* * *
Следующий день. Утро.
ДЖЕК. Эй, как там тебя, Чак, что ли?
ЧАК. На связи.
ДЖЕК. Как ощущения?
ЧАК. Как и в прошлый раз.
ДЖЕК. Ты уже понял?
ЧАК. Да. Видимо, газовая атака Джафара прошла успешно.
ДЖЕК. То есть, ты считаешь, что нас повысили рангом?
ЧАК. Это - очевидная истина. Мы помним прошлую отсидку. Значит, погибли многие, и нам поставили зачет за косвенное участие в этой мерзости.
ДЖЕК. Надо осмыслить это…
ГОЛОС. Чего тут осмысливать? Убийцы - всегда убийцы.
ДЖЕК.
ЧАК. Контушёвский, пошел к черту!
КОНТУШЁВСКИЙ. Добро пожаловать в ад!
Продолжительное мыслемолчание
* * *
На следующий день
ДЖЕК. Эй, Чак, проснись!
ЧАК. Я не сплю. Физиология не позволяет.
ДЖЕК. Как ты думаешь, надолго мы здесь?
ЧАК. Не знаю, Джек.
ДЖЕК. Какой я тебе Джек? Пошел ты к Джафару газ нюхать!
ЧАК. Извини, Ленька.
ЛЕНЬКА. Извиняю. А ты так и останешься агентом? Или вернешься к армянским корням?
ЖОРА. Лучше быть киллером-армянином, чем агентом ЦРУ.
КОНТУШЁВСКИЙ. Лучше, не лучше… Все вы - кровопийцы.
ЛЕНЬКА. А ты - ангел небесный.
КОНТУШЁВСКИЙ. Как будто время стоит на месте. Я ведь уже слышал это…
ЖОРА. И сколько нас не было?
КОНТУШЁВСКИЙ. Лет, этак, двадцать пять.
ЖОРА. Самое интересное, что я нисколько не соскучился по Контушёвскому.
ЛЕНЬКА. Аналогично.
КОНТУШЁВСКИЙ. Можно подумать, я вас тут ждал - дождаться не мог. Как же…
ЖОРА. Что ты в разговор лезешь? Тебя кто-нибудь звал? Только прибыли, еще осмотреться не успели, еще не поняли, в какие деревья нас пристроили, а тут, на тебе!
Контушёвский. Причем, в героических порциях.
ЛЕНЬКА. И, заметь, опять словоблудием занимается.
КОНТУШЁВСКИЙ. Да пошли вы все к черту!
ЖОРА. Отключился.
ЛЕНЬКА. Слава богу!
Непродолжительное мыслемолчание
ЛЕНЬКА. Ну, и как тебе в новом качестве?
ЖОРА. В каком это новом?
ЛЕНЬКА. В качестве злодея, способствовавшего гибели многих невинных людей.
ЖОРА. Мне кажется, что нужно задуматься о другом.
ЛЕНЬКА. Например?
ЖОРА. Может, я не хочу быть бандитом. Может, я хочу быть кем угодно, но только не убийцей. Ассенизатором, наконец! Или просто учителем…
ЛЕНЬКА. Профессором?
ЖОРА. Не надо о нем! Почему у меня не получается? Почему я снова и снова становлюсь убийцей? Зачем это нужно?
ЛЕНЬКА. Может, не зачем, а - кому?
ЖОРА. Ладно. Где мы на этот раз?
ЛЕНЬКА. Там же. Я нахожусь в одной из берез. Они растут аллеей. Между двух рядов пролегает улица. Сзади меня и на другой стороне улицы стоят дома. Точнее - особняки. Слева дома как бы расходятся в стороны и видна небольшая площадь, в центре которой растут три высоких дуба. Справа от меня перекресток с другой улицей, обсаженной деревьями. Только не березами, а, по-моему, липами. И эта липовая улица также выходит на площадь.
ЖОРА. Я вижу ту же самую картину. Только дубы расположены справа от меня, а перекресток - слева.
ЛЕНЬКА. Получается, что мы торчим друг напротив друга. Сзади меня находится особняк с синей крышей.
ЖОРА. Вижу. А за мной трехэтажный домина помпезно-армянского стиля с большими коваными воротами.
