- Я заметил, - сказал я, - что ты ничего не сказал во время совета. Все мы говорили, и даже Азибааль много чего сказал. Но не ты.
- Правильно. Я мог бы сказать им правду, если бы они спросили ее. Тем не менее я знал, как они воспримут правду, и поэтому решил, что лучше не говорить ничего, если меня не спросят.
- Тогда скажи правду нам, - сказал я. - Я тебя прошу.
- Очень хорошо. Но вначале - наш корабль плывет по моей стране, но не капитан, ни экипаж не принадлежат моей стране. И командует им человек из Парса. Хороший человек, достаточно мудрый, но иностранец. Вообще единственный мой соотечественник, который имеет хоть какую-то власть, связан с народом Парса намного более тесными узами, чем я. Он управляет мной, или пытается. Что до остальных - пять пеших солдат и две женщины. Каждый второй человек на борту с удовольствием изнасилует Мит-сер'у или вторую женщину, а потом бросит ее крокодилам. Женщины знают это, и ты должен знать, если не знаешь.
- Я знаю, - сказал я. - Но что за правда, которая слишком мудра, чтобы ее услышало наше собрание?
- Сейчас ты ее узнаешь. Во-первых, женщина, которую невозможно найти, по меньшей мере так же таинственна, как и кот, которого они боятся. Во-вторых этот кот не ее, потому что он не сопровождал ее в деревню. И, в третьих, никто из них не причинил ни малейшего вреда, зато, пытаясь избавить от них корабль, его причинят очень много.
Я сказал, эта мысль уже приходила мне в голову.
- Тогда скажи им это. Они безусловно скорее послушают тебя, чем меня. Я заработал на скромную жизнь, Латро, главным образом предсказывая судьбу и изгоняя ксу, завладевшего каким-нибудь домом - или, реже, каким-нибудь человеком. Когда ко мне приходят и просят изгнать ксу, я всегда спрашиваю, какой вред причинил этот ксу. Чаще всего отвечают, что никакой. И тогда я откровенно говорю клиенту, что более благоразумно оставить ксу жить там, где он живет. Ибо когда ксу занимает место - или личность, в нашем случае - другие редко пытаются поселится там же. Никто не хочет жить в доме, в котором уже живут.
- Я понимаю, - сказал я. - Но примут ли они твой совет?
Сахусет поднял плечи и дал им упасть, как и раньше. - Как ты думаешь, я хорошо ем?
- Нет, - сказал я.
Он засмеялся. - Напомни мне никогда не спорить с тобой. Но ты ошибаешься. Я не голодаю, и буду голодать только тогда, когда в этой стране переведутся глупцы. Я изгоняю безвредного духа за умеренную плату - и требую намного больше за злого, который первым находит пустой дом.
- Ты можешь изгнать кота?
- Возможно. - Сахусет отвернулся и посмотрел на реку.
- Да ну? А если Чаниу прикажет?
Он покачал головой.
- Почему?
- Ты солдат. Ты бы исполнил приказ того, кто знает об искусстве войны меньше тебя?
Теперь пришла моя очередь глядеть на паруса и крутящихся вокруг речных птиц. - Будет зависит от того, что за приказ, - наконец сказал я.
- Именно так. - Сахусет взял свой мех с вином. - Еще? Ты, Мит-сер'у?
Она взяла вторую чашу, который он наполнил, потом он налил себе. - Я предлагаю мое вино и мою дружбу. Вы оба боитесь, что я попрошу за это что-нибудь для меня сделать. Нет, не попрошу. Но я буду рад помочь любому из вас, если вы попросите. Ну? Кто-нибудь из вас?
- Захочешь ли ты денег, - спросила Мит-сер'у, - если я попрошу тебя предсказать судьбу?
Сахусет покачал головой.
- Тогда, пожалуйста, ты можешь?
- Конечно. - Из висевшего на поясе кошеля Сахусет достал четыре золотые палочки, ни одна из которых не была прямой. - Еще мне понадобится мой жезл из слоновой кости. - И вот жезл уже здесь, хотя раньше я не видел его. Он положил палочки на траву так, что они образовали грубый квадрат, потом жезлом нарисовал круг вокруг них. Закрыл глаза и обратил их к небу. Долго-долго, что я даже задремал, его губы двигались, но я не слышал ни одного слова.
Наконец он подобрал палочки, потряс их в руке и бросил в сторону Мит-сер'у. Они упали кругом, насколько я могу судить, и он наклонился над ними. - Очень скоро большое горе, - сказал он, - но, вскоре после этого, радость.
- Вот хорошо-то, - сказала она.
Он рассеянно кивнул. - Ты будешь путешествовать по чужим странам, и будешь там в большой опасности. Ты вернешься в место своего рождения - и опять покинешь его. Тебе покровительствует Хатхор. Вот все, что я смог прочитать.
- Я всегда хотела, - сказала Мит-сер'у, - сбежать от моей семьи и увидеть чужие места, и повстречать новых людей, вроде Латро. Хатхор очень добра ко мне.
- Да. Латро?
Я покачал головой.
- Пожалуйста? - Рука Мит-сер'у попыталась сжать мое бедро. - Для меня? Только один раз?
Я опять покачал головой. - Я - воин, как он и сказал. Я умру в какой-нибудь битве, и мне не нужно никакое предсказание, чтобы узнать то, что я и так знаю.
