- Конечно, узнал, Андрей Егорович.
- Это хорошо. Ну, будем считать, что процедуру вежливости мы соблюли. Теперь по существу. Нам необходимо встретиться, господин Берзин. И немедленно. Значит так…
- Погодите, не надо по телефону…
- Не волнуйтесь, Ян Карлович, эта линия сейчас не прослушивается. Так что все в порядке. Поэтому слушайте дальше. Где-то минут через двадцать заканчивайте дела и вызывайте свою машину. Водителю скажете, чтобы он вас отвез к тому дому, который вы мне передали. Остановитесь перед воротами, там вас встретят. Машину и охранника отпустите. Дежурному помощнику скажите, что у вас встреча с засылаемой загранагентурой и совещаться вы будете всю ночь.
- Что-то срочное?
- У нас теперь все будет срочное, господин Берзин.
- Понял, Андрей Егорович. До встречи.
- До встречи, Ян Карлович.
Положив трубку, Старик несколько минут задумчиво смотрел на телефонный аппарат, барабаня пальцами по столу. Потом открыв стол, достал табельный ТК, но, усмехнувшись каким-то своим мыслям, вернул оружие обратно и вызвал дежурного помощника.
Я сидел в ситуационном зале, в последний раз просматривая документы перед приходом Берзина, которые подготовили совместно группы "аналитиков" и "программистов". Факты в документах были просто убийственны. Особый интерес вызывал прогноз, в котором говорилось, что если прямо сейчас не начать действовать, то события пойдут даже по худшему сценарию, чем они пошли в той истории, которую я знал. Предсказываемые события ввергали страну в хаос, по сравнению с которым будущие чистки и война являлись не более чем эпизодом. К чести подготовивших прогноз, они сразу указывали на узловые точки воздействия, способные если не повернуть, то хотя бы приостановить нежелательное развитие ситуации. Более того, "аналитики" предлагали несколько вариантов решения проблемы с проработанными схемами. Было видно, что мои архивы, перенесенные на новые носители Ноей из квартиры на нашу базу в Большом Знаменском, использовались на сто процентов. Откровенно говоря, я и сам не вполне догадывался, что они такое содержат. Необычный интерес вызывала так называемая "красная папка", о которой я когда-то слышал краем уха. Ее нашли в той части архивов, к которой я обращался всего пару раз. Для успешного воздействия на события к этой реально существовавшей когда-то "папке" был приложен набор высокопрофессионально сделанных фальшивых документов, подготовленных "программистами". Документы были идеальны. Они учитывали все: начиная от специфических оборотов, заканчивая потрепанностью бумаги и смазанностью шрифта печатной машинки. Сделали даже проволоку с записями разговоров, соответствующую уровню техники того времени, якобы подтверждающую правдивость фальшивки. Тут уже чувствовалась рука Фарида, который из "программистов" формировал настоящий техотдел, требуя от Нои все нового и нового оборудования - от медийного до подслушивающего. Это с его подачи "аналитики" получили настоящий вычислительный прогноз-центр.
Я уже листал последнюю папку, когда Вася Лупандин привел ко мне Берзина. Старик вначале с любопытством оглядел зал, потом поздоровался.
- Однако, Андрей Егорович, разместились вы с размахом и основательно, - проговорил он, устраиваясь в предложенное кресло. - Похоже, что у вас здесь настоящий укрепрайон.
- Это обычные меры безопасности, Ян Карлович. Но давайте не отвлекаться на китайские церемонии, сразу перейдем к делу. Располагайтесь удобнее. Работать мы будем долго. Для начала решим организационные вопросы. Вам удалось освободиться от двойного подчинения ОСНАЗ вам и ОГПУ?
- Да, но только для частей, расположенных в московском округе. В приграничных округах осталось двойное подчинение. Мне не удалось переубедить Менжинского. Впрочем, его контраргументы выглядят вполне здраво и обоснованно. В приграничных округах действительно неспокойно, и ОСНАЗу приходится часто помогать частям ОДОН.
- Меня пока это устраивает. Есть какая-то часть, расположенная именно в Москве?
- Есть. Это отдельная рота ОСНАЗ, проходящая подготовку по программе "Активная разведка". Командир роты - моя креатура. Прямым приказом наркома обороны он подчиняется только начальнику военной разведки. Даже начальник генштаба может ему отдавать приказания только через меня.
- Очень хорошо. Завтра же дадите команду командиру роты, чтобы его подчиненные освободили часть казарм, боксов и складов. В них переместятся мои люди и техника. Срок - три дня.
- Принято.
- Теперь ознакомьтесь вот с этим.
Я протянул Берзину две папки. Едва взглянув в первую и перелистав в ней несколько страниц, Старик изменился в лице.
