- Чтобы подстегнуть того, кто решится мне помочь, - Вилард с усмешкой смотрел Гризли прямо в глаза.
- Ну ты и …паскуда, - протянул тот.
- Стараюсь, - скрип двери он услышал чуть раньше здоровяка, но тот, несмотря на массивное телосложение, моментально повернулся к вошедшему.
- Чего надо? - рявкнул он.
- Стэн, надо бы поговорить, - маленькие глазки вошедшего коротышки, одного из дружкой Хорька, обшарили комнату, остановились на Адриане, затем на Гризли.
- Не сейчас, - грубо ответил Гризли, то есть, Стэн.
- А парни настаивают, - гаденько улыбаясь, возразил коротышка.
- Иди на… - вызверился Гризли, и видимо, для убедительности, встав, вышвырнул его из комнаты, щедро дав под дых.
- Ну вот, началось, - он сокрушенно покачал головой, - откуда же ты взялся, холуб?
- С неба, - совершенно честно ответил Адриан. В дверь что-то стукнуло и вскоре она уже сотрясалась под ударами дюжины кулаков.
- Вы? Но как я могла видеть ваши воспоминания, точнее, быть там? Я просто уверена, что была. Видела сияние, слышала мелодию сердца, чувствовала горечь и печаль…
- Вы видели это моими глазами, когда я… находился в вашем теле, - помедлив, решился на откровенность Айван.
- Но это же невозможно, - я запнулась, потом продолжила, - ведь иначе я была бы сейчас мертва.
- Не сейчас, а через два дня, пятнадцать часов и сорок семь секунд, - последовал ответ Айвана.
- Вы можете рассчитать точное время этого… процесса, - неприятно удивилась я.
- Мне пришлось быть точным, когда час за часом, день за днем ты заперт в теле, которое постепенно превращается в тлен. Ты ходишь, дышишь, можешь говорить. Ты надеешься, с каждым разом все больше, и все же, тебя постигает разочарование. Три дня - это все, что мне отпущено. Медленное, каждый раз новое умирание в чужом теле.
- И вы были готовы меня убить, чтобы получить эти три жутких дня? - нет, я не испугалась. Мне было действительно интересно. Я схожу с ума?
- Вы были почти мертвы. Я решил сделать то, что постоянно делает ваша раса - рискнуть и попытаться вас спасти. На этот раз все получилось. Я рад.
- Стало быть… - я сглотнула, чувствуя, как неприятно потеют ладони, а в теле рождается дрожь, - генерал поставляет вам объекты для экспериментов?
Если это так… если Дамир проводит опыты над живыми людьми, чтобы выбрать носителя для Айвана… Это не просто жутко! Это запредельно!
- Да, он… - Айван оживился, словно рассказ о жестоком убийстве способен его вдохновить, но, почувствовав мой взгляд, возразило, - о нет, Шания! Вы все неверно поняли! А я не могу найти подходящих слов, чтобы вам объяснить.
Существо слегка побледнело, фигура размылась.
- Начните по порядку, - наверное, я не смогла скрыть отвращение на своем лице. Да я и не пыталась.
- Генерал никого не убивает. Он… вы слишком плохо его знаете, раз допустили подобную мысль. В эксперименте никогда не участвуют живые люди. Потому что… это невозможно. Неприемлемо для генерала Вейна после того, что он пережил.
513 лет назад. 115 год колонизации планеты Хоуп
Он чувствовал себя ослепшим и оглушенным. Медленно поднявшись, опираясь о стену пещеры, он пошарил рукой в воздухе, надеясь наткнуться на Пола. Попытка не увенчалась успехом. Тогда он сделал шаг вперед, допуская, что его товарищ мог оказаться ближе к основной пещере. Он прошел еще немного, когда споткнувшись, упал на тело.
- Пол! - позвал он товарища, не слыша собственного голоса, но, поняв, что ответ, если он и будет, все равно не расслышит, постарался нащупать пульс на шее. Пульса не было, но его рука попала во что-то вязкое и теплое. Ему не нужно было видеть, чтобы понять, что это кровь. Пол лежит на полу пещеры, без пульса. Его шея в крови.
Привычка действовать заставила Вейна вскочить на ноги, извлечь припрятанный в обуви нож и замереть, пытаясь услышать или почувствовать хоть что-нибудь. Спустя несколько бесконечно долгих минут он ощутил чье-то присутствие. Точнее, дуновение ветра, коснувшегося его лица, взлохматившего несколько волосков на голове, холод, внезапно заставивший задрожать все тело. Темнота и тишина, подступали к нему со всех сторон, окутывая в липкий саван страха. Он знал, что не один. Чувствовал, что в этой темноте затаился кто-то еще.
30
Дамир без стука вошел в личную комнату своей сотрудницы и бывшей любовницы. Комната была небольшая, но обставлена с изрядной долей кокетства. Мех на полу, шелковые подушки… Кто ей все это дарит? Она была здесь, так как попросила выходной. Судя по всему, недавно приняла душ, и теперь неспешно расчесывала длинные густые волосы. Все движения были плавными, выверенными, словно даже здесь, вдали от всех она играла для кого-то свою роль. В данный момент зрителем был Дамир. Он прикрыл за собой дверь и встал посреди комнаты, несколько минут наблюдая за бесплатным представлением, которое когда-то его возбуждало. Ему бы никогда не пришло голову сравнивать двух совершенно разных женщин, но как он мог когда-то подумать, что близость с Шанией можно заменить чем-то искусственным и насквозь фальшивым?
