Тут неожиданно из джунглей выбежали воины диких племен, и внимание Миши Оно было немедленно привлечено угрозой настоящей для него жизни. Александр Иванович сразу упал головой в песок, не в силах смотреть на острый кончик стрелы, направленный на него, и начал копать яму, словно это имело смысл.
- Кто вы? - спросил Миша на своем языке. Туземцы ответили четырьмя длинными словами и подошли ближе. Они были очень красивы; их кожа сияла словно деревянная поверхность рояля; их лица были раскрашены в белые и лиловые цвета, их зубы сверкали, как качественная бижутерия, а их глаза были истинно злы и бескомпромиссны и вызывали настоящее уважение к этому народу и его стране.
Один из милых дикарей подошел к Мише Оно, посмотрел ему прямо в лицо и неожиданно влепил ему звонкую, сильную пощечину. Миша пошатнулся, но ничего не ответил. Тогда десять высоких негров бросились на Мишу с Александром Ивановичем, связали их и быстро увели с собой.
- Что это значит?! - плачуще спросил Александр Иванович.
- Молчите, готовимся к худшему, - ответил Оно.
- Объясни мне, Мишенька, что делать! - сказал Александр Иванович. - Я же воспитал тебя, водил гулять в сад, показывал корабли… Неужели это все? Помнишь ли ты свое детство, мою молодость, меня? Я учил тебя языкам, геометрии, основам мироздания… Неужели я сейчас умру - такой чистый, свежий, благополучный?..
- Заткнись, дерьмо, - сказал Миша, запоминая дорогу, по которой их вели. - Мне надоела твоя страсть к явленным вещам, и особенно к собственной нынешней структуре. Нельзя зацикливаться на экзистенции: в этом случае мир предстанет некоей двумерной системой, эдакой неограниченной осью абсцисс и - никакого верха и низа. Грубо говоря, ты будешь всю дорогу рефлектировать и, возможно, онанировать на собственное детство, отрочество или старость, и никогда не узнаешь, что существует еще и игрек, а то и зет к известным тебе плюсам и минусам. Вот сейчас ты, Шура, в минусе, но это прекрасно. Ты можешь подняться над этим, и тогда даже отрезание полового члена тебе не страшно. Желаю удачи.
- Вы тысячу раз правы, Миша! - воскликнул Александр Иванович, пытаясь хлопнуть в ладоши, но оковы этого не позволили. - Простите мне мою слабость, я заигрался в жизнь, а на самом деле это все это - тьфу.
В это время какой-то злой туземец размахнулся и сильно ударил Александра Ивановича по морде.
- Ох, - сказал тот и понял, что ему выбили зуб.
- Не надо, больше болтать, - раздраженно проговорил Миша Оно. - А то они прикончат нас прямо тут.
В это время другой туземец ударил Мишу по черепу, и Миша чуть было не откусил себе язык от неожиданности. Но все было прекрасно. Были чудесные жестокие черные туземцы, и была жуткая жара и джунгли с колючками и призраки зверей и их жертв. И непонятный, какой-то иной запах пронизывал атмосферу, и впереди была встреча с вождем.
- Чудесно! - крикнул Миша Оно и улыбнулся туземцу так, словно перед ним был северный шаман.
И они шли вперед и вперед, и джунгли преграждали им путь, и туземцы рубили заросли своими мечами и кричали победительные красивые слова. Через какое-то время они пришли на поляну, на которой стояли хижины и сидели задумчивые черные старцы, и пять разукрашенных богатых туземцев вышли встречать их.
Один из этих туземцев был очень красивым мужчиной и носил кольца в носу. Все остальные о чем-то долго говорили на своем языке.
- Нас будут жечь, - довольно сообщил Миша Оно.
- Откуда вы знаете?
- Обычно они жгут таких как мы, а потом едят съедобные части.
- Проклятье! - крикнул Александр Иванович, потупив взор.
- Это чудесно, - сказал Миша Оно.
Пять туземцев взяли их и повели с собой. Потом их втолкнули в большую соломенную хижину, и они увидели сидящего в центре по-турецки важного и степенного вождя; он был прелестного шоколадного цвета, глаза его горели умным огнем и пониманием всех тайн, и три наложницы, словно пушистые кошки, нежно шебуршились и ласкались у его мускулистых ног. Дверь закрылась. отрезав обратный путь. Все остальные туземцы остались вне этой хижины, оставив внутри только вождя, пленников и милых девушек. Вождь смотрел в никуда, словно в будущее, как будто его совсем не волновала реальная действительность.
- Добро пожаловать, - вдруг неожиданно сказал вождь на понятном языке. - Вы, наверное не ожидали услышать членораздельную речь, господа? Между тем, я окончил университет в Ндудумбе и стажировался в Ндадамбе, поэтому могу составить вам компанию для бесед и для чашки чая. Меня даже зовут по-вашему - Андрей Уинстон-Смит… Очень люблю почитать в тиши томик Федорова… Извините, если мой сброд доставил вам излишние волнения; я постоянно борюсь с их бескультурьем и низостью; но ведь это дикари, их не переучишь, вы понимаете… Обезьяны, да и только. Впрочем, садитесь, господа, могу предложить вам чай и алкогольный напиток.
