Лиафель занимается следопытством с самого своего детства. Впрочем назвать этот набор навыков следопытством довольно грубо. Лиафель умеет многое, она прошла подготовку стражей леса. А это для друидов примерно как паладины для священников. Довольно лицемерное образование. Грубо говоря священники большинства светлых богов по заповедям господним не должны проливать кровь. Но люди – народ довольно хитрый, поэтому церковью был найден обходной путь заповедей как и в родном мире Невзорова. Священники не лили чужую кровь, зато создали вооруженные силы которые по благословлению священников несли Слово Божье. Вот примерно так же и у друидов. Друиды сами по себе очень медитативные, не склонные к активной жизни создания, которые ненавидят немотивированную агрессию. Однако уже не раз и не два им приходилось защищать свои вотчины и от ватаг разбойников и от феодальных дружин, что довольно часто очень сложно отличить друг от друга. И в конце концов друиды создали нечто подобное рыцарям-паладинам. Тех, кто может говорить с агрессорами на их языке жестокости и оружия. Довольно давно произошло, что друиды начали обучать некоторых детей охотников в своих общинах. Не смотря на глупые слухи большинство следопытов это не эльфы, а как раз люди. Эльфы не склонны к дисциплине, да и детей своих отдавать в чужие руки, даже если это руки друида, они не хотят. Как итог – всего через пару сотен лет по всему континенту были разброшены стражи лесов. Следопыты, егеря, сталкеры лесов. В народе их прозвали по разному. Система их взаимоотношений с друидами куда проще тем у тех же паладинов со священниками. После окончания обучения егерь получает благословление верховного друида и .. все. Дальше он свободен. Таланты полностью образованного егеря весьма ценятся любым феодалом и после обучения следопыт может остаться в общине друидов либо, что бывает чаще встать на стезю наемника. Однако в любой момент они могут услышать зов ближайших друидов с требованием о защите и должны незамедлительно явится к нему. Можно конечно проигнорировать зов, но если из за этого пострадает что-то дорогое друидам они отзовут своё благословление, а это для егеря очень неприятно. Без этого благословления они лишаются возможности применять простейшие друидические наговоры. Верхом их наговоров является четвертый круг – кожа древа. Но более слабые на первый взгляд наговоры, мало способные защитить мага приобретают совсем другое значение в руках лесного воина. Например то же самое сопротивление стихиям, конечно не годится для лобовой стычки с магом, но следопыты в открытую не сражаются. Так вот наговоры и молитвы в отличие от магии черпают свои силы не от духовных ресурсов того, кто их читает, а от божества или пантеона к которому обращается читающий. И без друидического благословления егерь сильно слабеет. Поэтому егерей проигнорировавших Зов пока никто не встречал. И контракты они заключают с таким пунктиком, что при Зове контракт разрывается без неустоек.
После обучения Лиафель немного поработала на жителей первой попавшейся деревни, выискивая и уничтожая чересчур расплодившихся волков. В меру конечно – совершенно уничтожать популяцию она не собиралась. Затем была очень долга работа по поиску Зеленого Дракона для группы охотников на драконов. Дракон их правда съел, но деньги она получила и с сочувствием наблюдала как дракон уничтожает людей. В общем практики было вполне достаточно и однажды, заглянув по случайности в город Елифра её повстречал мечник который сообщил, что сейчас в гильдии активно вербуются егеря. Что их завлекают скидками на производимое оружие и хорошей работой. А так же помощью практически во всех аспектах жизни. Лиафель никогда не была чересчур алчной. Следопыты вообще не склонны к тому, что бы набивать карманы золотом. Но у них либо из за обучения у друидов, либо из за стиля жизни очень развит охотничий инстинкт и азарт. Они мало способны сидеть на одном месте. Постоянная интересная работа Лиафель заинтересовала особенно учитывая то, что в последнее время было все сложнее найти что то достойное себя. Сначала Лиафель была в гильдии с испытательным сроком, но легко его преодолела и заключила процентный контракт с гильдией. Эльфийка в силу своей молодости поторопилась и заключила контракт с еще очень маленькой гильдией. На момент его подписания гильдии вот-вот исполнялся год. Механизмы осведомителей и постоянных клиентов еще не сильно работали и наемников в гильдии было не больше дюжины. Но коллектив попался удачный, разномастные члены Осенней песни справлялись практически со всеми задачами которые для них ставили, что позволило всего через три года существования взвинтить требования для членства и цены за услуги Осенней песни чуть ли не вдвое. Спустя около семи лет работы в гильдии Лиафель на данный момент оставалась довольной собой и своим положением в гильдии. А больше всего ей нравилась та работа, которую выдали ей.
