- Что вы называете нечистью?
- Есть чистые создания, сотворенные богом, и есть нечистые, созданные дьяволом, - так считает простой народ. Я же называю нечистью все, что не существовало в этих местах раньше, а пришло сюда извне.
- Извне?
В ответ новый тяжелый удар, от которого избушка, как мне показалось, подлетела на полметра вверх и снова вернулась на землю.
- Нет, что-то сегодня происходит не так, до утра не продержаться. - Профессор подошел к двери и начал убирать брус, сначала один, потом второй. - Этот зверь нам весь дом разнесет, увлекся очень добыванием пищи. А людей он не боится, потому как пришел не из нашего мира.
- Что вы делаете?! - выкрикнул я, боюсь, в моем голосе прозвучала истерика. Мне и на самом деле стало страшно. Даже протрезвел. Кто-то ломал избушку и при этом обладал мощью экскаватора. Вряд ли это медведь, у того нет такой чудовищной силы, чтобы поднять дом на полметра вверх одним ударом. Я вжался в стену и почувствовал, что в спину мне дует - между бревен образовалась щель, и довольно приличного размера.
- Спасаю нас! - Сергей Сергеевич открыл дверь, что-то бросил и захлопнул снова, накладывая брус. - Ишь, привязался! Уходи, зверь невиданный, поищи другую, более легкую добычу.
В дверь ударили с еще более мощной силой. И тут раздался визг. Он, похоже, весь состоял из ультразвука, потому что у меня сразу челюсть заныла, а внутри появилось ощущение, что мое тело пытаются распилить на части, каждая косточка отзывалась болью.
Когда я уже решил, что мне не выжить, все стихло, а в стороне послышался звук тяжелых удаляющихся шагов.
- Что это вы нечисти бросили?
- Ультразвуковая граната. - Профессор сел на свою лавку, тяжело дыша. - Дает яркую вспышку и очень неприятный звук, никто не любит - ни люди, ни звери. Любимая игрушка спецназа, мне их пару десятков москвич привез как раз для таких случаев.
Он налил в темноте что-то в кружку и протянул мне.
- Пейте, юноша, мой эликсир - хорошее средство для укрепления нервов.
Я взял кружку, но выпить у меня не получалось - зубы бились о холодный металл от страха. Каким-то непонятным образом сумел сделать над собой усилие, поймал момент и вылил в рот пахнущий травами самогон. Действительно помогло. Сердце тут же перестало колотиться - по-моему, даже раньше, чем горячая жидкость достигла желудка.
Внутри снова вспыхнуло пламя. Я поставил кружку на столик и почувствовал, как меня повело и все закачалось передо мной.
Едва успел распластаться по лавке, как меня тут же потянуло в темную глубину сна, где кричали звери, а избушка распадалась по бревнышку, и я оставался один на один с невероятно ужасающим существом, состоящим из костяных игл и огромных зубов.
Утром проснулся неожиданно бодрым и энергичным. В городе мне всегда требовалась чашка кофе для поднятия жизненного тонуса, а тут чувствовал себя свежим, бодрым, словно и не провел три дня в дороге, а вчера не дрожал от страха перед чем-то невероятно жутким.
Внутри тела ничего не болело, похмелье как таковое отсутствовало, настроение замечательное.
Попытался вспомнить хоть один сон, но ничего в памяти не застряло, только осталось ощущение тягостного недоумения и ужаса.
В маленькое окошко сквозь густую паутину, в которой, кстати, хорошо просматривался маленький паучок и его добыча - десяток высохших мух, бил яркий желтый луч. Солнце взошло.
В городе мы не так воспринимаем светило, оно для нас необязательно, да мы его почти и не видим в наших каменных джунглях, двигаемся то под землей, то под крышей домов, трамваев, автобусов. Здесь среди полумрака избушки оно почему-то показалось мне неестественно ярким, желтым и жарким.
Я встал и пошатнулся. Все тело ломило так, словно вчера меня избивали пудовыми кулаками и ногами. А все потому, что не привык спать на жесткой поверхности.
Сразу вспомнился однокурсник Генка Козырев - высокий и сутулый нескладный малый, которого отец пытался выпрямить народными средствами, для чего заменил матрац на доски.
Так он и спал на простыне, которая лежала на твердой ровной поверхности. Выправить это его не выправило, он так и остался длинным, тощим и сутулым, зато приобрел великолепное качество - спать на любой поверхности. Обычно ложился на пол, расстелив газету в качестве простыни, и всегда прекрасно высыпался.
Вот ему я сейчас и позавидовал, охая и ахая от боли, с трудом заставляя себя двигаться, чтобы выбраться наружу.
Сергей Сергеевич стоял на заросшей травой улице и делал непонятные упражнения. Я такое только в кино видал, когда показывают главного героя, занимающегося кун-фу или другим азиатским искусством боя. Вот сейчас передо мной разворачивалось именно такое действо.
Профессор подпрыгивал, наносил удары, переворачиваясь в воздухе и делая невероятные сальто, и снова бил руками, ногами и, кажется, даже головой, стараясь достать невидимого противника.
