- Липа серебристая - особый дар от Спасителя Пандарии, - затараторил Хайди выученные на зубок легенды пандаренов. - Великий бронзовый дракон в знак скрепления договора посадил первое серебристое семечко, которое тут же превратилось во взрослое дерево. С тех пор каждый год в дни заключения договора по всей Пандарии появляются цветущие деревья липы, как знак того, что соглашение все еще в силе.
И снова уставился на цветущее деревце.
- Хайди, даже не думай об этом, - сказала ему Шайя. - Ты еще не достиг совершеннолетия.
Круглые черные ушки Хайди заметно опустились.
- Остался всего год, мам, - буркнул старший сын.
- Вот тогда и поговорим. Пойдемте.
Гул водопада настиг их раньше, чем они к нему вышли. Стало прохладней. Младший успел позабыть о колючке, оцарапавшей его подушечку на задней лапке, и скакал рядом с тремя сестрами. С Хайди слетела веселость, он задумчиво брел позади них. Но когда они спустились вниз по течению к тихой заводи, даже Хайди, окунувшись в прохладные воды, забыл о серьезности. Медвежата дружно забегали в воду, поднимая блестящие брызги или карабкались на нависавшие над рекой ветви и прыгали бомбочками вниз. Джайна признала, что река освежает даже лучше моря. После продолжительного плавания, не чувствуя ни рук, ни ног от усталости, Джайна вместе с остальными пандаренами возвратились вечером в селение.
Смеркалось. Полные сил младшие медвежата носились вокруг круглой хижины, зажимая в руках остатки ужина - фрукты и печенные лепешки с травами. Шайя тщетно пыталась призвать их к порядку, энергия била из них ключом. Джайна сидела у костра, разведенного во дворе, немного поодаль от хижины. Обычно Хейдив именно здесь варил особо "ароматные" настойки, избавиться от запаха которых можно было, "только разобрав дом по камешку", как считала Шайя-Ли.
Джайна с улыбкой наблюдала за детьми, погруженная в собственные размышления. В чем состояла договоренность с бронзовым драконом - пандарены распространяться не любили. Изучив остров, Джайна не увидела ни одного кладбища. После одного из разговоров с Хейдивом она поняла, что черно-белые медведи невероятные долгожители, это делало их своего рода бессмертными. Возможно, это и являлось частью соглашения с Ноздорму. Оставалось загадкой, зачем это нужно было бронзовому дракону, отчего пандарены звали его Спасителем и главное - причем здесь сама Джайна. Сущности Безвременья, в которое погрузилась Пандария, даже Хейдив не смог объяснить ей. Волшебница не исключала, что туман, скрывавший горизонт, мог быть связан именно с этим.
- Хейдив всегда поздно возвращается? - спросила Джайна Шайю, когда она присоединилась к ней.
Пандаренка протянула Джайне пузатую глиняную кружку. В любое время суток на столах пандаренах красовался кувшинчик с пивом - красное, темное, янтарное, - напиток всех цветов и крепости безоговорочно покорил сердца черно-белых медведей. Джайна сделала глоток сливочного пива, которое больше предпочитала Шайя. Хейдив любил темное, почти черное, сама Джайна никак не могла определиться.
Шайя тоже отхлебнула из кружки.
- Да, мой муж выбрал врачевание своим призванием, и с этим пришлось смириться. Леди Джайна, угощайтесь медом.
И все же пивовары и уважаемые всеми лекари делили второе место почетнейших профессий Пандарии. Лидерство единогласно принадлежало… сборщикам меда. Травоядные медведи были огромными сладкоежками. Сладости, варенья, джемы, засахаренные плоды и цветы - чего только не было у них на столах. Но первенство долгие годы сохранял за собой - мед.
Пиво и мед. Джайна с тоской глядела на собственную фигуру, которая на такой диете быстро вернулась в нужную форму. Но дальнейшее подобное питание могло наделить ее такими же формами, как у пандаренов. Только у нее не было шикарной черно-белой шубы, чтобы скрыть от посторонних взоров особо выдающиеся части тела.
- Попробуйте этот мед хотя бы для того, чтобы затем сравнить его с серебристым, - сказала Шайя. - Раз липа стала появляться, то скоро пчелы и мед соберут. Серебристые соты самые вкусные и такие же редкие. Влюбленные прочесывают остров вдоль и поперек в поисках серебристого меда.
- Хейдив тоже дарил серебристую соту? - спросила Джайна.
- Все считают, что дарил, - ответил вместо жены Хейдив.
Черно-белый медведь вышел из темноты ночи прямо к пламени. В черных глазах-бусинках сверкали искорки веселья. Шайя рассмеялась.
- Хейдив был настолько занят учебой, что пропустил несколько цветений липы, - пояснила она. - Пришлось самой браться за это дело. До первых родов я очень хорошо лазала, и в одной из скрытой от посторонних глаз пещере в Бронзовой горе я нашла пчел и серебристые соты. Много-много пчел и всего одну серебристую соту среди десятка других.