Поиски беглой темноэльфийской преступницы! Это мечта любого эльфийского ребенка, ведь все знают что дроу это воплощение зла и жестокости на земле, а светлые эльфы – тот самый свет что изгнал тьму в подземелье. В контракте была цена только за живую Навирру поэтому Лиафель взяла с собой еще троих наемников. Следы Навирры явно указывали на северо-северо-восток. Более того, следы её были не одиночными, как предполагал наниматель. Её сопровождает двое взрослых мужчин, у одного из которых очень странная подошва, след от которой Лиафель еще не встречала. Вообще само преследование уже давно идет не по плану. Она настояла на путешествии пешком, потому что собиралась вычислить направление движения беглянки, а затем срезать дикими тропами через лес или горы. Следопыту в принципе все равно. По пересеченной местности они могут найти такие дороги с помощью которых можно обогнать конного. И по таким дорогам они довольно редко водят своих спутников. Но в этот раз ввиду задачи Лиафель собиралась сделать исключение. Но проблема в том, что вот уже полтора дня, как они начали преследовать, а она не может просчитать куда движется Навирра. Дальше дорога по которой она следует разветвляется несколько раз и слишком рискованно было бы уходить на дикую тропу. Вот когда дорожка станет на большом участке без разветвлений – можно рискнуть. Уже ясно что среди Навирры и её спутников нет никого, кто готов идти по лесу.
– Мне кажется, что ты не уверена в своих действиях, – эльфийку нагнали спутники и первым подал голос гипнотизер.
– Тебе только кажется, – эльфийка присела на одно колено и повела пальцами по земле.
– А я так и не понял! – хрюкнул полуголый парень. – Мне бить вполсилы?
Этот мужчина представлял собой просто стереотип орка в западных королевствах. Очень сильный, суровый, выносливый и бесконечно тупой. Кроме огромного двуручного топора кормежки и драки ему никогда и ничего не нужно было. Таран – полный и безоговорочный орковский стереотип. Но орки в целом конечно не такие. Среди них тупые личности встречаются ничуть не чаще тех же людей. Просто интеллект иногда теряется за приступам гнева и ярости. Орки очень вспыльчивые. Эльфийка не любила брать с собой Тарана, но их группе как раз не хватало грубой силы. Маг, священник и следопыт конечно изящная комбинация, но очень непрочная. Варвар отлично их дополнял, но у него были проблемы с дисциплиной. И вовсе не из за буйного нрава, уж на понятия о том кто тут старший у него мозгов хватало, но вот что бы правильно понимать приказы и планы – категорически нет.
– Когда будем близко от них я тебе еще раз все объясню, – эльфийка скользнула взглядом по фигуре в балахоне с выколотым правом глазом и с татуировкой красного глаза на лбу. Ей всегда было интересно: эта татуировка на лбу гипнотизера нужна ему для магических действий, просто для красоты или в качестве художественной компенсации потерянного правого глаза?..
Помирить Навирру с Винсентом было очень нелегко! При чем именно так – Навирру с Винсентом, а не наоборот. Винсент с безмятежным видом смотрел на нападки и оскорбления дроу пока та не выдохнулась. Первый вечер сразу после побега они укрылись в зарослях леса рядом с маленьким ручейком. Где собирались переночевать и уже потом двинутся дальше. Правда Навирра с Винсентом так и не поспали. У первой было слишком много вопросов и претензий, и в качестве источника информации и жертвы своей ругани она избрала Винсента, нагло наплевав на то, что пару часов назад именно он её и спас.
Невзорову повезло больше, он с самым безучастным видом уснул практически сразу как только догнал их. На следующий день Винсент палочкой рисовал на пепле от костра.
– Вот тут мы должны будем свернуть с дороги и уйти вниз. Именно для этой части ты нам и нужна. Можно заготовить прорву факелов, но шанс заблудится огромный. Без тебя нам было бы непросто.
– Зачем? – Невзоров тоже взял прутик и от места, которое указал Винсент повел прямую до точки назначения. – Если мы сойдем с дороги и преодолеем по лесу эти несчастные пятьдесят километров, то можем сразу подступить к подножью горного хребта, а там и до твоей горы недалеко.
– Дело в том, уважаемый, что в лесу прямых дорог не бывает. Лес в этой части вообще труднопроходим, даже если мы спешимся. Хотя я заранее отказываюсь что бы тащить груз на собственном горбу, без крайней на то необходимости.
– А, ну да, конечно. А под землю лошади пройдут.
– Пройдут, – подала голос Навирра. – Я знаю эти пещеры. Проход там огромен, хотя в направлении скал мало кто ходит. Частенько направляются дальше вниз, что бы посетить осколки Вреланта. И если под землей действительно может выйти быстрее.
– Вот и я о чем говорю, – Винсент выпустил из рук палочку и ногой стер план с пепла. – А как поднимемся наружу дом Сейлпира будет прямо тут же фактически. Только поднятся.
– Угум… – пробормотала Навирра и отправилась к лошадям. Невзоров проследил за ней взглядом.
Винсент сцепил за спиной руки и выпрямил осанку, проследил взгляд Невзорова.