– Думаю, они наши с потрохами, – прошептала, я согласно кивнул. – Вообще-то Жасмин никогда не отказывала калекам. Правда, некоторые здесь жили чуть ли не по полгода, ожидая их очереди на восстановление. Только тяжёлых принимали вне очереди.
Она помолчала.
– Сёстры как-то сказали мне, что дважды Валья не смогла спасти чужую жизнь. Когда "яйцо" было занято, и раненые или больные не смогли дождаться его освобождения. Печально это всё. Будь у нас… то есть у них, у Хидона, уже тогда три добавочных капсулы, может быть, никому не пришлось бы умирать…
Желая развеселить погрустневшую девушку, я обнял её, и тут по закону всемирного свинства снизу послышались голоса.
– …Скоро мы будем знать точно, сколько именно, – сказала Жасмин. – Но я уверена, что не больше десяти дней. Эти штуки, дробь? – свинцовые шарики ударили на излёте, и лишь чуть повредили. "Яйцо" всё уберёт и заживит.
Реджи и Хана кивали, словно китайские болванчики. На их лицах вспыхивали улыбки.
– Вы можете прожить эти дни в посёлке, – продолжила Архимаг, – или…
– Конечно, мы сочтём за честь участвовать в ваших действиях!.. – восторженно отозвался Реджи. – Вэй Жасмин, располагайте нами!..
Хана кивнула.
– Кстати, я недавно была рядом с Лихолесьем… мне кажется, оно… ужалось, что ли?..
Мы, трое хидонцев, переглянулись.
– Да, – сказала Жасмин. – Это результат наших усилий.
– А ну как безумный дух попытается нам отомстить?
– Мрэков бояться – в лес не ходить, – ответил я, отметив это "нам". Сдаётся мне, мы сделали удачное приобретение.
Пока мы толкали речь перед гостями и устраивали женщину в "яйцо", наступил вечер. Мы раскланялись, заверяя друг друга в совершеннейшем почтении, Жасмин вызвала близняшек, поручила им устроить Реджи и Хану и приглядывать за третьим членом семьи.
И мы отправились на Полигон.
Участники экспедиции не торопились отдыхать. Гром и Валья, не давая себе роздыху, принялись разбирать трофеи, Дайрим пытался в одиночку обновлять чары защитной звезды, Йурас, Райо и Орла возводили стены из древесной массы и активно путались у остальных под ногами.
Агрегаты, снятые с истребителя, рассортировали, наметили план грядущих исследований. Волшебники радовались как дети, заполучившие новую игрушку.
– Надеюсь, будет толк, – пробормотала Нан, она с одобрением оглядывала суету.
– Будет, – заверила Валья. – У меня уже есть с десяток…
Не договорив, ушла. Нан лишь головой покачала, глядя вслед. Мне тоже не понравился энтузиазм женщины.
– Справится, – уверенно сказала Жасмин. Она подошла к Дайриму, который продолжал мучиться со звездой, положила руку ему на плечо, ловко подхватила чары и поставила на место. Я восхищённо покачал головой. Сам мог лишь определить, в порядке то или иное волшебство, ощутить его гармонию, но понять, что она делала, было за пределами моих возможностей.
Мастер, что ни говори.
Архимаг и просто маг о чём-то заговорили, жаль было их перебивать, но я подошёл и принялся выспрашивать. Жасмин и Дайрим рассказали мне о том, что я ещё не знал.
Оказывается, дикари, вооружённые железными палками с громом, время от времени проникали в Лес, чтобы взмутить воду одного из ручьёв, добывая с помощью странных приспособлений жёлтый песок.
Тут я снова ощутил желание как следует выругаться.
– Золото, – с уверенностью сказал. – И вы молчали!..
– Ты не спрашивал, – Нан пожала плечами.
– Золото, мягкий жёлтый металл? – нахмурилась Жасмин. – А на что он вообще годен? Ток проводит, чары держит хорошо. И… – она задумалась.
Какое-то время я пытался объяснить, что такое золото для людей, и лишь уверил собеседников в том, что они знали и раньше – все равнинники сумасшедшие…
Глава восьмая. Золото
– Золото, – пробормотал я, просыпаясь. – Манит нас… как всегда, обманет нас… Нет, не помню.
– Чего? – Нан зевнула и вопросительно уставилась на меня.
– Снилась какая-то чушь. Как будто я плаваю по ручью, мутю… мучу… взбаламучиваю воду и пытаюсь поймать золотинки пальцами, – я перебросил ей сумбурное воспоминание о сне.
– Золотая лихорадка, так, кажется? – Нан хмыкнула. Встала, уронив с себя одеяло, потянулась. Я тут же прикинул, чем можно занять час, оставшийся до времени, которое уже можно считать началом рабочего дня.
– Может быть, хватит? – Нан без труда прочла мои мысли. – А то станем… какое слово ты там… маньяками!..
– От избытка этого нельзя стать маньяком, – сообщил я тоном эксперта. – Вот наоборот запросто. Как говорят, все болезни – от недо… статка!..
Туман плотно обложил посёлок, и сверху и снизу – белая пелена. Сырой ветерок свивал этот туман, нёс мимо. В кои-то веки мы ночевали в посёлке, а не на Полигоне.