- Кажется, ты была тогда в два раза больше, чем когда была беременна близнецами, - рассмеялся Хейдив, присаживаясь к огню. - Настолько сильно Шайю искусали пчелы. Мне было очень стыдно, когда она пришла, вся искусанная ко мне за помощью. Я и не думал, что она что-либо испытывает ко мне. Поэтому и не рвался на поиски меда. Хайди! - внезапно окрикнул темноту Хейдив. - Ты куда?
У обступавшей огонь темноты выросла белая манишка. Застигнутый врасплох медвежонок понуро переступал с одной лапы на другую.
- Я быстро… Я вернусь. Я…
- Ступай домой, Хайди, - мягко сказала Шайя. - Выброси эту идею из головы. Придет и твое время, просто подожди немного.
Несовершеннолетний пандарен стоял, понуро опустив плечи.
- Мам, ну ведь даже ты… Ну, ты должна понимать меня.
- Конечно, понимаю, Хайди, - Шайя оставила костер и направилась к сыну. - Только я тогда уже была совершеннолетней и даже выбрала свою профессию, понимаешь?...
Остаток разговора скрала ночь. Шайя с сыном зашли в хижину.
- Считается, что запах цветов липы серебристой чувствуют только влюбленные и он сводит их с ума, - сказал Хейдив-Ли.
- До совершеннолетия ему нельзя даже пытаться найти эту соту?
- Мы знаем, в кого влюблен Хайди, - вздохнул Хейдив. - Чувства не утаишь. Она старше него и вряд ли ответит взаимностью. Даже, если он преподнесет ей серебристую соту.
- Но ведь считается, что пандаренка не может ответить отказом.
- Конечно, отказы были. Пандарены свободны поступать так, как велит им сердце. Разве может женщина выйти замуж, ничего не чувствуя к своему избраннику? А уж пандаренку и подавно никто не заставит! Невозможность отказа это то, во что так верит влюбленное сердце, что вселяет в него покой. А про отказы слишком поспешно забывают. Только до совершеннолетия ребенка родители способны влиять на его жизнь, решать что-либо за него самого. Но после - увы, нет. Пока Хайди несовершеннолетен, мы будем останавливать его, как только сможем. Как только он станет взрослым и выберет свою первую профессию… Что ж, мыс с Шайей будем надеяться, что его чувства к тому времени изменятся.
- А сколько тебе лет, Хейдив? - неожиданно спросила Джайна.
- Взрослые пандарены не ведут тщательного счета своим годам. Детям эти праздники доставляют удовольствие, взрослых - только утомляют. После рождения ребенка родители отмечают порядка сотни его дней рождения. К сотому он достигает совершеннолетия. После совершеннолетия пандарен может избрать себе профессию, участвовать в советах племени и решать отмечать ли ему и дальше этот бессмысленный праздник.
- Через год Хайди исполнится целый век? Долго же вашим деткам приходится ждать совершеннолетия. А Кейган-Лу, должно быть, и того старше?
- Да. Кейган-Лу зовется великовозрастным. Это означает, что он собственными глазами видел переселение пандаренов из Азерота в Безвременье. Но я значительно моложе, - улыбнулся Хейдив-Ли. - Я родился уже здесь, в первые годы Безвременья.
- Ваши с Шайей родители до сих пор живы?
- К сожалению, нет. Первые годы Безвременья были достаточно тяжелыми и опасными. Нападения морского народа стоили многих жизней пандарен, уцелевших после Войны Древних. Пандарены не умеют сражаться, мы не приемлем войн и оружия. Мы бежали из Азерота, чтобы выжить и никогда больше не воевать, и Ноздорму помог нам.
Джайна прикинула в уме, сколько должно быть тому, кто родился после окончания Войны Древних. Набегала кругленькая цифра. Действительно, тщательный подсчет в таком деле не требовался.
- И много в Пандарии великовозрастных пандаренов?
- Кейган-Лу последний.
- И только он видел настоящий Азерот, - задумчиво произнесла Джайна.
- Да, из всех живущих в Пандарии, только он. Но не думаю, что вам стоит расспрашивать его об этом, - поспешно отозвался Хейдив.
Да уж, с великовозрастным Кейган-Лу Джайне вряд ли удастся поговорить по душам так же, как с Хейдивом.
- А сколько профессий может выбрать пандарен? Ты говоришь, что Хайди после совершеннолетия выберет лишь первую профессию?
- Тяжело говорить с тем, кто ничего не знает о верованиях Пандарии, - улыбнулся пандарен. - Мне придется объяснить очень многое, леди Джайна. Не уверен, что это будет интересно.
- Наоборот, Хейдив-Ли. Мне очень интересно.
Профессия была одна и выбирали ее каждые 150 лет (Джайна так и осталась сидеть с раскрытым ртом, когда услышала эту цифру). Рыбаки, строители, ткачи, пивовары, швеи, сборщики меда - пандарен мог избрать абсолютно любое занятие, какое ему по душе. Не работали пандарены только в дни цветения липы серебристой, просто потому, что призвать к порядку молодых медведей было невозможно. Половина из них отправлялись на поиски сот, другие в томительном волнении ожидали их возвращения.
- А если пандарен не захочет менять профессии?