Лежу в полной темноте, упершись невидящим взглядом в потолок…, напряжение постепенно спадает…, сон не идет, и тогда начинаю применять испытанную практику засыпания, представляю счет цифр от двадцати до одного с объемным их представлением. Сегодня я складываю их из кирпичей…, пробегаю по каждой взглядом…, 2, 0… 1, 9…1, 8… 1, 7… 6, стоп, нет 1, 6… 5, 4, так, не помню…, в первой или во второй десятке…, какой то каменный тоннель…, очень старый, заросший водорослями! Как это возможно???…, 4, а может уже 3…. Иду, скорее – продираюсь, вдоль стены, через несколько метров – пещера, внутри ничего нет кроме прозрачного, холодного родника, только центр пронизан ярким световым столбом, идущим вверх из глубин земли в космос. Появилась нестерпимая потребность зайти в центр светового сплетения нитей энергии и попросить у кого-то незримого, но явно присутствующего рядом – самого сокровенного, раствориться, взмыть вверх, но мягкий женский голос из-за спины говорит, что еще рано… голос родной, я знаю его тысячи лет. Добрый, но твердый, тихий, но понятный. Мысленно оборачиваюсь… действительно тот, кого ожидал увидеть…, "Учитель", зеленоглазая красивая женщина в серо-зелёном одеянии. Мысленно выразил желание остаться навсегда, но она ответила мягким отказом. Еще не пришло время… Лицо спокойное, сосредоточенное, без лишних эмоций, только глаза непостижимо глубокие и до боли родные…, такое ощущение, что это я сам, только из забытого далекого прошлого… или будущего. На миг попытался вспомнить это прошлое, шагнул внутрь столба, перед глазами замелькали нити голубой энергии, напрягся, ощутил себя пружиной, готовой взвиться ввысь. Свечение в центре пещеры пропало, сама площадка растворилась в серой мгле…, сам я тоже растворился…, появилось ощущение, где Я – растекшееся пятно зелёной плазмы. Над головой, а может перед глазами – появился проем небесно-голубого оттенка с четкими краями, а я усилием мысли пытаюсь втиснуться, влиться в него…, и вот старания постепенно приносят свои плоды. Волна за волной "накатываю" в проем и он остается подо мной… вокруг пустота или туман, нет ни верха ни низа, ни указателей ни точек отсчета… я потерялся…, что дальше… в каком направлении двигаться, к чему или кому стремиться… Усилием мысли попытался воспроизвести последнее желание перед "входом"… голубой туман медленно рассеялся… Побережье озера, яркое солнце дает такие блики по набегающим на берег волнам, что кажется – вода соткана из миллионов разноцветных нитей, колышущихся в такт неосязаемой музыки ветра… рай…, а я плыву вдоль берега, фиксируя в памяти каждую деталь. Я – ЭНЕРГИЯ!!!, несущаяся во временной волне…, скорее вне времени. Закона гравитации нет. Любое желание – Закон! Пытаюсь сфокусировать взгляд на береговой линии, но фокусировка сбивается, картина тускнеет, размывается и исчезает. Ловлю себя на мысли, что сам виноват в этом исчезновении и не надо было разглядывать отдельные предметы внизу, а наслаждаться всеобъемлющей картиной сотканного из нитей-энергий мира. Вновь темнота…, опять проснулся…, левая рука затекла и это, скорее всего, было причиной пробуждения.
Немного посидел на краю кровати, упершись в белый потолок взглядом. На нем всегда что-нибудь написано, если сильно приглядеться… Как-то вдруг вспомнил тоннель, нити энергии, "Учителя", желание оказаться где-то там, резкую боль в левом боку, под ребрами, воду, захлёстывающую в лицо…. И вот ниоткуда, вдруг…, огромным потоком нахлынули воспоминания…
Пионерский лагерь
В тот год, когда я закончил шесть классов самой обычной средней школы Советского Союза – из Гимна СССР убрали слова о Сталине, Джимми Картер стал новым президентом США, с космодрома Байконур запустили Союз-24, в Испании столкнулись два самолёта, а в кинотеатрах США пошел в прокат IV эпизод "Звездных воин".
Летние каникулы у меня начинались традиционно, как и в прошлом и позапрошлом годах… Июнь ждал меня на загородном садовом участке у деда и бабушки с ежевечерней копкой червей и рыбалкой "на зорьке" вблизи сада, на прудках. Как обычно – мелочь я выкидывал местной кошке, а крупных пескарей и окуньков складывал в баночку. Когда терпение заканчивалось, а рыба в банке превращалась в окостыженные рыбные палочки, сматывал леску, рыбу отдавал всё той же кошке и тут же с мостков прыгал в воду, купался, пока вода не становилось рыже-мутной от топтания по глине, перемешанной с илом. Закончив "утренний ритуал", обдирая голые коленки, пробирался сквозь соседские кусты смородины и облепихи на свой участок, где у бабушки на плите уже шипела в сковороде жареная картошка со шкварками сала, а на столе стояла запотевшая кружка с холодным деревенским молоком.
