Это была первая победа в Ахайе за многие десятилетия, сами ахейцы были воодушевлены гораздо больше Зены и решили посвятить в честь сражения храм, правда, не строя новый, но использовав уже существующий. Знатные горожане потратили много времени на устройство трофея из доспехов и оружия врагов, сама воительница этим не занималась, отпустив большинство ахейцев по домам и собирая желающих для выступления. Вести с запада приходили регулярно, было уже известно, что Каллисто не решилась приближаться к Патрам, встав лагерем в нескольких стадиях, большинство пиратов покинули её, она же объявила сбор для всех желающих к дальнему походу. Особо задерживаться с преследованием было нельзя, однако негоже было и оставлять людей без отдыха после вымотавшей всех, более нервно, чем физически, битвы, поэтому Зена решила двигаться через пару дней.
Выздоравливавший Александр на себе узнал целительную силу воительницы и горел желанием вновь сражаться, не оставляли похода и Гекатей с аргивянами, хотя они далеко удалились от дома, сорок ахейцев пожелали присоединиться, дабы отомстить за родных или приобщиться к памяти героев. Утро выступления было прекраснее всех, виденных ими этой весной, словно время битвы прошло, и жажда аресова сменилась умиротворением верховного божества. Их провожал почти весь город, люди в праздничных одеждах заполнили обочины дороги, ведущей на запад, другие же стояли на полях и встречали отряд уже за городом, вплоть до цветущих берегов Меганиты.
Отряд Каллисто теперь не мог сравниться числом с преследователями, да и воинственный пыл её людей угас. Хотя, как передавали вестники из Патр, она и объявила, что не проиграла битвы, но лишь отошла на более выгодную позицию, однако пираты склонны были считать исход скорее поражением для себя. Это позволило Зене без опаски приблизиться к Патрам, напуганные возможным отмщением киликийцы отправили к ней своих представителей из знати, она же потребовала выдать ахейцам участников смуты для наказания и снабдить отряд продовольствием. Фессалийка уходила по прибрежной дороге в сторону Элиды, не оставляя по себе никаких разорений, в дне отставания двигались и мстители, уже близ приграничного города Димы их настигли вести, что в Эгион морем прибыли несколько римлян, дабы разобраться со смутой, это заставило ускорить движение.
Выбор пути был очевиден, ибо по этим землям пролегала лишь одна крупная дорога, связывавшая области между собой, малые же дороги были либо не проходимы для лошадей, либо заканчивались в горах. Главная дорога тянулась через Элиду на юг, забегая в крупные города, лишь у Олимпии появлялся выбор - продолжить ли движение на юг и попасть в Мессению, либо идти на запад, в Аркадию. Римляне беспокоили Зену больше фессалийки, именно из-за них она решила идти весь день, чтобы заночевать уже за Элидой, главным городом области. Поначалу они шли через равнинные земли, справа видели море или сияние от него, миновали маленький городок Киллену, радовались зелёным рощам и полям молодого льна, ближе к полудню же впереди засверкала вода большого озера и сети оплетавших его малых рек, там всё тонуло в камышах. Над всем этим водным пространством были мосты, но Габриэль больше не могла терпеть монотонности движения и направила коня в воду, чтобы он порезвился, за ней увязались и остальные члены тайного общества.
- Ну, ты и показала им в битве! Я только успевал следить, как стрелы твои уносились, и ни вблизи, ни на удалении не было врагам спасения! - подзадоривал её Александр, поднимая на скаку брызги и стайки птиц. - Я, вот, не смог так отличиться.
- Брось, устоять против Каллисто могла только Зена, ты отвлёк её на какое-то время, чем и внёс вклад в нашу победу, - ответила девушка. Холодная вода обжигала ей ноги, ещё и Персей брызгал на неё сзади, с насыпи Зена смотрела на них, Габриэль думала, что кажется любимой сейчас просто девчонкой, и что это не далеко от истины.
- Долго ли будем скакать на этот раз? Так можно сделать круг и вернуться в родной Аргос, - скептически заметил Персей.
- Разве мы не совершили никаких славных дел за время похода? - тут же возразил ему Александр. - В Ахайе мы защитили эллинов от киликийцев и укоротили руки этим разбойникам, за всю свою прежнюю жизнь я ничего столь полезного не сделал.
- Ну, значит, мы облагодетельствуем так всю Элладу, пока гоняемся за фессалийкой, - не унимался аргивянин.
- Хватит вам, скажите, лучше, что вы думаете об этих римлянах, - Габриэль уже выбралась на берег, и её серый конь казался темнее.
- Они нам не страшны, - усмехнулся Персей. - Пока их меньше легиона, Зена не свернёт, и им её не остановить...