– Мы как будто летим через облака, – сказал я, вдыхая воздух пополам с водой. Нан посмотрела вопросительно, я вспомнил и показал девушке кусочки своей памяти и впечатлений от нескольких полётов на самолётах.
– Здорово, – вздохнула она. – Представляешь, если тот самолёт можно будет восстановить?
– Это было бы слишком хорошо, – я покачал головой, вспомнив сломанное крыло, перекошенный колпак кабины.
– Жаль, твоей Джулии нет…
Я с изумлением посмотрел на любимую.
– Сам же говорил, она знает всё о самолётах, – Нан пожала плечами. – Может быть, помогла бы построить.
– Интересно, а зрение регенерационная капсула может исправить? – задумался я. Юлька ведь за такое бы душу продала.
– Кстати, о капсулах, – из тумана вынырнула Валья. – Пора освобождать орка. И лучше сделать это сейчас… пока гости не проснулись и не поинтересовались, что делает представитель несуществующей расы у нас в посёлке.
Мы переглянулись и вскочили.
Передняя прозрачная стенка обиталища орка помутнела, словно покрытая изморозью. Как будто перед нами была не регенерационная капсула, а анабиозная.
Валья легко тронула крышку капсулы, и от места прикосновения стала разбегаться прозрачность. Близняшки стояли наготове, одна держала одежду, вторая нервно теребила ошейник, от которого отчётливо несло недоброй магией. Жасмин решила перестраховаться.
Валья снова прикоснулась к "яйцу", что-то булькнуло, и розовая жидкость стала уходить из капсулы. Полилась вода, смывая остатки, потом крышка отошла в сторону. Фридрих зашевелился, открыл мутные глаза, двинул челюстью.
Девушка прянула вперёд и защёлкнула ошейник на могучей шее. Руки орка дёрнулись… и он выпучил глаза на здоровую кисть. Неуверенно пошевелил и тут же перекосился – её свело судорогой.
– Разум отвык, – сообщила Валья. – Тебе придётся заново привыкнуть к тому, что у тебя опять две руки.
Голос её был холодно-доброжелательным. Фридрих очумело уставился на неё, двинулся и чуть не вывалился из капсулы. Валья забрала у дочери одежду, бросила ему под ноги. Мы ушли в коридор, оставив его приходить в себя.
Скоро чернокожий выбрался, пошатываясь из стороны в сторону и щурясь на свет. Он всё покручивал рукой.
– Что… зачем?.. – поинтересовался, завидев меня.
– А вот захотелось, – буркнул я.
– Я скорее ожидал смерти за свой побег… – тут чёрное лицо выразило тревогу.
– Но она пришла к другому, – подтвердил я его опасения, не спеша сообщать, что побег здесь вообще-то ни при чём. Фридрих выпрямился, сжав руки в кулаки, шагнул ко мне.
Я прищурился.
Орк остановился. Размышляя, пошевелил бровями – вернее, тем местом, где они отрастут потом, пока же на его теле не было ни одного волоска. Фыркнул и прошёл мимо нас к выходу, завертел головой, определяясь с местоположением.
И почти бегом устремился в сторону тюрьмы.
Валья!.. – позвала Жасмин через некоторое время.
Да, – я закрыл глаза, подключаясь к "жучкам", что целительница установила в месте заключения людей. Двери узилища раскрылись перед ним.
Марк, завидя орка, вскочил с радостным воплем и чуть не собрался повеситься на его шее. Чем улыбнулся меланхолично, но было видно, что он тоже рад видеть чернокожего. А потом оба уставились на руку товарища.
– Это что?
– Рука, – поведал Фридрих.
– А… откуда она?
– Эти подарили, – он ткнул большим пальцем "подаренной" руки куда-то за спину.
– Мы думали, тебя тоже убили, – сказал Марк.
– И я так думал, – орк оскалил крупные белые зубы, – пока не очнулся невесть где и с полным комплектом конечностей.
Он осёкся. Оглянулся.
– "Тоже убили"? – переспросил. – А… где папаша Мигель?
Люди переглянулись. Кажется, они чувствовали себя виноватыми перед церковником.
– Хотелось бы мне знать, – пробормотал Чем.
– Они его куда-то дели.
– После нашего побега?..
– Нет, позже.
Фридрих постоял, нервно дёргая ошейник.
– Спрошу… – метнулся к двери, но та и не подумала открыться перед ним. Орк обрушил кулак, дверь лишь чуть дрогнула.
– Оставь, – негромко сказал Марк. – Нас теперь не выпускают.
– Как? – потребовал ответа орк. Марк пожал плечами.
– Его несколько дней уводили и спрашивали. С помощью болтай-травы. А потом однажды не вернули.
– Так может, он где-то… – орк неопределённо покрутил новой рукой. – Как я?..
Марк покачал головой.
– Я почувствовал его смерть. Плохо он умер, – парень нервно потёр висок. – Но уж лучше он, чем ты…
Марк замолчал, поняв, что ляпнул неподобающее. Священник против орка, кто больше заслуживает жизни?
Полигон просыпался. Оплетаи начинали свою суету, где-то вполголоса ругалась Жасмин.