Стёпка разозлился. И этот туда же! Ещё один Никарий выискался. А вот как поверну сейчас камень в другую сторону - посмотрим, как запоёшь! Сам в девку оборотишься. И навряд ли в пригожую. Он представил, как из ямы выхлёстывается змей, как распахивается ненасытная зубастая пасть, как чародей в страхе пятится… или нет - жалобно умоляет демона о помощи. А ещё лучше о пощаде… Стёпка даже дотронулся до камня, почувствовал его холодную гранёную поверхность.
Всемир, похоже, что-то такое увидел в его глазах. Он похлопал Стёпку по плечу и сказал примирительно:
- Не принимай близко к сердцу, Стеслав. Не всякому чужие демоны по нраву. Иные чародеи пуще огня их боятся.
- Ну, нашему-то Усмарю и огонь не страшен, - гулко захохотал Свията. - Ровно кабанчика осмолило, а ему и в радость. Не скулит, не жалобится. Но ты, Усмарь, однакось, девок таёжных лобызать чуток погоди.
- Отчего? - недовольно отвернулся от Стёпки Усмарь.
- Попрут тебя девки-то. Бородой палёной шибко от тебя разит.
Дружинники весело заржали. Насупившийся Усмарь счёл за лучшее оставить демона в покое, покосился через плечо да и подался к избе, припадая на левую ногу. Видно, всё-таки крепко его отражённым заклинанием приложило.
Стёпка опустил взгляд на рукоять меча, ещё раз огладил подушечкой большого пальца чёрный камень, и ему показалось, что нажми он чуть посильнее - магический переключатель тут же с готовностью щёлкнет… И что-то произойдёт. Но лучше не нажимать. Надоело с чудовищами и колдунами сражаться, хочется от них немного отдохнуть.
Дружинники разбрелись кто куда, и Стёпка тоже пошёл вслед за Смаклой к повозке. После всех приключений неплохо было бы чем-нибудь основательно подкрепиться…
Дверь избы вдруг с треском распахнулась, на крыльцо вывалился Усмарь в сбившемся набок шлеме. Он судорожно нашаривал на поясе меч. Вслед за ним выскочил наружу ещё один дружинник. Держась обеими руками за горло, он шагнул с крыльца, пошатнулся и упал боком на траву. И опять всё на хуторе смешалось. Упавшего окружили, над ним склонился Арфелий, кто-то зло выругался, двое дружинников с мечами наголо встали по обе стороны двери, ещё двое готовились по первому же слову броситься внутрь.
Стёпка перехватил меч половчее, оглянулся. Смакла торопливо взводил самострел. Ничего ещё не кончилось, там в избе кто-то был, возможно, ещё один оркимаг или ещё один змей, на этот раз, видимо, какой-нибудь запечный или подвальный.
- Что за напасть содеялась? - Склад схватил Усмаря за грудки, встряхнул так, что у того зубы лязгнули. - Кто Войка изранил?
Усмарь замотал головой, высвободился из могучих рук десятника и тяжело закашлялся.
- Оркимаг силок магический в избе навострил. Снасти свои колдовские от чужих уберегал. Я увернуться успел, а Войке горло так и вскрыло.
- В избу не входить! - рявкнул Склад. - Могута, прикрой дверь и подопри чем-нито, да покрепче!
- Ни к чему это, - отмахнулся Усмарь. - На один раз силок ставлен был, хватило ему Войковой крови.
- Всё одно подоприте! - приказал Склад.
Он подошёл к лежащему на земле, склонился над ним и сразу отвернулся с потемневшим лицом. Ясно было, что раненному уже ничто не поможет. Рядом на коленях стоял Арфелий, Усмарь тоже склонился было, но махнул рукой и отошёл.
Сам не зная зачем, Стёпка приблизился к раненому. Рана была страшная. Под челюстью вспухали красные пузыри, кровь залила кольчугу, стекала на траву. Удивительно, что Войко с такой раной сумел выскочить наружу. Он ещё пытался дышать, шарил слабеющими руками по земле, хотел что-то выговорить окровавленным ртом… Он уже был не жилец. Это понимали все.
Стёпку замутило, и он отвернулся. Крови было слишком много, он никогда ещё не видел столько крови, никогда не видел, как умирают - и не хотел видеть. "Отверзни!" - неожиданно чётко и громко прозвучало в голове: - "Отверзни!" Не сразу он сообразил, откуда идёт этот голос и что именно следует отверзнуть.
Когда он трясущимися руками развязал мешочек - ничего необычного не произошло. Развязал и развязал. Внутри оказался невзрачный желтоватый порошок, жирноватый на ощупь, с лёгким смолистым запахом, очень похожий на измельчённую канифоль. Нетрудно было догадаться, для чего этот порошок нужен, куда труднее было решиться его применить.
Переборов вполне понятные сомнения, Стёпка протиснулся к раненому, опустился рядом на колени. Арфелий покосился недовольно, но смолчал и послушно отодвинулся. Войко смотрел в небо полными страдания глазами и в его лице не было уже ничего, кроме тоскливого ожидания скорой смерти. Стёпку он, похоже, вообще не заметил.
- Ты, отрок, не егозил бы тут, - недовольно пробурчал кто-то, кажется, Усмарь. - Отходит ужо Войко.
