- Еще в детстве я начал многим завидовать, причем странной завистью. Завидовал тем, кто Революцию делал, кто Гражданку и Отечественную прошел и тем, кто упорно и настойчиво под руководством партии Коммунизм строил. Под звуки фанфар и нескончаемых лозунгов мне лично что осталось? Ведь все захвачено, отвоевано и почти построено, только живи да радуйся, ну и честно трудись. Так нет же! Завидовал еще и тем кино-героям, что так легко бытовые трудности преодолевали и только из-за собственной глупости вовремя счастья не могли получить. И все понять никак не мог, почему это путевка, полученная в жизнь после технаря, так сильно отличается от того, что учили все кому не лень. И почему все чаще и чаще в мозгу дятлом мысль стучала, что в быту все больше на анекдоты, ходящие среди людей, похоже. В начале я подобное кощунство и сам отрицал, и мог любому в зубы заехать за дискредитацию наших устоев. Но шло время и вместе с ним менялось и представление о настоящем, а не о киношном. И стало еще страшнее от того, что вообще-то я шел вообще не туда, а проще было стоять, и события тебя все равно бы догнали, но ты сам совершенно при этом не потрепал бы нервы, здоровье и просто от жизни бы не устал. За короткое время хлебнул гадостей от власти, от своих, от друзей и просто возненавидел всю систему в целом.
Но тут появилась маленькая, совершенно неразгаданная и неизведанная ранее отдушина, или часть совершенно другого Мира по имени Зона. Я не долго собирался, взял самое, на мой взгляд, необходимое, и решил узнать, может, там для себя самого себя и найду. Я тогда уже был с семьей, вот, думал, и смогу на месте что-то усвоить новое, ведь нормальные люди именно в экстриме и проявляются. Надеялся и просто накопить деньжат для безбедного существования, заиметь хорошее жилье, машину и т.д.
И вот я в Зоне... Видно все же сам себя тогда, еще в детстве немного сглазил, завидуя тому, что оказывается, настоящие люди на самом деле все пережили, а не просто купались в лучах славных боевых и трудовых подвигов.
Ну что, пришлось, как и обычно, уже не в первый раз, с нуля начинать. Питаться абы чем, экономить даже на спичках, не говоря о патронах. Но заметил одну, очень важную и в корне отличительную особенность местного существования - здесь за деньги и ценности ты мог и не купить того, что совершенно случайно и от совершенно незнакомых тебе людей получить просто так, за доброе дело. Здесь, как выяснилось, в цене было Имя и твои личные дела, а не деньги и власть. Деньги, конечно, имели значение, но не первостепенное, и лишиться их вместе с теплым местом и головой было проще простого.
Вот тут я почувствовал собственную силу и возможности, тут можно жить, как мечталось ранее, т.е. по-человечески, не приклоняясь и не повелевая, а просто делать то, что, казалось, совершенно уже разучился, а именно просто жить!
Хотя и не часто и без особого желания, но приходилось применять и оружие. Стрелял я всегда хорошо и холодное оружие уважал. Видно это наследственное и потому совершенно сей факт лично себе и не приписываю. Отец был Ворошиловский стрелок. А еще всплыла давняя "болячка" конкретного определения добра и зла, свои и чужих, хорошего и плохого. И ко всему прочему, происходила постоянная ротация личностей из одной категории в другую. Пришлось просто, как и ранее при быстром написании конспектов, мысленно обозначать человека определенными значками, типа плюс и минус. Тех, кто был в разряде нуля, было сложнее всего классифицировать, пока они не проявляли себя определенными делами известными мне лично, а не по рассказам других. К тому времени я стал доверять только своим чувствам и только в крайнем случае людям, которых я очень хорошо знал.
А в начале каких-либо боевых действий сделал для себя еще одно парадоксальное открытие - убить Человека, хоть и заранее известного как врага оказалось намного проще, чем животное. Мутанты, конечно, не в счет...
После для себя нашел и подходящее объяснение: ведь у них, т.е. у животных, совершенно не было выбора, прежде чем они стали такими. Я четко вспоминал, с чего начинал в Зоне, и как иногда приходилось есть отбросы, чтобы не откинуться...
И беря на мушку определенного зверя, нажимал на спусковой крючок только, когда не было выхода, с людьми же вообще не рассуждал, враг - он и есть враг и он им стал по убеждению. Совершенно не понимал и не жалел, хотя и просто так не уничтожал. Наемников, пришедшей в Зону со всем готовым, не хлебнувшим ни разу из лужи пополам с соляркой и старыми "бычками" от дешевых сигарет. Они пришли только за гонораром и им совершенно не важно, в какой форме он выплачивался и что надо для этого сделать.
Еще один факт немного удивил: многие очкарики, пришедшие в Зону с не одной парой очков про запас, со временем от них вообще отказались. Зрение, тем более близорукость, довольно быстро восстанавливалось, от постоянного напряжения глаз и всматривания вдаль. Да и другие органы чувств тоже обострялись. Только курево этому мешало сильнее водки, но многие, даже зная это, с ним так и не расстались.