- Дамир? Как хорошо, что ты пришел, я соскучилась! - женщина хотела подойти, но была остановлена движением руки. Она и не подозревала, что генерал может быть таким холодным и отчужденным. Да, разумеется, ей так и не удалось в свое время пробудить в нем страсть. Но ей было достаточно и его желания. И она искренне не понимала, почему ее любовник отдалился от нее, внезапно обратив внимание на ничего из себя не представляющую пленницу. Ну да теперь, когда эта идиотка больше не стоит у нее на дороге, можно попытаться вернуть мужчину назад. Разумеется, она подуется для вида. Никто не собирается сдаваться так легко. Пусть теперь он ее завоюет. Она прикрыла глазки и вздохнула. Округлости груди плавно обозначилась в вырезе халатика. Должно сработать… Со многими ведь срабатывало.
- Не могу сказать того же Кима, - его мрачный тон от которого женщина слегка напряглась не насторожил ее, поначалу. В конце концов, он никогда не был особо любезным, но это не мешало ему залезать к ней под юбку, а ей испытывать по нескольку оргазмов за ночь. Она же не претендует на большее… пока.
- Я не видела тебя уже целую вечность. Дела? - она игриво повела плечиком, откидывая влажные волосы.
- Любовь, - отрезал он, - а как ты провела время без меня? Никого не пыталась убить?
Кима судорожно вздохнула, почувствовав, как холодеют кончики ее пальцев. Она испугалась не на шутку. Но ведь ей сказали, что никто ничего не узнает: избавься от животного, чтобы оно потом тебя не опознало, выруби эту шлюху и брось в воду. Что может быть проще? Неужели Дамир все узнал? Но как?
- Камера, - услужливо подсказал генерал, словно читая по лицу женщины все ее метания, - одну не заметила.
- Дерьмо! - выругалась женщина, едва не топнув ногой от досады. Так глупо проколоться! Проклятье! Впутаться в такое!
- Дамир, выслушай! Он убедил меня! Сказал, что эта тварь тебя околдовала! Сказал, что ты совсем от нее голову потерял. Что мне было делать? После всего, что между нами было! Я боялась тебя потерять! Дамир, я люблю тебя! И готова за тебя бороться!
Она немного привирала, придавая их вялотекущим отношениям большее значение, чем они когда-то имели для них обоих. Но ей хотелось, чтобы он проникся, поверил, пожалел… Может быть удастся его соблазнить, а она хороша в этом деле, и он выкинет из головы всякие глупости. Она еще не верила, не могла поверить, что это конец.
- Онза это ответит. Но ты знаешь, чем тебеэто грозит, - генерал развернулся, желая покинуть комнату немедленно. Он не хотел больше смотреть на это красивое и лживое лицо.
- Нет, Дамир! Ты не можешь! Она чужачка, и никогда не станет одной из нас! Неужели ради нее ты пожертвуешь мной? - она схватила его за рукав и попыталась притянуть к себе. Дамир раздраженно одернул руку. Кима понимала, что это последняя ее попытка. Если ей сейчас не удастся уговорить, она пропала! Законы их базы были суровы, и те, кто приходили к ним извне и становились членами их маленькой группы, всегда могли рассчитывать на защиту генерала. Она всего лишь ошиблась! Что за черт! Из-за одной проклятой камеры!
- Да она мизинца моего не стоит! Уродливая тварь! Ты еще пожалеешь! Вы оба пожалеете!
Она попыталась ударить генерала по лицу, но он перехватил ее ладонь и, слегка сжав, отбросил, как что-то ядовитое и гадкое. И она поняла, что ни ее ненависть, ни ее любовь теперь не смогут ее спасти.
- Пожалуйста! - пролепетала Кима, падая на колени. Генерал успел отворить дверь и не думал останавливаться. Он лишь повернулся к ней, хорошо рассмотрев и слёзы бессилия, и дрожащие руки, вцепившиеся в подол халатика.
- Ты знала, на что идешь, - произнес он, покидая комнату. В проеме двери показались двое мужчин в форме. Его люди! Такие же твари! Не уговоришь, ни упросишь.
Она закричала, когда они поднимали ее под локти чтобы препроводить вниз. От одной мысли о будущем наказании она готова была биться в истерике, умолять, предлагать себя. Но ее конвоиры шли молча с каменными лицами, даже не переговариваясь между собой. Несколько шагов до лифта, затем спуск, такой недолгий, когда в конце тебя ожидает ад.
Дамирон вошел в лабораторию и бросил на стол к Алану тонкий диск. Тот выжидательно уставился на главу службы безопасности базы с легкой улыбкой.
- Хочешь, чтобы я это посмотрел? - поинтересовался он.
- Когда планируешь чье-то убийство, следует убедиться в том, что ты нашел и отключил все камеры наблюдения. Не те, что в планах. А те, что ставят мои люди, следя за твоими.