– Только не вздумай устроить себе синдром Стендаля, а то я знаю, какой ты у нас впечатлительный, – подшутил Киро над очкариком Даком, когда они проходили в первый зал, приобретя необходимые билеты. Без комиксов и книжек пилот "Казарки-3" чувствовал себя, по меньшей мере, непривычно, даже неуверенно. Но оказавшись лицом к лицу с полотнами Дали, Дак, как и другие друзья-лётчики, забыл практически обо всех своих комплексах и проблемах…
Сюрреалистические пейзажи увлекали. Портреты били по глазам (и по мозгам) до невозможности безумной красотой. Если их в принципе можно было назвать портретами.
– Все эти лицевые дыры… – восхищался Неземной, пристально разглядывая чуть ли не каждый миллиметр очередного полотна. – Крайне интересный взгляд на природу человеческой внешности. Забавно! Очень трогательное изображение уродства…
Что поделать, пришелец впервые видел шедевры всемирно известного гения.
– А я считала, Дали вообще один из ваших, – Катя Ураган, погладив от волнения свой сексуальный нос несколько раз цепкими пальцами прирождённого авиатора, высказала инопланетянину потаённое подозрение многих жителей планеты Земля.
– Ну, думаю, даже нам до него слишком далеко, – задумался Неземной, мотая замаскированной головой.
Тем временем Киро умудрился пристать к делегации каких-то туристов и устроил спор с женщиной-гидом, выясняя, какая именно картина приводит "созерцателей" в больший экстаз. Разгорячённая женщина-экскурсовод утверждала, что всё зависит от угла восприятия. Прист тоже не унимался, споря с гидом вплоть до женского туалета. В общем, их еле разняли.
Не смотря на мелкие недоразумения, "культурная программа" удалась. Пилоты покинули музей Дали, насладившись почти всеми представленными работами сполна.
Чтобы успеть на обратный рейс, "Летучие Рыбы" вернулись в район аэропорта. Но время ещё было – они направились на пирс.
Быстро стало темнеть, фиолетовое небо покорно теряло цвет, заливая гамму своего пространства чёрной краской. Полупустой ресторанчик на пирсе с видом на залив Тампа зажигал приветливые огни. Другой водный массив, к которому непосредственно относился город (Мексиканский залив), омывал западную оконечность полуострова, создавая удобства для существования местным пеликанам. Природа Сент-Пита, само собой, носила ярко выраженный окрас всего морского.
Команда "знатоков живописи" заняла столик с краю просторной террасы, а прямо напротив него одинокий посетитель заведения потягивал бутылочное пиво, причём вёл себя так, будто беседует с кем-то невидимым. Нез, сменив "режим восприятия", увидел, что странноватый мужчина ведёт внутренний разговор со своей галлюцинацией – восхитительной девушкой, сидящей нога на ногу, платье в обтяжку, распущённые волосы и яркий макияж.
Заказали по салату с креветками, кальмарами и красной икрой. Пару бутылок белого вина. Пилоты секретной эскадрильи умели расслабляться в подобных местах…
– Дак, о чём была книга, которую ты читал на той неделе? – спросила Трио провокационно, побалтывая вином в бокале. Любитель пончиков и комиксов скромно отрапортовал, что не помнит ничего из прочитанного. Как обычно, впрочем.
– Хорошо, что ты хоть названия не забываешь. А то читал бы, наверное, одну и ту же книженцию постоянно, – тон Данте Атома выражал насмешливое безразличие к проблемам памяти пилота "Казарки" и чтению вообще.
В террасу ресторана заглянула женщина-латиноамериканка, продававшая букетики для "романтических свиданий". Киро зачем-то купил у неё один (самый непрезентабельный) и любезно подарил его Лилии. Той очень понравилось такая акция внимания. Блондинка мило улыбалась Присту весь оставшийся вечер посиделок.
– Отлично ведь время провели? – Оскар посмотрел на друзей-коллег нетрезвым взором, готовясь сделать фото уже раз в сотый за сегодня. – Музей Дали, затем это прекрасное место…
– Да это лучшая вылазка в Сент-Питер за последние месяцы! – воскликнула Точка, и тут же букетик, лежавший рядом с тарелкой Лилии, дёрнулся, чуть подскочил, а дальше – пошёл кататься из стороны в сторону, как припадочный.
Никто из лётчиков не удивился. Просто Трио способна "анимировать" голосом предметы небольших размеров. Эти ожившие вещи несколько секунд (или, может быть, дольше) могли двигаться, словно "бытовые" зомби, внезапно для самих себя восставшие из могил.
Вот и сейчас букет немного покривлялся в непроизвольном танце, а затем снова стал "без души", полностью утратив двигательную активность.
– Опять ты со своими трюками… – устало бросил Данте, почти не глядя на панк-девушку. Трио Точка только развела татуированными руками, мол, "чем богаты, тем и рады". Её-то саму всегда забавляло такое умение. Иногда бывает весело наблюдать, как дёргается пепельница, изображая то ли жабу после временной реинкарнации, то ли просто радуясь кратковременной возможности снова пожить, или, например, карандаш начинает вдруг отплясывать чечётку на столе (вероятно, будучи в прошлом воплощении заправским танцором)…
– Ребята, самолёт улетит через пятнадцать минут, – забеспокоился Дак, ловя в фокус циферблат своих часов на запястье. – И, возможно, без нас.
