– Ладно – не буду. Цавус – ваш слуга до сих пор жив. Я ведь не убийца. Я спросил его всего лишь один раз – один маленький вопрос задал. И что он мне ответил? Он ответил: "Не знаю". Очень хорошо подумайте, что стоит говорить, когда я вытащу кляп. Не сомневаюсь, что у вас из глубины души рвется много самых разнообразных слов, но еще раз намекаю – подумайте, прежде чем произнесете их вслух. Я, мягко говоря, не питаю к вам теплых чувств. Попадись вы мне сразу, еще там, в вашем пыточном подвале, порвал бы ногтями и зубами. Без разговоров. Сейчас остыл я, да и размяк от усталости и пищи хорошей, но злость ведь никуда не исчезла – злопамятный я. Понимаете? Вижу по глазам, что уже задумались. Ну что же – приступим.
Вытащив из пасти гада импровизированный кляп, злобно прошипел в лицо:
– Где Зеленый?!
Завидев в глазах инквизитора явное непонимание, уточнил:
– Где мой попугай?
– Птица? – без особого страха, но с долей растерянности уточнил Цавус. – Птицу вашу герцог Шабен забрал.
– Надо же – сам герцог забрал! И что же мой попугай там делает?! У герцога?!
– Сэр страж – я не могу знать, чем он сейчас занимается. Последний раз, когда я его видел, он сидел в клетке, в карете герцога – тот направлялся к себе во дворец. Нам птица ни к чему, поэтому я не возражал против того, что он ее забрал.
– Сэр страж?! Так я больше не изменник рода человеческого?! В подвале вы ко мне несколько по-другому обращались.
Инквизитор хмыкнул, не проявляя ни малейшего страха. А ведь тон мой предельно угрожающий. Невозмутимость мерзавца начала раздражать – может и в самом деле кочергу достать, и начать говорить всерьез? Идея отличная – руки чешутся: я и без того зол до точки кипения, а он еще и провоцирует.
– Сэр страж – ну зачем вспоминать тот подвал. Вы неглупый человек, я тоже не дурак – оба понимаем, что ситуация сейчас несколько другая. Обстановка изменилась.
– При чем здесь обстановка? Вы ведь оплот веры – на вас не должны влиять внешние обстоятельства. В том подвале я был исчадием ада, а здесь вы со мной беседуете, будто с наследным принцем. И ни малейших следов религиозного фанатизма в ваших глазах не замечаю: меня это поражает больше всего. Такое впечатление, что пытал меня ваш близнец – совершенно разные люди.
И впрямь другой человек – даже болезненная желтизна почти сошла. Бодрячком инквизитор держится, несмотря на сложность ситуации. На фанатика вообще не похож: предельно прагматичный человек. И не боится меня ни капельки… вот ведь скотина.
Надо было сразу убивать – как только увидел. А теперь чуть ли не стесняюсь, безоружного и беспомощного резать. Не маньяк я – если не считать Йены и тех перерожденных, которых у брода убил, на человека руку не поднимал никогда. Но их трудно причислить к роду человеческому.
Убил бы, и что дальше? Кто кроме него может рассказать, где искать Зеленого?!
А резать все равно придется – в живых такого врага оставлять нельзя…
– Сэр страж – у меня нет брата-близнеца. Понимаете, там, в подвале – это была просто работа. Живой страж в такой пикантной ситуации удача для нашего ордена неслыханная – я не мог не использовать это. Думаете, мне приятно было? Да расскажи вы секреты полуденных, я бы немедленно все прекратил. Лучшая еда, лучший врач города – все для вас сделать готов был. Я же не виноват, что вы решили запираться до конца! Здесь позиции нашего ордена не слишком сильны, так что время работало против меня, вот и пришлось идти на крайние меры. Прошу прощения, что так с ногами вашими обошлись, но все не настолько страшно как кажется. Винты до конца не закручивали – через пару месяцев все бы зажило. С годик похромать, и все – можно забыть. А вам и года не понадобилось – скачете, будто жеребец молодой. Знаете – там, в подвале, я подумал было, что вы и впрямь тайну стражей не знаете, и вообще… Но нет – не прав был! Только страж, причем далеко не последний страж, может за день переломы излечить и не выдать тайну под такими пытками. Восхищен вами и горжусь знакомством – вы очень непростой человек, и, подозреваю, не последний страж в вашей иерархии. Совсем юны, а столько достигли. Мне право жаль, что вам пришлось столько выстрадать. Не стоило запираться и молчать – вы ведь нам попросту выбора не оставили.
Ну и фрукт этот Цавус – меня выставляет виноватым в том, что меня же пришлось пытать! Э нет – надо срочно его заткнуть, а то епископ уже на массивную вазу поглядывает, явно намереваясь разбить ее об инквизиторскую голову. Рано убивать – он еще ничего не рассказал толком.
– Не уклоняйтесь от темы – мы говорили о Зеленом.
– Но я же ответил: он у герцога Шабена. Не знаю, зачем ему понадобилась птица – об этом меня спрашивать бесполезно. Оружие ваше, кстати, здесь: сохранил – будто догадывался, что пожалуете за вещами. Меч, которым вы наследника Мальрока убили, вон за той портьерой, рядом с вашей кольчугой подвешен. Кольчугу, кстати, мы заштопали у местного кузнеца; меч наточили там же – вы его о сталь немного иззубрили. А вон в том шкафу ваш самострел – его даже чинить не потребовалось. Сами убедитесь: все в полном порядке – можете забирать.
