- Дай Бог, если за неделю справишься. Ну, ладно, принимайся, я тоже пойду к своим обязанностям, - махнув мне рукой, она исчезла за дверью моего персонального рабочего закутка.
Через три часа я разделалась с половиной бумаг, начав с самой отдаленной по дате. Сохранив документ на своей флеш-карте, я сделала копию, которую разместила на рабочем столе, оставив там лишь пару страниц переведенного текста. Ни начальству, ни сослуживцам вовсе ни к чему было знать о моей сверхспособности к языкам. Часы показывали двенадцать, и я собиралась последовать извечному алгоритму - проще говоря, уйти обедать.
В кафетерии я присоединилась к веренице людей. Следом за мной подошел молодой мужчина, и, хотя у меня нет привычки высматривать симпатичных парней, что-то в его облике не то привлекло, не то насторожило меня, так что отвести взгляд было уже сложно. Я все искала, что же это могло быть, и через несколько секунд с некоторым разочарованием поняла, что у него очень необычный цвет глаз - серо-золотистый. Неожиданно я поймала его взгляд и поняла, что мой интерес был замечен. Наверное, в его глазах я выглядела как любопытная школьница…
- Это у меня с детства.
- Что? - не поняла я. Его фраза явно не относилась к предмету моего интереса.
- Я говорю, шрам у меня с детства. Вы ведь на него смотрели.
Бросив еще один быстрый взгляд, я поняла, о чем он говорит - всю левую щеку, от виска до уголка рта, пересекал рваный шрам, белой полосой выделявшийся на загорелой коже. Получилось ужасно неловко.
- Ох, простите, - я почувствовала, что краснею, - нет, нет, совсем нет. Я… на глаза смотрела…
Поняв, что сморозила очередную нелепость - да что это со мной? - я заторопилась выйти из очереди. Выбрав себе салат и второе, я подошла к кассе. Кассирша, статная женщина пятидесяти лет, чье лицо не по возрасту покрыто было сетью неглубоких морщин, внимательно оглядела меня.
- Новенькая у нас, да? - я кивнула, - Тебе здесь понравится, и места у нас красивые. С тебя 10 евро.
- Да, здесь очень красиво, - я немного замешкалась с поиском мелочи в кошелькеи говорила, позвякивая неподходящими монетками, - Мне повезло, я живу прямо на берегу озера Леман. Думаю, буду часто там гулять. Может, и в горы получится подняться. Вот, держите, - я выложила сумму на лоток для монеток.
- Осторожнее, горы у нас суровые, - сразу помрачнев, хмуро ответила мадам.
Взяв свой поднос, я развернулась к обеденному залу, спиной ощущая на себе взгляд того парня со шрамом, а теперь еще и кассирши. Хорошо, место искать не пришлось - Алиса помахала мне из-за столика, который она делила с Жаном и Венсаном, и я побыстрее постаралась присоединиться к ним. Может, хоть с ними у меня завяжется нормальный диалог.
- Привет. Непривычно, когда так много людей, - я попыталась хоть как-то объяснить вспугнутого воробья, а заодно успокоиться.
- Ну, шестнадцать этажей, - кивнула Алиса. Мужчины, казалось, были целиком поглощены обедом.
Кафетерий и вправду был полон самыми разными людьми. Мужчины в галстуках и пиджаках, молодые парни в легких рубашках и даже футболках, женщины и девушки, некоторые из которых смахивали больше на подростков - хотя я точно знала, что всем им было больше восемнадцати.
- Даже вы, наверное, не всех здесь знаете, - задумчиво добавила я, - Давно тут работаете?
Оказалось, что самым первым из них в компанию Кортена пришел Жан, и все они работают здесь не больше трех-пяти лет.
- Ребята! - вновь обратилась я к коллегам, жизнерадостно улыбаясь, - а вы ходите в горы? Здесь такие живописные места, мне уже хочется рассмотреть все поближе.
Жан и Венсан одарили меня озадаченными взглядами.
- Это ведь Альпы. Чтобы гулять по таким горам, нужно быть профессиональным альпинистом. К тому же, здесь много ледников, - сказал Венсан, словно разъясняя урок младшекласснику.
- А-а-а, так вот почему та мадам на кассе…
- Ты что, спрашивала у мадам Розйи о горах? - вдруг встревожилась Алиса.
- Ну да, а что? - я была озадачена.
- Не нужно тебе было этого делать.
Ребята разом помрачнели, и остаток обеденного перерыва прошел в молчании. Я почувствовала, что этот раз определенно не будет легкой прогулкой.
Глава 2
В шесть часов, решив даже не возвращаться домой, я села в такси и попросила отвезти меня на самую окраину Ролля. Меня ждал номер в дешевом мотеле - эти несколько дней я должна была провести в одиночестве.