Далее местность стала более гористой, луга сменились песчаными почвами с причудливыми островками сосняка, Зена двигалась в передовом конном отряде, в паре стадий за ней шла пехота, конный арьергард держался ещё в стадии позади. На дороге было удивительно мало путников, было похоже, что Каллисто всех распугала, если и попадались группа пеших или телега, то все они, завидев отряд, бежали с дороги и старались спрятаться, только рабы, апатичные сирийцы, шли себе открыто, словно прения эллинов их не касались. Габриэль развлекалась, гоняясь на коне за дикими свиньями, что глядели на отряд с холмов, часа через три после полудня они достигли Элиды. Обветшавшая крепость города поднималась над обширными кварталами, издалека Элида выглядела мёртвой, хотя, они знали, что в городе живёт ещё немало людей, некоторые из отряда бывали здесь, но Зена решила отправить к горожанам лишь вестников, разбив лагерь на равнине.
Около часа они отдыхали, принимая гостей от элидян, те же рассказали, что фессалийка их не тронула, но быстро двинулась по равнинной дороге на юг, принесли горожане и продовольствие, теперь мстители могли заплатить за него из выданных ахейцами средств. Зена не поддавалась на мольбы уставших и вновь подняла людей, отряд также избрал дорогу на равнине, что была гораздо удобнее. Шли до самого вечера, за третьей рекой, что попались им на пути, они увидели маленький городок. Это была полузаброшенная Летрина, солнце уже садилось, и воительница повелела остановиться на ночь, несколько семей, что ещё оставались в городке, позволили воинам занять пустующие дома и общественные здания.
- Мы прошли стадиев триста, - Габриэль сидела на крыльце дома и снимала за разговором мясо с жареной бараньей ноги. Зена развела костёр прямо во дворе, уже сняв с вертела готовые куски мяса, любезно предоставленные им горожанами, за воротами виднелись тени покрывшихся плащами людей, где-то недалеко храпели и переступали с ноги на ногу лошади.
- Нам нельзя отставать, - ответила воительница.
- Это тяжело, у меня ноги затекли смертельно, а пешие даже есть не сели, просто повалились на землю в изнеможении.
- Они должны проходить в два-три раза больше, если хотят стать воинами, - пожала плечами Зена. - Или порода людская ухудшилась с того времени, как я переваливала с людьми своими хребты Кавказа?
- Смертные не могут поспеть за злыми духами, - улыбнулась девушка.
- Я не злой дух, и кровь моя красна.
- Тут поговаривают, что ты дочь Ареса, тёмного бога...
- Ты уже приставала ко мне с этим. Что бы я ни сказала, ты, всё равно, не поверишь, ведь я не могу явить тебе чудес.
- Мне кажется, что ты явишь...
Из тьмы в очерченное огнём пространство вступила чёрная фигура Александра, он устал, но хотел показать Зене, что не тяготится этим и готов к новым свершениям. Габриэль жестом пригласила его сесть рядом, и он подчинился, отказавшись от бараньей ноги, ибо уже вкусил пищу с воинами.
- Что тебя тяготит? - спросила девушка.
- Хочу поучиться. Царица, расскажи мне о том, что ты задумала, поделись своим умением со мной, - сказал он.
- Давно меня уже не называют царицей, это имя из прошлого, и я бы не хотела так его возвращать, - воительница замерла у ворот, во тьме казалось, что глаза её закрыты. - Впрочем, что ты хочешь узнать?
- Расскажи о том, как мы будем следовать за врагом, постараемся ли настигнуть и сразиться, или не будем спешить. На берегу Феникса мне казалось, что теперь уже упускать фессалийку нельзя, нужно форсировать реку и вновь биться, преследовать до полного истребления. Однако ты действуешь не так...
- Ты тянешься к тени моей, к той Зене, что была давно, бродила по берегам Стримона, стояла против римлян близ деревеньки Зелы и оставила часть сердца своего на просторах всепоглощающего Востока. Теперь всё не так, это может показаться незаметным, но был день, когда прошлая моя жизнь кончилась. Эта борьба с Каллисто касается только меня, и я больше не могу бросать сотни людей на копья только лишь ради того, чтобы уничтожить тень своего прошлого. Да, они пошли за мной сами, многих ведёт месть, но, всё же, только я ответственна за них и должна их беречь, поэтому без крайней нужды ни в какие отчаянные сечи я их не ввергну. Теперь время работает на нас, разбойники потерпели поражение, они вынуждены бежать, и я думаю, что отряд фессалийки начнёт разваливаться сам. Ты читал о войнах Лукулла против Митридата? Я была на Востоке в это время, но потом мне рассказали всё довольно подробно. Так вот, красавчик Лукулл говорил, что победит понтийского царя без битвы, просто развалив его армию голодом и страхом. Я хотела бы повторить его успехи, закончить эту войну без нового сражения.
- Но Лукуллу не удалось покончить с Митридатом, - заметила Габриэль.
- Это верно, однако постараемся превзойти его.