- Откуда ЭТО у вас? И еще с такими печатями и резолюциями? Вы понимаете, что даже у меня вот к ЭТОМУ нет допуска? ЭТО стоит гораздо выше, чем те списки агентуры, которые вы мне показывали.
- Понимаю, все понимаю, Ян Карлович. Теперь ознакомьтесь со второй папкой. В ней много фактов, которые можно толковать двояко, и нет главного - стенограмм. Но все косвенно указывает на людей, список которых в конце. Читайте.
Берзин читал долго и внимательно, возвращался к прочитанным страницам и начинал читать все сначала. Где-то часа через три он отложил папку, устало протерев глаза, задумчиво уставился в потолок. Посидев так несколько минут, повернулся ко мне и сказал:
- Того, что здесь написано, хватит для расстрела без стенограмм. Их даже допросят без пристрастия. Просто уточнят кой-какие детали, а потом поставят к стенке. Они перешли грань. Можно понять измену идее. Но ЭТО - уже предательство страны. Вы хотите, чтобы я ЭТОМУ, - он показал на папки, - дал ход через свои каналы?
- Нет, не хочу. Мы поступим по-другому. Вот, держите еще этот портфель. Сразу предупреждаю, что документы в нем, в отличие от тех, что вы сейчас видели, высокопрофессионально подготовленная деза. Мы ее отдадим фигурантам в нужный момент. Когда и как - сейчас объясню. Только перед этим ответьте, когда у вас в наркомате обороны ближайшее плановое совещание с присутствием командующих западных округов?
- Через две недели.
- Прекрасно. Вот что мы с вами сделаем…
Жилой дом в Столовом переулке спал. Шел уже второй час ночи, и в нем светились только несколько окон. "ЗИС" с выключенными фарами, в котором я и Берзин сидели на заднем сиденье, тихо подкатил к подъезду и остановился. Несколько минут ничего не происходило, потом рядом с машиной, как будто из воздуха, возник Касатка. Он знаком показал, чтобы Фарид, сидящий на месте водителя, приоткрыл окно:
- Все готово, - произнес Лупандин, заглянув в салон машины, - можно выходить.
Я повернулся к Берзину:
- Пойдемте, Ян Карлович.
Мы вышли из машины и прошли через входную дверь дома, возле которой уже стояли два курсанта в форме офицеров ОГПУ. На месте консьержа тоже сидел наш человек. В доме было тихо, как в склепе. Крепко спали дети и горничные, верные и неверные супруги, спали кошки и собаки, спали даже крысы в подвале. Газ, поданный через вентиляцию, сделав свое дело, уже развеялся, но оставил в подарок им всем безмятежный, глубокий и здоровый сон.
Быстро поднявшись по лестнице, мы со Стариком вошли в нужную квартиру. Внутри нас встретил Стас со своими курсантами.
- Они там, - небрежно махнув рукой в сторону гостиной, громко сказал он. - Можете полюбоваться.
В большой комнате, обставленной с претензией на роскошь, в живописных позах спали за столом пятеро военных в форме высшего командного состава РККА. Было заметно, что сон свалил их всех внезапно и быстро. Я повернулся к подполковнику:
- В каком они состоянии?
Он в ответ ухмыльнулся:
- В прекрасном. Хочешь, каждому возле уха выстрелю?
- Лучше не надо.
- Ну, не надо, так не надо. Тогда я забираю товар на транспортировку, как запланировано.
- Валяй, командуй.
По приказу Стаса его подопечные аккуратно положили военных на носилки, прикрыли простынями и вынесли через черный вход во двор, где погрузили в поджидающую большую карету "Скорой помощи" с затемненными окнами. Спустя некоторое время, их уже заносили в заранее подготовленное помещение на нашей базе в Большом Знаменском. Всех привезенных усадили на стулья, за каждым из которых встал охранник. Они мирно похрапывали и, похоже, просыпаться не собирались. Здесь были все, кто сегодня был в Кремле на выездном совещании наркомата по военным и морским делам: Уборевич, Корк, Тухачевский, Якир и Егоров.
Мы с Берзиным сели напротив них в кресла. Надо было начинать. Свои роли со Стариком мы обговорили заранее.
- Давай антидот, - сказал я Стасу.
Он, не церемонясь, прямо через одежду ввел в руку каждому из шприц-тюбика лекарство. После укола товарищи командиры зашевелились. Первым в себя пришел Якир. Он встряхнул головой, огляделся непонимающе. Потом, несколько раз моргнув, уставился на Старика исподлобья и прорычал:
- В чем дело, товарищ Берзин? Где мы, и что здесь происходит?
Берзин ответил ему долгим, брезгливым взглядом. Потом встал, отвернулся, отошел к окну и не оборачиваясь проговорил:
- Объясните ему, товарищ Егоров.
Я кивнул головой охране.
- Начинайте.