- Зато справедливо по отношению к офицеру, нарушившему приказ своего президента, - нахмурился Обама. - Впрочем, сделаем так. Если этот Маулави действительно приведёт нас к Бен Ладену, я закрою глаза на преступление вашего Смита. В последний раз, прошу заметить. Но если след и на этот раз окажется пустышкой… церемониться с подобными типами я больше не намерен.
- Очень хорошо, сэр, - поджал губы директор ЦРУ, - впредь мои парни будут руководствоваться в своей работе исключительно рекомендациями Amnesty International.
Выйдя из Ситуационной комнаты, оба директора разведывательных служб некоторое время шли молча. Затем Панетта предложил:
- Не пообедать ли нам где-нибудь в городе, Джеймс?
Директор Национальной разведки Джеймс Келлер озабоченно посмотрел на часы.
- Разве только перехватить что-нибудь на бегу? В четыре мне нужно быть в Лавочке.
Глава ЦРУ знал, что директор Национальной разведки был большим любителем Стивена Кинга, и свой офис называл "Лавочкой" - так же, как называлась секретная спецслужба из романа "Воспламеняющая взглядом".
- Угощу вас гамбургером в "Лафайете", - сказал Панетта. - Это быстро, вкусно, и в двух шагах от вашей "Лавочки".
Директор Национальной разведки вздохнул с видом праведника, поддающегося искушению, и решительно поправил очки.
- Умеете вы уговаривать, Леон, - усмехнулся он. - Поехали.
- Вы, конечно, понимаете, что если Маулави окажется пустышкой, мы все получим грандиозный пинок под зад, - начал директор ЦРУ, когда официант принёс напитки. Джеймс Келлер задумчиво поглядел на своего коллегу и соперника, крутя в руках запотевший бокал с белым калифорнийским вином.
- Я бы не стал исключать подобного варианта, - произнёс он после некоторого молчания. - Люди под пытками могут сказать всё, что угодно. Но только пинок, мой дорогой друг, получим не мы, а вы. Это же ваш агент допрашивал Абу-Фараджа.
Директор ЦРУ побледнел.
- Зачем же тогда вы взяли на себя доклад об успешной операции?
- Это моя прямая обязанность, - пожал плечами Джеймс Келлер. - И, в некотором роде, преимущество человека, который возглавляет множество разведывательных структур, но с радостью уступает право получения пинков другим.
Панетта скривился, но промолчал. Человек с внешностью доброго дедушки был прав. Пять лет назад руководство многочисленным семейством американских спецслужб перешло от директора ЦРУ к главе Национальной разведки, который стал одновременно советником президента. Более того, хотя ЦРУ сумело отстоять свою независимость, Келлер считался начальником Панетты.
- Ладно, - сказал Панетта, отставив бокал с ледяной минералкой. - Допустим, ставка сыграет. Мы берём Маулави и он раскалывается до самых пяток. В этом случае мы срываем джек-пот и делим выигрыш поровну.
Келлер добродушно ухмыльнулся.
- Разумеется, Леон.
- Но если след опять никуда не приведёт… или, что хуже всего, если Усама опять выскользнет у нас прямо из рук, как это уже было в Судане и Тора-Бора? Что нам, чёрт возьми, делать тогда?
- Что вам делать тогда, - мягко поправил его Келлер. - Я скажу вам, Леон. Вам придётся не только отдать под суд хороших парней вроде этого вашего агента Смита. Вам также придётся смириться с тем, что чистоплюи вроде Генерального прокурора будут каждый раз вмешиваться в работу, о которой они не имеют ни малейшего представления. И, в конце концов, вы будете вынуждены уйти в отставку, потому что работать в таких условиях вы не сможете. И уйдёте вы как директор ЦРУ, который тоже не сумел поймать Бен Ладена.
Официант принёс гамбургеры и жареную картошку. Панетта, питавший наследственную слабость к итальянской кухне, считал политически корректным заказывать любимую еду президента, который, как всем было известно, любил перекусить в "Макдональдсе". В "Лафайете", считавшемся одним из лучших ресторанов Вашингтона, качество еды было не в пример выше, но меню отличалось не сильно.
- А вы могли бы мне помочь, Джеймс? - прямо спросил директор ЦРУ. - Подстраховать в случае провала? В конце концов, мы же с вами в одной лодке.
Келлер улыбнулся доброй лучистой улыбкой.
- Посмотрим, Леон. Может быть, вы прекрасно справитесь и сами.
Бейрут, Ливан
Сентябрь 2010г.
Человек, которого в Вашингтоне знали под именем "агент Смит", и который давно забыл своё настоящее имя, сидел под грязным бело-зелёным тентом в уличной кафешке на узкой бейрутской улочке.
Бейрут не зря называют Парижем Ближнего Востока - это красивый белый город на берегу лазурного моря с живописными набережными и сверкающими на солнце небоскрёбами. Но в районе Ашрафие, который выбрал агент Смит для встречи с Касимом, было немало старых, неказистых, многоквартирных домов с лабиринтом комнат и клетушек, в котором легко было уйти от слежки. Здесь много баров и ночных заведений, от респектабельных до весьма сомнительных; последние обычно расположены в полуподвалах и имеют как минимум два выхода. Смит любил Ашрафие, хотя двенадцать лет назад именно здесь получил удар ножом от одного сумасшедшего палестинца. Но палестинец этот вот уже двенадцать лет как мёртв, а он, Смит, всё ещё жив.