В моей жизни всё было просто и понятно. Мама – акушерка со стажем, посменно в роддоме встречала новых жителей нашей необъятной планеты и давала им путёвку в новую неизведанную жизнь. Отец, работая на градообразующем предприятии, создавал новые грузовики, стоял в очереди на благоустроенную квартиру, вечерами, приходил с работы в легком подпитии, на кухне обсуждал действия правительства и "травил" анекдоты, услышанные от сослуживцев. По сложившейся уже традиции, я, чтобы не торчать летом в четырех стенах и не "крутить собакам хвосты", как выражался отец, июнь помогал деду с бабушкой в саду. В июле – отправлялся в летний загородный пионерский лагерь по заводской путевке, а в августе – погода, обычно, становилась дождливой и прохладной, поэтому время коротал дома, читал литературу следующего учебного года, грустил о быстром окончании солнечных, жарких, летних деньков и надеялся, что еще на недельку вернется это самое лето…
Но август был еще далеко и я с удовольствием начал собираться в пионерский загородный лагерь. Поездки в летний лагерь для меня всегда были чем-то вроде путешествия в другой Мир. А всё потому, что жили мы в старой Южной части города, а лагерь был в Северной его части, и добраться до него было не "раз плюнуть". На двух автобусах с пересадкой и потом по берегу пешком около часа. Мне, в отличие от моих одноклассников и дружков по улице, всегда нравилось уезжать в него, ведь находился этот лагерь "имени Олега Кошевого" на берегу чудесного озера Тургояк, очень глубокого, прозрачного – как слеза, загадочного и холодного – как душа "Снежной королевы", хотя я и не знал, какова её душа в реальности.
оз. Тургояк, фото автора
Для меня – лагерь был местом общения, появления большого количества друзей и подруг. Точнее – не подруг, а одной девочки Светы, с которой я подружился в прошлом году и ждал с нетерпением этого заезда в лагерь. Ждал и суеты, и распределения по дачам, и желание попасть в один отряд с ней и со многими "прошлогодними" пацанами, ведь мы уже тогда договаривались – при встрече записаться в один отряд.
И вот, загрузка в автобусы от Детского клуба Автозаводцев. Вокруг – снующие родители, выдающие множество чуть было не забытых наставлений в последний момент перед отъездом. Усиленное сердцебиение при разглядывании пестрой толпы разновозрастных детей, жаждущих вырваться из родительских объятий, и моё желание увидеть тот знакомый овал лица, и русые волосы ниже плеч, и голубые веселые глаза. Увидел её в окне соседнего автобуса, немного успокоился. Автобусы трогаются, душный июльский город остается позади, мы врезаемся в сосновый лес, под мигалки сопровождающих нас милицейских "Жигулей" летим по лесной объездной дороге, серпантином вьющейся в сторону Тургояка. Вот свежевыкрашенный заветный шлагбаум, центральный плац с флагштоком и трибуной для директора лагеря, дачи по обе стороны от плаца и толпа нас, обалдевших от обилия кислорода, близости озера и огромного количества знакомых лиц… Остатки дня проходят в суматохе. Кучки уже "встретившихся" – выискивают остальных прошлогодних "соплеменников", тащат к воспитателю и умоляют записать вновь обретенных в отряд, потом гурьбой летят в корпус – занять кровати в одной комнате. Когда путёвки сданы воспитателю, списки определены и вещи из сумок перекочевали в прикроватные тумбочки, а сами сумки мигрировали в общую камеру хранения, начинается очередной ритуал любого пионерского лагеря тех лет – примерка пилоток и выбор шорт по размерам. Единая форма создавала чувство объединения всех в "цельный организм", называемый отрядом. На память приходит часто выбираемый девиз отряда: "Не хочешь – заставим, не можешь – научим, позорить отряд не дадим!". И действительно, сразу выбирался командир, члены совета отряда, горнист, барабанщик и флаговый. Эта команда практически всегда была в первых рядах при проведении любого отрядного или обще-лагерного мероприятия. И вот, наконец, каждый "улей на лагерной пасеке" затихает в ожидании ужина. На моё великое счастье – половина отряда уже знакома, понятна и она тоже есть в их числе!!! Подросшая (кажется, быстрее чем я), еще более похорошевшая. Мама говорила, успокаивая, что девчонки к тринадцати годам быстрее растут, взрослеют и из сухопарых девочек начинают превращаться в милых девиц с появлением дополнительных округлостей на некоторых частях тела…