САМОСОХРАНЕНИЕ
Шнурки не надрывались на работе,
Болтались по обочинам дорог.
И на каком-то резком повороте
Их придавил рассеянный сапог.
Шнурки блуждали по земле с опаской,
Порваться прежде времени боясь,
И по причине этой неувязки
Безвременно их жизнь оборвалась.
ГРАДУСНИК
Ох. этот Градусник.
Стеклянный паренек.
Отзывчивая.
Чуткая натура!
В квартире кто-то
Сляжет на денек
- А у него уже Температура.
ЗАВОДСКАЯ ТРУБА
Заводская Труба
Неуклюжа, груба
И совсем не красива на вид.
Но она без красот
Достает до высот
И не даром небо коптит.
ШПИНГАЛЕТ
Вот уже десяток лет
На работе мирной
Незаметный Шпингалет,
Сторож наш квартирный.
Но не каждому знаком
Путь его тернистый…
Был когда-то он штыком,
Убивал фашистов.
На морозе и в огне
Приходилось драться…
А потом - конец войне,
Демобилизания.
И, бывалый фронтовик,
В битвах закаленный.
Поступил в квартиру штык
Сторожем оконным.
(Потому что - не секрет. -
Если дельно взвесить,
В мирной жизни Шпингалет -
Нужная профессия.)
И работает старик
Хорошо и молодо.
Он всегда готов, как штык,
Побороться с холодом.
И хотя напротив печь
(Подойди, погрейся!),
Но на печь его упечь
Даже не надейся!
Он с порядками знаком:
Служба - это служба.
И сумеет стать штыком.
Если будет нужно.
ВЕРА
Кажется песчинке, что она
Выполняет важное задание:
Без нее бы рухнула стена,
Без нее бы обвалилось здание.
И не нужно на нее пенять,
Ни к чему пускаться в рассуждения:
Крепче будет здание стоять
От ее, песчинки, заблуждения.
МЯЧ
Скачет Мяч,
Как циркач,
По дворам и крышам.
Чем сильнее
Удар,
Тем он скачет выше.
И ему
Ничего -
Сыро или сухо…
Посмотри
На него
И не падай духом.
ШИРМА
Ширму выставляют напоказ,
И ее, конечно, это радует.
Не случайно Ширма всякий раз
От восторга просто на пол падает.
Выставляют Ширму напоказ.
Но напрасно так она встревожена:
Ведь она здесь - для отвода глаз
От того, что видеть не положено.
ОРКЕСТР
У скрипки не хватает настроения,
А у кларнета - вдохновения.
Рояль сегодня что-то не звучит,
Не до игры расстроенной гитаре…
И только барабан восторженно стучит,
Поскольку он всегда в ударе.
СЧАСТЬЕ
Покрытая снегом, озябшая елка
Прильнула к окну, подобравши иголки,
И жадно глядела на елку в огнях,
Мечтая о собственных радостных днях.
А елка домашняя, в ярком уборе,
Вздыхала о ветре, о снежном просторе,
О том, что она променяла вчера
На пеструю роскошь и блеск серебра.
ЛОПАТА
Лопата угловата
И тяжела для рук.
Но все-таки Лопата -
Надежный, верный друг.
Хоть ей пласты иные
Даются нелегко,
Она в дела земные
Влезает глубоко.
КИРПИЧ
В стене высотного строения
Кирпич - бессрочный строевой.
Бушуют ливни в исступлении.
Метели поднимают вой, -
Но все лихие непогоды
Ему как будто нипочем:
Кирпич прошел
Огонь и воду,
Покуда стал он -
Кирпичом!
ПАРОВОЗ
Он провел немало эшелонов
И с пути не сбился своего.
В чем же дело?
Где его вагоны?
Почему покинули его?
Есть ведь в нем
И сила и уменье,
К перегонам дальним он привык.
Почему ж стоит он без движенья?
Паровоз поставили в тупик.
СЛАВНЫЙ ТОК
Ток торопится.
Спешит
На работу срочную:
Дальний путь его лежит
В область потолочную.
Трудный путь:
То вверх,
То вниз.
Ток - прекрасный альпинист.
Смелый и бывалый.
На любые этажи
Он по проводу взбежит.
Ни устав нимало.
Лампочка на потолке -
Как тут не бояться?
Жизнь висит на волоске,
Может оборваться!
Очень тонкий волосок,
Как мышиный усик.
Побледнел бедняга Ток,
Дрогнул.
Но не струсил.
Лампа - это не предел,
Впереди
Немало дел.
Всюду ждут его услуг,
Току очень рады
Плитка,
Радио,
Утюг -
Торопиться надо!
Он с утра
Не пьет.
Не ест
В трудовой горячке
Дело есть и в МТС
И на водокачке.
Прибежит он на завод
Там его работа ждет,
Вовремя поспел он.
Ну, давай
Включайся, Ток,
Заводи станки, браток,
Видишь - Сколько дела!
БРИТВЫ
Какою бритвою скорей
Лицо себе поранить можно?
