- Я видел в пещере здорового урода, который путает людей с козлами, и натравливает на них белую ползающую дрянь.
- Снежный червь! - Выдохнул в полном восторге Лейв, и – молчу-молчу… - зажал он рот, глянув на отца.
- Ты встретил трётля, - озабоченно повторил за сыном Вермунд. - Где это? Ты можешь сказать точнее?
- Видимо, там откуда меня принесла река. Пещера и была около реки. Я убегал от белой дряни и свалился в воду.
- Трётль устроил лежбище в горах у нашей реки. Слишком близко от нас.
- Может и не так близко, - сказал я. - Я даже не знаю сколько меня тащило по реке.
- Трётль – это всегда близко. - Сказал Вермунд. - Нам надо будет подумать что с этим делать, и всем поостеречься. Но как тебя вообще занесло в горы в такую пору?
"Ну вот, - подумал я, - подходим к сути".
- Я… не знаю.
- Не помнишь?
- Я все помню, Вермунд. - поправил я. - Я просто не знаю. Еще миг назад я был у себя дома. А в следующий момент оказался один, в горах.
Вермунд недоверчиво смотрел на меня.
- Да, да, я знаю как это звучит… - пробормотал я.
- Как называется твой дом? - Спросил Вермунд.
- Санкт-Петербург, - сказал я.
- Никогда не слышал…
- Россия – добавил я, без особой надежды.
- Так, или так?
- Второе – называние местности.
- Нет… - покачал головой Вермунд, и я понял, что о таких местах он не слышал.
- А где я сейчас, Вермунд? - Спросил я, и сердце сжалось в предчувствии ответа.
- Ты на моем дворе, у озера Свансьярр, в краю дроттина Эйнара, на острове Литдалир.
- Про такие места я не слышал…
- Выходит ты попал к нам сам не знаешь откуда. Ты даже не знаешь где твой дом и твой род и твои друзья?
- Да, - кивнул я. - И мне самому стало жутко. - И еще одно, Вермунд. - Там, откуда я к вам попал, в тот моммент было жаркое лето…
- Колдовство-о! - Протянул Лейв.
- Возможно, ты прогневил кого-то из богов… - пробормотал Вермунд.
- Не торопись рассуждать промысел богов, муж мой, - мягко сказала Халла. - Возможно, это их деяние. Но кто знает, во гнев это или в милость.
- Верно рассужено, - сказал Вермунд. А меня спросил. - Каков был твой труд дома?
- Я… я программист.
Вермунд некоторое время пытался повторить незнакомое слово.
- Твое ремесло. Объясни его другими словами.
- Я… - вот задача… - Я складываю цифры.
- Ты был счетоводом на подворье знатного человека?
- Нет… я…
- Помогал купцу? - Попытался помочь мне Вермунд.
- Нет… я… - я лихорадочно искал слова. - Я… оживлял картинки… чтобы… развлекать людей…
- Оживлял? - Нахмурился Вермунд. - Ты колдун?!
Я увидел, что Халла тоже нахмурилась, а Лейв к своему любопытству прибавил и легкий испуг, и решил что в колдуны записываться я пожалуй не буду.
- Нет, никакого колдовства. Я неверно выразился… Мы просто рисовали картинки, которые были так хороши, что прямо как живые.
- Если вы ткали гобелены, как женщины из земли англов – то не мужское это дело, и у тебя не будет уважения у наших мужчин.
- Нет, я не ткал…
Я лихорадочно размышлял. Я был программистом. Хорошим программистом. Я учился на это несколько лет в университете, и сверх того. Это была уважаемая профессия. Может не во всех кругах, но там где я общался, уж точно. Но сейчас я не знал что сказать, под вопросительным взглядом Вермунда. Нет, я конечно не почувствовал что занимался в жизни не тем. Но это была глупейшая ситуация, когда твой многолетний труд вложенный в профессию вдруг потерял цену. Я работал над компьютерными играми – у Вермунда они превратились в гобелены. Я занимался и программами-навигаторами для морского позиционирования судов. Это было действительно серьезное дело. ТАМ. Сказать Вермунду, что я рисовал карты. Представляю что будет, когда мне дадут бумагу и перо. В голове тут же всплыл образ старинных карт из пиратских фильмов, вычерченные, украшенные бисерным почерком буква к букве. Сомневаюсь, что я нарисую хоть что-то подобное.
Вермунд смотрел на меня с терпеливым интересом.
- Видишь ли Вермунд, - вздохнул я. - Ты спрашиваешь, чем я занимался… - Я вспомнил, что он сказал, что был с сыном на рыбалке. - Представь, что рыбак который всю жизнь рыбачил в лодке на озере попал к людям, которые живут в густом лесу, и промышляют охотой на зверей… Ловцы из леса спросят рыбака, - каким трудом он жил? Рыбак ответит, - что он ловец.
- Так, - спросил Вермунд кивнув, с полувопросительной интонацией.
- Тогда охотники из леса скажут, - мы тоже ловцы. Ты, человек, бьешь медведя рогатиной, или ставишь на него капкан? А рыбак ответит им, что своего медведя он ловит не огромной рогатиной, а крохотным крючком, или же запутывает по сотне медведей сразу в одну сеть… Поверят ли охотники на зверей, в то что сто медведей можно поймать одной сетью, одному человеку зараз? Вряд ли. И тогда рыбаку придется трудно объяснять, что это совсем другие медведи, маленькие, и без лап и без когтей, в блестящей чешуе. И живут эти медведи… И чем больше лесные люди будут расспрашивать рыбака, тем меньше они ему будут верить, и тем больше запутываться. И даже если они что-то себе представят из его рассказов, насколько близко окажется их представление к действительности?
- Так… - сказал Вермнуд. - И эту историю ты рассказал?..
- Чтобы показать, что видимо моя работа от вашего дома еще дальше, чем лес от озера, - вздохнул я.
Вермунд помолчал.
- Твои слова мудры, - наконец произнес он. - Однако, вот что я понял. Твоя работа у нас бесполезна, да?
- Да, - переламывая себя кивнул я.
- Твой род, и твои друзья далеко. И полбеды, что они далеко. А вся беда, что ты не знаешь даже где твой дом, и как его искать.
Я молчал. Он сказал это, и мысли оделись реальностью.
- Этот крючок загнули против твоей воли, - покачал головой Вермунд – и трудно будет тебе разогнуть его. Ты вдали от дома, от друзей, и без дела в руках… Так вот что я тебе скажу на все это Димитар, сын Вальдимарра, с этого момента – ты мой раб.
Я онемел.
- Нечестно! - завопил маленький Лейв едва не выпрыгивая из свой долгополой рубахи – Нечестно! Это я заметил его, когда он плыл по реке. Значит, он должен быть мой раб!
- Когда ты получишь право носить оружие сын. Мы подумаем над этим, - дипломатично пообещал Вермунд. И снова обернулся ко мне. - А ты, Димитар, должен восстанавливать силы. С завтрашнего дня ты начнешь потихоньку вставать. Мы поможем тебе. Сейчас зима, работы вне дома мало. Поэтому у тебя есть время восстановить силы. Ну а пока что ты будешь прясть вместе с женщинами.
Я открыл рот, но не потому что хотел что-то сказать. Челюсть от возмущения отвисла.
Халла снова улыбнулось мне своей доброй улыбкой.