- Это же мой перстень! - воскликнул я и машинально поднес к глазам руку, однако мой перстень по-прежнему поблескивал у меня на пальце. - Скажи, о ученый человек, как тебе удалось так быстро создать столь совершенную копию?
- Это вовсе не копия, а твой подлинный перстень, господин. Терпение, и ты все увидишь сам!
И снова с левой стороны кольца появилась рука, которая столь напоминала руку Башарата. Желая узнать, в чем тут секрет, я быстро шагнул вперед и сжал эту руку в своей. Вопреки моим ожиданиям, это оказалась самая настоящая рука, такая же живая и теплая, как моя. Я потянул ее на себя, но рука дернулась в обратном направлении. В следующее мгновение она исчезла в пустом пространстве внутри обруча, а я почувствовал, что остался без перстня.
- Мой перстень пропал! - воскликнул я.
- Нет, господин, - ответил Башарат. - Вот он, возьми… - С этими словами он вручил мне перстень, который держал в руке. - Возьми его и прости меня за эту маленькую… демонстрацию.
Я снова надел перстень и некоторое время изумленно разглядывал его.
- Но как такое могло произойти? - промолвил я наконец. - Ведь этот перстень был у тебя до того, как он пропал с моей руки!
Тут я увидел, как из обруча снова показалась та же рука (я узнал ее по узору на рукаве халата), но на сей раз она высунулась из пустоты с правой стороны обода и тут же исчезла.
- Что это было?! - воскликнул я, придя в еще большее изумление, ибо не видел, чтобы Башарат пропускал руку через кольцо в третий раз.
- Вспомни, господин мой: все, что происходит с правой стороны, предшествует тому, что совершается слева, - напомнил Башарат и, встав с левой стороны от обруча, просунул в него руку. Как и в предыдущие разы, его рука исчезла, словно отрубленная.
Ты, о великий халиф, конечно же, понял, в чем было дело; до меня же суть происходящего дошла далеко не сразу. Только с третьего раза я сообразил: всякое действие, совершенное с правой стороны таинственного обруча, завершалось с его левой стороны, но не сразу, а несколько секунд спустя.
- Не колдовство ли это, о господин? - спросил я у Башарата.
- Нет, - ответил он, качая головой. - Я прожил немало лет и ни разу не видел ни одного джинна или ифрита, но даже если бы кто-нибудь из этих темных духов явился ко мне, я бы не доверил ему и самого легкого дела. Нет, о почтеннейший, это не колдовство, а всего лишь один из разделов алхимической науки.
И Башарат рассказал, как он выискивает в ткани мироздания узкие поры, похожие на ходы, которые протачивают в старом дереве черви, и как, найдя такой ход, он понемногу расширяет и вытягивает его подобно тому, как искусный стеклодув, вращая кусок расплавленного стекла, превращает его в длинную трубку. Еще он добавил, что время, втекающее в такую трубку, подобно воде, на другом ее конце сгущается, словно сироп. Должен признаться, о великий халиф, что я совершенно не понял его объяснений и потому не могу судить, истинны они или нет. Единственное, на что я был способен, это твердить: "Ты создал что-то поистине удивительное, о мудрец!", ибо мое уважение к этому ученому безмерно возросло.
- Благодарю тебя за добрые слова, мой господин, - ответил Башарат, - но все это только прелюдия к тому, что я собирался тебе показать.
И он знаком предложил мне пройти в следующую комнату, которая помещалась за его алхимической лабораторией. Там я увидел еще один круглый обруч, сделанный из того же полированного металла, только еще больше и массивнее, чем первый.
- То, что ты видел в предыдущей комнате, я называю Вратами секунд, - промолвил Башарат, останавливаясь перед своим творением. - А теперь перед тобой Врата лет. Две стороны этих Врат отстоят друг от друга ровно на два десятилетия.
Скажу честно, я понял его не сразу. На мгновение я даже представил себе, как Башарат просовывает руку в свои Врата с правой стороны, а потом двадцать лет ждет, пока она покажется слева. Никакого смысла в этом фокусе - если это был фокус - я не видел. Так я и сказал, но Башарат только рассмеялся в ответ.
- Разумеется, это устройство можно использовать и для фокусов, - сказал он. - Но подумай, мой господин, что будет, если ты сам пройдешь сквозь эту дверь… - И, встав с правой стороны Врат, он жестом подозвал меня к себе, а потом указал на кольцо.
- Смотри, господин мой.
Я посмотрел сквозь кольцо на дальний угол комнаты и почти сразу заметил, что ковры и подушки в нем отличаются от тех, которые были здесь, когда я вошел. Шагнув в сторону, я увидел, что комната ничуть не изменилась. Снова заглянув в кольцо, я убедился, что комната имеет другой вид.
- Глядя сквозь Врата, господин мой, ты видишь комнату, какой она станет двадцать лет спустя, - пояснил Башарат.
Я несколько раз моргнул, как иногда непроизвольно начинает моргать человек, когда вдруг в самом сердце пустыни ему начинает мерещиться прохладная озерная гладь, но видение - если это было видение - не исчезло.