– Самострел? Вы же его называли нечистым оружием, а теперь забрать предлагаете?
Инквизитор досадливо скривился, изображая из себя помесь оскорбленной добродетели и разоблаченного жулика:
– Сэр страж – ну что вы право! Все время только и норовите старое помянуть, причем исключительно нехорошее. Заметьте – я вам во всем помогаю, все рассказываю, даже ничего не требуя взамен. Стоит ли помнить плохое? Я вот уже простил вам неаккуратную работу с кандалами и лицо разбитое – умный человек от таких мелочей в ярость не впадает. А вы тоже неглупы – прекратите, пожалуйста, все это. Мы может и не друзья, но кто знает… Уж уважаю я вас с первого мгновения нашего знакомства.
– Вы не в той ситуации, чтобы требовать. А насчет нашего знакомства… я тоже помню первое мгновение. С того самого мгновения мечтал о том, что с вами сделаю, когда поймаю. Список получился длинный, и ничего приятного в нем нет.
– Дан – ну зачем вы диспут устроили? Прикончить его надо, и все – про птицу он уже рассказал.
– Господин епископ – и вы туда же. Нехорошо…
– Господин? – хмыкнул Конфидус. – Обычно вы меня по-другому называли. "Безбожная тварь" – самое мягкое, что вспоминается. Даже не пытайтесь действовать на меня такой простенькой лестью – не подействует. Я и мои братья по вере натерпелись от вас столько, что всеми сокровищами мира этот счет не оплатить. Вы живы только потому, что я еще не придумал, что с вами сделаю.
– Вам не надоело угрожать? И вы, и сэр страж делаете одну большую ошибку: угрожать надо уметь – ведь это целое искусство. А вы пошло пугаете унылыми сказочками про выколотые глаза, считая, что я как дурак поверю, будто вы способны покалечить старого слугу. Обижаете такими мыслями. Я-то прекрасно понимаю – жив и не искалечен только из-за того, что вы опасаетесь не получить ответы на свои вопросы. Понимаю, что в живых оставлять меня вы, мягко говоря, не стремитесь, и вопрос здесь даже не в мести, но это можно обсудить и, в результате, получить взаимную выгоду. Так что давайте поговорим как нормальные люди – без всего этого.
– Ты нам условия не ставь… Хорек, – берясь за другую книгу, буркнул епископ.
– А я и не ставлю – сама жизнь ставит. Сейчас да – вы в выигрышном положении. Я в вашей власти. Допустим, убьете меня. И что дальше? В городе переполох – вы должно быть знаете, что там почему-то тюрьма горит и беглые разбойники носятся по улицам. Стражники и солдаты на каждом углу. Вы уверены, что сумеете избежать встречи с ними? Отсидеться в нашей башне не получится – к утру вернутся мои братья. Их дюжина, и все при оружии. Я не сомневаюсь, что вы оба отличные воины, но братья мои тоже не девчонки с виноградников, и в любом случае шума не избежать. А на шум много кто примчится. Зачем вам это надо?
– Удовольствия ради, – лениво ответил я, выбирая очередной фрукт.
– Господа – удовольствие перерезать мне горло не стоит ваших жизней. Давайте не будем усложнять и ходить вокруг да около: я готов себя выкупить.
– И что вы можете нам предложить? – усмехаюсь, выбрав, наконец, очередное лакомство.
– Многое. Прежде всего, я могу легко вывести вас из города – никто не станет присматриваться к спутникам комиссара ордена карающих. Тем более если вас переодеть в нашу одежду. Лошадей получите хороших – если я даже потом расскажу страже, куда вы направились, догнать будет нелегко.
– Мы и без вашей помощи можем из города выйти. Мы бы так и сделали, но мне нужен Зеленый.
– Сэр страж – вот ведь далась вам эта птица!
– Конфидус: у всех свои слабости. Моя слабость – попугай. Без него я из города не уйду.
– Хорошо, сэр страж. Это тоже можно решить. Не знаю, зачем птица понадобилась герцогу, но Шабен разумный человек, и, не сомневаюсь, охотно отдаст ее мне. Особенно если просьбу подкрепить чем-нибудь дорогостоящим. Например, деньгами. Сэр страж – взгляните на содержимое вон того шкафа. Думаю, средств в нем хватит на покупку не одной сотни попугаев, да и вам останется кое-что – не с пустыми руками придется уходить. Будем считать это маленькой компенсацией за причиненные неудобства. Вы взгляните! Взгляните! Тайник хитроумный, но откройте дверцу и я объясню, что дальше делать. Там не только монеты – есть еще и разные интересные вещи. Особенно для ордена вашего интересные.
Подниматься было откровенно лень – разомлел от переедания. Но намеки инквизитора заинтересовали – это что же там такое, интересное для стражей? Встал, и как дурак покорно направился в ловушку.
Последние мозги потерял…
Открыть шкаф не успел. За спиной зазвенели цепи, вскрикнул епископ, что-то отрывисто треснуло, и пол подо мной провалился.