– Сарай сам загорелся. Может, лампа какая перевернулась, откуда мне знать, – горячо запротестовал Файриан. Потом до него, видимо, дошло, перед кем он оправдывается, и эльф поспешно принял прежнюю горделивую позу. – А если бы не мы, тебя рано или поздно сожгли бы свои. За магию. Или отдали бы инквизиции. А потом – пытки, подвалы, а в конце – всё равно костёр. И скажи, что я не прав!
Ксанка смущённо потупилась. Кажется, командир отряда угадал, и отношения между жителями деревни и молоденькой знахаркой были далеки от идеальных.
– Так вот, – продолжил кано, – в отличие от людей, у нас нет религиозных или каких либо других предрассудков. Поэтому мы с радостью примем твою помощь, если ты согласишься нам её предложить. Более того, эта помощь будет соответственно оплачена.
– Не нужны мне деньги. Лучше просто отпустите, и всё.
– И куда ты одна пойдёшь? И далеко ли уйдёшь?
Девушка молчала. И зачем она вообще начала этот разговор? С самого начала же было понятно, что не отпустят. Или она переходит на их сторону, или её прикапывают под ближайшим кустиком, ясное дело. Я бы на её месте без колебаний переметнулась к эльфам. Точнее, сделала бы вид… По крайней мере, узнала бы, зачем им человеческие маги. Своих мало что ли?
– Ну, что-нибудь надумала? – прервал тишину Файриан.
– Я всё равно не умею работать с порталами, – Ксанка сосредоточенно теребила край плаща.
– Не врёшь – и то хорошо. Тогда следующий вопрос опять к вам, дамы. Кто-нибудь может понять, на каком языке говорит этот молодой человек? – Эльф кивнул в сторону раненого. – Мы выяснили, что он понимает староэльфийский, но очень плохо. Этого явно недостаточно для того, чтоб вести конструктивную беседу.
Белобрысый, словно почувствовав, что говорят о нём, уделил-таки толику своего внимания происходящему. Ещё бы он не знал классический эльфийский! На нём все маги худо-бедно, но говорят.
А вот отсутствие конструктивной беседы – это, как ни крути, хорошо. А то он наверняка рассказал бы остроухим про меня что-нибудь интересное. Причём такое, чего я и сама о себе не знаю. Лучше уж пусть молчит.
Только интересно, а на каком же языке я с ним всё время общалась? На русском, что ли?
– Разреши мне попробовать, кано, – обратилась я к командиру. И сразу же перешла на "великий и могучий". – Слушай, ты действительно предонский не понимаешь, или притворяешься?
– Больно надо! – сразу же откликнулся раненый.
– Надо! Надо переправить эту остроухую банду к ним на родину. Но ориентиров нет. Можешь?
– Я похож на камикадзе?
– Хоть попытаться… Тогда тебя, возможно, отпустят.
– Сам уйду, как только оклемаюсь. Меч заберу, тебя прибью – и уйду. А вообще – я не портальщик.
– А как ты тогда ко мне переносился? – Я старательно пропустила мимо ушей подробности про прибивание меня. С этим можно будет и потом разобраться.
– Помогали.
– Эй, вы на каком языке говорите? – не выдержал Файриан.
– На лёсском, – не задумываясь ответила я. Что-то я в последнее время стала очень часто и легко врать. Как бы не переборщить с этим делом.
– И что он говорит?
– Говорит, что тоже не спец по порталам.
– Какие же вы после этого маги, – раздражённо махнул рукой эльф. – Ничего не умеете, только остатки продуктов съедаете.
– Можете не кормить, – буркнула Ксанка.
– Ладно, оставим это пока. Переходим к следующему вопросу: если выбраться из леса магическим путём нереально, а сидеть здесь вечно мы не можем, то придётся идти так. Есть предложения по поводу маршрута?
Я задумалась. В принципе, выбор был небольшой – или переправляться через реку, или ковылять по горам. Не одна из перспектив не радовала, потому что и броды на Граничной, и перевалы Пёсьего кряжа охранялись одинаково хорошо.
Эльфы, кажется, пришли к тому же самому мнению, и устроили бурное обсуждение, на тему: что лучше – утонуть или навернуться со скалы. Выходило один к одному, в качестве аргументов приводились весеннее половодье, опасность горных троп, знание (или незнание) дороги, близость от места отправления… Спор грозил затянуться, и Файриан досадливо морщился. Видимо, понимал, что конечное решение придётся принимать ему.
Кано вытащил из кармана потрёпанную карту, расстелил её на земле и медленно повёл пальцем по предполагаемому маршруту. Я с интересом следила, как командирский перст всё больше смещается в сторону реки, когда в общем гвалте вдруг прозвучало робкое:
– А я плавать не умею.
– Хэйнар, – угрюмо вздохнул кано, отдёргивая руку от карты. – Раньше не мог сказать?
– Я забыл, – виновато улыбнулся эльфик. – Но ведь нам не обязательно придётся плыть, да? То есть, можно же перейти вброд… наверное…
– Значит, идём через горы, – перебил его Файриан. – И тут у нас опять два варианта. Какой выбираем?
– Может, лучше вдоль Задней Лапы? – робко подала голос я. – Так ближе. И склоны там не такие крутые.