Стёпка, не обращая внимания, выудил из мешочка щепотку порошка и аккуратно присыпал им жуткую пузырящуюся рану, стараясь, чтобы руки дрожали не слишком заметно. Войко дёрнулся всем телом и закрыл глаза. Арфелий со свистом втянул воздух сквозь сжатые зубы. Крупинки порошка, едва коснувшись раны, вскипели вдруг обильной кровавой пеной, потом она побурела, опала - и на шее остался только длинный свежий рубец. Войко облизал порозовевшие губы, глубоко вдохнул, улыбнулся с невыразимым облегчением, закрыл глаза… и, похоже, уснул. Спокойно и безмятежно. Словно умаялся со смертью бороться и теперь, преодолев её настойчивый зов, решил немного отдохнуть.
В полной тишине Стёпка завязал мешочек и убрал его в карман. Он смотрел на осунувшееся лицо спасённого им от смерти весича и на душе у него было светло и спокойно. Как говорил иногда папа: "День у нас сегодня прошёл не зря".
- Ну, демон! - негромко сказал Арфелий. - Оставайся-ка ты в нашей дружине, ей-слово, оставайся.
- Не могу, - сказал Стёпка. - У меня ещё дело важное не исполнено.
Он поднялся с колен и только тут спохватился, что с ним нет оркимагова меча. Он его бросил, когда к Войко спешил. Как оказалось, ценный клинок охранял младший слуга. Держа наготове взведённый самострел, он стоял рядом с мечом и каждому было понятно, что будет с тем, кто попробует покусится на Стёпкин трофей.
- Не бросай оружие, Стеслав, - прошептал Смакла, когда Стёпка наклонился за мечом. - Усмарь на него уже зарился. Кабы я не подоспел, отобрали бы у тебя меч-то.
- Пусть только попробуют, - Стёпка вскинул меч на плечо и ещё раз пожалел, что нет к нему ножен.
- Достоинства твои, Стеслав, велики и удивительны, - сказал Всемир, заново оглядев его с головы до ног, словно в первый раз увидел. - А мою рану так заворожить сможешь?
Он показал порез на тыльной стороне правой ладони.
"Не отверзай!" - раздалось в голове, хотя Стёпка и сам не собирался развязывать мешочек.
Он помотал головой:
- Такая рана сама скоро заживёт.
Всемир засмеялся:
- Твоя правда, Стеслав. Негоже истинную магию на пустяковые царапушки расходовать. Ты не хмурься, Арфелий, не хмурься. Боярские раны быстро затягиваются.
- А не тот ли это отрок? - спросил подошедший десятник. И в голосе его Стёпка не услышал для себя ничего хорошего.
- Тот, - громко ответил он, прекрасно догадавшись, о чём именно спрашивает суровый предводитель весской дружины.
- Дерзок не по чину, - пробормотал выглядывающий из-за десятникова плеча Усмарь, - До стремени едва дорос, а уже на язык чрезмерно остёр.
- А тебе, Усмарь, поучиться у него не помешало бы, - сказал Всемир. - Ты-то Войка почитай схоронил уже, а Стеслав его единой щепоткой к жизни вернул.
Усмарь скривился, словно лимон раскусил, и промолчал, но на Стёпкин карман, в котором мешочек лежал, всё-таки нехорошо так покосился.
Грузный Склад, посмотрел на спящего Войко, на его залитую кровью кольчугу, на подпёртую дверь избы.
- За дружинника спасибо тебе, отроче, и поклон земной, - десятник качнул головой, изобразив поклон. - Доброго воина исцелил. Молодец. Видно, в замке Летописном крепко учат, - и глянул на Стёпку острым глазом, словно проверить хотел что-то.
- Нет, это я сам, - сказал Стёпка. - Порошок у меня с собой был… Оттуда, - он неопределённо махнул рукой.
Усмарь недоверчиво ухмыльнулся. Склад ещё раз кивнул.
- Верно ли, что ты оркимага обезоружил и отпугнуть его сумел? - спросил Склад.
- Верно, - не стал отпираться Стёпка.
- Лжив, как все демоны, - встрял Усмарь. - Никто не видел, как он с оркимагом-то бился… Да и на кой ему с ним биться, коли у него у самого оберег оркландский на шее висит. Сговорился он с ворогом, а нам глаза отвести хочет. Повязать его не мешкая, покудова не утёк.
С занудным упорством повторялась старая история. Стёпка сжал зубы и решил на Усмаря внимания не обращать, хотя ему так и хотелось… сделать с вредным чародеем что-нибудь не очень хорошее, чтобы на всю жизнь запомнил, как на честных демонов поклёпы возводить.
- Стеслав всех нас от беды уберёг, - сказал Всемир. - С оркимагом мы бы не совладали, да и тебе, Усмарь, он не по силам. Напрасно ты злобишься на сего отрока, моё тебе слово.
- Непокорен он и дерзок, - упрямился чародей.
- Честь и достоинство своё блюдёт, - поправил Всемир. - А сие демонам не возбраняется.
- И меч у него не простой, - добавил Склад. Он протянул руку. - Не откажи взглянуть.
Не хотелось, ой, как не хотелось Стёпке отдавать оркимагов меч в чужие руки. Но причин для отказа не было, и он, помедлив, вложил рукоять в ладонь десятника.
Тот поднёс клинок к глазам, глянул как бы на просвет и, похоже, что-то искомое там увидел, заметно дрогнули в довольной усмешке губы, и в глазах промелькнуло что-то этакое… жадное.
- Знатный меч, - сказал Склад. - Многих денег стоит. Самому светлейшему князю не зазорно таким владеть.