- И ты утверждаешь, мудрец, что я тоже могу пройти сквозь твои Врата? - спросил я.
- Конечно, мой господин. Сделав один-единственный шаг, ты окажешься в Багдаде, каким он станет через два десятка лет. Ты даже сможешь разыскать в нем будущего себя, поговорить сам с собою и вернуться. Для этого достаточно пройти сквозь Врата в обратном направлении.
При этих его словах у меня закружилась голова, так что я даже пошатнулся.
- И ты проделывал это, о мудрец? - спросил я. - Ты побывал в будущем и вернулся?!
- Да, господин мой, - кивнул ученый. - И не только я, но и многие из тех, кто заходил ко мне в лавку взглянуть на мои товары.
- Как же так, - удивился я, - ведь совсем недавно ты сказал, что я первый человек, которому ты показываешь свое творение!
- Я имел в виду только эти Врата. Но много лет назад мне принадлежала лавка в Каире; там я построил свои первые Врата лет. Их я показывал многим, и все эти люди воспользовались ими.
- Это поразительно! - воскликнул я. - Скажи же мне, о мудрейший, что принесли этим людям разговоры со своими двойниками из столь отдаленного будущего?
- Каждый узнаёт что-нибудь свое, - сказал Башарат. - Если хочешь, господин мой, я могу рассказать тебе историю одного такого человека.
И если будет угодно могущественному халифу, я готов поведать ее в таком виде, в каком она мне запомнилась.
Повесть о счастливом канатчике
Жил на свете молодой мастер-канатчик по имени Хасан, который прошел сквозь Врата лет, потому что хотел увидеть Каир, каким он станет через двадцать лет. Очутившись в будущем, он был поражен тем, как вырос и изменился его родной город. Хасану даже казалось, что он каким-то чудом оказался в сказке, вытканной искусным мастером на дорогом персидском ковре, и хотя вокруг него был самый что ни на есть Каир со всеми его достоинствами и недостатками, все вокруг казалось ему необыкновенным.
И вот Хасан забрел к воротам Зувайла, где выступают шпагоглотатели и заклинатели змей. Там его неожиданно окликнул какой-то предсказатель.
- Эй, парень, - сказал он, - хочешь, я открою тебе будущее?
- Я его уже знаю, - рассмеялся Хасан в ответ.
- Но тебе, наверное, любопытно, станешь ты богатым или нет?
- Мое ремесло - плетение канатов и веревок, - отвечал Хасан. - Вряд ли оно способно принести мне богатство.
- Почему ты так уверен в этом? - возразил предсказатель. - Разве ты не слышал о прославленном купце Хасане аль-Хуббале, который в юности тоже был простым канатчиком?
Заинтересовавшись, Хасан стал расспрашивать рыночных торговцев о своем прославленном тезке и вскоре выяснил, что о нем и его богатстве действительно знают буквально все. Ему даже сказали, что Хасан аль-Хуббаль живет в самом дорогом квартале Хаббания. Хасан тотчас отправился туда, и там ему указали дом купца, который оказался самым большим на улице и больше походил на дворец.
Сначала Хасан немного оробел, но потом постучался в калитку, и слуга в шелковом тюрбане провел его в просторный, устланный коврами дворик, в центре которого бил небольшой фонтан. Ожидая, пока слуга доложит о нем своему господину, Хасан разглядывал окружавшие его мрамор и слоновую кость и все больше убеждался, что здесь не место скромному канатчику. Он уже собирался потихоньку уйти, когда дверь во внутренние покои отворилась, и во дворике появился какой-то человек, в котором Хасан - отдадим должное его сообразительности - почти сразу узнал себя, постаревшего на два десятилетия.
- Наконец-то ты явился! - воскликнул Хасан аль-Хуббаль. - Я давно тебя поджидаю!
- Ты ждешь меня? - удивился молодой Хасан.
- Конечно! Ведь я побывал у будущего себя точно так же, как ты сейчас пришел ко мне. Это было так давно, что я забыл точную дату, поэтому и не знал, когда ты появишься. Садись же, о Хасан, отобедай со мной!
И оба отправились в обеденный зал. Там они уселись на шелковых подушках, и слуги подавали им золотистый плов, фаршированных оливками нежных цыплят, лепешки с медом и шашлык из мяса ягненка, вымоченного в соке граната. За обедом старший Хасан рассказал гостю кое-что о своей жизни, о своих коммерческих операциях и деловых интересах, но ни словом не обмолвился о том, как он стал купцом. Упомянул он и о том, что женат, но добавил, что сейчас молодому Хасану неблагоразумно встречаться со своей будущей супругой. Вместо этого Хасан аль-Хуббаль попросил юношу рассказать кое о каких проделках и шалостях, совершенных им в детстве, и долго смеялся над несколькими случаями, которые время успело изгладить из его памяти.
Наконец молодой Хасан спросил аль-Хуббаля, как удалось ему изменить свою жизнь и разбогатеть.