– Успокойся, – тихо посоветовал Оргор. – Если будешь дергаться, только устанешь.
– Мне не нужны твои советы! – прошипела амазонка.
На этом общение закончилось. Караван продолжал свой путь и, судя по веселым голосам головорезов Шаурана все опасности остались позади. Работорговец тоже пребывал в прекрасном расположении духа. Настолько, что вспомнил об амазонке и пошел рядом с ней.
– Хочу посоветоваться милашка, как мне лучше поступить с тобой. Оставить себе или продать? И то, и другое весьма заманчиво. От продажи я выручу хорошие деньги, а от общения с тобой получу массу удовольствия. Как мне быть?
– Набрось веревку на ближайший сук и вешайся, – гневно ответила девушка. – Это самый лучший выход, потому, что мои сестры никогда не простят тебе моего похищения.
– Сестры? Те самые, что хотели скормить тебя пантере? Конечно же, они придут за тобой! О! Я уже дрожу от страха!
Как только Шауран произнес эти слова, земля у его ног зашевелилась и вдруг взорвалась фонтанов комьев. Работорговец отпрыгнул в сторону, а из образовавшейся ямы вылезло существо, напомнившее Оргору одного из гномов, которого он видел на картинках в книжках. Этот гном, в отличие от своих собратьев из мира Оргора, имел зеленое лицо, три глаза и непропорционально большой лоб, обрамленный красными волосами. В остальном же все сходилось: колпак, кафтан, полосатые носки и туфли с золотыми пряжками были на месте.
Оргор посмотрел на Шаурана и поразился ужасу, написанному на лице работорговца. Все охранники, даже грозный Бурдан, как две капли воды походили на своего хозяина – они тоже тряслись от страха. Гном, не спеша отряхнул кафтан, выплюнул изо рта кусок земли и обвел джунгли взглядом.
– Все тоже, Шауран! Торгуешь людьми своего племени. Продаешь их за круглые кусочки золота?
– Торгую… Про…
Слово застряло у работорговца в горле, а гном продолжал:
– Можешь продать хоть самого себя! Земляным гулам нет до этого никакого дела! До тех пор, правда, пока ты не вмешиваешься в наши дела. Надеюсь, ты не станешь отрицать того, что в прошлом году украл у гулов один из самых ценных их талисманов – орех Магран-Деб?
Шаурана, как прорвало. Он начал оправдываться.
– Мудрый гул, я признаю, что взял обычный земляной орех. Поверь, я не настолько сведущ в делах гулов, чтобы узнать в земляном орехе священный Магран-Деб!
– Ты сведущ, – три глаза гнома злобно сверкнули. – Очень сведущ в том, что касается воровства. Целый год мне пришлось гоняться за тобой по подземным галереям гулов, пока я не настиг тебя в этом лесу. Думаешь, у меня других дел нет?!
– Есть! – закивал головой Шауран. – Конечно есть!
– Видишь, какой ты понятливый. Значит, отдашь Магран-Деб. Я приду за ним к восходу солнца. Иначе сам окажешься под землей в гостях у гулов, – гном обвел рукой круг. – А вся эта веселая компания, будет раздавлена моим каменными братишками. До утра, Шауран!
Как только гном спрыгнул в яму, джунгли пришли в движения. Земля зашевелилась и из нее, вздымая фонтаны травы и моха, поднялись двенадцать каменных глыб, окружившие караван со всех сторон.
6
Оргор наблюдал за Шаураном, думая о том, что предпримет человек, именующий себя Беспощадным и понял, что от его воли и решимости не осталось и следа. Это же поняли и охранники. Дисциплина резко упала и если бы Шауран посмел сейчас отдать приказ, его наверняка разорвали бы на куски собственные люди. За пленниками никто не следил. Да и смысла в этом не было. Перелезть через гладкие каменные глыбы высотой в десять человеческих ростов не смог бы никто.
– Объясни, Бонг, что произошло, – попросил Оргор. – У меня голова кругом идет. Почему Шауран не прикончил этого земляного червя одним ударом меча? И откуда взялись эти глыбы?
– Из-под земли, конечно, – ответил монах. – А случилось самое худшее, что могло случиться. Наш работорговец прогневил земляных гулов. Не знаю уж как, но он исхитрился украсть у гулов их священную реликвию и, судя по всему, успел ее продать за кругленькую сумму, иначе обязательно вернул бы гному. Участь Шаурана теперь будет страшна. Его заберут под землю и подвергнут таким пыткам, которые-то и описать нельзя! Впрочем, и нас ожидает нелегкая смерть. На рассвете эти каменные глыбы сдвинутся и мы будем ими раздавлены. Гул никогда и ничего не говорит зря.
– А если бы Шауран все-таки прикончил гнома? – не унимался Оргор. – Может и колдовства никакого не было?
– Прикончить гнома невозможно по той простой причине, что он никогда не находится там, где его видишь. Гулы – великие мастера иллюзий.
– Что же делать?
– Ждать утра, – вздохнул Бонг. – И радоваться тому, что мы все-таки будем избавлены от участи рабов.
– А если перелезть через глыбы? – Оргор никак не мог поверить в то, что можно сидеть сложа руки и ожидать смерти. – Я не говорю о нас! Люди Шаурана могли бы каким-то образом…
Он не знал, каким образом могли бы люди Шаурана выбраться из каменной западни и поэтому замолчал.
