгутами мышц руки баюкали меня, как ребёнка.
- Зачем ты бежишь от меня, родная? Зачем борешься? - стальной голос мягчился, был певуч и искренен, как никогда раньше. Я узнала его, даже не открывая глаз. Мой суженый из сна. Догнал всё-таки. - Оставь оружие, я не хочу сражаться, только не с тобой. Я люблю тебя. Мы сможем быть вместе всегда. Отчаяние и горе уйдут. Я дарую тебе вечную жизнь - только прими мою тьму.
Я рванулась, но его хватка оказалась слишком крепкой.
- Брат мой, Ветер, помоги! - мольба смешалась с надломленным стоном.
- Почему ты все время зовёшь его, родная? - шептал суженый всё так же ласково и печально. - Он не добр и не милостив. Он бросает тебя каждый раз. Это он посылает тебе невзгоды и страдания. Он убьёт тебя рано или поздно. Так почему ты отдаёшь своё сердце ему, а не мне?
- П-пожалуйста, отпусти, - еле выдавила из себя.
- Я… не… могу… - цедил он почти так же сдавленно, как я.
Склонился ближе и впился в губы поцелуем, вливая в уста тьму. Она спускалась по горлу и вонзалась пиками в самое сердце, бередила старые раны, возрождала тлен, о котором говорил Юле.
- Зверь, спаси, заклинаю! Не позволяй им сделать это со мной!
"Тогда ты умрёшь", - полыхнул на краешке увядающего сознания голос.
- Пускай! Лишь бы им не достаться.
"И цена будет непомерна".
- Я согласна на всё!
Сердце загорелось вместе с присосавшейся к нему тварью. Теперь пламя было везде: плавило плоть, обугливало кости, заставляя уже почти мёртвую оболочку осыпаться пеплом.
"И платить придётся не тебе", - было последним, что я услышала перед кончиной.
- Лайсве! - звал Вейас, хлеща меня по щекам.
Открыла глаза и поймала его руку. Я лежала у него на коленях. В вышине расстилалось заволочённое тучами чернильное небо. Падали снежинки, замирали на трепещущих ресницах и скатывали по щекам холодными каплями.
- Мы выбрались? - не веря, спросила я.
Голова ныла, а мышцы стали вязкими и ленивыми.
Вейас кивнул на высившуюся за его спиной громадину Спасительного хребта. Рядом с нами спокойно паслись наши лошади. Живые!
- Лик Истины и вправду ужасен, - я хлюпнула носом. Жуткие образы лезли в мысли и до ряби кружили перед глазами.
- Не думаю, что это был какой-то там Лик. Похоже, мы плесени или грибных спор надышались. Они могут вызывать галлюцинации, я читал. Точно, там были грибы! - Вейас ухватился за разумное объяснение, как за спасительную соломинку, но я-то видела, что на нём лица нет. Из-за меня это или из-за того, что ему примерещилось?
- Как ты меня нашёл?
- Побежал по тоннелю вперёд, пока не оказался снаружи. А тут ты лежишь, - Вейас передёрнул плечами и принялся перебирать пальцами мои волосы. - Я боялся, что ты погибла под обвалом.
- Расскажи, что ты видел. Расскажи, станет легче!
Он покорно лёг так, чтобы наши макушки соприкасались. Взял меня за руку и переплёл пальцы.
- Я видел вэса. Я ловил его, пытался подстрелить, но ничего не выходило - он оказался слишком шустрый. Тогда я попросил помощи у простолюдина. Он победил вэса одним ударом меча и вручил мне его клыки. Я вернулся домой героем, меня приняли в орден, но потом… Простолюдин потребовал награду, и я отдал ему свои регалии и тебя в жёны.
- Я не сопротивлялась? - мне теперь и за сказочного принца замуж не хотелось.
- Нет… - выдохнул брат. - А потом я проткнул себя его мечом. Вогнал в живот по самый эфес.
Вейас закрыл лицо руками и замолчал. Я поцеловала его в щёку, чтобы подбодрить.
- Я тоже видела странное: как огонь боролся с тьмой.
- И кто победил?
- Все умерли. Я так точно, - теперь настала моя очередь всплакнуть, но Вейас притянул меня к себе и крепко обнял. Все кошмары истаяли, как тени в лучах полуденного солнца.
- Давай пообещаем друг другу, что всегда будем вместе, я - защищать, а ты - ограждать меня от глупостей и вдохновлять на подвиги.
- Разве мы не обещали это перед побегом?
Вейас качнул головой и приложил обе моих ладони к своим губам.
- Можно, я открою тебе одну тайну? Только не пугайся.
- Не буду, - я заглянула в его красивые глаза. Жаль, что в темноте так плохо видно. Я бы смогла угадать по взгляду, о чём он грустит. - Ты можешь сказать мне что угодно - ничто не заставит меня думать о тебе плохо.
Вейас приоткрыл рот. Вздохнул, набираясь решимости. Время тянулось не быстрее улитки.
- Я… - он закашлялся и отвёл взгляд. Я уже вся истомилась. Что у него за ужасная тайна, о которой даже я не знаю? - Я… - он провёл ребром ладони по моей щеке, совсем как суженый из сна. И потом вдруг: - Что это за шум?!
Глава 12. Под вересковыми холмами
1527 г. от заселения Мидгарда, подножье Спасительного хребта, Лапия
Земля дрожала, словно по ней нёсся прорвавший плотину поток, грохот давил на уши. Забыв об усталости, мы выбежали на опушку ельника, который скрывал выход из пещеры. Внизу расстилалась длинная лощина. Лысая, лишь на противоположном склоне виднелся кустарник, а за ним сотни светляков. Да это же глаза! Я зажмурилась. Воздух искрил от льдисто-голубых демонических аур. На дне лощины мелькнул фиолетовый всполох.
- Это нашествие! - зашептала я.
- Они обойдут, - Вейас очертил рукой направление их движения и указал в сторону лощины, как раз туда, где я заметила таинственный всполох.
- Там кто-то есть. Он не видит демонов из низины. Мы должны ему помочь!
- Мы не успеем, только сами пропадём! - отговаривал Вейас, но я не слушала. Не могла бросить попавшего в беду. Спасать людей от демонов - долг Сумеречников.
- Ты хотел, чтобы я вдохновляла тебя на подвиги. Но если боишься, оставайся.
Я побежала к лошадям.
- Дура! - брат поспешил следом. На то и был расчёт.
Через мгновение мы уже мчали в лощину по крутому склону. Копыта гулко ударялись о стылую землю, ветер свистел в ушах, сердце трепетало в предвкушении опасности.
- Там, - я махнула рукой в сторону ауры.
Ниже, на самом дне, чуть левее от нас. Умолчала, что она была подозрительной. Не время сейчас думать - лавина демонов уже показалась на вершине противоположного склона. Они походили на коренастых северных лошадей, разве что крупнее немного. Шерсть их была очень длинной, как у медведей, а морды косматыми со светящимися жёлтыми глазами навыкате. Мощные, вдове больше лошадиных, копыта сотрясали землю.
Вейас вжал пятки в конские бока, метнулся к сидевшей у костерка фигуре и что-то выкрикнул. Из-за топота я не расслышала. Брат перекинул незнакомца через холку своего коня и поспешил прочь. Я обернулась. Глаза с вертикальными полосками зрачков завораживали. Демоны хрипели и фырчали. Ноги несли их в общем порыве, который поглощал все стремления отдельных особей, единая стихия, что сметает всё на своём пути. Если заступить им дорогу, поди, и мокрого места от тебя не останется.