6.
Видя, что разговор затухает, с вопросом подоспел Музон: а какое твое отношение к различным группировкам зоны?
В очередной раз прислушавшись и мельком взглянув на спокойно лежавшего в стороне от костра Трезора, Торсион почти безостановочно продолжил повествование.
Понятен был Долг, но не "дохиляла" их уставная зависимость, которую, впрочем, высшие чины могли и нарушать. Симпатизировал Свободе, хоть их и называли анархистами, но там все-таки номинально были все равны. Но пьют, гады, неимоверно и сильно обижаются, если с ними на равных не поддерживаешь компанию. С Монолитом тоже все ясно - дети подземелья, но жалость к ним иногда просыпалась, видно, в прошлом были и среди них нормальные ребята, да попали в молотилку мозготрахов. Значит, такой крест на них лежит и, как учил Иисус, каждый сам его должен нести и желательно без помощи других.
А Вояки, как известно, люди подневольные, мечтающие остаться в живых и невредимых и свалить поскорее домой. Конечно, были и определенные высшие офицеры, завязанные на поставках в Зону и обратно, но это скорее исключение из правил, да и добраться до них за должным расчетом, не завалив обычных призывников, было просто невозможно. Вот и не трогал их без нужды...
А к Братве мое отношение воспринималось на уровне со Сталкерами, очень уж похожий по "замазкам" контингент: и что угодно сопрут и отмочат, и если вдруг тоска за горло возьмет, и последним поделятся. Перестал их за хабар жизни лишать. Правда пару раз пришлось, да только как будто часть себя убил, и на последующие предложения такого характера уже не кулаком, а пулей мог ответить, вот больше подобные просьбы и не подсовывали.
Зомби, ясно, что бывшие люди, но уже совершенно другой, не осознающий себя организм, т.е. подонки.
Как-то в разговоре с одним Сталкером-новичком по кличке Штифт из-за его фигуры, бывшим деканом в "универе", узнал истинную сущность этого слова, которую мы дано потеряли. Подонки - люди, служащие сознательно и подсознательно кому-то, иногда до самой смерти, т.е. находящиеся под Оным... Так вот эти Оные и есть, в моем понимании ответчики за все сделанное и с них то и спрос по полной программе.
А как этот Штифт в Зону попал, тоже поучительно. Находясь в Киеве, да при такой должности, отказывал требованиям жены взятки за поступление брать. Жили хорошо и в центре, но некоторым всегда мало и после десятка лет непониманий друг друга развелись... Его бывшая сразу вышла за другого, а этот Штифт, как истинный интеллигент, что-то в бумагах на раздел имущества прошляпил и остался вообще без крыши над головой. Чем бомжевать, решил он счастья в Зоне поискать.
Пообщавшись со Штифтом некоторое время, сделал для себя окончательные, ранее находившиеся в зачаточной стадии развития, выводы: именно Ученые, к которым он и себя причислял, виноваты во многих жизненных проблемах. Это они придумывают все без оглядки на результат, а каются в содеянном немногие. А уж тех вообще единицы, кто заранее хоронил дело, предвидя дальнейший разворот событий в результате собственных открытий, которые могут погубить многое и многих...
Через несколько недель появления Штифта в Зоне нашел его полуобглоданный труп в окружении Тушканчиков в одной из заброшенных штолен рядом с базой Свободы. Случайно проходя с одним Диггером по кличке Поплавок, мы наткнулись на него рядом с кучкой стреляных гильз. Видно, мы совсем немного опоздали.
А назвали Диггера так из-за того, что он совершенно не брезговал плавать в откровенных нечистотах и запах имел определенный, который даже после хотя и редкой, но бани с парилкой не исчезал. Этот Поплавок сильно удивился, когда я бывшего "препода" и малознакомого мне человека, решил похоронить на поверхности, таща на себе его полусъеденное тело, а не оставил на "погребение" местной живности.
Короче говоря, остался я с Диггерами, о чем совершенно не жалею. Они всем нужны, и с ними старается никто не ссорится. Коммуникации в СССР проходили, в основном, по диггерским местам, и даже на Большой Земле их ценят, а тут тем более. Да и обычная работа без необходимой "чмориловки" лучше всего от дурных мыслей отвлекает. Приходилось, конечно, и ствол применять, но очень редко, хватало и без того забот. В их компании по собственным наблюдениям я все меньше о доме и о своих вспоминаю, а мысли эти сильно душу бередят.
А, может, просто неумолимость времени в забывчивости, таким образом, проявляется?
Посылаю, конечно, заработок жене и, судя по ее ответам, она их получает.
Торсион встал, отряхнул крошки с одежды в костер и быстро собрал свои вещи.
После непродолжительной паузы, получившейся в результате сборов, Торсион произнес заключительную фразу: