- А что за фраза такая? - поинтересовалась моя практичная мама. - Как бы ее случайно не назвать.
- Случайно вряд ли, - обнадежила свекровь. - Я думаю, что…
Что она там думала, мы так и не узнали. Ибо в следующую секунду в гостиную с почти накрытым столом ворвалась Маринка и сопровождающие ее лица. Точнее, лица, мордочки, крылья и плавники.
- Перестань! Перестань! Мама, скажи ему, пусть перестанет!
- Что слу… эй, а ну прекратите!
Куда там. В воздухе кувыркалось, мельтешило, рычало, шипело…
- Мрррррря!
- Хрррррр…
- Мама…
Среди подарков явно не наблюдалось "гармонии душ". Наоборот, песчанка, видно, считала себя единственным зверем, кто имеет право летать в этом доме. И просто бесилась оттого, что рядом замаячили еще чьи-то крылья. Как ни изворотлива была розовая лохматость, ей приходилось туго - у нее-то когтей не было.
- Мама, ну сделай что-нибудь! Ну скажи им!
Можно подумать, тут слова помогут. Я сдернула с окна штору (добилась своего песчаная зараза, второй раз шторы менять) и попробовала накинуть на охамевшего иннека…
- Мама! Перестаньте! На помощь! Брысь!
- Мама, я боюсь! - ни к селу ни к городу выдала кукла.
…И тут это случилось.
Я не успела засечь момент превращения. Вот только что под потолком мельтешила, увертываясь от когтей, розовая рыба… и вдруг что-то огромное, черное, чудовищное с рыком приземлилось на стол, круша выставленную посуду. С оттяжкой хлестнул тяжелый хвост, сметая осколки. И блеснули в оскале острые зубы, почему-то полосатые.
Маринка!
- Саша, в сторону!
- Игорь…
- Не бойтесь! - попыталась встрять свекровь.
Твою косметичку фирмы "Алые паруса"!
Как и когда я схватила дочку - не помню. Следующее, что отпечаталось в памяти - Марина сопит у меня под локтем и глаз не может оторвать от своей зверюги.
А зверюга, не обращая внимания на нас, хищно повернула голову, прищурилась… И в следующий момент песчанка, чудом не влетев в полуоткрытую пасть, вынеслась из комнаты быстрее собственного визга…
А это - черно-пятнистое, громадное, лохматое - осталось в гостиной наедине с нами. Облизнулось…
Я еле удержалась от превращения. Дракон в этой комнате точно не нужен. Дом такого не выдержит. Нельзя… Краем глаза я увидела, как папа что-то жмет на запястье - наверное, вызывает охрану. Мама тихонько всхлипывает…
В полной тишине что-то звякнуло и прошуршало. Это что еще? После сегодняшнего я не удивлюсь, если под столом притаился еще один подарок, например, деда Гаэли. И сейчас он вылезет и окончательно догромит гостиную.
Скатерть пошевелилась, с нее посыпались осколки.
- Что там?
- А я знаю?
- Арррр? - Чудищу тоже стало интересно. Оно опустило морду и принюхалось… заворчало… по столу забил хвост, сметая остатки посуды.
- Отстань! - послышался неожиданно спокойный голос, очень знакомый. - Отстань, сказала, безобразник, погляди, что ты натворил.
Слегка растрепанная свекровь окончательно выползла из-под стола, отпихнула черную морду и выпрямилась.
- Вот… - проговорила она почему-то очень довольно. - Это и есть страшилка. Нравится?
Хороший вопрос. Нравится ли мне свекровушкин подарочек? Ну как сказать…
Я осмотрелась вокруг. Посуда вдребезги. Старательно приготовленный ужин всмятку. Осветительные шарики раскиданы где придется, отчего комната выглядит какой-то перекошенной. Мама и папа растерянно осматривают "страшилку". Маринка все еще прижимается ко мне и уже шепчет что-то вроде мама-а-можно-погладить-песика…
Я открыла рот, но слова застряли на выходе. Потому что именно в этот момент стол решил, что он не рассчитан на то, чтоб держать на себе всяких там страшилищных монстров, и рухнул. Крышка с шумом врезалась в пол, добивая все, что уцелело, раскатились яблоки и орехи. Радостно рыкнув, "страшилка" погналась за одним, уцепила зубищами… и превратилась обратно в рыбку. Розовая лохматость, ничуть не расстроившись, выпустила яблоко и взмыла обратно под потолок, как еще один осветительный шар, только спятивший. И спокойненько закачалась там, помахивая хвостиком.
Осколки, в отличие от нее, никуда не делись. Сломанный стол тоже. И разлитый по полу соус.
Нравится ли мне? Зашибись как.
Маринка сопит. Она ребенок мага и давно привыкла к тому, что папа постоянно уезжает, но кто сказал, что ей это нравится? Она липнет к Рику весь день, и даже бабушка с дедушкой не могут ее отвлечь.
