Агафокл покачал головой. - Нет. Я собираюсь заработать его и сохранить для себя, но я вижу и возможность более богатого вознаграждения. Большая его часть пойдет, конечно, благородному Чаниу, но и нам останется достаточно много. Я хочу потребовать свою долю, но не буду завидовать вашим. Много лет назад у фараонов были золотые копи в пустыне к западу от Великой Реки. Все знают, что они там и остались, и многие путешествовали в эту страну, чтобы увидеть их. Есть и другие копи, на востоке, дальше от реки. Кто-нибудь видел их?
- Я слышал о них, - сказал Кха, - слухи ходят, по меньшей мере. Говорят, что они полностью истощены.
- Кто говорит?
Кха пожал плечами. - Это то, что я слышал.
- Царь Сиаспиг показывает истощенные копи, лежащие рядом с рекой, - сказал Сахусет, - тем, кто спрашивает о копях. И никто в Уавате не говорит о восточных копях. Слишком опасно.
- Я боюсь не Царя Сиаспига, - прошептала Алала, - но моего мужа. Без его разрешения я не буду говорить о таких вещах.
Многие еще говорили, но ничего важного, пока не вернулся Тотмактеф и ему не объяснили предмет разговора. - Ее муж, - сказал он, - испытывает благоговейный страх перед благородным Чаниу.
Чаниу улыбнулся, кивнул и сказал: - Попроси твою жену рассказать нам, - и Тотмактеф так и сделал.
- Есть такие места, где воины нехасу не разрешают нам пасти скот, - тихо сказала Алала. - Там везде камни и мало травы, так что мы не воюем из-за них. Те же самые воины покупают наш скот. - Она пожала плечами.
- Есть ли там шахты? - спросил Кха.
Она опять пожала плечами. - Я не знаю, что это такое, но в одном из таких мест у нас есть храм. У нас есть и другие храмы, но именно в этом мы не можем приносить жертвы. Из-за этого мой отец разозлился и потребовал от воинов начать войну.
- И?… - Чаниу ободряюще улыбнулся.
- Его послали на север, когда война еще не началась.
- Очень интересно, - объявил Агафокл.
Чаниу кивнул. - Ты знаешь, где находятся эти места, Алала?
Она коснулась рукой мужа и тот разрешил ей говорить.
- Я сама их не видела, - прошептала она. Ее голос был едва громче дыхания. - Я родилась в Абу, но старики и наши старшие воины конечно знают. И наши жрецы.
- Пока вы медленно плыли по каналу, - сказал Агафокл, - я прямиком отправился в Миам и поговорил с людьми, с которыми торгую. Они отправили меня к другим. - Он вытянул правую руку и потер ее ладонь пальцами другой. - Я убедил их рассказать мне все, что они знают, и обнаружил много интересного. Я поделился своими знаниями с благородным Чаниу и Святым Сахусетом. И, по требованию благородного Чаниу, сейчас готов разделить их с вами. Я не прошу клясться, но вы вскоре сами увидите, что будет лучше, если мои слова не пойдут дальше. - Он остановился и подождал, не заговорит ли кто-нибудь другой.
Наконец заговорил Сахусет. - Они бы не пошли дальше, если бы вы приняли мой совет.
Чаниу покачал головой. - Я не одобряю твое предложение. Ты можешь выполнять его сам, если тебе нравится. Против кого ты возражаешь?
- Против всех!
- Тогда я отвечу один за всех, - сказал Чаниу. - У нас есть множество времени для этого. Ты веришь, что Агафокл скроет эту информацию от благородного Чартхи?
- Конечно нет, - ответил Агафокл. - Я здесь только по его милости.
- И я ее не скрою от сатрапа, - сказал Чаниу, - по той же самой причине. Он доверяет мне и я не собираюсь обманывать его доверие. Допустим, что я буду действовать путем, который Муслак найдет неразумным и необъяснимым. Скроет ли он мои действия, если сатрап спросит его?
Муслак покачал головой.
- Нет, не скроет, - продолжал Чаниу, - отлично зная, что сатрап все равно узнает об этом от других и накажет его, и это будет справедливо. Луций ведет наших солдат. Он подчинится моим приказам без всяких объяснений. Я это знаю. Но он подчинится намного охотнее, если будет понимать причины моих приказов.
Чаниу остановился и улыбнулся нам: - Сахусет, ты возражаешь против всех, кроме меня и, значит, возражаешь и против сагана Кха. Но он представляет правителя Абу, и пришел к нам на помощь, потому что правитель подчиняется сатрапу. Какой прием нам окажут в Абу при возвращении, если мы будем действовать, не сообщая ничего ему? Какой доклад пошлет правитель сатрапу?
Сахусет не ответил.
- Святой Тотмактеф мне как сын. У меня нет от него секретов. Если я умру или заболею, он поступит как хороший сын, и поведет вас от моего имени. Разве я могу скрыть информацию от него, если я вообще ничего от него не скрываю? Его жена из меджаев, и может сослужить нам огромную службу - но только в том случае, если будет понимать, что и почему мы делаем. Она захотела, чтобы Нехт-нефрет присутствовала здесь, ибо, согласно обычаю ее народа, замужняя женщина не может находиться одна среди мужчин, если рядом нет ее мужа. Я знаю, Нехт-нефрет очень умна, и наш капитан с полным основанием доверяет ей. Кого же ты хочешь отослать, Сахусет?