- Но ты можешь и ошибаться, сейчас мы вместе, и если мы узнаем о тебе, мы сможем узнать побольше обо мне.
Я пожал плечами.
Решив, что это знак согласия, Сахусет подобрал свои золотые палочки и бросил их в меня. На мгновение мне показалось, что они ударят мне прямо в лицо, но нет, они упали рядом со мной, по кругу, как и раньше. А один лег на другой.
Сахусет наклонился над ними. Я слышал его тяжелое дыхание, но он не сказал ни слова. Потом встал, подошел к стене храма, вернулся к нам и опять стал изучать золотые палочки, с другого угла.
- Что там? - спросила Мит-сер'у.
- Ты испугалась, - сказал Сахусет. - И я. - Он медленно подобрал палочки, одну за другой, подбросил их вверх, и опять стал пристально изучать.
- Скажи нам!
- Латро? Боюсь, плохие новости. Если ты хочешь их услышать, я скажу. Но не советую.
- Я скорее хотел бы услышать плохие новости, - сказал я, - чем узнать, что я трус.
- Очень хорошо. Смерть близко от тебя. Совсем близко. Мит-сер'у и я можем спасти тебя, а можем и не спасти. Мы попробуем, конечно. Во всяком случае я. Ты, Мит-сер'у?
Она кивнула, и я почувствовал, как затрепетала ее рука. - Как близко? - спросил я.
Сахусет прикусил губу. - Завтра перед рассветом. Не сомневайся. Если ты увидишь встающее солнце, считай, что опасность миновала. Но, кроме близости опасности, ничего определенного. Будь осторожен этим вечером. И очень осторожен ночью, и всегда помни, что смерть может быть добрее, чем Хатхор. Вот и все, что я могу сказать тебе.
Он ушел. Я открыл кожаный футляр, в котором держу свиток, Мит-сер'у принесла воды из канала. Она сказала, что иногда судьба говорит неправду, и я знаю, что это так. Я ответил, трудно даже вообразить менее опасное место, чем это, и это тоже правда. Мы шутили и целовались, и вскоре ее слезы высохли.
10
МЫ ОДНИ
СМЕРТЬ не кажется здесь чужеземной гостьей. Я запишу все, что произошло, хотя, быть может, я могу сойти с ума, когда буду читать это в тот день, который еще не наступил. Капитан сказал мне, что я все забываю. И женщину, и предсказателя. Целитель сказал, что лучше всего вообще ничего не помнить, но Урей говорит мне, что я должен запомнить или буду странствовать, как потерянный, пока я не умру опять.
Я летел к этому кораблю. Я не могу сказать, откуда я знаю, где он - я летел по слову человека, который дал мне змею из своей короны, и эта картина стоит у меня перед глазами. Я знаю, что должен идти туда. Мое тело лежало на носу корабля, укрытое парусиной. - Луций, - прошептал предсказатель, склонившийся над ним. - Луций, ты слышишь меня?
Тогда я понял, что тонкий человек вернулся, и я тоже должен вернуться. Я так и сделал, и это было похоже на то, как будто я иду по пещере, чтобы присоединиться к друзьям. Маленький человек тоже пришел и я сел. Парусина не позволяла мне увидеть, пришел ли темный человек. Я сбросил ее, и его не было. Я наклонился, чтобы успокоить женщину, которая рыдала, и он очень быстро появился. Урей тоже присоединился к нам.
Вот что произошло.
Человек в странной короне подошел ко мне со стороны храма. - Вставай, - сказал он, - ты должен пойти со мной. - В его голосе не было угрозы или гнева, но я знал, что должен подчиниться. Я встал, и почувствовал, что тащу за собой других людей. Я потащил того, кого держал за руку, он - другого, а тот - еще кого-то. Меня тоже тащил человек, за чью руку я держался. Я встал, и нас было четверо.
- Пошли со мной. - Человек с короной поманил меня стеблем папируса. - Я Сесострис.
Мы сделали, как он просил, но посмотрели назад. Пятый человек скорчился под куском материи, а рядом выла женщина.
Один был темный. Один - тонкий. Один маленький, но сиял, как звезда. И все были Я, и я был Я. Наше тело тоже было Я.
- Кто мы? - спросил Сесостриса маленький Я.
На это тонкий Я сказал: - Я - Луций.
Мы все подались вперед. - Кто мы?
Сесострис указал на меня: - Ты Ба. - Потом на маленького блестящего: - Ты Ка. - На темного: - Ты Тень. - На тонкого: Ты Имя.
- Я - Луций, - опять объявил тонкий.
Сесострис кивнул. - Да.
- Мы мертвы? - спросили мы.
- Он, - сказал нам Сесострис. - Вы нет. Вы пришли из другой страны с тем, который мертв и ничему не научился. Если я сейчас обучу вас, узнаете ли вы меня?
- Да, - сказали мы, - учи нас!
- Мужчина состоит из пять частей, - сказал нам Сесострис. Он выставил руку и растопырил пальцы. - Женщина или ребенок, тоже. Эти части называются Тело, Имя, Тень, Ба и Ка. Когда человек умирает, Тело засыпает. Сейчас вас будут судить боги. Если вас найдут достойными, вы будете ждать на Поле Камыша дня, который объединит вас всех. Если недостойными - вас уничтожат.