Я не знала, чем ответить, и в душе решительно отказывалась смотреть на прошлое, под каким бы то ни было новым углом. Когда Заккари с маниакальной настойчивостью пытался меня убить, что он испытывал в тот момент - вожделение или отвращение? Когда подтолкнул одурманенного проклятьем Филиппа к измене, он полагал, что любит меня или же ненавидит? Что за извращенное проявление чувств? Разве настоящая любовь бывает такой, непоправимо разрушительной?!
Наверное, бывает.
Кошка легонько потрепала меня по плечу и поднялась.
- Лиза, отвези меня домой, - тихо попросила я.
- Это нехорошо. - Отрицательно качая головой, та поцокала языком.
- Мы же обе понимаем, что пока я рядом, они останутся врагами.
Выдержать пытливый взор подруги оказалось непросто. Через долгую минуту актриса сдалась и задумчиво проговорила:
- По всей вероятности, ты права.
Так я собственными руками закрыла двери в Гнездо и сожгла мосты между мной и братьями Вестичами. Но, разумеется, жизнь продолжалась.
Ни добрая, ни злая, похожая на черно-белую тельняшку, самая обычная жизнь.
… По всей вероятности.
Глава 12
Ангелы-хранители
За окном, наконец-то, разыгралась весна. Ошеломленный город, истосковавшийся по солнцу, стряхнул угрюмость, отбросил апатию и жадно напитывался теплом. Высохли дороги и тротуары, застрекотали птицы, незнамо откуда прилетевшие в мегаполис. На газонах проклюнулись зеленые усики. А в воздухе витал непередаваемый аромат людских надежд и любовной лихорадки.
Презрев все существующие правила дорожного движения, отец лихо подрезал маршрутное такси и затормозил на автобусной остановке. Я принялась собираться: вытащила с заднего сиденья рюкзак, намотала на шею шарф.
Сразу после возвращения из Гнезда, меня подкосил тяжелый грипп, и на две недели пропал голос. Ничего сверхъестественного - весной горожане подвержены всевозможным вирусам, но я-то знала правду: иногда чувство вины принимало причудливые формы, и в моем случае оно трансформировалось в физический недуг.
- Дочь, если что, сразу звони! - Опекающий тон родителя убивал. На спор с матушкой отец сбрил шикарные рыжие усы, и теперь его верхняя губа выглядела бледной и непривычно голой.
- Хорошо, - послушно согласилась я. Собственный голос еще казался чужим и хриплым, как будто скрипели ржавые шестерни.
- Не теряйся!
- Ты повторяешься, - закатила я глаза и чмокнула папу в остро пахнущую лосьоном щеку.
- На кладбище поедешь? - когда я уже выбралась из машины, коротко спросил отец.
Сегодня исполнялся ровно год с момента аварии на третьем транспортном кольце. В этот день мой удобный человеческий мирок схлестнулся с колдовской вселенной, и встреча стоила жизни трем людям. С недавних пор, каждую ночь они воскресали в безумных снах, так что проверять могилы, пытаясь выискать доказательства реальной смерти близких друзей, не возникало никакого желания.
- Нет. - Я захлопнула дверь и помахала отцу рукой, предлагая отчаливать.
Вокруг царила утренняя суета: толпился народ, проносились по проспекту иномарки, не подозревающие, что через пару кварталов их поджидала чудовищная пробка. Гудели клаксоны, и прохладный воздух сотрясался от городской какофонии. По аллее, ведущей к университету, тянулся ручеек студентов. Под звуки музыки, орущей в наушниках, бодрым шагом я поспешила к учебному корпусу.
Теперь, когда погода наладилась, лестница перед главным входом превратилась в место для встреч и точкой схождения сплетен. Заметив однокурсниц Катерины, я вытащила наушники. Девушки-готы воробьями нахохлилась на широких перилах лестницы и с кислым видом курили.
- Катю видели? - не здороваясь, спросила я и кашлянула в кулак.
Мобильный телефон подружки уже много дней оставался недоступным, на электронные письма она не отвечала, трубку в ее съемной квартире тоже никто не поднимал.
- Не-а, - флегматично протянула одна из подружек.
- Вторую неделю уже не появляется, - дополнила вторая с пресным выражением на бескровном, как у мертвой паночки, лице. - И, вообще, в последнее время она была какая-то странная.
За непродолжительное общение с немногословной парочкой, я уяснила, что определение "странная" для них являлось синонимом к худшему ругательству. Меня они тоже считали странной и откровенно недолюбливали.
- Понятно, - пробормотала я, чувствуя, как в душе возрастает беспокойство.
Катерина исчезла приблизительно в то время, когда меня подкосила болезнь. Конечно, молчание подруги легко объяснялось тем, что она не желала общаться лично со мной, но чтобы убежденная отличница прогуливала занятия? Невозможно!
Полная мрачных раздумий, на автомате я вошла в лекционную аудиторию и заняла привычное место подальше от преподавательской кафедры. Но, стоило плюхнуться на лавку, как вихрастый парень на противоположном конце длинного узкого стола, поднялся и демонстративно отсел на другой ряд.
