* * *
Император Камаэль и Сафир-Маград шли по длинному коридору дворца, стрельчатые своды которого украшала мозаика, а пол - резные каменные плиты. Рисунки изображали переплетающихся змей, парящих орлов и прочих животных, которых создала безудержная фантазия мастеров.
- Как тебе, должно быть, известно, мой друг, - говорил император чуть слышно, - Флабрия уже давно не в своем уме. Занятия колдовством, которые я никогда не поощрял, окончательно расстроили ее и без того слабый рассудок. Поэтому, как ни прискорбно, моя жена не в состоянии отвечать за свои действия. Я бы смотрел на это сквозь пальцы, но магические ритуалы, которые она регулярно проводит, становятся все опаснее. Вчера, например, из-за них вспыхнула Восточная башня и едва не погибли двенадцать астрологов. - Император остановился и положил унизанную кольцами руку Сафиру на плечо. - Мой юный друг, скоро мы с тобой станем родственниками. Твои дети унаследуют мой трон. Поэтому только тебе я могу доверить ту миссию, откладывать которую я больше не вправе.
- Я готов исполнить любой приказ Вашего Величества, - ответил Сафир, поклонившись.
- Поэтому я и выбрал тебя в мужья для своей единственной дочери. Нет в мире ничего более ценного, чем преданность и искренность. Глупцы копят золото, строят дворцы, утопают в роскоши, но никто из них не знает истинную цену вещам. Поэтому на троне сидят не они, а я.
- Все знают, сколь мудр император, - отозвался Сафир с поклоном.
- Увы, мой мальчик, далеко не все. И пример тому - очередное восстание в Лиам-Сабее. Жители этой провинции не желают понять, сколь выгодно для них быть частью нашего государства. Они ослеплены тщеславием, и оттого им кажется, что я отнял у них свободу. Но пройдет время, и если не их дети, то внуки уже не смогут мыслить себя вне Урдисабанской империи. Мы будем сильны единством. К счастью, у всех нас одна вера!
- Это действительно большая удача, повелитель, - согласился Сафир, - ибо куда легче смириться с попранными границами, чем с разрушенными храмами.
Император одобрительно рассмеялся:
- Я вижу, что выбрал себе достойного преемника. Не думай, что это только слова. Я действительно вижу тебя на троне Урдисабана. Уверен, ты достойно продолжишь мое дело и расширишь владения империи.
- Если это будет угодно Вашему Величеству и богам.
- Будет-будет. Ну а пока у меня есть для тебя задание.
- Я весь внимание.
- Возьми своего слугу, этого толстяка Ухаэля, четырех гвардейцев, посади Флабрию на мой самый быстроходный корабль "Буревестник" и отвези на остров Саамард, в монастырь Ирридан. Там о ней позаботятся. Я уже договорился с матерью настоятельницей. А затем сразу же возвращайся назад, здесь тебя будет ждать награда, достойная моего будущего зятя.
- Для меня нет лучшей награды, чем служить Вашему Величеству, - ответил Сафир, снова поклонившись.
- Вот письменный приказ, - император протянул ему свернутый трубкой пергамент. - Ступай. И займись нашим делом сразу после сегодняшнего праздника. Я жду тебя через час, ты будешь сопровождать меня на церемонии.
- Слушаю, Ваше Величество, - Сафир с поклоном удалился.
* * *
Корабль был великолепен. Его отделали лучшими сортами дерева: палисандром, сандалом, орехом и другими. Перила и резные украшения покрывала позолота. Вдоль борта висели масляные фонари, в корме располагались четыре каюты, в одной из которых разместились Сафир с Ухаэлем, в другой - императрица Флабрия со служанкой, в третьей - приставленный к ней лекарь Арсамак. Капитан занимал последнюю, четвертую каюту.
"Буревестник" шел под всеми парусами. До острова Саамард оставалось не более двух дней пути. Небо было чистым и безоблачным, по нему скользили чайки, время от времени стремительно падавшие вниз, ударявшие оранжевыми лапами по воде и вновь взмывавшие уже с добычей - извивавшейся в когтях рыбой.
Сафира и удивило поручение императора, и нет. Ни для кого не было секретом, что колдовские занятия его второй жены Флабрии пользуются дурной славой. Это бросало тень на самого повелителя, который хотел бы выглядеть правоверным последователем богов Урдисабана, а не приверженцем тех темных и зловещих культов, которым отдавала предпочтение его супруга. Император давно начал опасаться, что рано или поздно ему придется избавиться от Флабрии, и вот время пришло. То, что он выбрал Сафира для выполнения этой деликатной миссии, было вполне понятно: кто сделает все лучше, чем будущий зять, меньше всего желающий выносить сор из избы?
- Лорд Маград, - рука капитана легла на плечо Сафира, - посмотрите туда, - он указал на горизонт.
- И что? - спросил юноша, присмотревшись. - Я ничего не вижу.
- Воспользуйтесь этим, - предложил капитан, протягивая ему медную подзорную трубу.
