Последнее, что я помню - это белая вспышка.
Глава 15
Посейдон
Брат снова задумал игру. И теперь девушка попала в мои руки. Она была в море. Девушка стояла на корме корабля, грустно и задумчиво смотрела в море. Я догадывался о кого она думает. Тогда на острове я видел все. Мое внимание привлекли гневные крики в адрес Зевса и я решил посмотреть. Зевс появился перед девушкой. Он был разгневан. А девушка не то, что не испугалась, она бросилась ему на шею и поцеловала. Когда брат отступил от нее и поднял руку, девушка закрыла глаза, ожидая боли. Я думал, Зевс ее убьет за такую наглость. Но меня удивило увиденное. Гнев брата исчез, на его лице появилась улыбка. Он просто погладил Натти по щеке, нежно, и исчез.
Никогда не видел таким своего брата.
Что с ним? Он сердится на эту девушку, но вместе с тем относится к ней с нежностью. Неужели она ему понравилась? Но, почему же он с ней такой терпеливый. Никогда не видел у него такой выдержки. Когда ему нравилась какая-то женщина, она просто становилась его. Но эта девушка… С ней он не такой. Зевс подарил ей вечную жизнь. Зачем?
Я решил познакомиться с Натти ближе. Она и в самом деле замечательная. Не только внешне, в ней было еще что-то такое. Она будто светилась изнутри. Я хотел расспросить ее, но она начала сердиться, но не на меня. Она сердилась на Зевса. Я хотел остановить ее, чтобы она не наговорила лишнего. Но Натти продолжала сердиться. Даже предупреждения Зевса она проигнорировала, обозвав его трусом. Я испугался за ее жизнь. Зевс мог убить и за меньшее. А она же не богиня и просто умрет. Я ощутил гнев Зевса. С каждым ее словом он все больше сердился.
- И ты плохо целуешься! - выкрикнула Натти и в тот же миг в нее ударила молния.
Натти упала. Я прислушался и услышал равномерный стук ее сердца. Жива. Я исчез, прекратив бурю.
Кто она для него?
* * *
Буря стихла внезапно. Воины, которые прятались в трюме от непогоды, вышли на палубу и удивленно осмотрелись. Бушующие волны исчезли, море было спокойным, из-за черных туч пробивалось солнце.
Одиссей увидел бессознательную девушку.
- Натти! - он подбежал к ней.
Доски вокруг были припалены, словно от огня, и черны от копоти. Одиссей притронулся ко лбу девушки - он был горячим. Он приложил ухо к ее груди, чтобы послушать сердце, и услышал равномерный стук.
- Жива, - вздохнув с облегчением, сказал он.
Одиссей поднял девушку на руки. Она пылала от горячки. Он занес Натти в каюту и положил на кровать. В следующие дни Одиссей старался сбить горячку, но ничего не выходило. Он не знал подобных болезней. Девушка так и не приходила в сознание. Она бредила, бормотала что-то.
- Трус… игрушка… семья … друзья …
Одиссей не понимал, о чем она говорит. Он лишь надеялся, что она придет в чувство и снова улыбнется ему.
Каждый вечер, когда Одиссей уходил из каюты девушки, чтобы отдохнуть, в золотом сиянии появлялся мужчина. Он до самого утра сидел возле девушки, держа ее за руку, говорил с ней, вслушивался в каждое сказанное девушкой слово, он нежно поглаживал ее волосы и клал свою ладонь на лоб девушки.
- Извини меня, - говорил он тихо. - Я тебя люблю.
Девушка переставала бредить в горячке.
- Зевс … - слетало с ее уст.
И каждое утро мужчина исчезал в золотом сиянии, перед этим грустно смотря на девушку и целуя ее в щеку.
Натти
Пришла в себя я внезапно. Не было боли. Ничего. Вокруг стояла странная тишина. Я встала с кровати. Наверное, Одиссей принес меня сюда. Сколько же времени прошло? Чувствовала я себя хорошо.
Я вышла из каюты, уши с болью разрезал надоедливый звук. Я осмотрела палубу. Воины как-то странно вели себя, стояли на месте, замерев, и смотрели в одну точку, будто бараны на новые ворота. Одиссей стоял за штурвалом, у него тоже был отсутствующий взгляд. Я посмотрела, куда же они все смотрят. Корабль мчал на скалы. Надоедливый звук усиливался. Сирены . Я выругалась. Все равно никто не услышал. Что же делать?
Решение пришло само собой. Один из воинов захотел выпрыгнуть за борт корабля со словами: "Моя любовь! Я иду к тебе!" Я схватила его и привязала. Поочередно я привязывала каждого, чтобы не убежали, не пошли на зов сирен. Когда веревка закончилась, я просто отправила нескольких воинов в приятные объятья бессознательности. Остался только Одиссей. Он стоял за штурвалом и направлял корабль на скалы. Я оттянула его и дала пощечину.