- Я знаю их язык, - сказал Сахусет.
Чаниу кивнул. - Да, знаешь, но позволь нам дойти до этого места. Агафокл?
- Мои информаторы говорят, что золото поступает из шахт с востока. Не слишком много, но поступает. Они еще говорят, что там есть высокий молодой раб из Кемета, и его заставляют работать на шахте. Они не знают его имя. Ни один из тех, с кем я беседовал, не разговаривал с ним.
- Человек, который послал тебя найти своего сына, - сказал я, - должен был дать тебе способ узнать его, когда бы ты его не встретил.
- Нет, он этого не сделал. Но я видел Камеса несколько раз перед тем, как он уехал из дома.
- Ты узнаешь его?
Агафокл кивнул. - Если он не слишком изменился за это время. Кроме того я задам ему несколько вопросов о доме его отца: имена слуг и все такое. Я знаю некоторых из них, потому что их посылали ко мне за вином. Он вырос в этом доме и должен знать их всех. - Он широко раскинул руки. - Это просто как день, не правда ли? Отец послал его посмотреть на шахты и проверить, есть ли там еще золото. Он добрался до Миама и узнал, что есть. После чего он, скорее всего, попытался нанять кого-нибудь, кто повел бы его дальше. И там его схватили.
- Они не убили его, да? - спросила Нехт-нефрет. - Я бы убила, если бы была на их месте.
Чаниу покачал головой. - Ты умная девушка, но тебе еще многому надо научиться. Он сын влиятельного иностранца. Такой сын - как меч в руке того, кто завладел им.
- Совершенно точно, - хихикнул Агафокл. - Если они убьют его, то потеряют его, а если привезут в Миам или Мероэ, он расскажет о шахтам людям, которым это знать не полагается. Так что скорее всего они держат его в шахте. Всякий, с кем он там может говорить, и так все знает, и он может работать, добывать руду.
- И нас они схватят, - сказал Сахусет, - если мы пойдем тем же путем. Они могут арестовать нас и держать там, куда мы так стремимся. Агафокл сказал тебе, что мы договорились. Вот это и есть то, относительно которого мы все согласились.
- Сатрап послал нас изучить юг, - спокойно сказал Чаниу. - Мы интересуемся копями, потому что они на юге. Таким образом мы выполняем свою миссию.
Кха, я прикажу моему писцу написать сатрапу письмо, в котором расскажу ему все, что мы узнали, и, возможно, то, что мы собираемся делать. Я подпишу и запечатаю его. И мой писец напишет второе письмо правителю Абу. Там будет сказано только то, что он должен взять у гонца первое письмо и отправить его сатрапу. Не хочешь ли быть таким гонцом? Если хочешь, то можешь.
Кха покачал головой. - Нет, мне поручено совсем другое. Я останусь с тобой, о самый благородный Чаниу, если ты разрешишь это мне.
- Конечно разрешаю. Капитан, есть ли у тебя подходящий человек? Ему не нужно идти дальше Абу, и, передав письма правителю, он может вернуться к нам.
Муслак кивнул. - У нас есть маленькая лодка. Могу ли я ее использовать?
- Конечно.
- Тогда он поплывет по каналу, намного быстрее нас - течение поможет ему. Я пошлю Азибааля. Он надежный и преданный мне человек.
- Хорошо. Пошли его ко мне сегодня вечером. Оба письма будут уже готовы.
Потом Чаниу улыбнулся, как и раньше. - Теперь я хочу рассказать о настоящей проблеме, которую должен решить. Я попрошу совета у всех, начиная с самого молодого. Вообще я обнаружил, что всегда надо спрашивать в первую очередь молодых, чтобы они не повторяли слов более старших советников.
Он повернулся к Алале. - Моя дорогая, ты здесь самая молодая, насколько я могу судить. Юношу из Кемета по имени Камес держат рабом в шахте, хотя он вовсе не раб. Он - подданный Великого Царя, и, следовательно, мой долг освободить его, если я могу. Ты - мой советник. Должен ли я попытаться сделать это?
Алала заговорила так тихо, что мы невольно наклонились к ней, чтобы услышать. - Я не понимаю. Если на шахтах добывают чуть-чуть золота, и люди охотно рассказали этому человеку, - она указала на Агафокла, - то, что знают, почему Царь Сиаспиг держит в плену этого Камеса?
- По-моему тут все ясно, - сказал Агафокл. - Они добывают намного больше, чем чуть-чуть, и Камес об этом узнал.
- Эллин мог сказать правду, моя дорогая, - сказал Чаниу. - Но быть может этот царь ревнив и не хочет, чтобы кто-нибудь чужой знал о золоте, хотя его и мало. Или это малое он тратит на своих шпионов. Или какая-нибудь другая причина. Мы не знаем, и я хотел бы поговорить с Камесом. И освободить его, как я сказал. Как я бы мог сделать это?
- Попросить помощи у моего народа, Людей Льва, - сразу сказала Алала. - Они берут золото Великого Царя, чтобы сражаться за него и стеречь северную границу. Они опять возьмут золото, победят людей Царя Суаспига и освободят Камеса.
- Хорошая мысль, - сказал Чаниу, - и я обдумаю ее.