Никогда не видел ничего подобного, хоть сам когда-то занимался карате, надеясь на то, что это поможет мне противостоять уличным хулиганам. Правда, надо признать, особого таланта для единоборства во мне не обнаружилось, как и гибкости, необходимой для хороших результатов, поэтому дело закончилось тем, что просто стал чуть смелее и увереннее в себе.
Впрочем, этого мне вполне хватило, чтобы ходить по улицам с гордо поднятой головой и не опускать глаз при встрече с такими же, как я, прыщеватыми юнцами. Дрался пару раз, и вбитые тренировками навыки мне помогли получать наименьший урон.
Так вот, в боевом искусстве, которое демонстрировал Сергей Сергеевич, все было иным. Совсем другой стиль. Удары наносились не кулаком и ребром ладони, а открытой рукой, да и блоки иначе ставились. Стойки другие, захваты, прыжки…
Правда, больше поражало не само искусство боя, а то, что профессор имел замечательно мускулистое тело, которому позавидовать можно.
Сам я рыхлый, как большинство моих сверстников, это и понятно: с детских лет у компьютера, такое никого не красит, не делает сильнее и выносливее.
Наши родители носились по улицам, соревнуясь в силе, быстроте и храбрости, а мы же вяло плелись до школы и обратно, ненавидя физкультуру с первого класса, отдыхая только на уроках информатики.
Профессор, заметив меня, остановился, блестя на солнце потной кожей, похожий чем-то на рыцаря, одетого в золотой плащ. Кстати, из одежды на нем имелись только черные плавки с белой чайкой впереди.
Он поклонился мне по-восточному, сложив руки у груди, я поклонился в ответ так же, как он. Получилось эффектно, вроде как: мы тоже не лыком шиты.
- Как спалось, любезнейший юноша?
- Спасибо, не очень хорошо, - хрипло отозвался я. - Очень жаль, что в вашем купе не дают матрацы и одеяла, от сна на досках у меня все тело болит.
- А у меня нет, привык уже, и вы привыкнете. Зарядку делать не собираетесь? Помогает…
- Спасибо, не обучены мы такому баловству, нам бы кофе и желательно контрастный душ для поднятия тонуса.
- Контрастного душа не имеем, как и кофе, а мыться извольте на речку, полезно и приятно.
Я посмотрел на берег, на котором росла высокая ярко-зеленая трава, блестевшая росой, как бриллиантами, и поежился. Даже отсюда, с пригорка, было видно, какая она холодная и мерзкая.
Но делать нечего, назвался непонятно кем, спи неизвестно где и умывайся там, где укажут. Я повернулся, чтобы зайти в избушку, да так и замер с открытым ртом: вчера заходил в небольшой аккуратный домик, в котором все было хорошо и правильно устроено, а теперь передо мной стояли развалины.
Сруб покосился, часть стволов оказались разбитыми до половины, словно в них били чем-то твердым и тяжелым. Повсюду на траве валялись огромные щепки, на бревнах виднелись глубокие светлые борозды, словно кто-то пытался порвать их когтями, и так почти до самого верха.
Если это сделало чудовище, то оно имело рост явно не меньше, чем два метра в холке, или умело подниматься на две лапы, как медведь.
Под ногами на утоптанной земле виднелись глубокие следы с вдавленными когтями. Я зябко повел плечами. Такое чудовище вряд ли остановили бы бревенчатые стены или дверь.
Сергей Сергеевич наблюдал за мной, как показалось, с непонятным мне удовольствием.
- Кто это был? - спросил я внезапно осипшим голосом. Мне сразу захотелось обратно в столицу. - Что за зверь такой ужасный? Медведь?
- Вряд ли, - пожал плечами профессор. - Вероятно, кто-то из тумана…
- Из тумана?
- Опять вопросы, - вздохнул Сергей Сергеевич. - Юноша, пожалуйста, не надо ничего спрашивать, у меня нет простых ответов, а к сложным объяснениям вы пока не готовы, знаний соответствующих нет.
- У меня, между прочим, высшее образование, - обиделся я. - Читать и писать умею.
- Верю, только знание у вас не того мира, здесь оно почти бесполезно. Идите лучше умывайтесь, нам пора двигаться дальше.
- А на речке безопасно? - Я посмотрел через плечо на луг, сверкающий выпавшей ночью росой в свете солнца. - Может, и там кто-то водится?
- В этой речке живет только рыба, но для вашего спокойствия сам искупаюсь, после зарядки сие есть огромное удовольствие, а вы возьмите мыло или что там нужно для умывания.
Я осторожно вошел в избушку и снова ужаснулся, увидев огромную щель за лавкой, на которой спал, - в нее свободно можно было засунуть руку или лапу с когтями и оторвать мне огромный кусок мяса из спины, - и еще раз зябко передернул плечами.
Осторожно взял зубную пасту, щетку, мыло и направился к реке, скрипя всеми суставами и чувствуя, как тянет каждую мышцу тела.