ЛЕНЬКА. Ты - как на родину попал… Значит, растешь прямо напротив меня. Это не у тебя верхушка разделена надвое и похожа на рога черта?
ЖОРА. Ни на что она не похожа. А это не у тебя, случайно, кончик верхушки сломан и висит вниз, как либидо у импотента?
ЛЕНЬКА. Сам ты импотент!
ЖОРА. Ну, вот и нашли друг друга.
ЛЕНЬКА. Получается, что три дуба так и оставили на месте. Профессор оказался прав. Слушай, а я громко орал, когда меня в прошлый раз пилили? Помню, что было жутко больно.
ЖОРА. Почти не кричал.
КОНТУШЁВСКИЙ. Вранье. Визжал, как недорезанный поросенок.
ЖОРА. Не слушай этого маньяка.
КОНТУШЁВСКИЙ. А ты вообще орал, как дикий лось перед случкой. Еще и мамочку звал. Так трогательно! Я смеялся от души.
ЛЕНЬКА. Заткнись, гнида!
КОНТУШЁВСКИЙ. Еще чего? Опять вы несправедливо освободились! Ну, ничего. В этот раз будете сидеть долго. Я на это надеюсь… Кстати, а чем вы занимались в последней жизни?
ЖОРА. Отстань.
КОНТУШЁВСКИЙ. Ага, понятно. Убивали, как всегда. И на этот раз помните свою предыдущую отсидку. Это надо обдумать.
ЛЕНЬКА. Отключился.
ЖОРА. Слава богу. Выходит, и Хасан с Немо здесь?
ЛЕНЬКА. Наверное. Эй, Немо?
НЕМО. Что вам?
ЛЕНЬКА. Здравствуй.
НЕМО. Не надо.
ЖОРА. Чего не надо?
НЕМО. Желать мне здравия.
ЛЕНЬКА. Хорошо, не буду. Спрошу по-другому. Не сдох еще?
НЕМО. Как слышишь.
ЛЕНЬКА. Почему вас не спилили?
НЕМО. Какому-то чиновнику понравились дубы, и он внес в план застройки изменения. Последним спилили Профессора. Теперь вокруг нас гуляют дамы с колясками, а всякое малолетнее хулиганье вырезает ножиками на наших стволах нецензурные слова.
ЖОРА. Как Профессор и предполагал.
НЕМО. Он странный.
ЖОРА. Кто?
НЕМО. Тот, кто называет себя Профессором. Хасан говорит, что он - не человек.
ЛЕНЬКА. Так и мы все не люди.
НЕМО. Нет, он имеет в виду то, что Профессор никогда и не был человеком.
ЖОРА. И кто же он тогда?
НЕМО. Шайтан.
ЛЕНЬКА. У Хасана все шайтаны. Один он человек.
НЕМО. Нет.
ЖОРА. Эй, Хасан! Не отвечает. Ну, и ладно… Что тут новенького? Кто живет в этом поселке?
НЕМО. Видели, какие дома? Даже у меня такого не было, хотя в свое время я считался обеспеченным и знатным человеком. Сейчас у них есть все. Вода, туалет и даже, представьте себе, газ! То есть - не надо никаких дров зимой! Сплошные удобства. Судя по всему, живут здесь богатые люди. Поселок носит название: "Куркуилово - 2". Теперь не так скучно, как раньше. Мы с паном Контушёвским наблюдаем за людьми. Они ездят на дорогих машинах, марки которых мы уже научились различать. Бывает, что они даже дерутся. И все время разговоры… А по вечерам в некоторых окнах видно, как люди развлекаются.
ЛЕНЬКА. Понятно. На этот раз мы попали в сборище обездвиженных онанистов.
НЕМО. Ну зачем так говорить? В любом проявлении природы можно найти нечто прекрасное.
ЖОРА. Я бы сказал - сборище неподвижных онанистов-эстетов.
НЕМО. Все. Не хочу с вами разговаривать. Ждите своего шайтана-Профессора, и общайтесь с ним!
ЖОРА. Отключился.
ЛЕНЬКА. Так, я еще в себя не пришел после вселения. Надо осмотреться. Пока.
ЖОРА. Пока.