– Гулы, наверное самый загадочные из существ, живущих в Архоне, – вдруг заговорил Бонг. – Никто не знает пределов их мощи. Они повелевают камнями, знают, где хранятся несметные клады, но никогда не вмешиваются в дела людей. Пострадать от гулов можно только из-за таких мерзавцев, как Шауран. Я счастлив, что он получит по заслугам.
Охранники запели. Их пьяные голоса разносились над джунглями вспугивая птиц, которые успели усесться на каменные глыбы.
– Така можно убить, – вдруг сказала амазонка. – Я слышала об этом от своих старших сестер.
Бонг и Оргор повернулись к девушке.
– Что ты сказала?
– То, что слышали: смелый и ловкий человек может прикончить Тэка. Достаточно лишь вонзить ему меч точно в складку, которая находится на затылке. Из нее потечет черная кровь и Тэк умрет. Он превратится в камень. Только сначала нужно его оживить. Я знаю. Об этом говорили старшие сестры. Жительницы джунглей знают.
– Послушай, девочка, – монах дотянулся рукой до плеча амазонки. – Успокойся. Мы понимаем, что ты хочешь сказать нам что-то ценное, но слишком волнуешься. Давай поступим так: я буду задавать тебе вопросы, а ты – отвечать. Согласна?
Амазонка кивнула.
– Сначала: кто такой Тэк?
– Амазонки называют Тэками каменные глыбы, которые подчиняются гулам.
– Разве они живые?
– Ночью Тэка можно оживить.
– И он станет уязвимым?
– Он превратится в трехглазого великана. Я уже говорила, что если вонзить меч в глубокую складку ему на затылке, Тэк умрет.
– Отлично. А ты знаешь, как оживить Тэка? Одного, а не всех двенадцать, что нас окружают.
– Когда луна плывущая по небу скроется за облаками, нужно трижды побрызгать на него водой, – ответила амазонка и, понимая, что к ее словам относятся с недоверием, добавила. – Так говорили старшие сестры…
Бонг задумался, а Оргор уже был не в состоянии сосредоточиться ни на чем, кроме сражения с Тэком.
– Я убью этого каменного болвана!
– Если даже предположить то, что девушка говорит правду, – медленно протянул Бонг.
– Нечего предполагать! – нетерпеливо воскликнул Оргор. – Будь у меня меч…
– Потерпи, дурачок! – Бонг покровительственно улыбнулся Оргору. – Я думаю, что теперь можно кое о чем поторговаться с Шаураном. Не так ли?
– Правильно! Этот подлец так дорожит собственной шкурой, что за ее спасение даст любую цену!
– А о нашей цене, я думаю ты догадываешься…
– Свобода всем пленникам! – воскликнул Оргор так громко, что охранники перестали петь.
К Оргору, помахивая своим кнутом, направился Бурдан. Когда он приблизился, Оргор бросил ему в лицо:
– Позови своего хозяина, пес!
Будран поднял кнут.
– Сейчас же зови Шаурана сюда. Я знаю, как нам всем спастись и если этого вовремя не узнает твой хозяин, он добавит к вырванному языку еще и оборванные уши!
Бурдан зарычал, однако уверенный тон Оргора произвел на него впечатление. Он развернулся и зашагал к охранникам, а вскоре пьяный в стельку Шауран уже стоял перед Оргором.
– Ну?
– Я могу спасти нас!
– От гулов? Ты? Ха-ха-ха! – Шауран поднес к губам кожаный бурдюк с вином и сделал несколько жадных глотков. – Бурдан, вернись и бей этого скота до тех пор, пока с него не слезет вся кожа! Раз уж мне не суждено его продать, то хоть отправлюсь к гулам со спокойным сердцем!
Оргор, прикинул расстояние, вытянул ногу и ударил по бурдюку с такой силой, что тот шлепнулся о землю в десятке метров. Шауран обнажил меч, но рука его предательски дрожала.
– Я не скот. Меня зовут Оргор. Скот тот, кто наливается вином, когда смерть начинает дышать ему в затылок.
Шауран опустил меч. Взгляд его стал осмысленным.
– Если ты действительно знаешь, как нам спастись, то станешь самым богатым человеком в Ахроне. Говори!
– Прежде всего, освободи мне руки, – зевнув, ответил Оргор. – У меня что-то затекли запястья.
Когда Шауран выполнил просьбу, звучавшую, как приказ, Оргор широко улыбнулся.
– Девушке и старику тоже.
– Если ты вздумал подурачиться, – работорговец разрезал веревки на руках амазонки и монаха. – То я вырежу твое сердце и съем его прямо здесь.
– Хватит собачиться, Шауран, – Оргор встал и с удовольствием прошелся. – Самое время заключить перемирие. Я точно знаю, как нам спастись. Вопрос лишь в том, какую ты готов дать цену за то, что сегодня ночью одной из этих глыб не станет.
– Я уже говорил. Сделаю тебя самым богатым в Ахроне. А если хочешь – входи в долю. Будь моим партнером. Это большая честь, Оргор!
– У нас тобой разные понятия о чести. Я хочу, чтобы ты освободил этих людей.