- Снова виноградник, уже ближе: четкие прямые линии яркой зелени, между которыми - пыльная щебенка без единой травинки. Странно: всегда думал, что такая радость, как виноград, должна расти на богатой, мягкой земле, на щедром черноземе, который хоть ножом режь да на хлеб мажь. А тут - сухие, словно черствая корка, склоны, камни и пыль.
- Опять тот же виноградник, но уже осень, лозы вытянулись, сплошь оплели дуги подпорок, листья не зеленые, а красновато-бурые. Под лиственной аркой появляется смуглая девушка в простенькой футболке и джинсах. На шее, на широком ремне, - корзина. Девушка срезает спелые гроздья. И ягоды, и листья, и пальцы девушки пронизаны солнцем. Корзина почти полна, веса в ней, судя по размеру, килограммов двадцать, не меньше. Видно, как ремень врезается в нежную кожу. Но девушка поднимает лицо, смотрит на небо, мелькающее в просветах между листьями, и счастливо улыбается.
- Коренастый парень едет на мотоцикле по горной дороге. На подъеме мотор чихает и глохнет. Парень слезает, заглядывает в бензобак. Пожимает плечами, с легкостью толкает в горку неуклюжую машину. Добравшись до перевала, останавливается, смахивает со лба пот. Отсюда видны крыши домов раскинувшейся в долине деревушки. Обеспокоившись вдруг, мотоциклист хлопает по карманам, достает маленькую коробочку, открывает. На красном бархате - два золотых кольца. Парень несколько минут любуется на них, потом кладет коробочку в нагрудный карман, для верности завернув в клетчатый носовой платок. Садится на мотоцикл и, отталкиваясь ногами, катит вниз по дороге. Через несколько метров мотоцикл заводится.
- Ночь. Уличное кафе: несколько столиков под круглыми зонтами, бар, крохотная площадка для танцев. Перед посетителями - кружки с темно-красным, почти черным вином, тарелки с какой-то нехитрой закуской. Хмельной старик играет на аккордеоне. Несколько пар, забыв обо всем, кружатся в танце. Неяркий свет падает на столики, на лица людей, на деревья вокруг кафе. Мошки кружатся у фонаря, по кафе танцуют тени.
Старик перестает играть, делает глоток вина, потом снова берет аккордеон.
Сквозь музыку до моего сознания пробивается голос Макса:
- Санька! Возвращайся! Здесь и сейчас!
Открываю глаза - несколько секунд все вокруг кажется нереальным, как всегда после сеансов гипноза. Трясу головой. Делаю еще глоток вина.
Дикая роза. Цикорий. Сохнущая на корню трава. Яблочный запах осенней ночи.
- Ни хрена себе! - Говорю я.
- Чего - ни хрена?
Рассказываю об увиденных картинах.
Макс смеется:
- За что люблю тебя, Санек, - так это за твою буйную фантазию. Я полдня на бутылку медитировал, но ничего, кроме смутных ощущений, не получилось.
- Думаешь, я все это придумал? Но - откуда я знал, как растет виноград? Я же никогда там не был.
- И никогда по телевизору не видел?
- А заглохший мотоцикл? Его я тоже придумал?
- Откуда я знаю? Может, где-то в глубинах твоего подсознания он есть символ чего-нибудь… Хотя все это, действительно, очень похоже на Южную Францию. Правда, я и сам там никогда не был…
Несколько минут мы молчим. Мне кажется, что я по-прежнему слышу музыку. Аккордеон играет все тише и тише, и вот уже звуков нет, остается только воспоминание о них.
- Кстати, скоро придет клиент. - Нарушает молчание Макс. - Я тебя не выгоняю, но, пожалуйста, не встревай. Что бы я ни говорил. Нужен взгляд "со стороны".
Клиент появился, словно по команде, сразу же после этих слов.
Наша редакторша называет таких людей "саблезубыми бегемотами". На вид - лет сорок. Упакованная в дорогой костюм фигура штангиста, который пару лет назад перестал выступать и контролировать свой вес. По-мужски красивое лицо. Бритая голова. И при этом - никаких "болтов" и золотых цепей. В общем: человек-скала, человек-успех.
- Принесли? - Спросил Макс.
- Вот. - Мужчина вынул из портфеля пакет, брезгливо поставил его на журнальный столик.
- Очень хорошо.
Макс развернул полиэтилен, достал бутылку вина. Принес широкую чашу и "маятник" - кристалл горного хрусталя на цепочке. Плеснул вино в чашу, сосредоточился, провел над поверхностью жидкости "маятником". Камешек заплясал, выписывая лихорадочные круги и "восьмерки".
- Похоже, ваша сестра не ошиблась, - удовлетворенно кивнул Макс. - Давайте так. Вы повторите свой рассказ, потому что по телефону я многое мог упустить. Александр Сергеевич тоже послушает.
Гость вопросительно взглянул в мою сторону.
- Кстати, я забыл вас представить, - извинился Макс. - Александр Сергеевич Ярцев, врач-сексолог. Виктор Васильевич Кулешко, генеральный директор фирмы "Нефтегазспецмонтажстрой".
Мужчина кивнул:
- Хорошо.
И замолчал, собираясь с мыслями.
- Кто посоветовал вам позвонить мне? - Прервал паузу Макс.