Я родилась далеко отсюда - в Египте, когда равнины песков еще не нарушались остриями пирамид, а люди не стремились так истово к небесам. Небес люди боялись, и потому боги создали меня. Так гласит легенда. Но что это - легенда? Что-то между правдой и вымыслом, застывшее в шатком равновесии у границ известного нам. То ли истина, приукрашенная множеством уст, через которые прошла - то ли лишь красивая сказка, растерявшая былой лоск и оттого ставшая почти привычной, почти обыденной. Задумавшись, я закрыла глаза. Яркие образы тут же наводнили сознание.
Свечи ли наполняли золотые дары таким сиянием, или те обладали собственным светом? В храме в этот день было много людей, и на каждом лице лежал отблеск этого золотого света. Раз в году они собирались здесь и пели торжественную песнь огню - и мне, его дочери. Жрицы, молодые девушки с шоколадной кожей, носившие широкие ожерелья, украшенные сапфиром и янтарем, танцевали ритуальный танец у алтаря, где в жарком огне горели благовония, зерна и лепешки. Густой запах приношений витал в храме еще несколько дней, напоминая о празднике.
Жрицы постарше стояли в ряд у стен, воздавая молитвы - и одним глазом приглядывая за порядком. Ведь в храме сегодня были не только мужчины и женщины, но и их дети. И, пока родители или опекуны были заняты тем, что вкушали духовную пищу, те вполне могли измыслить какую-нибудь каверзу. Взгляды же всех остальных были направлены на дивный согласный танец, повествовавший о том, как нужна людям в этом году милость могучего огня. Тела танцовщиц были стройны - то ли жаркое египетское солнце испепеляло все лишнее, то ли тому причиной были специальные предпраздничные посты. Их тени метались по стенам храма, в такт пляшущим языкам огня.
По крайней мере, так мне представляется торжественный ритуал. Как ни жаль, но о нем я могла только догадываться - по бесчисленным изученным книгам и статьям. Но ни один ученый монолог, конечно, не мог заменить яркой картины, которую дает свой собственный опыт.
…Я не помню, рождалась ли я когда-нибудь вообще. По легенде, я была птицей, своими огненными крылами закрывавшей землю от неба, от жаркого дыхания Солнца. Так, верно, и было. Но я не помню этого. Я женщина, и все же я знаю, точно знаю, что я - тот самый Феникс.
Я - или, вернее, тот Феникс, что был когда-то рожден богами - защищала человечество от неземного жара, и мне поклонялись, строили алтари и храмы во многих странах. Люди пели мне песни, танцевали для меня и приносили дары, и боги помогали мне. Через тысячу лет я умерла - в первый раз. Прошла еще тысяча лет - и я снова горела в собственном огне, чтобы потом возродиться из пепла своего же тела. Тогда жизненной силы, энергии и магии на Земле, а значит, и во мне, было больше. Но пламя на алтарях потухло, и в ответ на мои молитвы я слышу лишь звон молчания.
Огонь всегда был моей любимой стихией. Языки пламени не пугали меня, они были подобны лучшим друзьям - или родным детям. И все же я никак не могла бы сказать, что гореть, перерождаясь - это приятно.
Поднявшись пешком на третий этаж и пройдя по вытертому ковру к комнате номер 35, я повесила на дверь табличку "Не беспокоить" и повернула ключ в замке, а затем, собрав остатки сил, разделась и улеглась на кровать, завернувшись в уютную махровую простыню. Сжимая в руке египетский крест, увенчанный петлей, дрожа от усталости и тяжело дыша, я зажмурила глаза. Сейчас мое тело охватит пламя, и я превращусь в мягкий легкий пепел. Сколько раз это происходило - и все равно каждый раз я жду этого момента с равной долей страха и любопытства. Но ожидание тянулось недолго, ведь я точно знала, когда это произойдет. Не знала только одного - какой я буду на следующий день.
Именно поэтому я снимала комнаты в дешевых мотелях, где никто не интересовался, кто снимает номер, а кто потом сдает ключи и простыни администратору.
Наконец, я почувствовала знакомый странный холод во всем теле. Со стороны можно было бы наблюдать необычную картину - мое тело вдруг всё покрылось пламенем и легким дымком, словно жидким азотом. В несколько секунд пламя выросло, взвилось высоко - и исчезло. В опавшей простыне на кровати лежала лишь горка пепла.
Проходило некоторое время, измерить которое я не могла, и в теплом пепле зарождалась жизнь. Появлялась новая я. Каждый раз, словно по итогам затейливой лотереи, мне давалась новая внешность, неизменным по какой-то причине оставался лишь мой рост.
Я знала, что времени проходило немного, ведь не успевал настать ни закат, ни рассвет. В моей памяти мало оставалось от этого дня - первого дня моей новой жизни в череде перемен. Я рождалась заново - я была младенцем, за два дня преодолевавшим путь развития 30-летнего человека.