- Это измена! Узурпация власти!
Ветер швырял ему в ответ песок. Валентайн попытался отыскать в окружившей его темноте замок - тщетно. Теперь только грохочущая пустыня окружала его.
Он проснулся.
Карабелла спокойно лежала рядом; в комнату вливался ранне-утренний свет.
Хотя сон снова был страшным, а послание - зловещим, Валентайн не чувствовал тревоги.
И если совсем недавно он пытался спорить с тем, что ему открылось, сейчас это было бессмысленным, несмотря на всю фантастичность правды. У него было другое тело и он был Коронованным Маджипуры, - но у него украли и то, и другое.
Могло ли это произойти?
Последний сон отбрасывал все его сомнения.
Теперь он стал рыться в глубинах мозга - чтобы отыскать хоть какие-то воспоминания о былой его власти, церемониях в Замке, пытался увидеть лица придворных, их наряды.
Ничего не было, - он только жонглер.
Его жизни до Пидруда не существовало в его мозге, словно он родился полторы недели назад, за минуту до встречи с погонщиком Шанамиром, возник по мановению чьей-то руки - взрослый, с полным кошельком, фляжкой вина на боку и почти полностью стертой памятью.
Неужели правда, что он был Коронованным?
Ежели так, ради блага Маджипуры он должен сбросить с трона узурпатора и восстановить свои законные права. Это его обязанность.
Но разве возможно это сделать?
Свергнуть того черноволосого человека, которого приветствовал недавно весь Пидруд?
Как можно это сделать?
Как можно приблизиться к Коронованному, чтобы столкнуть его с насеста?
В истории планет такое бывало, но сможет ли это повторить бродячий жонглер, достаточно легкомысленный молодой человек, которому, в общем-то, наплевать на королевскую власть?
Ну да много ли проку в сидении на троне?
И все же…
Он почувствовал взгляд на себе и обернулся. На него смотрела Карабелла.
В ее глазах, устремленных на него, все еще был страх.
- Что ты теперь будешь делать, лорд?
- Раз и навсегда - зови меня Валентайном.
- Если ты приказываешь…
- Приказываю.
- Что ты теперь будешь делать, Валентайн?
- Работать вместе с вами, - ответил он, - я буду жонглировать, совершенствовать мастерство и - быть внимательным к своим снам, ждать, думать. Что я еще могу делать, Карабелла?
Он протянул к ней руку.
Девушка отодвинулась было, но собралась и протянула к его руке свою. Он улыбнулся.
- Что я еще могу делать, Карабелла?
Метаморфы
Гайрогский город Долорн был чудом архитектуры, он возник, казалось, благодаря волшебству.
Почти вся Долина Долорна была занята им. Хотя город и был велик, в нем преобладали вертикали - громадные сияющие башни самых фантастических конструкций поднимались, как сталагмиты в пещере. Единственным разрешенным к строительству материалом в Долорне был местный камень - легкий и блестящий, как драгоценный кальцит. Из него-то и возводились жителями Долорна высокие и островерхие дома, увешанные балконами, соединенные друг с дружкой аркадами и кружевными мостами, перекинутыми высоко над улицей, украшенные колоннами и куполами.
Жонглерская труппа Залзана Кавола вошла в город ровно в полдень, когда солнце стояло над головой, а на стенах титанических башен плясали тысячи бликов. У Валентайна захватило дух от высоты зданий и сверкания сотен башен.
Долорн насчитывал четырнадцать миллионов жителей и считался крупным - но не крупнейшим - городом Маджипуры. Валентайн знал, что в Альханроеле город такой величины не представлял собой ничего особенного, на этом сельскохозяйственном континенте были города и побольше. Но все равно он подумал, что по красоте ему нет равного.
Долорн был холодным и огненным одновременно. Шпили, сверкающие, как лед, не отпускали от себя глаз; разглядывая город, новичок все время слышал звуки органа, чья музыка была как бы заложена в него при строительстве.
- Сельских гостиниц здесь нет! - радовалась Карабелла. - Мы будем жить в отеле и спать на тонких простынях!
- Ты думаешь, Залзан Кавол расщедрится на отель? - усомнился Валентайн.
- А куда он денется! В Долорне только отели. Либо мы ночуем на улице, либо нежимся на королевских кроватях!
- Королевских, - повторил Валентайн, - почему бы и нет!
Еще утром, перед уходом из гостиницы, он взял с Карабеллы клятву никому не говорить о ночных событиях - ни Слиту, ни скандарам, ни толкователю снов, если Карабелле вдруг понадобится встретиться с таковым. Он потребовал, чтобы девушка поклялась именем Леди, Понтифика и Коронованного. Он потребовал также, чтобы она вела себя с ним, как раньше: он был и есть жонглер, не больше.
