Во время рассказа настроение девушки с игривого сменилось на грустное. Несмотря на то, что я был занят перевариванием свалившейся на меня совершенно неожиданной информации, изменение настроения спутницы не ускользнуло от моего внимания. - "Мужик я, или как? Она же ночью меня поддержала, так почему бы мне теперь не поддержать её? Пусть немного отвлечётся", - с такой мыслью, будучи преисполнен чувства глубочайшей благодарности и нежности к этому созданию, я приступил к действию.
- Алисия, я дурак. То, что я тут мечусь, пытаясь оправдаться в глазах Виктории и своих собственных, в свете всего сказанного тобой - просто детский лепет. Мне следует благодарить тебя, а не подозревать в чём-то несусветном, - с этими словами я резко повернулся к ней лицом и встал перед женщиной на одно колено. - Ты просто потрясающее создание, Алисия, я восхищён и тронут тобой до глубины души. Позволь извиниться за все мои подозрения и от чистого сердца поблагодарить тебя за всё, что ты для меня сделала.
Мы смотрели друг другу в глаза, поэтому я почувствовал, как настроение девушки снова меняется. Её глаза заблестели, в них плеснулась ответная нежность, а на губах заиграла какая-то беспомощная улыбка. Она была не только тронута, но и ошарашена моим жестом. Я с изумлением наблюдал, как она чудовищным усилием воли заставляет себя сдерживать подступающие слёзы. - "Нет, альты совершенно ненормальные. Ну, нельзя же так глубоко чувствовать! Так они должны будут перегореть за несколько лет и тронуться умом от пережитого. Тоже мне, отвлёк девушку от грустных мыслей! Теперь придётся отвлекать от радостных".
Я резко поднялся на ноги и прижал альту к себе, заставив уткнуться личиком в своё плечо.
"Не надо, не сдерживайся, поплачь. Я же вижу, как тебе сложно сдерживаться, сестричка", - тихо прошептал я ей на ушко. Грудь женщины тут же сотрясли беззвучные рыдания, и она глубже уткнулась в моё плечо.
Проходящие мимо люди с недоверием наблюдали сцену объятий альты и воина. В глазах обывателей такое поведение этих помешанных на войне вспыльчивых созданий женского пола было сродни виду раскаявшейся в своих грехах ведьмы. Ну не могла эта дьяволица любить, переживать и вот так крепко обнимать человеческого мужчину, чуть ли не рыдая у того на плече! Ну, а лично мне, а тем более моей спутнице, было глубоко наплевать на то, о чём думают обыватели.
Наконец, женщина успокоилась и подняла на меня свои большие сияющие чернотой глаза. По её взгляду я понял, что только что приобрёл настоящую боевую подругу, которая теперь пойдёт со мной хоть в пасть дракону. В этот душещипательный момент за моей спиной раздался глубокий, исполненный внутренней силы, женский голос.
- Здравствуй, сестричка Алисия. Не познакомишь меня со своим кавалером? - говорящая произносила слова очень тихо, так, чтобы их слышали только наши уши.
Я разомкнул объятия и отпустил полностью пришедшую в себя альту. Та мило улыбнулась через моё плечо говорящей и, отставив меня в сторону, протянула ей руку. Я отметил, что рука была протянута в том же жесте, что и мне с утра, то есть согнутой в локте и с открытой ладонью, а далее я наблюдал уже ответный идентичный жест вновь подошедшей. Девушки сжали ладони друг друга, соприкоснулись локтями, а затем и плечами сцепленных рук, сильно наклоняясь при этом навстречу друг другу. Вот так должен был выглядеть этот жест. - "То-то Алисия так недоумевала по поводу моего поцелуя: действительно, глупо как-то получилось".
Вновь прибывшая оказалась альтой. - "И почему я не удивлён?" - съязвил внутренний голос. Только в отличие от моей спутницы, незнакомка имела светло-синие волосы, отливающие небесной голубизной. Большие синие глазищи смотрели радостно и немножко лукаво, а курносый носик в дополнение к вьющимся на кончиках волосам смотрелся особенно мило. Дама была несколько широковата в кости, имела высокую грудь и сильно контрастировала с внешне такой хрупкой Алисией.
Костюм на ней тоже не был чёрным, а оказался изумрудно-зелёным, такими же были и милые сапожки. Даже парные мечи за спиной и стандартный набор вооружения не столько устрашали, сколько подчёркивали какую-то радостную, светлую красоту альты. Особенно этим отличалась пряжка пояса: взгляд так и норовил соскользнуть к пряжке, и ещё ниже, и мне невольно приходилось выдерживать настоящую борьбу с самим собой. Одним словом, женщина смотрелась крайне завлекательно.
К слову сказать, я понятия не имел о том, как было принято одеваться у альт, как принято здороваться и общаться. До встречи с Викторией я видел их лишь несколько раз в жизни, да и то издали. Всё моё представление об этих странных созданиях было составлено из слухов и многочисленных легенд, которые, как оказалось, не передавали и сотой доли реального положения вещей. Начать с того, что все мои сослуживцы в один голос твердили, что ни за что не станут спать с альтой, если вдруг такая возможность подвернётся, и я по молодости полностью поддерживал их мнение, хотя со временем стал занимать в спорах нейтральную позицию. Считалось, эти создания чуть ли не съедают своих кавалеров после спаривания, подобно самкам одного жука. Мы даже под это дело иногда шутили, сравнивая наиболее стервозных представительниц противоположного пола с альтами, сочувственно вздыхая, показывая, как нам жаль попавшего в такой переплёт сослуживца. Остальных качеств воительниц мы как-то не обсуждали, - ну что могли обсуждать в женщинах вояки на границе или в карауле? - Уж точно не их боевые качества и чистоту души.
Впрочем, от инструктора одного из гарнизонов, где мне довелось служить, я наслушался немало хвалебных речей о фехтовальных качествах альт. Помнится, мы относились к этим речам крайне скептически: никто из нас не встречался с фехтующей хотя бы посредственно женщиной, способной продержаться против сильного опытного мужчины-гвардейца. Конечно, продержаться в бою, а не в каком-либо ином действе. Однажды мы во время попойки высказали это своё коллективное мнение инструктору, так он на нас потом на полном серьёзе обиделся, отказывался пить в нашей компании и стал особенно зверствовать на тренировках. После встречи с Викторией я начал понимать причину его поведения. Одна только картина боя одинокой хрупкой девушки против трёх орков казалась чем-то фантастическим, и это если отвлечься от порубленного в капусту мага, шедшего с орками. По всему выходило, мы тогда оскорбили инструктора в лучших чувствах, так что надо будет перед ним при случае извиниться, если, конечно, доведётся с ним ещё раз встретиться.
- Стассианна, позволь представить тебе лейтенанта имперской гвардии Вереска эль Дарго, избранника нашей Виктории, - девушка сделала широкий жест рукой, показывая подруге на меня, а затем повторила его в обратной последовательности со словами, - Вереск эль Дарго, это моя возлюбленная сестра Стассианна.
При звуке имени на меня обрушился очередной шквал образов, на этот раз все они были призваны передать внутреннюю силу, лязг металла, и даже, почему-то, дыхание мехов в кузне. Ощущалось также умиротворённое спокойствие, широта натуры, и, в довершение ко всему, какая-то потаённая страстность, граничащая с безумием.
- Лейтенант? Вот, значит, кто смог достучаться до сердца нашей проказницы, - совершенно серьёзно, с оттенком задумчивости в голосе, изрекла дама. - Бьюсь об заклад, Вереск, что ты не столичный хлыщ, а служил где-нибудь на границе.
- Вы совершенно правы, милая дама, так оно и было. Если точнее, уже несколько лет кочую по северным гарнизонам, - я не ожидал, что женщина начнёт вот так рубить с плеча, без всяких политесов и принятых при первом знакомстве ахов и охов, и даже немного растерялся. - "Ну что ж, солдат, привыкай. Полагаю, они теперь будут воспринимать тебя как боевого товарища и вести себя с тобой на равных, без всякого принятого в высшем обществе такта. Так даже проще".
- Значит, ты не бывал раньше в столице? - вступила в разговор Алисия.
Я недоумённо посмотрел на откровенно обрадовавшуюся такому раскладу женщину. Мой взгляд не укрылся от Стассианны.
- Не удивляйся, Вереск. Наша сестричка очень любит свой город, вложила в него столько души и сил, - объяснение альты ничуть не прояснило ситуацию. Зато её прояснили дальнейшие слова Алисии.
- Скорей пойдем, покажу тебе фонтаны! - девушка схватила меня за руку и буквально потащила за собой. Сопротивляться же альте было себе дороже - это всё равно, что пытаться удержать за подножку карету, запряжённую шестёркой лошадей. Сзади хмыкнула вторая альта, пристраиваясь в хвосте нашей выросшей компании.
Фонтаны и… дуэли
До первого фонтана мы добрались буквально через пять минут. Просто улица вдруг кончилась и влилась в обширную площадь, в центре которой он и стоял. Возле фонтана царило оживление, толпилось много народу, с открытыми ртами любующегося на это чудо. Альты совершенно бесцеремонно расчистили локтями солидный участок перед фонтаном, не слишком соразмеряя силу тычков, так что люди разлетались в стороны как кегли в любимой мною в детстве игре "городки". - "Вот ведь странные создания! То проявляют поразительную глубину чувств, невероятную способность к состраданию и такт, а то совершенно не обращают внимания на переживания окружающих".
Оказавшись у самой чаши, я невольно залюбовался открывшейся передо мной картиной. Посмотреть действительно было на что. Огромная чаша белого мрамора с серебристыми прожилками была выполнена в форме открытой двустворчатой раковины, две створки которой лежали на земле. В центре, между раковинами, в воздухе висел матовый шар, в глубине которого плескалась чёрно-белая дымка. Чёрный и белый медленно перемешивались, создавая фантастическую затягивающую в свою глубину композицию, а затем вновь расходились в стороны, или протекали друг сквозь друга, или закручивались спиралью.