– Во-первых, следует здороваться, когда приходишь в чужой дом и обращаешься к старшим, – столь же сухо отпарировал я, – а во-вторых, поговорить, судя по всему, нужно вам… я что-то не ощущал в себе такой потребности.
– Да, конечно, я несколько взволнован, здравствуйте, можно мне войти? – засуетился он, сразу же дав почувствовать, насколько он мне омерзителен.
– Не могу вам запретить, – произнёс я всё ту же осторожную формулу.
Студент вошёл в дом. Огляделся и бесцеремонно направился к столу.
– Вам придётся подождать, – решил я проучить наглеца.
Удивительно долго чистил я последний гриб, затем несколько раз сливал воду. Короче говоря, я изо всех сил тянул время, но в конце концов вымыл руки, сел напротив Олега и принялся набивать трубку.
– Что вам угодно? – я задал вопрос, постаравшись всем своим видом передать крайнюю степень неудовольствия от посещения.
Мой посетитель начал надуваться, что, учитывая его тщедушную комплекцию, выглядело очень комично. Ещё более комичным оказался пафос его выступления.
– Я считаю долгом чести объявить вам, что вы порочный негодяй, чьё поведение недостойно мужчины. Вы гнусный фашист, которому порядочный интеллигент не должен подавать руку.
Тут он остановился, поскольку для более длительной тирады ему не хватило запаса воздуха. Я же воспользовался паузой, чтобы весьма любезно поинтересоваться:
– Вы закончили?
– Ещё нет! – возмутился он. – Вам не удастся так быстро от меня отделаться. Я вам всё выскажу.
– А зачем? – наивно поинтересовался я. – У русских дворян свято соблюдалось замечательное правило не обижаться на проституток и пьяных мужиков. В наше время к ним следовало бы добавить тех, кого вы называете интеллигентами и к чьей малопочтенной компании, несомненно, относитесь сами. Что же дальше? Вы не способны меня оскорбить, вы не в силах меня наказать. Вам лучше покинуть этот дом, пока я не вышвырнул вас.
Он на мгновение опешил, но я не оценил примитивности его мозга. Так комар, которого ты неудачно пытался пришлёпнуть, взлетев, через мгновение вновь садится на только что оставленное место. Он вновь набрал побольше воздуха и продолжил:
– Вы старый козёл. Неужели вы мечтаете, что такая девушка, как Настя, может ответить на ваши гнусные притязания? Она создана для таких, как мой благородный друг, чьих достоинств вы не способны оценить. Вы обошлись с ним безжалостно, подло! Сам я человек высоких нравственных принципов…
А дальше он понёс совершеннейшую ахинею о том, как он любит свою жену, которой он никогда не изменял и изменять не собирается. Вот тут-то я почти упал духом, но всё-таки постарался охладить пыл юного оратора, вспомнив, что он как-никак числился филологом.
– "Воля ваша, есть что-то недоброе в мужиках, которые избегают вина, игр и общества прекрасных женщин", – несколько неточно процитировал я Михаила Афанасьевича Булгакова.
Но авторитета классика оказалось недостаточно.
– Вы безнравственный прохиндей, – продолжал обличать меня заезжий фольклорист. – Вообще непонятно, как вы проникли в этот дом, что вы здесь делаете. С этим ещё надо разобраться. Я сейчас пойду в местную милицию. Не забывайте, что в Болотове есть конституционные представители законной власти…
Терпение моё лопнуло.
– Вы меня, юноша, утомили, – бесцеремонно прервал я его излияния. – Подите-ка вон! На вашем месте я немедленно покинул бы так приглянувшееся вам Болотово, но вы с вашим приятелем настолько глупы, что не способны воспринимать полезные советы.
– А если мы не уедем? – с вызовом спросил он.
– В этом случае, – назидательно объяснил я, – в самое ближайшее время вас заедят местные упыри, а когда вы перейдёте в их команду, я с превеликим удовольствием прикончу вас обоих. Есть ещё вопросы?
Он посмотрел на меня почти с сожалением.
– Вы сумасшедший, – объявил он, и, гордо подняв голову, вихляющей походкой вышел из дома.
Вслед за ним вышел и я, чтобы сделать серьёзное внушение Патрику, позволившему подняться на крыльцо непрошенному гостю. Вызвав у верного пса припадок раскаянья и побеседовав с Корвином, я с чувством выполненного долга вернулся в дом.
Поставив на маленький огонь вариться очищенные мною грибы, я завалился спать, ничуть не сомневаясь, что предстоящей ночью мне вряд ли удастся выкроить время для отдыха.