- Одиссей! - закричала я нему в ухо.
- Что? - пришел в себя он. - Натти?
Хоть Одиссей и пришел в себя, он все равно стоял, ничего не понимая.
И что делать? Так, управления кораблем.
В голове промелькнуло великое множество информации о кораблях. Я отвела корабль подальше от скал. Надоедливый звук, пение сирен, исчез. Воины начали приходить в себя и удивлялись, почему они связаны.
- Что произошло? - спросил Одиссей, когда освободил всех своих воинов.
- Сирены, - коротко ответила я.
Одиссей понял.
- Я рад, что ты пришла в себя, - улыбнулся он.
- А я как рада, - улыбнулась я. - Сколько времени я была без сознания?
- Три месяца, - ответил Одиссей.
- Сколько?! Ого!
А мне показалось несколько часов. Я почему-то ощутила прохладную ладонь на своем лбе и поцелуй в щеку. Воспоминание? Но я не помню ничего такого.
- Не хочешь рассказать, что тогда произошло? - сказал Одиссей. - Когда я тебя увидел, то палуба была припалена вокруг тебя, будто от огня.
- Да, так. Просто я оказалась на пути молнии, - я поняла, что это была за вспышка. И я не сердилась на Зевса. Я заслужила наказание. Я сама не выдержала бы таких слов в свой адрес.
- Молнии? - удивился Одиссей.
- Ага, - улыбнулась я. - Она просто себе летела, а я удачно попалась на ее пути.
Одиссей улыбнулся, но призадумался.
- Но молнии, это же оружие самого … - сказал Одиссей.
- Ага. Того самого, - перебила я Одиссея. Еще не хватало, чтобы "тот самый" услышал свое имя, и изменила тему. - Ты не хочешь взять управление кораблем? Доверяешь женщине?
Одиссей улыбнулся.
- Нет. Такое дело женщинам я не доверяю. Я доверяю тебе. - Сказал он.
Глава 16
Через несколько дней на горизонте появился остров. Мы высадились на берег, чтобы пополнить запасы пресной воды. Остров был красивым: белый песчаный берег, много зелени, слышалось пение птиц. Мы нашли источник и набрали воды. Недалеко от нас, на поле, паслось стадо коров. Воины хотели убить несколько, чтобы поесть, но Одиссей запретил. Мы решили переночевать на острове.
Утром я проснулась от гневного крика Одиссея.
- Глупцы! Это были священные коровы Гелиоса - бога солнца!
Оказывается, ночью воины убили нескольких коров и, зажарив мясо, съели.
Мы быстро отплыли от острова. Но нас все равно настиг гнев богов. Зевс послал молнию в корабль. Все воины погибли. Одиссея я успела спасти в последний миг. Когда молния ударила в корабль, меня и Одиссея выбросило за борт. Одиссей, потеряв сознание, тонул. Я вытянула его на обломок сломанной мачты и море, волей Посейдона, направило нас, только по известному только ему, направлению.
Нас прибило к берегу. Снова остров. Одиссей был еще без сознания. Я вытянула его на берег и сама упала на спину, приобретя форму морской звезды.
Кто-то заступил мне солнце. Я открыла глаза. Возле меня стоял Гермес и, улыбаясь, рассматривал меня. Мокрая одежда плотно прилипла к моему телу.
- Даже и не мечтай, - сказала я.
- Не мечтаю. Но посмотреть никто не запрещал, - Гермес еще шире улыбнулся.
Я щелкнула пальцами и одежда высохла.
- Ну вот, испортила такое красивое зрелище, - притворно оскорбился бог.
- Зачем ты здесь? - спросила я, вставая на ноги.
- Сейчас ты оставишь Одиссея здесь. Но ты возвратишься. Для тебя это будет миг, а для этого смертного пройдет семь лет, - объяснил бог.
- Правила ваши, - горько улыбнулась я.
- Я рад, что ты выжила.
- Ты о чем?
- О молнии, - тихо промолвил Гермес.
- А-а. Ты об этом. Он мне волосы припалил, - безразлично сказала я.
- Ты могла умереть, - сказал Гермес. - Это чудо, что ты выжила.
- А какая разница, умру я или нет? Я лишь игрушка. Никто не будет жалеть.
- Ты ошибаешься. Никто не хочет, чтобы ты умерла. В особенности …
- Все. Закрыли тему, - я перебила Гермеса. - Давай продолжать игру, а то когда возвращусь, не угощу пирожными.
- Все, все. Продолжаем, - улыбнулся Гермес.
Бог хлопнул в ладони, и меня окутало синее сияние.