* * *
- А если серьезно? - отсмеявшись и утерев выступившие на глазах слезы, поинтересовался Лис. - Где искать отца станешь? Имеются какие-то соображения?
- Хороший вопрос, - пожал плечами Тарас. - Мне б кто ответ подсказал…
- И все же? - не отставал Семен. - Куда-то же ты направлялся, прежде чем нас встретил?
- Вообще-то я уже говорил: на Сечь ехал. Думал найти Ивана Непийводу. Расспросить подробнее про тот бой, в котором мой отец как будто бы погиб. Где это было, как именно произошло? Видел ли он сам его тру… - Тарас невольно запнулся, - тело?.. А теперь - даже не знаю. Может, Босоркуна сперва поймать? И от него все разузнать… Прав Остап, без нечистой силы тут не обошлось.
- Ловить черта в поле - это по-казацки! - весело воскликнул Лис. - Славное дело! Я с тобой, друг Павыч! Располагай мной, как посчитаешь нужным. Будь мне атаманом… Вручаю тебе свою го…
- Погоди, Семен… - остановил запорожца Тарас. - Прежде, чем произносить слова присяги, послушай меня. Я ведь пока еще всей правды вам не открыл…
- Помочь сыну отца из беды вызволить, святое дело… - присоединился к Лису Остап Байбуз. - А от кого и как - не столь важно.
- Но…
- Мудро сказал, - поддержал младшего товарища Семен. - Поможем. Но, и ты, коль уж решил исповедаться - продолжай. Не останавливайся. Охотно послушаем. Может, и мыслишка путная в голову заглянет…
'А ведь старшой дозора дело говорит, атаман Тарас, - отозвалась Галлия. - Поведай казакам о хоругви архангельской… Слишком большой отряд тебе ни к чему, но еще несколько острых сабель делу не помеха'.
'Вот только о нас троих рассказывать не торопись… - вмешался осторожный опричник. - Сохрани в секрете… Не то, чтоб я опасался подвоха со стороны запорожцев, но - береженного и Бог бережет. Нам еще какое-то время личины поносить не в тягость, а для врага - когда он, наконец, объявится, неожиданность…'
'А ты, Галя, что скажешь? - поинтересовался Куница-Павыч. - По поводу личин. Василию хорошо из-под облаков вещать, ему под седлом не ходишь. Ты хоть и недавно к нам присоединилась, но коль уж так случилось, тоже право голоса имеешь'.
'Спасибо тебе, атаман Тарас. Большая у тебя душа, если плененного в бою врага вровень с собой ставишь… - после небольшой заминки ответила татарская шаманка. - Скажу: прав царский опричник. Мудрый военачальник всегда часть силы от глаз противника прячет. Только помни: наш настоящий облик не от всех скрыт. Чародей наведенную личину всегда распознает…'
'Ну, мы тоже не лыком шиты, - хмыкнул Василий. - В случае чего набросим друг на дружку еще по одной одежке. Пусть тогда супостат удивляется: кто и зачем одних зверей в других запрятал, ха-ха-ха. Не бери в голову, Тарас, справимся'
'Ладно, пусть будет по-вашему…' - согласился с друзьями казак и, оглядевшись, уселся на траву, жестом приглашая запорожцев, присоединится к нему.
- Тулитесь ближе, други… Рассказ может долгим получиться, умаетесь, стоя меня слушать.
И, дождавшись пока те присядут рядом, Тарас Куница или, как его теперь все чаще называли - атаман Павыч, слово за слово стал пересказывать новым товарищам историю священной реликвии, доверенной его отцу архистратигом небесного воинства - архангелом Михаилом.
Лис с Байбузом слушали внимательно, с трудом удерживаясь от восклицаний, которые то и дело готовы были сорваться с их губ. И только когда Тарас закончил рассказ, Семен произнес озабоченно:
- Трудное нам досталось дело, братцы. На авось хапнуть этот куш не удастся. Хорошенько обмозговать предстоящую баталию требуется. Ишь ты, как оно все завернулось, прямо как гусеница в листок… Стало быть, сам архистратиг православному воинству помощь оказать решил. О-хо-хо… Славно и печально это, хлопцы.
- Ты чего, Семен?! - удивился Байбуз. - Сами небеса на нашей стороне, а ты кудахчешь, словно наседка над цыплятами.
- Цыплята вы и есть, - вздохнул еще удрученнее Лис, доставая кисет и трубку. - Желторотые и пушистые… Неужто стал бы архангел Михаил в земные дела вмешиваться, если б мы своей силой могли с напастью справиться? Вот и выходит, по всему, что ждет нас битва с врагом многократно могущественнее, чем мы думаем. И хоругвь эту - обязательно найти надо. Иначе несдобровать… Вот только… - казак пристально посмотрел в глаза Тарасу. - Все ли ты нам рассказал, атаман? Не обижайся, но поведанная тобой история так и пестрит дырами, да на скорую руку приделанными заплатами.
- Ох, востер ты умом, Семен, - восхитился Куница-Павыч. - Лис, да и только. Лукавить не стану, кое о чем умолчал. Но, клянусь честью, с того боку беды не ждите. А только помощь, в нужную минуту. Ну, а что тайны до самого донышка не раскрываю - не обессудьте, она не только моя.