- Сестра. Ирина. В-общем, это она сказала, что на меня наслали порчу.
- И давно?
- Наслали? Недели три назад. Да, примерно так… Я вдруг начал чувствовать себя не в своей тарелке. Трудно сказать, с чего началось. Так, сначала настроение испортилось без всякой причины. Потом мысли всякие появляться начали…
- Какие мысли?
- Ну, зачем я живу? В чем вообще смысл человеческого существования? Кому все это нужно? А еще - что меня никто не любит, что я никому не нужен. Всем нужны только мои деньги. Все мне врут… Работать совершенно расхотелось. Вставал с утра через силу, шел в офис, как на каторгу.
Виктор Васильевич помолчал и продолжил:
- Я решил, что просто уработался, нужно встряхнуться. Поехал с приятелями на выходные в "Серебряный бор". Классный санаторий. Банька, бассейны, боулинг… Ну, взяли мы с собой, конечно, "девочек". Как всегда. И тут…
Наш гость опустил голову и покраснел.
- В-общем, как я понял из нашего телефонного разговора, ни одна из "жриц любви" не показалась вам достойной того, чтобы заняться с ней сексом. - Помог собеседнику Макс.
- Да, именно так. Я понимаю, я - не мальчик. И раньше иногда проблемы бывали. Работа у меня нервная, устаю. Но опытные "девочки" всякие способы знают. А тут… Понимаете, я их просто не хотел! Не хотел, чтобы они ко мне прикасались! Почему-то это показалось противным… И вот тут-то я по-настоящему испугался. Два дня пил, как свинья, и плавал в бассейне. Потом пошел к врачу…
- И?
- Сказали, что все в пределах возрастной нормы.
- А как у вас с женой?
Виктор Васильевич пожал плечами:
- С Ленкой у нас давно кое-как. Она тоже - не горная козочка, - хлопнул он ладонью по объемистому животу. - Да и некогда ей. Занимается магазинами, недавно еще один в Сургуте открыла. С детьми возится. Мы, скорее, друзья. Четверть века вместе уже, я же до армии женился… Она давно ни на баньки, ни на девочек не обижается. Может, и она гуляет. Не знаю и не хочу знать…
- А как здоровье вообще? Вы обследовались полностью?
- Нормально здоровье. Странно, но чувствую себя даже лучше, чем раньше. Там же, в "Серебряном бору", как надоело в бассейне плюхаться, пошел гулять. Сам не заметил, как протопал двадцать километров до железнодорожной станции. Пока шел по лесу - сердце пело, так легко было… Потом поленился обратно пешком идти, поймал на станции "бомбилу". Сел в машину - и снова все противно. Мужик такой противный попался, за лишние два червонца десять минут торговался. Машина грязная…
- А когда вы узнали, что на вас наслали порчу?
- На той неделе забежала Ирка. Спрашивает: чего я такой смурной. Я говорю: черт его знает, душа болит, а с чего - не пойму. Она забеспокоилась, начала вокруг меня со своими "рамочками" бегать… Чудная она, конечно. Как деньги появились - во всякий фен-шуй ударилась, всю квартиру себе индийскими палочками провоняла. Но иногда - очень умная баба.
- Ирина Васильевна определила, что порча наслана при помощи этого вот вина?
- Ну. Полдня по коттеджу лазила, перебрала все, к чему я прикасаюсь. Сказала: не найду - в офисе искать буду.
- Ирина Васильевна - талантливая женщина с исключительными способностями. Вы правы, что прислушиваетесь к ее мнению. Она сказала, что я могу помочь вам найти того, кто наслал порчу и избавлю вас от проблемы?
- Ну, примерно так.
Макс удовлетворенно фыркнул.
- А в церковь вы сходили?
- Да.
- И как?
- Вроде полегче стало. Не так хреново. Какой-то покой в душе появился.
- Продолжайте туда ходить. Лучше всего - каждый день. Хоть на полчаса. А я пока подумаю над вашей проблемой. Может быть, придется съездить к вам домой.
Виктор Васильевич удивленно поднял брови:
- А это еще зачем?
- Вы не помните, чтобы кто-то дарил вам это вино. Так? Значит, кто-то поставил эту бутылку в ваш домашний бар. Тот, кто имеет к нему доступ. Вы сказали, что спиртное специально никто не закупает. Что-то приносите вы, что-то - ваша жена. Правильно?
- Вы думаете - Ленка?
- Пока я ничего не думаю. Я знаю лишь одно: вино в бар поставил кто-то из ваших домашних, имеющих доступ к бару. Если спрашивать "в лоб", то, естественно, никто не признается. Есть, правда, вероятность того, что вино подарили вашей жене: порча предназначалась ей, но она почти не пьет, поставила бутылку в бар и забыла. Но это маловероятно.
- Я спрашивал у Ленки, она говорит, что ей вина не дарят, знают, что она трезвенница.
- К тому же такие сложные заговоры, как правило, делаются на конкретного человека. - Продолжил Макс, старательно сохраняя предельно серьезное выражение лица. - Поэтому нам нужно будет определить, кто наслал порчу. И доказать это.
- Хорошо. - Виктор Васильевич облегченно вздохнул. - Когда вы сможете подъехать?