Он, не торопясь, прихлебывал крепкий кофе, приправленный кардамоном, и лениво ковырял вилкой в тарелке с ливанским салатом меззе. Было очень жарко, и аппетита у него не было, хотя последний раз он ел накануне ещё в аэропорту "Шарль де Голль" в Париже. Да и что это была за еда - круассан и кусочек сыра. Впрочем, Смит был неприхотлив. Человек, который большую часть своей жизни провёл в муравейнике, называемом Ближним Востоком, мало внимания обращает на такие условности.
Касим вышел из дверей ювелирной лавки старого Али, любуясь только что купленным перстнем из дутого золота. Он был невысоким, ладным, в обтягивающей крепкий торс белой футболке и свободных парусиновых штанах. Касим был похож не на араба, а на итальянца - его мать была с Сицилии.
- Разрешите присесть? - спросил он, останавливаясь у столика Смита. Тот равнодушно кивнул, продолжая раскопки в своём салате. Касим уселся, по-европейски положив ногу на ногу.
- Приятного аппетита, monsieur, - вежливо сказал он. - Как вам меззе? Я слышал, что в этом кафе особенно удачно ореховое.
- Я не люблю орехи, - ответил Смит. - Но рыбу вполне могу рекомендовать.
После обмена условными фразами можно было приступать к работе.
- Рад вас видеть, друг мой, - Касим извлёк из кармана пачку тонких ментоловых сигарет и щёлкнул зажигалкой. - Вас давно не было видно в городе. Вы уезжали?
- Я искал одного человека, - сказал Смит. - Далеко отсюда. И вот какое удивительное дело - оказывается, он сейчас находится в Ливане.
- Вот как, - понимающе кивнул собеседник. - Так бывает нередко.
- Надеюсь, вы поможете мне его найти. Его зовут Маулави абд-Аль Халик Ян.
- О, - сказал Касим, сохраняя непроницаемое выражение лица.
- Вы знаете, где он скрывается?
- Скрывается? - тонкие губы Касима тронула легкая улыбка. - Этот человек не скрывается. Он появляется из ниоткуда и уходит в никуда. А где он обитает между появлением и исчезновением - не знает никто.
- Я бы предпочёл обойтись без этих цветистых оборотов, - хмуро заметил Смит. - Эта информация будет очень хорошо оплачена. И нужна она мне срочно, поэтому за срочность я готов заплатить премию.
- Друг мой, - заметил Касим философски, - деньги - прекрасная вещь, но зачем они мертвецу?
- Документы, билеты в любую страну мира плюс оплата пластической операции, - сказал Смит. - Это бонус. Но Маулави мне нужен как можно скорее.
- Человек, который вам нужен, не просто опасен, - Касим затушил сигарету в пепельнице и поднялся. - Он опаснее, чем его хозяин и учитель. Тот, во всяком случае, никого не убивает лично. Для этого у него есть Змей.
- Змей? - переспросил, заинтересовавшись, Смит.
- Тот, кого вы ищете. Я постараюсь узнать, где он может появиться в ближайшее время. Возможно, это будет очень далеко отсюда. Я говорю это для того, чтобы вы знали - оплата, премия и бонус понадобятся мне до того, как вы встретитесь со Змеем.
Смит потер переносицу.
- Мне понадобятся гарантии, - сказал он.
- Мои новые документы - это и есть ваша гарантия, - улыбнулся Касим. - Вы-то всегда сможете меня найти.
Он вежливо поклонился Смиту и не торопясь двинулся по направлению к ночному клубу "Аладдин". Смит наблюдал, как его самый ценный и информированный контакт в Бейруте спускается по ступенькам в полуподвал. Через десять минут Касим вынырнет где-нибудь в армянском квартале, изменившись до неузнаваемости. И найти его в огромном пёстром городе будет не проще, чем маленькую рыбку в большом море. Остаётся только надеяться, что Касиму сейчас очень нужны деньги.
Смит посидел ещё несколько минут, допил остывший кофе, кинул на столик десятидолларовую купюру и отправился в свой отель - высыпаться. Два ночных перелёта - из Вашингтона в Париж и из Парижа в Бейрут - порядком вымотали его.
На следующий день, свежий и отдохнувший, Смит посетил археологический музей Американского университета, где на протяжении двух часов рассматривал артефакты из древнего Баальбека. Любуясь изящной алебастровой статуэткой, изображавшей бога вина Диониса, он заметил отразившийся в стекле витрины силуэт невысокого мужчины в тёмном костюме.
- Не оборачивайтесь, друг мой, - прошептал Касим, - хотя здесь нет посторонних, лучше всего сделать вид, что мы незнакомы. Через три минуты я покину музей; следить за мной не надо. Деньги должны быть переведены на известный вам счёт в Лихтенштейне не позднее пятницы. Билеты и документы отправьте письмом на имя Абдуллы Хакима в отель "Ле Грей". Вы всё запомнили?