- Это ты меня, атаман, прости, - повинился Семен. - Язык, он хоть и в голове, рядышком с мозгами вырос, а бестолочь полная. Помело без костей, одним словом… Раз ты атаман, значит, только тебе решать: что остальным надобно знать, а о чем и промолчать не грех. Думаешь, кошевая старши́на обо всем на свете с нетягами да сиромахами советуется? Подставляй шапку… Иной куренной больше тайн с собой в могилу уносит, чем исповедник.
- Верно, - поддержал товарища Остап. - На то он и атаман, чтобы знать и кумекать: что к чему, зачем и когда?.. А наше дело, казацкое: сабелькой помахивай, люльку смоли, да - помалкивай…
- Вот-вот… - тяжело вздохнул Тарас и удрученно добавил. - В том-то и вся закавыка, что кумекать надо… А если все сразу, в одночасье навалилось и ничегошеньки понять невозможно? Тогда как? Разорваться мне что ли? И за Паньком уследить не помешает, и на Запорожье - с Непийводой повидаться тоже - спешно… Что посоветуешь, Лис? Скажи… коль, умнее…
- А чего тут сложного? - пожал плечами Семен. - Ты езжай себе на Запорожье, а мы с Остапом, тем временем постараемся Пасечника Панька выследить и поймать. Уверен: этот черт рядом с басурманами вертится. Одного не соображу: как потом тебе весточку передать? Где нам друг друга искать? Ведь ни того, что тебе Непийвода расскажет, ни куда следы беса заведут, я предсказывать не берусь.
'А я на что? - отозвался парящий в небе Василий. - Скажи казакам, что оставляешь меня с ними. И если надобность возникнет, то либо их к тебе, или тебя к ним, я привести сумею'.
- Беркута с вами оставлю… - повторил вслух Тарас. - Василий меня везде найдет. Скажете только: 'Ищи Тараса', а сами - следом скачите. Или меня дожидайтесь. Заодно, он вам выследить ордынцев поможет. Ему сверху далеко видать.
- Как же он узнает, что делать нужно? - удивился Семен Лис.
- Да все просто, - улыбнулся Тарас. - Если орел не беспокоится, значит - все в округе в порядке. А заметит опасность - заклекочет, а то и к вам спустится. Поймете, одним словом, не волнуйтесь. А если вам что от него понадобится, машите руками, а потом - и говорите с ним, как с человеком. Только слова выбирайте проще. Ум у птицы все же не человеческий.
'Но, но, атаман… - притворно возмутился опричник. - Не надо мне перья ерошить!.. А то обижусь и улечу… в ирей. Хотя, нечеловеческий ум можно трактовать и в том смысле, что огромный…'
- Ишь ты, - покрутил головой Байбуз. - Еще и орел ученый. Да, хорошо быть характерником. Жаль, научиться этому нельзя…
- Как знать… - пожал плечами Тарас. - Вон, с Пайдой у тебя самого все как хорошо получается. А я, к примеру, только месяц назад еще был свято уверен, что нежить и нечисть существуют только в бабушкиных сказках да суевериях. Даже домового и то ни разу толком не видел… - ведун помолчал, а потом задумчиво прибавил. - И, если честно, друг Остап, не отказался бы сменять все свое умение обратно - на прежнюю спокойную, размеренную жизнь. И чтоб бабушка жива была…
Глава шестая
Что-то было не так! Куница подошел к самому берегу реки и принюхался. Странно, но глаза его не обманывали - ни гарью, ни пороховым дымом в околице Сечи не пахло. И все-таки на душе у молодого ведуна было слишком неспокойно, чтобы совсем не обращать внимания на тревожное предчувствие. Прищурив правый глаз, Тарас попытался окинуть возвышавшуюся на острове крепость колдовским взглядом, но уже в следующее мгновение был вынужден отказаться от своего намерения. Он-то и пользовался этим умением всего пару-тройку раз, а тут были собраны вместе, даже не сотни - тысячи людей, которым по определению не суждено умереть от старости. Из-за такого количества всевозможных знаков и знамений, у него аж голова закружилась. Но то, что самой Запорожской крепости в ближайшее время ничего не угрожает, Куница все-таки сумел разобрать.
- И что ты по этому поводу думаешь? - поинтересовался ведун вслух, обращаясь к изящной, тонконогой кобылке, которую вел в поводу.
- Слишком тихо… - не очень внятно пробормотала в ответ кобылка, неспокойно вертя точеной головой с пышной, золотистой гривой. - Я бы даже сказала, атаман Тарас: тоскливо. Ускакать хочется…
'Прости, я мысленно. Говорить таким ртом слишком трудно… неудобно… - мгновение спустя возник в голове казака голос Галлии. - Чересчур много силы вокруг. Столько всего разного намешано, что и не разберешь сразу. Тут тебе и истовая вера в Спасителя, и откровенное степное шаманство, и нечисть…'
- Где нечисть? - встревожился Куница. - В Сечи?
'Нет, в саму крепость бесам не проникнуть. Там святое место. Искреннее. Меня и то прошибает… А вон там, у излучины, что-то притаилось в воде. И это не русалки, и не водяной… Видишь?'.