Пленники полностью видели лишь меня. Остальные – как силуэты, движения, недобро бликующие глаза.
– Ширак, – сказал я.
Брызнул свет. Он шёл неизвестно откуда, дробился в каплях дождя, просвечивал листья насквозь, окутывая поляну волшебным зелёным сиянием.
Пленники смотрели на меня, напряжённо переглядывались.
Я сел посреди поляны, протянул руки, направляя магию. Сотворённый из тени призрак встал в полный рост – копия одного из пленников. Иллюзия прошла через поляну и вышла из круга света. Поравнялась с кустом…
И ветви, извиваясь, охватили человека, подняли в воздух, рвали колючками, во все стороны брызгала призрачная кровь. Призрак подёргался, обмяк, повис безвольно. Он иссыхал на глазах, сквозь дырчатую ткань проглядывали рёбра, лицо превращалось в череп. Отвалилась и упала в траву нога – кости, обтянутые сухой серой кожей.
Я отпустил иллюзию, позволил ей истаять. Сотворил второго призрака. Он пошёл в другую сторону, когда вышел из круга света, на него спикировала огненная птица, выдохнула длинный язык пламени. Призрак мгновенно вспыхнул, побежал в лес, слепо натыкаясь на деревья. Упал, какое-то время бился, потом затих и медленно погас. Погасли следы его ударов о стволы деревьев.
Учитель, я такое не смогу сделать, – на Тихой речи испуганно сказала Орла, наша специалистка по огненным птицам.
Но они-то этого не знают, – резонно ответила Нан.
Третий сотворённый мной призрак, едва шагнув с поляны, просто и без затей утоп во мху.
Четвёртый отправился на четвёртую сторону света, и из тьмы протянулись когтистые лапы, сцапали.
Кажется, публика была впечатлена. Но я ещё не закончил.
Протянул руку, невежливо указывая пальцем на папашу Мигеля. Тот напрягся. Кашлянул. Я медленно согнул пальцы, словно сжимая чьё-то горло. Волшебник завертел головой, потёр горло. Всхрипнул. Захрипел.
– Довольно!.. – сказал орк. – Мы всё поняли!..
Я отпустил силу. Мигель осел, потирая горло под "галстуком". Я протянул руку во тьму, и мне передали трофейный рюкзак. Я швырнул "сидор" под ноги орку.
Фридрих сунулся в него и издал возглас удивления, достав пайки – совершенно безвкусные плитки концентратов. По моему кивку раздал каждому, неловко управляясь одной рукой. Люди стали есть.
Я отступил, снова накидывая на себя Плащ Теней – взгляды пленников "провалились", заметались, разыскивая внезапно пропавшего чужака, кто-то поперхнулся, его колотили по спине. Я шагнул в темноту, проходя словно сквозь невесомые вуали – поляна уже была окружена несколькими защитными заклинаниями. Сел под дерево, Нан достала из своего рюкзака холодную птицу.
Пленники на поляне угрюмо жевали, давились. Я вспомнил о воде, достал одну из их фляг, кинул из тьмы.
Люди чуть не бросились врассыпную, когда в кругу света упал округлый предмет. Кто-то не обуздал рефлексы и ничком грохнулся в лужу. Кто-то нервно засмеялся, узнав.
Фляга пошла по рукам, опустела, её наполнили из этой же лужи, потрясли, снова выпили, снова наполнили. Вода в таких флягах сама собой чистится, становится дистилированной.
– Фридрих… – сиплым голосом начал Мигель, к своему пайку он так и не притронулся. – Фридрих, что всё это значит?
– Я знаю не больше твоего, – ответил орк, выразительно зыркнув по сторонам.
– Почему они тебя признают? – не внял предупреждению Мигель.
– С чего ты взял?..
– Ты с ним в сговоре? Давно ли ты был на исповеди, Фрих-х-ха!.. – захрипел он, дёргая зелёную удавку.
Пленники отводили глаза, молча жевали. Я ещё немного поизображал Дарта Вейдера и отпустил силу, Мигель сел, кашляя и плюясь. Концентрат плюхнулся наземь. Орк торопливо выхватил еду из лужи, протянул, но тот лишь отмахнулся, буркнув что-то про грязный кусок из рук грязного орка. Грязный орк малость посерел ликом, мой имп засёк, что частота ударов сердца его подскочила в полтора раза, а кожа стала интенсивнее излучать тепло.
– Сейчас я на страже, – монотонно сказал, вытерев размякшую плитку об одежду и никак не проявив душившей его ярости. – "Собака" тоже моя. А ты и ты – вторая и третья стража.
Один из пленников согласно буркнул. Это был мужчина с диковатой бородкой, коренастый и сильный, звали его Чем. Второй, мальчишка по имени Марк, посмотрел на падре, то ли ожидая его одобрения, то ли недоумевая, отчего Мигелю не досталось стражи. Папаша отвернулся от Фридриха, кутаясь в свою одежду, покривил губы, но ничего не сказал.
Ночь прошла спокойно. Пошёл нудный мелкий надоедливый дождик. Дежурные люди и орк оглядывались, пытаясь увидеть своих неуловимых пленителей. Наши же стражи время от времени показывались им, творили фантомов – чтоб не расслаблялись. Мигель полночи продавал дрожжи, потом пододвинулся к остальным, спящим вповалку, накрылся какими-то лопухами, что загодя наломал орк, пригрелся и захрапел. Пару раз его затыкали бесцеремонным толчком.
Я перехватил немного сна, в основном приглядывал за пленниками, мысленно говорил с Нан или заходил на спутник, разглядывал Лес сверху.
Когда восток заалел, Дайрим встал и прошёлся вокруг поляны, потом и остальные сняли свои сторожевые заклинания.
К восходу дождь прекратился. Чисто умытый лес был полон капели, под ногами хлюпало, когда я шёл к пленникам, чтобы раздать завтрак. Взял и себе, отломил кусочек, с хрустом сжевал. Я и забыл, какая это гадость…
Остальные тоже пожелали попробовать.
– Точно, гадость, – Нан похрустела, с трудом сглотнула и торопливо запила.
– Если нелюди едят только это, тогда понятно, почему у них такой скверный характер… – пробормотала Жасмин, кривясь. По виду, да и по вкусу сухие пайки напоминали прессованные опилки.
Я приналёг на холодную дичь, выпил две чашки горького фарри, местного "чая".
Позавтракав, мы подняли пленников и двинулись дальше. Утренний сумрак сменился неверным светом зимнего дня. Через несколько часов мы вышли к неширокому ручью. Остановились, пообедали – и снова марш-бросок. Вечером снова закляли место ночёвки пленников.
Люди не затевали разговоров. Мигель дулся, орк короткими репликами говорил, что делать, Марк и Чем слушались его беспрекословно, хотя до этого явно относились пренебрежительно.
На рассвете мы разомкнули заклинания, наложенные вокруг поляны, позавтракали, покормили пленников и двинулись. Дайрим швырнул вверх волшебную птицу, "почтовое" заклинание, посвистывая крыльями, магическое послание устремилось к посёлку Хидон.
Глава третья. Клетка
Домой мы пришли к вечеру. Увидя деревья посёлка, падре Мигель впал в истерику, обличал, ругался и молился. Люди жались к орку, тоже поглядывая с ужасом на посёлок и его жителей.
Вэйри обступили чужаков. Просто стояли и смотрели – тёмные силуэты, сверкающие в свете прихваченных с собой фонарей глаза.
– Это наши пленники, – сообщил я, вскарабкавшись повыше, на толстую ветку черёмухоподобного кустарника. – Они вторглись в Лес, и мы убили трёх, а этих прихватили с собой.
Народ глухо зароптал. Меня знали, и я был достаточно популярен, хотя мало с кем общался. Может быть, и поэтому тоже – люди, а в данном случае и эльфы ценят тайну и интригующее поведение. Да ещё мои шрамы, заработанные в бою с нелюдями.
И Нан. Она взяла PR на себя, умная и общительная девушка умела к себе расположить, и отсвет оказываемой ей благосклонности падал на меня.
И Жасмин. Хидон верил своему Архимагу. Коли уж волшебница приютила эту странную парочку – прекрасную волшебницу и странного мага, чьё лицо покарябано огнём так, что он выглядит страшнее равнинника – так тому и быть.
– Возможно, мы убьём и их тоже, – холодно уронила Нан. – А возможно, используем как-то иначе. Вы можете видеть, что один из них – орк, представитель расы, что мы почитали сказкой…
Донеслись завывания Мигеля.
– Это обитель ужаса!.. – голосил он. – Древесные великаны, последыши нечестивой цивилизации, погрязшей в…
– А это – безумец, по которому слишком сильно ударил плен, – докончила Нан. – Эй, ты!.. Хватит голосить.
Падре не внял, и по знаку Жасмин к нему подкралась лиана и ткнулась в ногу. Он с воплем подскочил и упал ничком.
– Хватайте этого придурка, – велел я, – и несите…
Я завертел головой. Из толпы выбрались закадычные подружки, две одинаковые девушки и Орла, которая уже успела выложить близняшкам подробности эпического сражения. Два человека и орк восторженно уставились на них.
– Отец, – одна из близнецов поклонилась Дайриму. – Мы всё сделали, как было написано в твоём письме.
– Эм-м-м, хорошо, – промычал Дайрим, он явственно покраснел. Валья тоже покраснела. Жасмин смотрела бесстрасно. Дайрим не был отцом девочек, даже отчимом – всего лишь любовник матери. Но близнецы ясно давали понять, что желают упрочнения отношений.
– …Тащите его сюда, – продолжил я. – Вы вольны ходить по посёлку и окрестностям, но если зайдёте слишком далеко…
Я вскинул руку, трое тут же закашлялись, стукнутый током падре Мигель зашевелился.
– Ошейники вас задушат, – докончил я.
Кнут был пущен в ход, теперь пряник. Нан шагнула вперёд, я телепатически подсказывал, и она на ломаном человеческом языке объяснила, что предоставленное им жилище – живое, а вот здесь, буквально за углом, можно найти плоды приживлённых на дерево-гигант растений, которые хотя выглядят довольно странно, всё же более съедобны и вкусны, чем пайки.