Чувственным экспрессивным исполнением она напоминала чернокожую "императрицу блюза" Бесси Смит, и Фрэнк поймал себя на мысли, что голос Наташи, манера исполнения больше подошла бы чернокожей певицы, но в городе сохранялся негласный расистский закон - никаких цветных. Он усмехнулся и вновь стал внимать страстному голосу. Когда она ушла, её место занял невысокий, худощавый певец в концертном костюме и галстуке-бабочке. После выступления Наташи его встретили неважно. Фрэнк оглядел зал и понял по гулу, что люди не довольны. Певец быстро ушёл. И Наташа вышла вновь, в другом платье - цвета чернёного серебра, облегающим гибкое тело, как змеиная кожа.
- Мистер Форден, - услышал Фрэнк шёпот, и, обернувшись, увидел официанта, который совал ему записку. Развернув её, покачал головой недовольно. "На кой черт я ему понадобился!" Но все-таки встал и пошёл за официантом.
- Бобби, что случилось? - спросил Фрэнк, с удивлением наблюдая, как тот испуган и подавлен. - На тебя наехали что ли? Что ты нервничаешь?
- Хэнк, выручай. Очень тебя прошу, - пролепетал Бобби дрожащим голосом. - Я не знаю, что делать.
- Бабки нужны? - поинтересовался Фрэнк. - Сколько?
- Нет, Хэнк. Я сам тебе заплачу. Помоги, пожалуйста, - плачущим голосом пробормотал Бобби.
- Да что с тобой, твою мать! Объясни по-человечески! - прорычал Фрэнк.
Его уже начало злить, что Бобби отвлекает его, и не даёт послушать Наташу.
- Понимаешь, Моррисон в стельку пьян, он не может выступать, - быстро проговорил Бобби. - Этот мерзавец нажрался так, что двух слов связать не может.
- И я тут причём? - перебил его раздражённо Фрэнк. - Слушай, Бобби, я хочу послушать Наташу. Она классно поёт, а ты меня задерживаешь.
- Хэнк, Наташа простужена, она и так уже перепела больше нормы, но у неё, понимаешь, связки. Хэнк, я прошу тебя, выступи. Ну, хотя бы пару песен, каких хочешь, - умоляюще пробормотал он.
Нет, Бобби не шутил. Фрэнк ошарашено воззрился на него, пытаясь подобрать слова.
- Бобби, ты вообще в своём уме? Я - бизнесмен, да и петь я ни хрена не умею. Это будет ещё хуже, чем с Моррисоном. Твои посетители меня отметелят в лучшем случае, а в худшем - пристрелят.
- Нет, Хэнк, ты классно пел. Тогда с Наташей. Я слышал. И играешь ты здорово. Ну, выйди, исполни пару номеров. Я понимаю, ты не очень готов, но импровизация даже лучше. Я тебе на саксе подыграю.
На перепуганного до полусмерти Бобби было страшно смотреть. Но с другой стороны аккумулятор защитного поля сел за время общения с Ротбардом. Если недовольные его исполнением слушатели захотят убить незадачливого певца, тот отправится на тот свет. Навсегда.
- Ладно, дай мне какой-нибудь костюм что ли, - бросил он глухо, заметив с сильным неудовольствием, какой радостью засветились глаза Бобби.
Массивный рояль выглядел слабой защитой, но Фрэнк постарался отгородится от зала невидимой стеной. Пробежал по клавишам, заметив, что инструмент расстроен. И стал петь "Балладу Мэкки-ножа" из "Трёхгрошовой оперы", стараясь не сбиться и в самый ответственный момент не забыть слова. На втором куплете вдруг почувствовал, что убивать его пока не собирается. Бросив быстрый взгляд в зал, увидел, что слушатели подпевают ему и отбивают ритм ладонями. Это подбодрило его и он начал выдавать такие пассажи, что казалось рояль покраснеет стыда.
Ему хлопали так, будто, по крайней мере, он открыл секрет вселенского счастья. Обретя веру в себя, Фрэнк исполнил залихватскую "I’m Gonna Live Till I Die", которую очень любил. Про себя отмечая со стыдом, что от его исполнения Фрэнк Синатра в гробу бы перевернулся. Но зал, раззадоренный смелым решением подавать все песни каким-то неожиданным, необычным способом, воспринимал его эксперименты на ура. Когда он, адски уставший, встал из-за рояля, то ему рукоплескали так, будто он мировая знаменитость. Он ушёл за кулисы, чтобы отдать костюм Бобби и, столкнувшись с ним, поморщился, увидев нескрываемое восхищение в его глазах.
- Хэнк, ты просто мастер, - воскликнул он. - Нет, честно!
- Ладно, Бобби, - бросил Фрэнк, отводя пачку банкнот, которую пытался ему сунуть Бобби. - Я для себя играл.
- Но ты можешь у меня выступать, - быстро проговорил Бобби. - Вместе с Наташей!
Фрэнк чуть не расхохотался, представив, как утром будет спекулировать на бирже, днём придумывать новые модели автомашин, а по ночам выступать в клубе у Бобби. И тут уже не поможет никакая "волшебная вода". Через пару месяцев он точно отправится на кладбище. Решил наотрез отказаться, но вдруг вспомнил Наташу, стройное тело, длинные, безупречные ноги, которые виднелись в разрезе роскошного платья, чувственный голос и неожиданно для себя сказал:
- Ладно, Бобби, я подумаю.
