Замок маркграфа Мойделя был построен на острове, носившем то же имя. Семейство Мойделей обитало здесь в течение нескольких столетий. В замке собралось множество интереснейших вещей: коллекции - занимавшие целые залы! - фарфоровых статуэток и фигурок из слоновой кости; различные диковинки, собранные в разные времена в различных морях; немыслимое количество оружия и боевых доспехов; большое количество полотен (написанных, с точки зрения Корума, довольно грубо), посвященных истории государства Ливм-ан-Эш и богатейшему фольклору этой страны. Столь сильное проявление воображения и фантазии потрясли Корума - вадхаги вообще были людьми в высшей степени рациональными, и фантазеры среди них встречались крайне редко. Но самому принцу все эти волшебные истории и занимательные легенды очень нравились. Изучая их, он пришел к выводу, что большая часть сказок о неведомых землях и загадочных людях и зверях корнями своими уходит в полученные некогда сведения о жизни в иных плоскостях. Безусловно, кто-то из анонимных авторов в давние времена видел эту иную жизнь, а впоследствии бесчисленные рассказчики сказок и легенд лишь вольно использовали воспоминания "первопроходцев" в качестве фольклорных сюжетов. Коруму интересно было как бы в обратном направлении прослеживать развитие сюжета о небывалых приключениях героя одной из подобных историй, находя путь к некоему вполне реальному, земному источнику описанных событий или явлений, особенно если речь шла о жизни древних народов, вадхагов и нхадрагов, которых в преданиях наделяли пугающим, сверхъестественным могуществом и удивительными способностями. Благодаря этим фольклорным сюжетам он узнал кое-что интересное и о себе, и о том, в каком священном трепете перед древними расами жили мабдены восточных земель, пока не обнаружили, что представители этих рас тоже смертны и уничтожить их, в общем-то, ничего не стоит… Вполне возможно, думал Корум, что столь яростный геноцид, которому были подвергнуты древние расы, был отчасти вызван именно тем, что вадхаги оказались вовсе не колдунами и ясновидцами.
Однако размышления на эту тему неизменно в итоге пробуждали в его душе горькую печаль; он становился замкнутым, подавленным, сторонился всех, и в течение нескольких дней даже Ралина ничем не могла его утешить.
Как-то раз внимание Корума привлек гобелен с очень интересной вышивкой. В этом зале он оказался впервые, и обнаруженная картина поглотила его целиком. Особенно потряс его воображение вытканный на гобелене текст.
То был полный текст легенды о приключениях некоего Маг-ан-Мага, популярного героя местных преданий. Когда Маг-ан-Маг возвращался из одной волшебной страны, на его судно напали пираты. Они отрубили Маг-ан-Магу руки и ноги и выбросили его за борт. Потом они отрубили голову его другу Джакор-Нилусу, безголовое тело которого последовало за Маг-ан-Магом, а голову пираты сохранили - очевидно, для того, чтобы полакомиться мозгом. Однако тело Маг-ан-Мага было выброшено волнами на берег какого-то загадочного острова; туда же чуть позже принесло и безголовое тело Джакор-Нилуса. Тела эти были найдены слугами жившего на острове волшебника, который, рассчитывая на помощь Маг-ан-Мага в борьбе против своих врагов, вернул ему руки и ноги и полностью возродил его к жизни. Маг-ан-Маг согласился с поставленными условиями, потребовав, однако, чтобы колдун подыскал и Джакор-Нилусу новую голову. Волшебник согласился, и Джакор-Нилус получил голову журавля, что, видимо, всех удовлетворило. Затем оба героя отправились воевать с врагами волшебника и вскоре завалили остров добытым в боях добром.
Корум так и не смог отыскать источник данной легенды в истории вадхагов. Она явно выбивалась из общего ряда преданий.
Принц тщетно старался прогнать надежды, разбуженные легендой, будучи уверенным, что надежды эти вызваны его неотступным желанием вернуть утраченные руку и глаз. Однако странное предание буквально приковало к себе все его помыслы. Растерянный, не понимающий, что с ним происходит, Корум, тем не менее, в течение нескольких недель ни слова не говорил Галине о том, что его мучило.
В замок на острове Мойдель пришла осень. Пока еще теплые, ветры успели сорвать с деревьев листву и заставляли волны с особой силой биться о прибрежные утесы. Большая часть птиц улетела в теплые края.
Корум все больше и больше времени проводил в зале, где висел гобелен с легендой о Маг-ан-Маге и чудесном волшебнике. Он начинал догадываться, почему именно этот текст заинтересовал его больше остальных: в нем чувствовалась уверенность в полной достоверности описанных событий, чего не было в других подобных преданиях.
Но задать Ралине мучившие его вопросы Корум все еще не решался.
Как-то в один из первых дней зимы Ралина долго искала Корума по всему замку и наконец обнаружила его возле гобелена с историей Маг-ан-Мага. Она, похоже, совсем не удивилась, однако выразила по этому поводу некоторую озабоченность и, пожалуй, даже страх.