Лётчики засобирались, в складчину оплатили счёт. Выходной день подходил к завершению.
Пора пилотам возвращаться на базу.
Очередной вылет
Сначала всё было нормально, безоблачно и даже непривычно тихо, но во второй половине дня погода резко испортилась, будто бы кто-то сбил все настройки ясного и тёплого, тут же заменив их надвигающимся штормом.
Генерал Хантер первым понял, чего ожидать от подобной перемены. Он, как обычно, наслаждался ароматом послеобеденной сигары, когда тревожная догадка подтвердилась: с высоты диспетчерского пункта поступил телефонный звонок.
– Босс, у нас сигнал. Разрешите дать команду пилотам на вылет.
Голос Леви имел интонацию человека, услышавшего нечто совершенно страшное и почти смертельное.
– Вас понял. Врубайте сирену, – начальник эскадрильи положил трубку телефона, а в строгую пепельницу рядом с ней – недокуренную сигару, приятно дымящую, но как бы покинутую. Под рёв сигнала "самолёты к бою", который зазвучал из динамиков на вышке, генерал решил, что самое время выпить виски, не ограничиваясь в довольно сложной ситуации одним только курением.
– Блиииин… Судя по "надгробному слову" Хантера, нам кранты без права на помилование, – объявил Киро Прист свой вердикт в шлемофон.
– Ладно, не дёргайся, Второй. Сейчас всё выясним, – посоветовал Данте Атом, ведя группу привычным курсом. Тон "Первого" пререканий не предусматривал.
– Естественно! – отозвался Прист. – Конечно, выясним. Куда мы денемся? Всегда мечтал умереть молодым у вас под крыльями, друзья.
– Прекрати засорять эфир ерундой! Забыл, что лучше не говорить про смерть, пока мы в полёте? – Лилия буквально вклинилась в рассуждения парней особой нервной нотой. Остальные лётчики задумчиво промолчали…
Дождь усиливался с каждой проделанной сотней метров над взволнованным океаном. Двигатели крылатых машин гудели так, будто чувствовали тяжесть, сокрытую сейчас в сердцах пилотов. Даже "боевое блюдце" Неземного, казалось, издавало несвойственное шипение и глухое жужжание. Самолёты словно понимали: предстоит что-то героическое (либо катастрофическое).
До подводной пирамиды оставались считанные километры. Тёмно-серые небеса разревелись ливнем так сильно, что сложно было рассмотреть эмблему эскадрильи на борту ближайшего самолёта. А предзакатное солнце почти исчезло за ширмой штормовых туч…
Спиралевидные круги развернули в районе пирамиды широкие водовороты. На этот раз они были синие, зелёные и фиолетовые. Вся эта "карусель дьявола" производила зловещий эффект.
Из самой чёрной тучи выпадал водный смерч, уходя каскадом в невидимую с высоты верхушку пирамиды.
– Ну, мальчики и девочки, скажите миру: "До встречи"! – бойко прокричал Данте, "заныривая" в смерч. Вихревые потоки тормошили самолёт, стабилизаторы со свистом рассекали "тело" торнадо.
Другие пилоты последовали за "Первым". Всех затянуло кружащееся "зеркало" стихии…
В Аду костры Ксафана.
Темноту разъедают красно-оранжевые пасти огня, облизывая языками углубленья в остроконечных скалах и впадины мрака, где шевелится что-то склизкое, а само пламя бесконечно режет иссушенную почву.
Никакого боя не было. Ложная тревога? Вряд ли, конечно.
Но ощущалось, что Преисподняя всё равно наливается силой, готовясь к чему-то великому (при этом повторяющемуся на протяжении немыслимо долгого времени).
Лётчикам пришлось сбросить скорость до минимума. К ним летел Азазель.
– Приветствую земных помощников! – прокричал перепончатокрылый демон, острозубо улыбаясь. – Битва ещё не началась. Давайте за мной…
Чёрные "водопады" огня висели гигантскими стенами со всех сторон, пока НЛО и самолёты скользили через задымлённый воздух, ведомые знаменосцем Тёмного Воинства, а далеко внизу извивались огромные черви, напоминавшие крючковатые корни (если смотреть на них из кабины истребителя). Медленное пламя переливалось сумеречным свечением отчаяния, местами переваливаясь за горы тлена и пепла адской окраины.
– Отсюда виден Пандемониум! – удивился Оскар, всматриваясь туда, где возвышались исполинские строения, чудовищные в стилистике своей архитектуры. Тёмно-красная башня примерно по центру адской столицы была наиболее заметна (она выделялась среди остальных, как обугленный кипарис в окружении обгоревших кактусов).
– Чертовски красиво, – пошутил Киро, уводя "Перо" с пути жарких потоков воздуха, несущихся прямиком из пекла Пандемониума. Азазель порхал впереди, будто заманивая дорогих гостей в глубины плавильных печей. Теперь надо снижаться и где-нибудь сесть…