Проснулся я, как выяснилось, очень вовремя. Грибы проварились и приготовились к обжариванию. Я успел сварганить королевский ужин, когда ко мне забежала Настя. Она выглядела взволнованной, но я не пожелал её слушать, пока она по достоинству не оценит моего кулинарного искусства. Вначале она ела торопливо, стремясь как можно быстрее изложить мне новости, но постепенно вошла во вкус и даже перекинулась со мною совершенно необязательными шутливыми замечаниями. Когда же с ужином было покончено, а я закурил свою вечернюю трубку, Настя заговорчески сообщила мне нечто действительное интересное.
– Ночью на вас готовится нападение, – начала она, но в этой информации я не нуждался: совершенно очевидно, что уничтожение попадьи должно было подвигнуть болотовских упырей на решительные действия. – Очень странно ведёт себя Мотрин. Он долго разговаривал с Брылем, пообещав ему вышвырнуть вас из села. Но при этом взял с него слово, что всю ночь они с Олегом никуда не выйдут из дома, что бы ни происходило в селе. Мотрин даже пригрозил задержать студентов и сообщить в их институт, если они посмеют нарушить его приказ.
Вот это, действительно, занятная новость!
– Брыль пообещал что-нибудь Мотрину? – уточнил я.
– В том-то и дело. Пообещал. А сейчас сидит побитый, но страшно довольный. Грозится, что ваша песенка спета.
– Хоронили мыши кота, – угрюмо отозвался я.
– Что бы это всё значило?
– Тут можно придумать множество версий, – без особого энтузиазма объяснил я. – То ли Мотрину нужны свидетели для объяснения естественности моей смерти, то ли упыри не хотят гнаться за двумя зайцами, но опасаются спугнуть почти приготовленную на ужин добычу: посмотрев, как вампиры осаждают мой дом, студенты могут струсить, а утром дать дёру… Посмотрим.
– Я боюсь за вас, – призналась Настя, – мой дядя в предвкушении предстоящей ночи ходит ужасно довольный, ну прямо-таки кот, облизывающийся на сметану. Похоже, они уверены в успехе.
– Если мне не изменяет память, – рассмеялся я, – не только они, но и вы, Настя, ещё прошлой ночью пребывали в уверенности, что меня замочит старушка-попадья.
Девушка покраснела и смущённо потупилась.
– Я же вас предупредила, – пробормотала она.
– Пустое! – беспечно продолжил я. – Враг за спиной куда опаснее врага впереди. Сейчас дом чист, а к нападению извне я готов. У меня тоже есть для вашего дяди сюрпризы.
Поболтав ещё немножко, девушка ушла, а я, вздохнув, принялся мыть посуду. Hei mihi!
Глава XV. Весёленькая ночка
Должен признаться, спокойствие, которое я продемонстрировал Насте, отчасти было напускным. Я не настолько глуп, чтобы недооценить противника. Меня, например, очень беспокоила личность таинственного вожака болотовских вурдалаков. Я не только пока не знал, где находится его могила, но не имел ни малейшего представления о том, где её следует искать.
История попадьи не придавала мне бодрости. Представьте себе прелесть перспективы обшаривать все болотовские дома в поисках скрытых под полами могил! А кроме домов ещё есть сараи, коровники, овины… Нет, столь масштабная задача не могла добавить мне энтузиазма. Поэтому я опять решил положиться на волю случая.
В первую очередь я проверил надёжность всех заранее подготовленных систем, которые должны лишить нападавших ряда преимуществ. Затем я укрепил сам дом: на сей раз кроме алхимических свечей и магического круга я использовал ещё и некий порошок, изготовленный по рецепту Вольфрама фон Аушвица, давно забытого неблагодарными потомками борца со всякой нечистью.
Я не решился оставлять в лендровере Патрика. Эту ночь ему надлежало провести со мною в доме, а вот Корвину предстояло одному следить за подворьем, а возможно, и биться в чистом поле.
Вместе с сэром Галахадом я ещё раз обошёл весь дом и остался вполне удовлетворён поведением кота. Сэр Галахад подтвердил мою уверенность в том, что теперь дом действительно стал крепостью. Оставалось ждать.
Пока догорала вечерняя заря, я курил, потом грыз орехи, а когда ночная тьма накрыла Болотово, я поднялся на чердак, предварительно наказав Патрику соблюдать спокойствие и ничего не предпринимать без моей команды. Сэр Галахад последовал за мной. Мой кот, как всегда, полагал, что без его присмотра я непременно что-нибудь напутаю.
Волчий вой раздался внезапно, к тому же очень близко от дома. Я взглянул на часы: до полуночи ещё оставалось более часа. Вооружившись прибором ночного видения, я подошёл к слуховому окну, выходящему в сторону леса, внимательно осмотрел подворье. Несколько здоровенных волков сидело на дворе и, задрав к звёздному небу морды, выли. Я слышал, как постепенно в этом вое нарастали угрожающие нотки.