- Ага. Если вы не против, то я к вам сегодня часикам к пяти заеду.
- Хорошо, приезжай.
Этим же вечером по тихой, пыльной улочке приморского поселка Павел подошел к солидному частному дому, огороженному бетонным забором, аккуратно выкрашенным бежевой краской. Он постучал по металлической двери и принялся терпеливо ждать. Буквально через несколько секунд откуда-то сверху показался человек лет сорока в спортивном костюме, но почему-то на цепи.
- Эй, Хамид-ака здесь живет? - окликнул его Павел.
- Хамидыч, тебя спрашивают. - сиплым испитым голосом позвал хозяйна сторож.
- Кто там?
-Кто спрашивает? - повернулся человек к Павлу.
-Хамид-ака, это я, Паша Тумасов. Я звонил вам сегодня утром.
- Джульбарс, а ну-ка открой калитку, - донесся повелительный голос.
- Я же на цепи!
- Ничего, падла, дотянешься. - процедил тот же голос.
Дверь на удивление тихо, без единого скрипа, открылась. За ней стоял низкий лысоватый мужичок в тренировочном костюме и кепке на гладко выбритой голове. На ногах у него были короткие сапоги. Но главное - на одной ноге у него была закреплена массивная железная цепь, как поводок у собаки.
- Проходи. - поманил он Павла рукой.
-А-а, мне ли дядю Пашу не помнить, заходи, заходи. - во дворе стоял крепкий темноволосый мужчина на вид лет около пятидесяти пяти или шестидесяти, с короткой ухоженной бородой и очень внимательными, цепкими карими глазами. Он был одет в широкие штаны защитного цвета и клетчатую рубаху с короткими рукавами, вылинявшую от частых стирок. На ногах у него ладно сидели легкие серые летние кроссовки.
Павел крепко пожал руку хозяйну.
-Здравствуйте, Хамид-ака.
-Здравствуй, здравствуй. Ох ты, как вырос.
Павел улыбнулся и расправил плечи.
- Не думал, что когда-нибудь встретимся. Иди на место. - скомандовал Гасанов слуге на цепи.
- Проходи, что ж мы у входа встали-то, - деловито загудел хозяин. - пойдем вон в ту беседочку, посидим на свежем воздухе, попьем с тобой чайку, пообщаемся.
Павел по небольшому, чисто убранному дворику, прошел вслед за хозяином в красивую деревянную беседку, стоявшую в небольшом саду, среди яблонь, на которых уже висели маленькие зеленые шарики будущих наливных плодов. К беседке вела дорожка, посыпанная гравием и аккуратно выложенная по краям округлыми камнями среднего размера.
Войдя в беседку, сложенную из обработанных деревянных панелей, покрытых лаком, хозяин пригласил гостя за столик, на котором сгрудились несколько пузатых чайников. Рядом с ним стояли белые чашки на блюдцах, сахарница с кусками рафинада, тарелка с печеньем и маленькие розетки с вареньем и медом. Повсюду чувствовалась рука умелого хозяина, любящего свой дом и умеющего поддерживать в нем порядок, но это был порядок, созданный только мужскими руками, без сантиментов, жесткий, рациональный и даже немного казарменный.
- Садись, садись. Говорят, уезжал куда-то?
- Вернулся вот.
- Что, плохо?
- Обстоятельства так сложились. Да и гдe сейчас хорошо?
- Правильно говоришь, правильно. Оно все-таки дома немного лучше чем на чужбине, так?
-Ко мне тоже кореша приходили, уговаривали уехать, я отказался - мне и здесь хорошо. - бурчал под нос странный человек на цепи, лежа на раскладушке на добротно сколоченном высоком деревянном помосте, стоя на котором, можно было обозревать, что происходит рядом с домом.
- Ну что, пришел просто так, проведать старика или по делу? – положил локти на стол Гасанов.
- По делу. - выдохнул Павел.
- Тогда пошли в дом.
Гасанов достал из буфета графин.
- Выпьешь?
- Спасибо, не хочу.
- Нет, так нет. - легко согласился с ним хозяин.
- А вот чаю я бы еще с удовольствием. Меня к нему Али Хамраевич приучил. - предложил Павел.
- Точно, я помню, чай - это его страсть. Ему постоянно кто-нибудь из друзей привозил из дальних поездок разные сорта чая. Кстати, как он там поживает?
Разговаривая с гостем, хозяин с необычной для его возраста и комплекции принес с веранды чайники, неторопливо разлил чай по чашкам и сел напротив.
-Все нормально. - осторожно подув на горячую янтарную жидкость, ответил Павел.
- Эй, хозяин! Время-то обеденное! - донесся голос с крыльца.