Не той, которая острей,
С тупою будьте осторожны.
Пускай не вызовет обид
И шутка в нашем разговоре:
Острота зла не причинит,
А тупость причиняет горе.
ПАССАЖИР
На остановке при посадке
Кричит он в гневе благородном:
"Чего толпиться на площадке?
Там впереди совсем свободно!"
Но лишь ему пробиться дайте.
Как он начнет ворчать сердито:
"Потише, эй, не нажимайте!
Здесь и без вас битком набито!"
РЕВНОСТЬ
От измены ревность не спасает:
Ревность - это глупый пес, который
Своего хозяина кусает
И свободно пропускает вора.
ФИЛОСОФИЯ
"Жизнь - это жизнь.
А свет - это свет.
А люди - всегда есть люди…
То, чего нынче, возможно, нет,
Завтра, возможно, будет…
Так оно дело…
Вот оно как…
Кто бы и как бы и что бы там…"
Старый, Бывалый, Матерый дурак
С начинающим делится опытом.
В СТРАНЕ ВЕЩЕЙ
ЧЕМОДАН
Я сказал Чемодану:
- Закрой глаза, я покажу тебе фокус.
Я взял ключик и помог Чемодану закрыть глаза. Потом подхватил его и понес.
Чемодан не возражал: он давно привык к тому, что с ним носятся. Он только скрипел недовольно:
- Скорей, скорей, скорей!
В номере гостиницы, куда мы прибыли, уехав от дома за тысячу километров, я поставил Чемодан на стул и помог ему открыть глаза. Затем я вытащил из него несколько вещей, которые мешали ему сосредоточиться, и спросил:
- Ну как?
- Ничего, - сказал Чемодан и, подумав, добавил: - Ничего особенного.
Да, конечно, он не увидел ничего особенного. Он просто попал из комнаты в комнату, проделав весь путь с закрытыми глазами.
Если бы Чемодан мог путешествовать с открытыми глазами! Он столько бы узнал, повидал бы массу интересного.
А потерял бы Чемодан совсем немного. Так, какие-то тряпки…
ЛЮБОВЬ
Былинка полюбила Солнце…
Конечно, на взаимность ей трудно было рассчитывать: у Солнца столько всего на земле, что где ему заметить маленькую неказистую Былинку! Да и хороша пара: Былинка - и Солнце!
Но Былинка думала, что пара была б хороша, и тянулась к Солнцу изо всех сил. Она так упорно к нему тянулась, что вытянулась в высокую, стройную Акацию.
Красивая Акация, чудесная Акация - кто узнает в ней теперь прежнюю Былинку! Вот что делает с нами любовь, даже неразделенная…
ПОДСЛУШАННОЕ СЧАСТЬЕ
Все уснуло. В кухне совсем темно. Толстый, высокомерный, обычно мрачный и неразговорчивый Кувшин не замечает, что Чашка не одна, что рядом с ней Ложка, и говорит:
- С тех пор как я увидел тебя, Чашка, ничего мне не мило на этой полке. Я люблю тебя, слышишь, люблю так, что не могу даже вместить в себе эту любовь…
Кувшин многого не может вместить - ведь он рассчитан только на три литра. Но любовь не меряют на литры, и поэтому признание Кувшина звучит довольно трогательно. По крайней мере таким оно кажется Ложке - невольной свидетельнице этого разговора.
- Пойдем со мной, Чашка, - продолжает Кувшин, - я уведу тебя в сказочную страну, в страну Чистых Скатертей и Просторных Буфетов. А если не хочешь, Чашка, мы останемся здесь и будем все равно счастливы.
"Пойдем со мной, Чашка", - говорит Кувшин, но Ложка слышит совсем другое. И кажется ей, что говорит это вовсе не Кувшин, а ее знакомый маленький Ножик.
"Пойдем со мной, Ложка, - слышится ей. - Я люблю тебя, и поэтому ты будешь всюду со мной счастлива".
И они идут, идут вдвоем в чудесную страну Чистых Скатертей и Просторных Буфетов. Вернее, даже не идут, а летят, потому что их несет туда сказочный ковер-самолет, который люди называют подносом.
Вот, наконец, и она, эта прекрасная страна. В ней действительно стол с очень чистой скатертью, и вообще всюду такая чистота, что неряшливые пылинки в ужасе выбрасываются прямо из окна.
- Ну как, - спрашивает Ножик, когда они сходят с подноса на скатерть, нравится тебе здесь?
- Да, очень нравится, - отвечает Ложка. Но больше всего ей нравится в эту минуту сам Ножик, который так и сияет от счастья.
И маленькая Ложка улыбается ему…
А потом, когда в кухню заглядывает рассвет, все оказывается совсем иначе. Кувшин стоит на своем месте, по- прежнему высокомерный и неразговорчивый, и полон он, как всегда, простокваши, а совсем не любви. И у Ножика очень скучный, неинтересный вид. Никак не похоже, чтобы он знал дорогу в Страну Счастья.
Но Ложка верит, что это не так.