- Спасибо, мы не пьем! - гордо сказал Александр Иванович.
- А я вот не откажусь, - воскликнул Миша Оно, садясь на земляной пол. - И еще я хотел бы сигару…
- Не курю, - сказал вождь, погладив мочку уха одной из туземок. - Могу вам дать только наркотическую траву, но тогда вы будете не в состоянии поддерживать беседу ближайшие два дня.
- Спасибо, не употребляю! - надменно ответил Миша Оно.
- Дорогие девочки, налейте господину Оно алкогольного напитка, - вкрадчиво проговорил вождь, ущипнув одну из туземок за щеку. - Ему надо немного расслабиться перед нашими делами.
- Откуда вы знаете мою фамилию?! - гневно спросил Миша. - У меня нет татуировки, или документов, на которых она бы могла быть написана!..
- Это мое дело, - сказал вождь. - Пусть это умрет вместе со мной. Вы позволите?
- Нет! - крикнул Оно.
- А мне плевать, - надменно сказал вождь, взяв в руки стакан с напитком.
Миша Оно тоже взял стакан и быстро выпил его, не глядя на вождя. Вождь сделал маленький глоток и иронично посмотрел в прямые и честные глаза Оно.
- Итак, друзья, - сказал вождь. - Перехожу к делу. У меня есть к вам несколько вопросов, на которые я бы хотел услышать ответ. Если я его услышу - тогда все в кайф. и мы будем трахать этих баб и вообще развлекаться, а если нет, то я вас повешу на рассвете.
- Да что вы! - воскликнул Александр Иванович. - Как вам не стыдно!..
- Долг меня вынуждает. - сказал вождь, улыбнувшись.
- Вешай меня, негодяй, - сказал Александр Иванович. - Ты не добьешься от меня ни слова!..
- Какой ваш первый вопрос? - подобострастно спросил Миша Оно.
- Мой первый вопрос будет простым, - сказал вождь. - Кто вы? Назовите ваши имена и ваших родителей.
- Это сколько угодно. Меня зовут Миша Оно, я сын Лао и Яковлева.
- Это правда?
- Сущая правда.
- У меня есть другие сведения. Мне известно, что ты - сын Артема и Антонины Коваленко.
- Это все равно!
- Не думаю. И потом: Яковлева или Иаковлева?
- Это все равно!
- Нет уж; это не все равно; между ними большая разница. И потом: кем тебе приходится Аркадий Верия?
- Я не знаком с ним.
- Врешь, негодяй! - крикнул вождь, вставая в полный рост. - Твоя мамочка прикончила его только потому, что он любил…
- Кого любил?
- Я не скажу кого. Но меня он любил. Ладно, оставим это.
- Как зовут вас? - обратился вождь к Александру Ивановичу.
- Я отказываюсь отвечать на все ваши вопросы! - гневно сказал Александр Иванович, потом повернулся к Мише Оно, плюнул ему в лицо и медленно проговорил: - Предатель.
- Каков гад, - усмехнулся вождь. - Если он вам мешает, я прикажу его убрать отсюда…
- Да, так будет лучше… - сказал Миша, вытирая слюну.
- Ко мне! - крикнул вождь.
Пять злых туземцев вбежали в комнату, открыв предварительно дверь.
- Убрать вот этого и дать ему… Впрочем, вы понимаете. Туземцы быстро взяли в охапку упирающегося Александра Ивановича и вынесли его из хижины.
- Будь проклят! - только и успел крикнуть бедняга. Дверь закрылась.
- Продолжим наши беседы, - хмуро сказал вождь. - Расскажите, с какой целью вы оказались здесь?
- Здесь я оказался для того, чтобы проникнуть в мир иной.
- В какой?
- Я не смогу вам этого объяснить, это очень сложно, и у вас заболит голова.
- Хорошо. - сказал вождь. - Что вы хотите?
- Я хочу вот эту курчавую, - сказал Миша Оно, показывая на туземку.
- Только не ее!
- Тогда вот эту.
- Берите.
Миша Оно встал и подошел к девушке. Он улыбнулся ей тепло и доверительно. Он положил ей руки на плечи, и она легла на пол, готовая к любви. Миша снял штаны и трусы и лег на туземку, не стесняясь никого.
- Вы, наверное, не поверите, - сказал он, обращаясь к вождю. - Но я еще никогда в жизни не делал этого.
- Завидую вашему открытию, - усмехнулся вождь. И вот девственный орган Миши Оно достиг противоположных себе пределов. Нежная туземка снисходительно улыбнулась, глядя в обезображенное удовольствием и нервностью лицо Миши в то время, как он неумело совершал свое первое любовное деяние. Глаза его сомкнулись, руки сжимали землю пола, и туловище пружинисто раскачивалось туда-сюда.
- Ox! - сказала туземка, закрыла глаза и отдалась происходящему полностью.
Миша готов был пробуравить весь женский организм, он уже не ощущал стыда; только теплое, влажное тело вместе с его телом, и только лицо, прислоненное к его лицу. Время обратилось в вечность - он не мог этого прекратить.
- Ты - чудо, - сказал вождь, погладив Мишу по голове. - Я тоже тебя хочу. Я следующий.