Произнося для девушки слова клятвы, Валентайн, неожиданно для себя, заговорил с той значительностью, какой у него прежде не было, бедная же Карабелла, услыхав этот голос, встала на колени и смотрела на любовника, как если бы на нем была корона. Сам Валентайн чувствовал себя неловко - что если настоящая цена его не так высока как пригрезилось.
Однако, пренебрегать снами было нельзя, предосторожности необходимы: соблюдение тайны их - в первую очередь. Он взял клятву и с Делиамбера, хотя сомневался, можно ли ему верить. Но колдун клятвенно пообещал хранить все происшедшее в секрете.
- Кто еще знает об этом? - поинтересовался все же он.
- Только Карабелла, но и ее я связал клятвой.
- А хьерт ничего не знает?
- Виноркис? Ни слова. Почему ты о нем спрашиваешь?
- Мне показалось, что он следит за тобой. К тому же слишком многим интересуется - мне это не нравится.
Валентайн пожал плечами.
- Хьертов трудно любить. Но чем, ты думаешь, он опасен?
- Виноркис хорошо закрывает свой мозг. А аура у него темная. Держись от него подальше, Валентайн, он опасное существо!
Широкая улица привела их к отелю. Направлял фургон Делиамбер, у которого, похоже, в голове была карта любого города Маджипуры, Фургон остановился перед высоченным зданием, увенчанным башней, похожей на минарет, и с восьмиугольными окнами. Выйдя, Валентайн задрал голову к минарету.
- Ты выглядишь, как сельский простачок, к тому же стукнутый по голове, - недовольно проворчал скандар, выйдя вслед за Валентайном, - Никогда не видел Долорна?
Валентайн смущенно улыбнулся.
Его дырявая память ничего не знала об этом городе. Но разве возможно забыть его, хоть раз повидав? Он спросил:
- А что здесь самое красивое?
- Самое красивое в чужом городе, - ответил ему Залзан Кавол, - миска горячего супа, кружка хорошего вина и мясо над огнем. Скажешь, не так? Ну-ка, откуси от этого отеля кусочек!
Голодный человек не насытится даже Горным Замком!
Скандар гоготнул, довольный шуткой, подхватил свой багаж и направился к отелю.
- Но ведь города строят не ради одной только жратвы! - рассердился Валентайн.
Ему ответил Тилкар, самый молчаливый из скандаров:
- Залзан восхищается Долорном куда больше, чем может показаться. Но он никогда в этом не признается.
- Вслух он готов говорить только о Пилиплоке, где мы все родились, - добавил Рей бор Керн, - о любом другом городе Залзан не скажет доброго слова.
- Тихо! - прикрикнул на них Ирфон Кавол. - Вон он!
Залзан появился в дверях отеля.
- Ну! - позвал он всех. - Долго вас еще ждать? Через полчаса репетиция!
Он пригрозил здоровенным кулачищем и исчез за дверью.
Странный у меня хозяин, думал Валентайн, изо всех сил старается выглядеть грубым мужланом, а цивилизованную и добрую личность прячет от всех глубоко внутри.
Жонглеров пригласили выступать в Безустанном Цирке Долорна, городском увеселительном заведении, работавшем круглосуточно. В этом городе и его провинции спали не по ночам, как все, а по сезонам, подряд по два-три месяца, преимущественно зимой; когда же бодрствовали, то требовали развлечений день и ночь.
Делиамбер сказал, что платят здесь хорошо - потому-то в Долорне всегда полно странствующих артистов.
На репетиции, что состоялась после полудня, Залзан Кавол объявил, что они выступают далеко за полночь, с четырех до шести.
Валентайн расстроился: он ждал, что получит в эту ночь наставление, как действовать - все к этому шло в его снах… а получается, что проведет эти часы на эстраде.
- Мы можем лечь спать пораньше, - предложила Карабелла, заметив его огорчение. - Время послания ведь тебе не назначено.
- Я могу вообще не уснуть, зная, что придется рано вставать.
- Пусть тебя усыпит Делиамбер, - посоветовала девушка, - как меня в прошлую ночь.
- Обойдусь без него, - ответил Валентайн.
Он устроился в отдельной комнате и до того, как лечь спать на тонкие простыни, годные, как сказала Карабелла, для королей и герцогов, поручил свой дух Леди Острова и попросил ее о послании. Такое разрешалось и делалось довольно часто, но не всегда давало результаты. А ему так нужна была помощь Леди! Если он свергнутый Коронованный, то она, как его мать по плоти и по духу, должна и удостоверить его личность, и подсказать ему его действия.
Засыпая, он постарался вызвать зрительный образ Леди и ее Острова - дотянуться через тысячи миль до нее и сотворить мост, по которому придет к нему ее послание. Но и здесь его подвела память. Считалось, что каждый маджипурец знает и лицо Леди, и географию Острова - как лицо матери и место, где он живет, но искалеченное сознание Валентайна зияло пустотами, которые нужно было чем-то заполнять. Он рисовал наугад. Как выглядела Леди, нарисованная огнями фейерверка над Пидрудом в день фестиваля?