Хозяин вышел во двор, снял цепь с ноги странного помощника и дал тому несколько купюр.
- Ну смотри, чтобы через час вернулся. Сегодня допоздна будешь работать.
- Понял...
Странного обритого наголо человека звали Иван Болтнев или Болт.
Надо сказать, что Болт начал работать у Хамида Вахидовича еще в середине 90-х. Несколько раз тот его выгонял, а два раза Болт уходил сам: первый раз, когда стал употреблять наркотики и потом, когда решил искать счастье то в Питере, то в Крыму. От наркомании он чудесным образом исцелился... при помощи алкоголизма, а от страсти к путешествиям его избавили неприятности на чужбине. Но, как блудный сын, Болт всегда возвращался. 'Без него скучно, - думал Гасанов, - куда же без шута-то?'
Совершенно спокойно Болт мог позвонить в офис фирмы, принадлежащей Хамиду и плаксивым голосом заявить дежурному: 'Это Иван Болтнев говорит, я только что из больницы, у меня обнаружили гонорею, передайте Сергею Прохорову, чтобы он тоже проверился'. Когда же он сам брал трубку в доме Хозяйна, то часто говорил какую-нибудь чушь, например: 'Двенадцатый причал боевых катеров-охотников слушает'. За это Гасанов часто гонял его 'боккэном' (деревянным самурайским мечом), который всегда держал под рукой для физической разрядки и время от времени сажал на цепь.
Надо отметить, что у Болта была неплохая память, удивительно высокий для пьющего человека интеллект, хорошее чувство юмора, преданность и исполнительность. А еще он неплохо водил машину.
- Красиво живете, Хамид-ака.
- А ты думал, я на ментовскую пенсию живу? - удивился Гасанов. - Ну, рассказывай, что за дело у тебя ко мне.
- Да я даже и не знаю, с чего и начать.
- А ты давай с конца. - отпил крепкого чаю Гасанов.
- Кажется, я попал в нехорошую историю, Хамид-ака. - Павел с трудом подбирал слова, чтобы максимально полно выразить события последних дней.
Послышались длинные гудки со стороны моря, перекрывающие все остальные звуки - это сухогруз заходил в бухту.
- ...квартиру разгромили, друзьям моим угрожают, я не знаю, что мне делать с ними! - Тумасов хлопнул себя по колену и уставился в окно.
- И драться бессмысленно и уехать гордость не позволяет, так? - осторожно начал Хамид-ака.
- Да.
- Но что ты от меня хочешь? Чем я могу тебе помочь? - спрашивая, размышлял Гасанов.
- Хамид-ака, у вас остались связи, пистолет помогите достать.
- Нет, нет, Паша, нет у меня никаких связей. - покачал головой Хамид Вахидович.
-Хамид -ака... я заплачу, если надо...
- Как говорится, я вышел из этого возраста на заслуженный отдых. Так что ты здесь дал маху. Я ничем не могу тебе помочь.
- Ладно, ну тогда я пошел. Извините, если что не так. - Тумасов резко поднялся и направился к дверям.
- Извини...
- Извините, Хамид-ака, я думал, это для вас просто. На нет и суда нет.
- Я думаю, прощай. - вздохнул Гасанов. - Ты уедешь?
- Нет. Я остаюсь. - твердо заявил Павел.
- Уезжай, Паша! Мой тебе совет - уезжай, ты не знаешь этих шакалов. Они родную мать не пожалеют.
- Я учту.
Тумасов направился к выходу, сидевший в своем закутке Болт поднялся, чтобы проводить гостя.
- А ну-ка стой! Постой, Паша. - окликнул его Гасанов.
- Зачем?
- Заходи в дом. - Хамид сделал пригласительный жест рукой.
- Мы уже поговорили, мне надо идти, Хамид-ака. - Павел взглянул на часы.
- Заходи в дом, когда тебе говорят! - уже сердито произнес Гасанов.
Павел прошел в помещение.
- Вот характер, весь в отца. - шепотом проворчал Гасанов, закрывая за ним дверь на ключ.
Хамид-ака заварил свежий чай, по запаху – с жасмином. Предварительно обдал посуду кипятком, налил первый раз в пиалу, опрокинул содержимое назад, в чайник.
- Чойни кайтаринги, - механически прокомментировал Павел. - мне нужно знать, что случилось с моей племянницей.
- Я, Паша, не лезу в твои московские дела, но... кстати, а это не ты Зазу завалил? - отстраненно, глядя в пространство, внезапно спросил Хамид-ака.
- Всякое люди говорят... - Павел опешил сначала от неожиданности, но затем решил не опровергать слова хозяйна дома.