Академия находится в центре Вероллы, а дорога в центр ему сейчас заказана. Вообще надо бежать из города.
- Мне не в ту сторону, - буркнул Пантор и, плюхнувшись на сидение водителя, попытался закрыть дверцу.
Не тут-то было. Винсент подцепил ручку дверцы и тянул за нее обратно.
- Да какая разница! - голос его звучал теперь напряженно и требовательно. Но Пантор не придал этому значения, скорее всего оттого, что сам был напряжен до предела.
- Сто лет не виделись, - фальшиво добавил Винсент. - Поехали еще куда-нибудь.
Пантор снова попытался закрыть дверцу, но Винс держал крепко.
- Садись, - сдался Пантор, лишь бы только уехать отсюда поскорее и подальше.
Рыжий не заставил себя ждать. Молнией обогнул мобиль, рывком распахнул дверцу и загрузился - другого слова не подберешь - в салон. Хлопнула дверца. Пантор нажал педаль. Мобиль выкатился на дорогу, принялся неспешно набирать скорость.
Винсент опасливо поглядывал в окно, пытаясь при этом демонстрировать полное равнодушие к окружающему. На сей раз это не укрылось от внимания Пантора.
- Ну, рассказывай, - предложил юный маг.
- О чем это? - поежился Винсент, поспешно отворачиваясь от окна.
- Как о чем? От кого бежишь?
Пантор крутанул руль. Мобиль повернул направо. Теперь центр Вероллы остался за спиной. Ученик мага прибавил скорости. Замелькали быстрее дома и деревья за окном. Сзади был шпиль здания Консорциума, впереди неизвестность. Да еще вдобавок рядом сидел старый приятель, убегающий теперь вместе с ним от каких-то своих неприятностей.
У Пантора и своих неприятностей и непонятностей имелось предостаточно, потому получать на свою голову еще и неизвестно с чем связанные заботы Винса было ему совсем не с руки.
- Ни от кого я не бегу, - надулся рыжий. - С чего ты взял?
- Хорошо, - согласился Пантор и начал сбрасывать скорость.
- Эй-эй, - засуетился Винс, - ты чего?
- Ничего, - пожал плечами Пантор. - Мне дальше на север. А ты уже приехал.
Мобиль практически остановился. Винсент задергался, совсем забыв о своей конспирации.
- Ладно-ладно, - заторопился он. - Поехали. Расскажу по дороге.
Пантор прибавил газу. Вокруг снова замелькали утопающие в зелени садов особняки. Потом пронеслась последняя кованая ограда и пошли похожие друг на друга, как доски в заборе, доходные дома. Винсент сидел и сопел, собираясь с мыслями. Он был похож сейчас на ребенка, который готовился признаться в том, что мамина любимая ваза упала не сама по себе, а с помощью его мячика.
- Веролла заканчивается, - поторопил Пантор.
- Он на меня донос написал, - выпалил Винсент.
- Какой донос? - опешил Пантор.
- Обычный, что я магией занимаюсь с мертвыми, - затараторил на одном дыхании Винс. - А я ведь ни разу никакой некромантии… А он говорит, раз кладбище, значит, некромантия. И уж ему-то поверят. А мне нет. Потому что я никто, а он начальник. А все из-за нее…
Дыхание кончилось. Винсент захлебнулся и примолк. Пантор в великом изумлении смотрел на рыжего приятеля.
- Чего?
- На дорогу смотри, - озлился не то на непонятливость товарища, не то еще на что Винсент.
Ученик мага спохватился и резко повернул голову. Дальше ехал, уделяя дороге больше внимания, хотя и продолжал коситься на рыжего время от времени.
- Он директор кладбища, понимаешь? - начал Винсент снова, стараясь быть спокойным.
- А она?
- А она - его жена.
- А ты причем?
Винсент посмотрел на приятеля, как на умалишенного.
- Старик, что значит - "я причем"? Ты ее видел? Ему пятьдесят. Ей двадцать пять. Он всю жизнь на кладбище, у него у самого уже все как у покойника. А она чахнет во цвете лет. И такая красавица. Неужели я смогу позволить погибнуть красоте?
- И ты красиво наставил изящные ветвистые рога ее мужу, - усмехнулся Пантор.
- Ну, можно и так сказать, хотя это грубо и мне не нравится. Я бы выразился изящнее.
- Не надо, - отмахнулся Пантор. - Главное, суть передана верно.
- Суть, - передразнил рыжий. - Какая суть! У нас была любовь.
Пантор снова фыркнул. Сколько помнил нескладного приятеля, любовь у того была всегда. И каждый раз вечная и светлая, даже если длилась она одну ночь, и с утра Винс не мог вспомнить ее имя.
- Не смешно, - мгновенно вскинулся рыжий. - Мы с ней были созданы друг для друга.
- Если бы не ее муж, который стоял между вами, - поддел Пантор.
- Да нет, - не заметил подначки Винс. - От мужа как раз была польза. Во-первых, он содержал ее, во-вторых, давал работу мне. И все было чудесно. Мы втроем жили душа в душу, пока этот старый негодяй не пришел однажды домой не вовремя и не узнал, что…
Винс снова замолчал, уткнув бессмысленный взгляд в пространство, словно вспоминая о былом.
Веролла осталась позади. Вдоль дороги потянулись поля и крохотные фермерские домики.
- И он написал на меня донос, что я, не имея лицензии, занимался магией, а, кроме прочего, делал это на кладбище. Ну, понятно же, что если магия и кладбище, значит - некромантия. А за некромантию сам знаешь, что бывает.
Пантор кивнул.
- А некромантии не было?
- Старик, за кого ты меня держишь? Никакой некромантии. Я просто работал на этого негодяя. И магия исключительно бытовая. По его же просьбе.
Пантор долго думал, что такого можно сделать на кладбище при помощи бытовой магии, но так и не смог изобрести ничего путного.
- Какая магия может быть на кладбище?
- Ээээ, тут целое доходное дело, - оживился Винсент. - Знаешь, сколько стоит умереть? Место на кладбище в Веролле стоит целое состояние. Город-то большой, кладбища на всех не хватит.
Глаза рыжего сверкали хулиганским азартом.
- Вот умирает человек, идут похороны, место выкуплено, могила раскопана. А с вечера дождь прошел. Приносят человека хоронить, а в могиле воды по колено. А кому охота покойника в луже хоронить?
- А покойнику не все равно?
- Покойнику может и все равно, а его живым родственникам нет. От близости трагедии у людей обычно включается бытовой маразм. И вот тут эти родичи бегут к директору и просят, умоляют, предлагают любые деньги, лишь бы только могила была нормальная, вот ведь рядом раскопано и без воды. Директор отнекивается, наконец, когда родные и близкие усопшего готовы отдать ему последнюю рубаху, сдается. Соглашается поменять могилу под свою ответственность, а сам получает, сколько причитается, денежкой. И все счастливы.
- А магия тут причем? - не понял Пантор.
- Ну, старик, - протянул Винсент. - Как причем? Лужу-то в могиле я ему заклинаю.
- Жулик, - искренне подивился Пантор.
- Директор-то? Как есть жулик.
- А сам?
- Я просто выполнял свою работу, - отмахнулся рыжий. - А этот старый негодяй мало того, что жулик и рогоносец, так еще и донос на меня накатал. Сиди, говорит, и жди. За тобой, говорит, придут. А я чего, дурак? Нет, сперва-то я думал, что он просто блефует. А потом смотрю, приставы топают, ну я и дал деру.
Винсент замолчал. Пантор тоже сидел тихо. Да, хорошенькое дело. В одном мобиле два мага, ученик без учителя и недоучка, которого обвиняют в некромантии. И никому дела нет, что один ученик некроманта, второй бабник-жулик и оба не имеют к запрещенной магии никакого отношения. Обвиняют - значит, виноват. Добропорядочные граждане к такой ереси на пушечный выстрел не подбираются. А дыма без огня не бывает.
Пантор гнал мобиль на пределе возможностей.
- И куда ты бежать собрался? - спросил он наконец затосковавшего рыжего.
- На дикий север, куда ж еще.
Пантор кивнул. Путь у опальных магов в самом деле имелся только один - на территории, неподконтрольные Консорциуму, да и вообще кому-либо. Дикий север как раз и являлся таким местом и, по слухам, не подчинялся никому. Даже собственной власти у него не было. Так что никакие приставы там не достанут.
Был, конечно, и второй вариант - сдаться на милость властей и отправиться на вечное поселение на острова-свалки, куда ссылают только преступников-магов и результаты их магической деятельности. Но этот вариант Пантора совсем не устраивал: уж лучше на дикий север, чем в магическую помойку. Правда, здесь была одна сложность - как перейти границу Объединенных Территорий Консорциума? Как это делается, ученик мага не знал, но зато слышал, что за не очень большую плату жители приграничных городов с удовольствием переправляют всех желающих через кордон. Оставалось надеяться, что это правда, а не пустые слухи.
- Вот, - снова подал голос Винсент. - Теперь ты все знаешь. Так что, если не боишься, отвези меня как можно дальше по старой дружбе. Ну, куда тебе по пути. А дальше я как-нибудь сам.
Рыжий снова стал похож на ребенка. Пантор почувствовал, как в душе появляются зачатки материнских чувств. Вот поэтому на рыжего, нескладного девки и вешаются, подумалось вдруг. Обаяние, плутовство и ребячество, вызывающее материнскую нежность даже в мужике - гремучая смесь.
- Вместе поедем, - улыбнулся Пантор.
- Куда? - не понял Винс.
- На дикий север. Куда ж еще?
Винсент воззрился на приятеля с подозрением. Долго смотрел, словно художник на натуру, прежде чем взять в руки карандаш и кисть. Наконец покачал головой:
- А ты что натворил?