* * *
Улинхейли не любил ловить рыбу. Что за радость день за днем плести и чистить сети, закидывать их в море, в надежде, что Синий хозяин не поскупиться в этот раз на улов. Потом сортировать склизких каракатиц и карпениг с отсрыми как лезвие плавниками, и снова чистить и латать сети… Нет уж, пусть этим занимаются увальни, вроде Афлона. Для себя Улинхейли избрал куда более увелкательное, а главное прибыльное занятие - нужно только знать, как найти жемчужные раковины. Узенькая лодочка, всего-то два локтя в ширину и не больше десяти - в длину, уверенно перескакивала с волны на волну. День выдался ветреный, но Улинхейли давно выгреб за полосу прибоя и теперь правил прямо в открытый океан. Легкое, короткое весло перепархивало с одной стороны на другую, толкая суденышко к бьющему прямо в глаза гребцу солнцу. Вероятно из-за этого Улинхейли не сразу заметил барахтавшуюся в волнах девушку, только когда тонкие пальцы вцепились в долбленый борт, едва не перевернув лодку, он сообразил, что белесое пятно в воде - человеческое тело. Юноша навалился на противоположный борт, стараясь удержать равновесие.
- Эгей, поострожнее! - закричал он, машинально оглядывая синее пространство в поисках лодки, откуда она могла свалиться. Но вокруг не было ни одной посудины - и не удивительно, Улинхейли тщательно скрывал свое заветное место, где добывал поистине гигантские раковины. А жемчужины в них выростали размером с глазное яблоко! Про эту коралловую отмель к юго-востоку от острова мало кто знал, сильное морское течение обычно сносило лодки в другую сторону, чтобы преодолеть его требовалось грести, что есть мочи. Но Улинхейли был сильным мужчиной, он не нырял вместе с другими в бухте, где ловила рыбу вся деревня, и где предшествующие поколения успели основательно проредить "поголовье" жемчугоносных моллюсков.
Рука исчезла, но спустя секунду вновь ухватилась за лодку, на этот раз ближе к носу, и снова юноше пришлось приложить массу усилий, чтобы его челнок не перевернулся.
- Хэй, да перестань же трясти лодку. Если боишься утонуть, так подожди, я спрыгну в воду и помогу забраться.
Над бортом показалось бледное личико с прилипшими к щекам прядями волос. Волосы оказались по мужски короткими, но лицо и тело точно принадлежало женщине. Незнакомка хрипло залопотала что-то на непонятном языке.
Улиндейли удивился еще больше. С этой стороны архипелага большие корабли не плавали никогда - всем известная подводная гряда, дальше на востоке оканчивалась невидимым из-под воды, и потому вдвойне опасным рифом. Капитаны судов предпочитали далеко обходить гиблое место, и если сюда заносило шхуну, то только во время шторма. Парень вновь, сощурив глаза от солнца, вгляделся в волны - не похоже, чтобы поблизости произошло кораблекрушение, да и с чего бы ему взяться, последний шторм отбушевал две четверти назад!
- Видимо сегодня другого улова у меня не будет. - Сказал себе молодой ныряльшик (поскольку вцепившаяся в лодку пловчиха, явно не способна была понять нормальный язык), и ловким движением выбросил тренированное тело за борт, закачался на волнах, отфыркиваясь, зажав в одной руке весло. Освободившаяся от веса лодка подпрыгнула, стукнув незнакомку днищем по голове, потеряв сознание, девушка начала медленно погружаться в зеленоватые глубины. Улиндейли выругался, бросил растерянный взгляд на лодку - все еще сильное течение могло далеко отнести ее, но разматывать и бросать якорь времени не осталось. Закинув весло в челнок, юноша набрал полную грудь воздуха и нырнул вслед за своей нечаянной находкой.
Когда он последним усилием вытащил лодку с пришедшей в себя "утопленницей" на берег, солнце успело перевалить за полдень. Убедившись, что челн не унесет очередная волна, пловец повалился на мокрый песок. Девушка кое-как выбралась из лодчонки и попыталась оттащить его подальше от прибоя, но он лишь устало отмахнулся.
- Откуда ты только взялась? - Проворчал, не рассчитывая на ответ. Но спасенная вдруг залопотала, активно жестикулируя. Улиндейли с удивлением понял, что она и впрямь рассказывает о том, как попала в воду. Вернее, пытается рассказать, из объяснений "на пальцах", получалось, что она чуть ни с неба упала в море. Чужеземка нескольк раз изобразила, как "рыбкой" входит в воду - вот только прыгать с высоты, как она показывала, на их острове было совершенно неоткуда.
- Отведу-ка ее к жрецу. - Сообщил себе ныряльщик, встал, морщась от боли в усталых плечах, схватил продолжавшую трещать без умолку женщину за руку и потащил в глубь острова. Там, на холме с тремя высоченными пальмьмами стоял навес их жреца. Старый Пекна умел говорить на языкях всех племен, населяюших соседние острова, и даже бородатых пришельцев с большой земли. "Уж он сумеет разобрать болтовню незнакомки!"