На самом деле, у меня был свой интерес к тому, чтоб идти этой дорогой.
Во-первых, я её знала, что значительно облегчало возможность побега (если я всё же решусь бежать).
Ну а во-вторых, если бы нас засекли, осталась бы небольшая вероятность, что стражники с перевала, расквартированные в Мулленовском замке, узнают меня в лицо и не убьют совсем уж сразу.
– Что склоны там пологие, она, видите ли, помнит, а имя своё забыла, – ни к кому особо не обращаясь пробурчал эльф. – Молчи уж, без дезертиров разберёмся. Так, нилде***, мы идём через перевал Дамира.
Один из эльфов невольно присвистнул, ещё кто-то ругнулся сквозь зубы.
Горная тропа, которую Файриан выбрал для нашего похода, пользовалась дурной славой. Её держал Дамир Чёрный, успевший стать легендой ещё при жизни. Говорили, что он форменный псих, и в отряд себе набрал таких же сумасшедших, для которых человеческая жизнь ничего не значит. Солдаты Дамира не брали пленных и не вступали в переговоры. Поэтому в случае неудачи нас ждала неминуемая и, скорее всего, не слишком приятная смерть.
– А обязательно идти именно туда? – дрожащим голосом спросил Хэйнар.
– Да, – отрубил кано.
– А почему? – не унимался эльфик.
– Потому что нас там не ждут.
– Так нас вроде как нигде не ждут, – встрял в беседу ещё один воин – высокий и совершенно лысый (что для эльфа было более чем нетипично).
– Согласен. Но там нас не ждут особенно. Всё, нилде, идите собираться. Выступаем завтра на рассвете, идём быстро. К темноте мы должны быть на границе леса. Через перевал пойдём ночью. Вопросы?
– Так мы что, пешком пойдём? – На Хэйнара снизошло очередное озарение.
– Нет, персонально тебя понесут на руках! – хохотнул лысый.
– А как же он? – Ксанка, до этого исправно молчавшая, показала на раненого парня, который, кажется, уже успел задремать.
– Спроси, – велел мне командир.
– Эй, ты… как там тебя…
– Чего надо? – белобрысый нехотя поднял голову.
– Отряд завтра выступает. Пешком. Ты идти сможешь?
– А если нет, что тогда?
– Сам понимаешь. Не думаю, что эльфам нужны лишние свидетели их пребывания здесь.
– Значит, смогу, – парень улыбнулся уголком рта.
– Говорит, что будет идти, сколько потребуется, – перевела я.
– Ну и хорошо, – кивнул Файриан. – Всё, расходимся. Эй, ведьмочка, ты чего застыла?
Последний вопрос относился к моей сестре. Она стояла, вцепившись обеими руками в свой плащ, и напряжённо о чём-то думала. Я поводила ладонью у неё перед глазами, но никакой реакции не последовало. Пришлось нагло дёрнуть девушку за косу.
– Ой, – Ксанка вздрогнула, и от неожиданности всплеснула руками. Плащ слетел. Хэйнар покраснел. Кано тактично отвернулся. Остальные эльфы оценивающе переглянулись. Даже блондин обернулся на звук, скользнул взглядом по фигуре девушки, лениво пробормотал "Ну, ничего так, сойдёт…" и снова погрузился в дремоту.
Ксанка, обнаружив, что все взоры обращены к ней, хотела было завизжать, но передумала. Просто подняла плащ и замоталась в него, как в паранжу – только глаза в просвете сверкали. Причём как-то очень уж злобно, и почему-то в мою сторону.
А чего сразу я? Подумаешь, за волосы дёрнула. Как будто первый раз!
Я демонстративно отвернулась, сунув руки в карманы. И с удивлением обнаружила, что в правом что-то лежит. На ощупь неизвестный предмет больше всего напоминал мятую салфетку. Но откуда она там взялась?
Карманы всегда были моей персональной чёрной дырой. Я складывала туда все мелочи, которые попадались под руку, а потом часами не могла их найти. Но чаще всего – даже и не пыталась. Перед каждой стиркой я вытряхивала скопившийся хлам наружу, грустно взирала на получившуюся горку барахла и клятвенно обещала себе в ней разобраться. Как-нибудь потом… Но "потом" наступать не спешило, содержимое карманов после стирки исправно возвращалось на место, и всё начиналось сначала.
Когда эльфы обыскивали меня при поимке, я покорно выложила перед ними все вещи, которые смогла найти. Кано, помнится, долго выспрашивал, зачем мне такое количество ломаных перьев, пучок сушёного укропа, древесная щепка, пустая склянка, пара ржавых кольчужных колец и другой бесполезный мусор. Я честно ответила, что всё это мне абсолютно не нужно, и командир приказал выкинуть хлам куда подальше.
Видимо, выкинулось не всё.
Листок бумаги, затерявшийся в бездонных недрах моего кармана, был до такой степени тонким и размякшим, что я даже не чувствовала его до этого момента. Искушение рассмотреть находку поподробнее было настолько сильным, что я немедленно потянула её наружу. Но потом опомнилась и торопливо затолкала обратно.
Не у всех же на виду, в самом деле! А вдруг там что-то важное.