Он спустился в зал, ощутив, как зверски пересохло в горле. Официант принёс бутылку виски. Опрокинув стаканчик, Фрэнк подумал, что не так уж отвратительна жизнь в этом проклятом городе. Из служебного помещения вышла Наташа, она переоделась в белую блузку, обтягивающие голубые бриджи и выглядела по-домашнему милой. Увидев его, улыбнулась и присела за столик.
- Вы замечательно выступили, - сказала она немного простуженным голосом, и Фрэнк понял, что Бобби не врал. - Мне очень понравилось.
- Да ничего особенного, - бросил Фрэнк, совершенно не рисуясь. - Что выпьете?
- Спасибо. Не хочу. У вас хороший голос. Поёте с душой, - продолжала она. - Техника, правда, неважная.
- Да, я знаю, из меня певец, как из дерьма пуля, - бросил Фрэнк, усмехнувшись.
- Нет-нет. У вас сильный голос, достаточно большой диапазон. Техника - дело наживное, а голос - от Бога. Вам надо только немного поупражняться. И играете вы замечательно. Вы долго учились музыке?
В глазах девушки Фрэнк заметил призывный свет, но тут же подумал, что не стоит ссориться с Бобби и заставлять его ревновать.
- Мать мечтала, что я стану великим пианистом, - ответил Фрэнк. - А я рояль ненавидел. Правда, потом даже понравилось. Хотя, вряд ли из меня что-то получилось бы.
- Подвезите меня домой, - попросила она, нежно сжав его руку.
- А как Бобби? Он не будет возражать? - поинтересовался Фрэнк, понимая, куда она клонит.
Наташа улыбнулась, блеснув глазами из-под пушистых ресниц, и спокойно ответила:
- Не будет. Я сама себе принадлежу.
Певицы были слабостью Фрэнка. Он не мог устоять. Хотя ни к чему хорошему это не приводило.
Они вышли на улицу и Фрэнк заметил, что около его машины копошится какая-то тёмная личность. В прямом и переносном смысле.
- Наташа, подожди меня здесь, пожалуйста, - бросил он, стараясь скрыть раздражение.
Вытащив беретту, подкрался сзади, и процедил сквозь зубы:
- Ну и какого хрена тебе здесь нужно?
Мужик вздрогнул, резко обернулся, и Фрэнк увидел блеснувший в свете луны нож, который тот угрожающе выставил, но тут же опустил, оценив по достоинству неравенство сил.
- "Мустанг" 67-го года, я не мог удержаться. Извините, мистер, - пробормотал он.
- 68-го, - поправил Фрэнк, поймав себя на мысли, что ситуация настолько комична, что он сейчас рассмеётся.
Тип попятился, развернулся и убежал, сломя голову. Фрэнк, уже улыбаясь, махнул рукой Наташе, она подошла, села в машину.
- Как ты умеешь уговаривать людей, - с улыбкой проронила она, погладив его по бедру.
Бешеное желание вырвалось наружу. Он сжал её в объятьях, начал жадно целовать, в шею, расстёгивая блузку, лаская упругие груди, с быстро затвердевшими сосками. Но с трудом оторвался, осознав, что маленький "Мустанг" неподходящее место для продолжения. Увидев её сияющие глаза, смущённо пробормотал:
- Поедем ко мне? Не против?
Она обвила его шею и вместо ответа поцеловала в щёку. Улыбнувшись в предвкушении удовольствия, Фрэнк завёл машину. Выехал на одну из улиц, и мысленно выругался, обнаружив очередную аварию. Автовладельцы решили не прибегать к услугам своих страховых компаний и бурно выясняли отношения с помощью собственных частей тела. Свернув в узкий переулок, повёл машину в объезд. Неожиданно прямо перед ним выскочил массивный Понтиак, перегородив дорогу. Фрэнк затормозил и ощутил слабый удар в бампер. Сзади "Мустанга", откуда не возьмись, возник кабриолет Плимут "Бельведер" небесно-голубого цвета, явно побывавший в крутых переделках, разбитые фары, искореженные крылья. В его дверце при свете фонарей зияла огромная вмятина, которую "Мустанг" оставить никак не мог. От нехорошего предчувствия засосало под ложечкой. Бросив напряжённый взгляд на Наташу, Фрэнк строго предупредил:
- Сиди тихо.
Вылез из машины, и увидел, как к нему направляются три отморозка.
- Ну, ты, козел, - прошипел один из них, плотный, широкоплечий битюг с гладко выбритой башкой. - Видел, что своей телегой сделал? На хорошие бабки попал. Понял? Гони сейчас, или фарш из тебя сделаем.
Двое сопровождающих недвусмысленно держали в руках Steyr, компактные, но чрезвычайно эффективные, пистолеты-пулемёты. И Фрэнк с лёгкостью осознал, что идти напролом бессмысленно. Кроме того, наличие в его машине девушки сильно ослабляло позиции.
- Сколько? - спросил он спокойно, делая вид, что хочет достать бумажник.
- Десять кусков и быстро, - процедил главарь.
- Многовато. У меня с собой нет столько. Может, лучше в мою страховую компанию обратитесь? - предложил Фрэнк, заметив, как главарь презрительно скривился.
- Прям сейчас. Разбежался. Быстро бабки гони, или без шаров останешься, - пригрозил он, направляя нехилую пушку "Desert Eagle" в пах Фрэнка.
- Ну, так бы сразу и сказал, - проронил Фрэнк спокойно. - Чек возьмёте? Сейчас выпишу, - добавил он.
Один из отморозков обошёл "Мустанг" и радостно воскликнул: