- Нет уж, спасибо. Если этот напыщенный петух хочет испытать меня… пожалуйста! Думал, испугал меня? Назло ему отправлюсь в Биарг и заставлю Псов убраться за Чёрную грань.
Алак улыбнулся, поражаясь решимости своего товарища. Ему часто не хватало храбрости, чтобы принять важное решение. Но что-то всё равно тревожило молодого Таодана. Тяжело вздохнув, он пожелал друзьям спокойной ночи и ушёл в свою палатку, даже не разобрав оставленные у входа вещи. Но юноша так и не уснул, чувствуя, как бешено колотится сердце в груди.
* * *
- Это безумие! Отправлять воинов прямиком на передовую, оставляя другие земли практически беззащитными! О чём только думает этот дурак Стефари?! - воскликнул Юген, откидываясь на спинку стула. - Ты хоть понимаешь, что может произойти из-за его желания поскорее разделаться с Псами?
- И что же? - совершенно без интереса спросил Алак, протягивая Грозохвосту кусочек вяленого мяса. Подумать только, что прошла всего неделя, а этот ненасытный птенец перешёл с хлебных крошек на твёрдую пищу. Внешне он уже всё больше напоминал взрослую птицу - детский пушок стремительно сменялся перьями и оставался теперь только по бокам и в неокрепших ещё крыльях. Хвост с каждым днём становился всё длиннее. Размером вран был уже со взрослую кошку, и постоянно носить его на плече теперь было несколько затруднительно.
- Этот дурак позабыл о волколаках, - фыркнул Юген. - Как будто с началом войны они снова убрались в свои леса! Нет, эти твари спят и видят, как бы захватить Старолесье. Да и вообще всё, где есть хоть несколько стоящих рядом деревьев.
Алак нахмурился и вскрикнул, когда Грозохвост чуть не оттяпал вместе с куском мяса его пальцы. Малыш уже сейчас был опасен. Что же станет, когда он подрастёт и превратится в огромную птицу? Осторожно погладив птенца по клюву, молодой князь обернулся к Югену. Нет, Роялд был прав, как всегда. Он умел видеть то, что скрывалось от остальных. Волколаки действительно продолжали представлять серьёзную угрозу для Западных земель.
- И что же ты предлагаешь? - Алак тяжело вздохнул, опускаясь на стул рядом с Югеном. Мужчина, сделав глоток вина из пыльной бутылки, закинул ноги на стол и принялся перемешивать колоду карт.
- Я ничего не предлагаю. Я просто возмущаюсь действиями Стефари. Он же у нас главнокомандующий, а не я.
Его последние слова прозвучали как-то странно, лукаво. Алак расплылся в улыбке: нет, этот мужчина его когда-нибудь доведёт. Он постоянно говорил загадками и никогда не выдавал своих планов, однако в речи его иногда проскальзывали скрытые намёки.
- Ты хочешь, чтобы Стефари сместили? - спросил Алак, забирая выложенные перед ним карты. Масть вышла неудачная, и юноша уже предчувствовал скорый проигрыш. Сколько денег он уже был должен этому рыжему хитрецу?
Юген сделал очередной глоток вина и швырнул одну из карт на стол. Начинал ходить сразу с козырей? Ха, кажется, у Алака был шанс набрать их в самом начале игры, а потом контратаковать врага.
- Я не говорил такого, Воронёнок, - хмыкнул Юген, вытягивая из колоды карту. - Да даже если Стефари сместят, на его место нет достойных кандидатур. Все окажутся не меньшими идиотами.
- А как же Рафаар?
- Это Воронье Крыло чтоли? - удивлённо вскинул бровь Роялд и поджал губы. - Ну, главнокомандующий он хороший, но ты не забывай, что на нём висит Гарнизон. Никто не станет выставлять Рафаара на передовую. Он нужен Фабару в тылу.
Алак коротко кивнул головой. Действительно, Рафаар Воронье Крыло должен был обеспечивать безопасность самых северных земель Фабара и пристально следить за Старолесьем. Если этого человека забрать сюда, на передовую, самое сердце Запада окажется без защиты.
- В любом случае, волколаки уже давно не нападали, - заметил Алак, покрывая выложенную Югеном карту. - Возможно, они вернулись на Восток и…
- И выступили на стороне Псов? - Роялд усмехнулся, подкидывая Таодану козырную карту. - Едва ли. Скорее всего, Псы просто послали их куда-то ещё. Куда-то… на Север, например.
Алак удивлённо посмотрел на Югена. Медвежье плато? Едва ли. Сатарны были союзниками Псов, они не стали бы выступать против них. Зачем же тогда отправлять волколаков в их земли?
- Я предпочитаю не беспокоиться по поводу тех, кто пока никак не проявляет себя, - пробормотал Алак, забирая выложенные перед ним карты. Юген только усмехнулся и снова потянулся к колоде. Его забавляло, как Таодан, нахохлившись, рассматривал свой "веер".
- Стефари сказал точно так же.
Молодой Ворон тяжело вздохнул, бросая карты на стол. Даже играть было как-то тошно. Ну почему ему так тревожно было в последние дни? Псы бросили всякие попытки построить мост через Перешеек Смерти, и теперь две армии просто сидели в лагерях без дела. Эта пауза сводила с ума не только Алака. Один из воинов Фабара, не выдержав, попытался переплыть Чёрную грань, чтобы вступить в бой с Псами, но его пристрелили ещё на берегу. Таодан хорошо запомнил ужас в его глазах, когда стрела пробила ему грудь.
Поднявшись из-за стола, Алак пересадил Грозохвоста себе на плечо и устало бросил:
- Пойду найду Эйда. Скучно мне что-то.
- Иди-иди, проветрись, - усмехнулся Юген, собирая разбросанные по столу карты. - Как нагуляешься, возвращайся. Я всё же хочу закончить партию.
Когда Алак вышел из палатки, на улице уже был вечер. Солнце медленно опускалось за горизонт, буквально плавившийся от жары. На небе не было ни облачка, и дождей не предвещалось с тех самых пор, как семь учеников Академии прибыли на передовую. Сколько времени прошло с того момента? Буквально несколько дней, а молодой князь уже скучал по своим друзьям. Таодану хотелось поскорее написать письмо Джакалу или Ньёру, узнать как дела у Селеки, но послать птицу с посланием просто не предоставлялось возможности - на счету был каждый ворон, сельвиг и голубь. Радовало только то, что Эйд остался с Алаком. Один Таодан здесь просто сошёл бы с ума.
Камышового Кота он нашёл довольно скоро - юноша сидел у одного из небольших костров и внимательно слушал какого-то седого воина. У того не было одного глаза, а губу пересекал отвратительный шрам, отчего страшные истории, которые он рассказывал, казались ещё более пугающими.
- Ты давно здесь сидишь? - шепнул Алак, присаживаясь на бревно рядом с Эйдом. Темноволосый парень покачал головой и, улыбнувшись Грозохвосту, слегка постучал пальцами по его ярко-жёлтому клюву. Птенцу это явно не понравилось, и он издал приглушённый клокот.
- Я только вернулся с дежурства. Устал, как собака.
- И что, как там? - Алаку не терпелось узнать, изменилось ли что-то по ту сторону Чёрной грани. Но Эйд поспешил разрушить все его надежды.
- Сидят, как обычно, - пробормотал Траин, бросая в костёр маленькую сухую веточку. - Справа у берега было странное движение, но потом вроде прекратилось, и мы решили, что ничего серьёзного.
Алак понимающе кивнул и уставился в пляшущие языки пламени. Как же здесь, в лагере, было спокойно и безмятежно. Будто и не передовая вовсе. Таодан невольно вспомнил вечера в Академии. Ученики тоже часто собирались вот так у костра и рассказывали страшные истории или делились секретами. Это было совсем недавно, а казалось, будто прошла целая вечность. Алак давно потерял здесь счёт времени.
Не в силах больше сидеть на месте, молодой Ворон поднялся на ноги и пихнул Эйда в бок.
- Возьми Дьявола. Прокатимся тут вдоль берега, но чтобы не заметили.
Камышовый Кот кивнул головой и довольно быстро вернулся, ведя под уздцы своего рыжего коня. Алак уже ждал их обоих у выхода из лагеря верхом на Победоносном. Стражники выпустили ребят без особых претензий, только наказали, чтобы они не выезжали близко к берегу - войска Псов могли их заметить. Пустив коней лёгкой рысью, мальчишки быстро отдалились от стана, и там уже позволили жеребцам помчаться резвым галопом.
Вечерняя степь словно была погружена в сон. Лёгкие облачка, обычно появлявшиеся только к самой ночи, испуганно толпились у горизонта, словно стадо барашков, и трепетали от лёгкого прохладного ветерка. Сухая трава шелестела под копытами лошадей, и Алак чувствовал, как глаза его слипаются от усталости. Но ощущение свободы напротив, кружило голову, не давая засыпать. Отпустив поводья, юноша раскинул руки и громко закричал, не в силах сдержать себя от восторга. Словно и не было никакой войны. Словно и не стояло чужое войско за рекой, тёмной лентой тянувшейся вдали.
- Поверить не могу, что всё это происходит с нами, - пробормотал Эйд, оборачиваясь назад, где остался погружённый в вечерний мрак лагерь. - Ещё месяц назад мы веселились на Празднике Урожая и вытаскивали вас с Грозохвостом с крыши.
Алак расплылся в улыбке. Да, всё это казалось уже таким далёким, словно и не существовало вовсе. Таодан даже начинал забывать, о чём он думал, что чувствовал в стенах Академии. Теперь все его мысли были заняты одной лишь войной. Лагерь, товарищи по оружию и враги по ту сторону берега, готовые в любой момент наброситься и перегрызть тебе глотку. Хотел бы теперь Алак посмотреть в глаза тем магистрам с магического курса, что уверяли всех и вся, что войны остались далеко позади, и в новой эпохе не будет места смерти и разрушениям.
- Эй, Алак, а там огни Елеса? - спросил Эйд, указывая куда-то вперёд. Парень плохо ориентировался на местности, потому легко мог спутать земли, которые вообще лежали за тысячу миль. Повернув своего жеребца, Алак пристально всмотрелся в точку, куда указывал Камышовый Кот.