- По-моему, ты слишком увлекся приключениями этого Маг-ан-Мага, - заметила она. - Это ведь всего лишь занятная сказка.
- Нет, она не похожа на другие, - возразил Корум и, повернувшись, увидел, что она в отчаянии закусила губу. - Так значит, я прав? - прошептал он. - И ты что-то знаешь?
Ралина медленно покачала головой, но потом, будто передумав, промолвила:
- Я знаю только то, о чем говорится в старых сказках. Но ведь сказки - ложь, не так ли? Хотя, быть может, ложь и приятная.
- Нет, я чувствую: где-то здесь таится зерно истины! И ты должна сказать мне правду, Ралина.
- Да, наверное. Я действительно кое-что знаю об этом. Совсем недавно я перечитала одну книгу… Она имеет к этой истории самое непосредственное отношение. Я вспомнила, что читала ее несколько лет назад, стала специально разыскивать и наконец нашла. В ней есть относительно недавние сведения о том острове, что описывается в сказке. На этом острове стоит один очень старый замок… Последним остров и замок видел со своего корабля эмиссар Ливм-ан-Эш, который затем прибыл к нам с грузом продовольствия и разных подарков. И он был последним представителем нашего государства на острове Мойдель…
- Как давно это было, Ралина?
- Тридцать лет назад.
И Ралина заплакала, горестно качая головой, задыхаясь, однако не в силах унять лившиеся ручьем слезы.
Корум обнял ее.
- Отчего ты плачешь, Ралина?
- Я плачу оттого, что вскоре ты меня покинешь. Зимой ты оставишь замок на острове Мойдель и отправишься на поиски того острова. Скорее всего, ты тоже погибнешь в море… Как я могу не плакать, если любимые люди всегда меня покидают…
Корум чуть отступил назад и заглянул ей в глаза.
- И давно эта мысль не дает тебе покоя?
- Давно.
- И ты ничего мне не говорила!
- Потому что я слишком люблю тебя, Корум.
- Тебе нельзя так сильно любить меня, Ралина. А мне не следовало позволять себе влюбляться в тебя. Пойми, раз остров дает мне хоть какую-то, пусть самую слабую надежду, я непременно должен попытаться найти его.
- Я понимаю.
- А если я найду того колдуна, и он вернет мне мою руку и глаз…
- Но это безумие, Корум! А колдун - просто выдумка!
- Но если он все-таки существует и если сможет выполнить мою просьбу, то я обязательно отправлюсь на поиски Гландита-а-Крэ и убью его. А потом, если останусь жив, вернусь сюда. Но Гландит должен умереть, иначе душа моя никогда не будет до конца спокойна!
- У нас нет ни одного судна, способного держаться на плаву, - тихо сказала Ралина.
- Я видел, что в пещерах на берегу залива хранятся лодки - их можно починить, и они будут вполне пригодны для морского путешествия.
- Это займет несколько месяцев…
- Ты дашь мне в помощь своих слуг?
- Конечно.
- Тогда я прямо сейчас с ними и поговорю.
И Корум быстро вышел из комнаты. На сердце у него было тяжело: ему было больно видеть Ралину столь опечаленной, и он проклинал себя за то, что позволил себе полюбить эту женщину.
Собрав тех обитателей замка, которые имели о судах хоть какое-то представление, Корум переговорил с ними, а потом спустился по лестнице, что вела от нижнего этажа замка к пещерам, расположенным у самой воды. Там хранились старые лодки. Корум выбрал ялик, показавшийся ему наиболее пригодным для задуманного путешествия, втащил его наверх и тщательно обследовал.
Ралина была права: потребуется немало труда, чтобы иметь возможность без опаски спустить это суденышко на воду.
Ничего, он с нетерпением станет ждать этого дня! Теперь, когда перед ним возникла конкретная цель, - пусть даже порожденная всего лишь игрой воображения! - он впервые почувствовал, что бремя, тяжким грузом давившее на душу все последние дни, немного уменьшилось.
Он понимал, что никогда не сможет разлюбить Ралину, однако твердо знал: он никогда не сможет и полюбить ее по-настоящему, если не выполнит задачу, которую поставил перед самим собой.
Осмотрев лодку, Корум бросился в библиотеку в поисках той книги, о которой упоминала Ралина. Он легко отыскал ее и узнал, что загадочный остров называется Сви-ан-Фанла-Брул.
Сви-ан-Фанла-Брул… Малоприятное название. Это означало примерно следующее: "обитель бога-обжоры". К чему бы это? Корум тщательно изучил текст, однако никаких объяснений названия острова не нашел.
Долгие часы провел он, копируя карты и переписывая заметки тех капитанов, что посещали остров Мойдель тридцать лет назад. Лишь поздно ночью ощупью добрался он до своей постели и обнаружил там Ралину.
Он тихонько нагнулся и заглянул ей в лицо. Она спала, но перед этим, видимо, долго и горько плакала.
Корум понимал: теперь его очередь быть утешителем.
Вот только времени у него совсем мало…