Мне тоже не по себе. Я привычно проверяю отобранные Риком вещи - чтобы все в порядке было - и пуговицы, и шнурки, и налобные повязки, про которые он вечно забывает. Руки действуют сами, машинально откладывая в сторону истрепанную белую рубашку, которую муж таскает везде, несмотря на то, что она потеряла всякий вид. Я уже и покупала ему точно такие же рубашки, и даже шить их сама научилась - бесполезно. Чуть отвлечешься - и белая тряпочка снова оказывается в его заплечном мешке. Это, мол, та самая рубашка, которая была свидетелем моего к нему возвращения. Поэтому она - его счастливый талисман… ага, со всеми дырками на локтях. И штопка тоже талисман! И шнуровка истрепанная.
Мысли были заняты другим.
"…гадание говорит, что скоро будет. Что-то… Огонь, тень и потери", - то и дело всплывает в памяти наш ночной разговор.
Потери…
- Рик, будешь осторожным? - вырывается у меня.
В серых глазах тепло.
- Конечно.
- Обещаешь?
- Обещаю.
- Честно?
- Насколько могу. - Голос слегка виноватый, и я знаю, почему: то самое "понимание", нежданное последствие драконьего свадебного ритуала, доносит отголосок привычного: "Кому много дано, с того много и спросится. Маг, не жди, пока спросят, иди сам!". Таков девиз ковена. Все они так живут…
Но хоть пообещал. Значит, если сможет - побережется. Ну и на том спасибо.
- Пап, не уезжай… - это опять Маринка. "Пугалку" свою бросила. Та кружит над головой, как розовая акула, а наша дочка опять вцепляется в папину руку.
Рик присаживается на корточки.
- Я скоро приеду. Привезу тебе жемчуг, будем вместе амулеты делать. Хочешь?
- Нет. Останься…
- Ты не успеешь соскучиться. Мама дома, и бабушки с дедушками.
- Не уезжай. Ну, пап…
- Мариш, надо. Мы же с тобой маги, слово "надо" понимаем, правда?
- Понимаем… понимаем, только… - Она снова сопит. Вжалась лицом в папино плечо, обняла обеими руками и сопит, кажется, с трудом удерживаясь, чтобы не зареветь. - Возвращайся скорей. Пожалуйста…
По шее, по спине точно провели мокрым пером - холодком прохватило. Странно, что Маришка так настойчива. Странно, что Рик не отшучивается, как обычно… и по ниточке понимания ничем не веет… почему?
Я хочу прийти на помощь, но Рик только головой качает. Не надо, мол. Сам.
- Обязательно. - Не вставая, он начинает что-то шептать ей на ухо, утешающе покачивает, как совсем маленькую, поднимает на руки, и Маришка длинно выдыхает, так и не расплакавшись.
- Правда? - спрашивает она почти жалобно.
- Обещаю.
- Ладно… только жемчужинки не забудь… розовенькие…
Я роняю почти упакованный мешок. Жемчужинки? Похоже, вопрос, в кого наша дочка, решен окончательно. Рик, не меняя выражения лица, переводит взгляд на меня… И Маришка удивленно смотрит, как папа и мама, переглянувшись, ни с того ни с сего начинают хохотать так, будто дед Гаэли опять нечаянно отрастил себе рожки.
…Белую тряпочку я все-таки в мешок положила. Может, и правда талисман. На душе, во всяком случае, после этого стало полегче.
Глава 4
ВО СНЕ И НАЯВУ
Пророчество - попытка испортить настроение не только современникам.
(Б. Кригер)
Земля рвалась из-под ног, горело исхлестанное ветками лицо, и воздух застревал в горле, не прорываясь к горящим легким. Я бежала и знала, что мне не успеть, не успеть, все уже случилось, но каким-то краешком сердца все еще надеялась…
А потом надежда сгорела. Истаяла вместе с дымом.
Дым густой кисеей завесил поляну, горечью осел на губах, и тусклый блеск золотой чешуи в нем почти затерялся.
Нет. Пожалуйста, нет! Я же должна… Ты же не знаешь…
Пожалуйста, нет…
Это просто дым, это из-за него кажется, что чешуя потеряла блеск, что дракон уже…
Нет.
Боги, прошу…
Над поляной кружила тень. Плевать.
Пепел запорошил траву, пепел… он еще клубился и дрожал у головы раненого дракона, немного, едва заметно. И я на миг поверила, что обойдется. На миг…
Изломанные крылья. И страшная рана во весь бок - с такими не выживают. И погасшие глаза.
Нет!!!
Я рванулась, крича что-то неразборчивое, ощутила холод на пальцах…
И проснулась.
Тишина. Лунный свет квадратами на полу. Дыхание родителей в соседней комнате - папа, как всегда, слегка похрапывает. И в воздухе нет горечи дыма. Сон, это сон.
Я с усилием вытолкнула из груди застывший там воздух, вспоминая, как это - дышать. Глаза, казалось, еще пекло от дыма и слез. Я машинально вытерла лицо - мокрое. Опять. Так. Так…
Всего лишь сон? Нет. Я достаточно пожила среди магов, чтобы понять - такие сны не к добру.
Похоже, мне надо кое-кого навестить.
Срочно.