* * *
- Господин Змей! - Капитан принадлежащего Сигистрору судна, знал дракона под настоящим именем. Путаница, возникшая из-за того, что экипажам собственных судов Эрссер являлся в виде Финеска, а с людьми бывшего мятежника Сига общался в собственном облике, грозила в будущем вылиться в сереьезную проблему. Впрочем, дракон не собирался надолго оставаться банкиром.
Приземление на палубу прошло не совсем гладко. Г*Асдрубал уже отработанным приемом спланировал сверху прямо на корабль, пролетая над мостиком, перекинулся в человека. Сидевшему у него на спине Хаэлниру пришлось сделать диковинное сальто, чтобы приземлиться на ноги, плечом он все-таки задел деревянное ограждение - бросил в сторону ящера осуждающий взгляд. Тот, ухмыляясь, едва заметно пожал плечами - после получения свитка настроение у Змей заметно улучшилось.
- Сочтемся! - Одним взглядом пообещал эльф.
- Доброго плаванья, Янцель, рад встрече. Ну, что, есть у вас новости?!
- Есть-есть. - Улыбка собрала морщинами дубленое лицо шкипера. - Мы узнали, где искать девушку.
Друзья тут же превратились в слух.
- Здешний шаман говорит, они переправили ее на Тхлай.
- Не близко. - Удивился ящер.
- Да. - Моряк переложил штурвал, ловя переменчивый ветер. - Мы хотели сразу плыть туда, потом побоялись, что вы нас не найдете, но теперь-то можно отправляться. - Он снова пошевелили рулевое колесо. - Эй, на баке, готовсь, поворот бейдевинд!
- Может лучше слетать до архипелага, так будет быстрее…
- А оттуда на материк ты тоже полетишь? - Осадил дракона товарищ. Беспосадочный перелет с самого северного из островов Тхлай-Охолатхлской гряды до Эттариса был не по силам даже дракону. - И вообще, нам может понадобиться судно.
Вынужденный согласиться с разумными доводами Змей принялся помогать матросам - ему казалось, они едва ползают по палубе. Когда разворот был завершен, корабельный ветродуй добавил ветра в паруса, и бриг полетел, рассекая бирюзовую целину, словно гигантская белая бабочка. На третий день впереди по курсу обрисовался гористый Ихтлей, не задерживаясь, они обогнули его справа и бросили якоря в бухте с подветренной стороны цеyтрального острова. Тхлай-Охол за прошедшие с момента арканской оккупации годы изменился мало. Непобедимый недолго держал здесь гарнизон: под влиянием южного солнца солдаты и матросы очень скоро утрачивали всякое служебное рвение. Подобно местным жителям они предпочитали по нескольку часов, начиная с полудня, спать в тени тростниковых навесов, а после до темноты тянули банановую брагу - довольно отвратительный на вкус слабоалкогольный напиток. Единственным рабочим временем оставались прохладные утренние часы, но и их заброшенные на остров арканцы вместо службы, посвящали необременительной рыбалке. Венную базу на оcтрове пришлось прикрыть, точнее она прикрылась сама собой, солдаты разбежались, переняв островной образ жизни и бесследно растворившись в местном населении. На другом конце острова, там где когда-то была столица императора Тхлай-Охолатхла, одиноко торчала серая башня. Некогда в ней жил могучий маг - один из Девяти, Эгей, посвященный в Тайну Равновестия, а теперь обретался местный колдун. В свое время Эдарген, захватив Тхлай-Охол, сжег здешнего шамана со всей семьей и учениками. Но стоило арканским судам отчалить на континент, и рыбаки отыскали себе нового.
Четырехвесельный ялик заскрипел килем по песку. Змей, Хаэлнир, следом за Янцелем и парой матросов спрыгнули в воду, помогли вытащить лодку на берег.
- Фехтайский шаман сказал, они отправили чужестранку Жрецу из каменной башни, чтобы он решил, что с ней делать. - Шкипер махнул рукой в сторону невидимой отсюда башни Эгея. - Эти островитяне очень суеверны. Спасенная девушка говорила на языке Большой земли, а среди них не нашлось знатока, достаточно владеющего чужой речью. Зато все видели, что волосы у незнакомки острижены очень коротко - по их обычаям, косы отсекают юношам или девушкам, предназначенным в жертву Синему Хозяину. Вам разве не приходилось слышать о таком? Не только здешние аборигены, но и эборские пираты до сих тоже практикуют человеческие жертвоприношения - этим живоглотам видите-ли жалко для морского бога пары монет! Так вот, такой жертве обрезают волосы и сжигают их на алтаре, а самого беднягу бросают за борт в открытом море, так чтобы он не сумел доплыть до берега.
- Я читал об этом варварском обычае, - Хаэлнир брезгливо сморщился.
- Если жертве все же каким-то чудом удается выжить, - продолжил шкипер, - считается, что Хозяин морей отверг подношенье. Вот фехтайцы и решили отправить девушку в Храм Синего, чтобы своей службой богу она сумела вернуть его расположение… Новый Тхлайский колдун устроил в оставшейся от великого мага башне святилище, так что девушка должна быть там.