Отлично, мне места больше достанется.
Сделав погромче музыку в плеере, я утонула в приятном голосе американского рокера, поющего о мире, в котором никогда не умирали бабочки. Меланхоличная песня трогала за душу.
Между тем, в лекционной собирался народ. Профессор по логике был знаменит тем, что после звонка запирал дверь аудитории на ключ, а потому студенты торопились. Переговариваясь, вошли приятели Сухова. Через какое-то время появился сам Андрей со спортивной сумкой на плече.
Тут случилась невидаль: проигнорировав собственных прилипал, с отсутствующим видом парень поднялся прямиком к моей парте. Бесцеремонно плюхнув на стол сумку, он вымолвил нечто резкое и замер в нетерпеливом ожидании.
- Чего тебе? - Я вытащила один надрывно пищащий наушник.
- Подвинься.
- Места не хватило, товарищ Сухов? - Я кивнула на компанию, подчеркнуто не замечавшую заводилу.
- Мы не сходимся в гастрономических пристрастиях, - иронично пояснил Андрей и широко, открыто улыбнулся.
Определенно, история со съеденным плакатом самым негативным образом повлияла на имидж всеобщего любимчика и экспрессом перевела в разряд аутсайдеров. Язык чесался сострить по этому поводу, но я только пожала плечами и сдвинулась на лавке, освобождая неожиданному соседу место. Вытащив из-под кроссовок в сумке измятый блокнот, Сухов вдруг проговорил:
- Антонова, обещай, что не заставишь меня слопать тетрадь. Я еще плакат не весь переварил.
- Постараюсь уж, - хмыкнула я, едва сдерживая ухмылку.
- Мир? - Он протянул руку.
- Мир.
Мы по-мальчишески ударились костяшками сжатых кулаков, и уже в середине лекции решили закрепить примирение очередным дружественным свиданием. Правда, теперь на нейтральной стороне.
Заведение, гордо носившее название одного из дней недели, пользовалось популярностью, так что даже в обед народу собралось предостаточно. От громкой музыки и голосов посетителей сотрясался воздух. Каждая мелочь в интерьере зала напоминала о далекой заокеанской стране, подарившей миру гамбургер, колу и Элвиса Пресли. Для антуража на стенах висели старые рекламные плакаты, иностранные автомобильные номера и пыльные фотографии. К каждому столику с потолка спускались лампы с зелеными абажурами, а вместо скатертей лежали листы тонкой бумаги.
Жизнерадостный официант в ярко-красной форменной жилетке поставил перед нами огромные тарелки с едой и стаканы с содовой. Андрей с удовольствием сунул в рот брусочек жареной картошки и вдруг, как бы, небрежно спросил:
- Это был гипноз?
- Чего?
Я подавилась колой и, боясь посмотреть на собеседника, осторожно отставила стакан на край стола.
- Ты, ведь, загипнотизировала меня, чтобы я слопал плакат?
- Кхм.
Было в высшей степени наивно надеяться, что Сухов не станет выяснять, какая радиоактивная муха меня укусила, превратив из нормального человека в неземную красавицу с замашками мстительной ведьмы.
- Правды ты все равно не расскажешь, - заключил Андрей.
- Считай, что я сгрызла криптонит и запила его волшебным эликсиром.
- Чужая тайна?
Я только пожала плечами. Невероятно, но он смутился. Чувствуя ужасную неловкость, мы некоторое время без аппетита ковырялись в еде. В конце концов, приятель сдался и отодвинул тарелку.
- А вы с Вестичами, правда, жили втроем? - спросил он.
- Мы жили не втроем, а в одном доме - это большая разница, - краснея, поправила я и нервно заправила за ухо упавшую на глаза прядь волос. - У них особняк с футбольное поле. А почему ты вдруг вспомнил о Вестичах?
- Просто они по очереди палятся из своего угла. - Андрей неопределенно кивнул, а у меня жалобно подвело живот. - У меня из-за них кусок в горло не лезет!
Вестичи здесь?! Превосходно! Что за несчастливый случай вечно сводит нас в одной и той же точке пространства? Шикарных ресторанов в городе, как песчинок на пляже, а они выбрали именно этот, практически студенческую забегаловку!
После будоражащего открытия, настроение испортилось, а присутствие братьев, казалось, ощущалось даже на расстоянии. Теперь мнилось, что их пристальные взгляды буравят точку у меня в затылке, отчего страшно чесалась спина, будто бы из лопаток пробивались крылья.
- Но стоит признать, что на девчонок им везет. С ними такие красотки тусуются, аж зависть берет, - продолжал злословить Сухов. - Кстати, к тебе это тоже относится.
- Кстати, сомнительный комплимент, - буркнула я, мечтая о том, чтобы сплетник подавился жареной картошкой и замолчал. Жаль, нельзя было щелкнуть пальцами и минут на пять отнять у него дар речи.
- Совершенно точно Вестичи меня сейчас ненавидят, - ухмыльнулся приятель и сунул в рот зубочистку.