Сафир приложил оптическое устройство к глазу и через некоторое время сказал:
- Какой-то корабль?
- Два. Уримашские триремы.
- Пираты? - Сафир опустил подзорную трубу и взглянул на капитана. - Они посмеют на нас напасть?
- Может, да, а может, и нет. Если бы корабль был один, то беспокоиться было бы не о чем, но два корабля вполне могут потягаться даже с "Буревестником". Впрочем, они далеко и едва ли сумеют нас догнать, даже если захотят. А на Саамарде нас защитят гарнизонные орудия.
- Надеюсь, - сказал Сафир. - Мне бы хотелось выполнить приказ императора и как можно быстрее вернуться в Урдисабан.
- Нам бы всем этого хотелось, - кивнул капитан, а затем развернулся и крикнул: - Эй, слушай мою команду! Справа по курсу две пиратские триремы! Прибавить паруса, идем по ветру, приготовиться к бою!
- Мы отклоняемся от курса? - спросил Сафир, почувствовав, что корабль качнуло в сторону.
- Только на время. Нужно оторваться от уримашей.
"Буревестник" шел полным ходом, но триремы все же нагоняли его. Капитан хмурился и качал головой. Он происходил из аристократического рода и был опытным моряком: двенадцать лет плавал на боевых кораблях шкипером, пока не получил под начало лучшее судно императорского флота. На вопрос Сафира он нехотя ответил:
- Я не понимаю, как развивают они такую скорость. Их суда гораздо медлительнее наших. Мы давно должны были потерять их из виду, но вместо этого они, похоже, скоро нас догонят.
- Когда?
- Если будут идти с прежней скоростью, то не позднее чем через четверть часа.
- Мы сможем отбиться? - спросил Сафир, чувствуя, как неприятно засосало под ложечкой. Неужели это страх? Странное и непривычное чувство: раньше потомок Маградов никогда не боялся.
- Едва ли, - капитан нахмурился, - но постараемся погибнуть достойно.
- Мне нужно спуститься в каюту, - сказал юноша, возвращая капитану подзорную трубу, - и приготовиться к бою. Ухаэль! - крикнул он слуге, стоявшему неподалеку и не спускавшему глаз с пиратских трирем. - Идем, ты поможешь мне надеть доспехи.
- Что, господин? - толстяк подошел, дрожа от страха. - Как?! Неужели будет бой? Но мы ведь можем оторваться. У нас больше парусов, и вообще…
- Боюсь, что нет, Ухаэль, - Сафир покачал головой и направился на корму, - по какой-то причине уримаши нагоняют нас.
- О всемогущие боги, мы погибнем! - воскликнул Ухаэль, всплеснув руками. Он неуклюже засеменил за своим господином, путаясь в полах расшитой серебром и жемчугом одежды.
- Не трусь, - отозвался Сафир, заходя в свою каюту. - Настало время показать, что и ты мужчина, - он откинул крышку сундука и вытащил кольчугу.
Слуга с тихим стоном повалился на кровать.
- Хорошо вам говорить, господин, - протянул он дрожащим голосом. - Вы - воин, а я в жизни не держал в руках оружия.
- Тогда оставайся здесь и жди, когда пираты придут за тобой. Но хочу напомнить, что уримаши оставляют в живых только тех, за кого можно взять выкуп, так что не говори им, что ты всего лишь слуга. - С этими словами Сафир надел кольчугу и извлек из сундука позолоченный панцирь, на груди которого были изображены сражающиеся морские змеи. - Подай мне меч!
Ухаэль подхватился и снял со стены клеван в кожаных тисненых ножнах - не парадное, положенное пажу и изукрашенное самоцветами, а настоящее боевое оружие. Сафир подпоясался, пристегнул длинный прямой кинжал, затем сел на кровать и приладил поножи.
- Надень наручни, - велел он Ухаэлю.
Слуга, не переставая причитать, приложил к его предплечьям бронзовые пластины и застегнул ремешки.
- Шлем, - коротко бросил Сафир, проверяя, все ли хорошо сидит, не сковывают ли доспехи движений.
Ухаэль достал из сундука круглый шлем с массивным забралом, выполненным в виде рыбьей головы, и подал своему господину. Сафир надел его, застегнул на подбородке ремни, приладил стальной воротник и направился к двери.
- Господин! - воскликнул Ухаэль, устремляясь за ним. - Дайте и мне оружие!
- Разве ты хочешь подняться на палубу?
- Мое место рядом с вами, господин! Пусть я боюсь, но буду сопровождать вас даже в Узадор. - Толстяк попытался гордо выпятить грудь, но его усилия пропали втуне, поскольку ни одна часть его тела не могла соперничать с животом.
- Смотри, как бы твои слова не стали пророческими, - отозвался Сафир мрачно. - Возьми мой шестопер.
- Благодарю, господин.
Через минуту Сафир с Ухаэлем показались на палубе. Большая часть команды уже стояла вдоль бортов с оружием и щитами в руках. На лицах людей была написана решимость умереть или победить любой ценой. Никто не собирался сдаваться пиратам.