Тот, кто был тут за главного, предупредил, что оба пришельца под прицелом доблестных повстанцев. Остапенко хотел ответить в том же духе, но вовремя спохватился – такая перепалка реально грозила перейти в перестрелку.
– Давай не будем мотать друг другу нервы, – спокойно сказал он, – ссориться нам ни к чему. Коли мы здесь собрались, то надо приступать к реализации плана.
– Это правильно! – коротко бросил баори. – Идемте!
Они пошли к машинам – люди в окружении плотного кольца аборигенов.
– Меня зовут Валентин, а моего товарища – Николай, – как бы между прочим, пояснил Остапенко.
– Мое имя Арн, – гордо заявил предводитель. – Командир "Освободительного отряда Арна". Слышали о таком?
– А то как же! – вставил Николай. – Авван даже два раза рассказывал.
Остапенко ткнул его в бок: сейчас шутки были совсем неуместны.
– Мы самый мощный и победоносный отряд Армии Бходрови! – заявил баори. – О нас слагают песни, рассказывают легенды! Теперь мы наголову разобьем войска генерала Пыперки, мы раз и навсегда разоблачим резидента Тотселла, и мы снова установим диктатуру атхов и срыгдов, рухнувшую после разделения нашего мира! Ура, товарищи!
Вокруг грянул нестройный протяжный крик – аналог земного "Ура!".
После этого мини-митинга Арн внезапно словно успокоился и начал отдавать распоряжения. Вокруг гравилета он приказал поставить охранение из бойцов первого взвода, а остальных погнал по машинам. Валентина и Николая он вознамерился посадить в разные транспортные средства.
Остапенко запротестовал, Арн возразил, что это будет "не по плану". Ведь если на отряд нападут, останется больше шансов, что кто-то из землян уцелеет, ведь пришельцы – дорогое приобретение для Освободительного Движения имени Дхургана!
"Все это мне что-то до боли напоминает", – подумал Остапенко.
– Ладно, – кивнул он, чтобы не увеличивать и без того с самого начала возникшую напряженность, – будь по-вашему, командир Арн.
– Так-то лучше! – самодовольно заметил командир баори.
Машины были приземистые, на широких резиновых шинах – чем-то похожие на грубо сработанные земные джипы с жестким верхом. Остапенко залез на заднее сиденье, и с обеих сторон к нему подсели партизаны. Водительское место было одно, справа, и баори небольшого роста, почти со среднего человека, уже прогревал натужно урчавший двигатель – в салон при этом проникали удушливые выхлопные газы.
Слева от шофера темнела легко узнаваемая турель пулемета, а на полу громоздились круглые коробки, видимо, с патронами. Через минуту свое место занял стрелок, и колонна двинулась в лес.
В кабине было не светлее, чем в лесу, и без системы ночного видения бронекостюма Остапенко не смог бы понять, как же выглядят его новые знакомые. Баори, несомненно, относились к гуманоидному типу, но вытянутыми вниз лицами напоминали лошадей, а длинным спутанным волосам позавидовал бы любой хиппи. Этакие волосатые лошади на двух ногах. В руках каждый баори сжимал нечто вроде короткого автомата. Запах от этих существ шел совершенно животный, словно в хлеву, и на данный момент это являлось едва ли не самым раздражающим обстоятельством для людей, если не считать неизвестности.
Ехали долго, на колдобинах отвратительной дороги трясло неимоверно. Двигатель пыхтел, кашлял, несколько раз глох. В таких случаях шофер с проклятиями выскакивал наружу и долго крутил пусковую рукоятку. "Здесь тоже явные проблемы с техникой". – Валентин на мгновение даже посочувствовал баори как товарищам по несчастью.
Аборигены сидели молча, изредка издавая неопределенные рыкающие звуки – транслятор это не переводил – возможно, солдаты просто рыгали. Остапенко же старался что-нибудь разглядеть снаружи, но своими массивными фигурами, скособоченными на узких сиденьях, баори почти полностью перекрыли весь обзор.
– Когда начало операции? – поинтересовался Валентин.
– Все по плану, – глухо отозвался партизан, не торопясь вступать в пространные пояснения.
– А ехать еще далеко?
– Далеко!
Валентин пожал плечами и больше разговор завязать не пытался.
На место они прибыли почти через час. Капитана уже просто мутило от ароматов, исходящих от его соседей, поэтому он был несказанно рад, когда наконец машины остановились и прозвучала команда выходить.
Выбравшись наружу, Остапенко принялся разминать затекшие ноги, с облегчением вдыхая холодный чистый воздух, наполненный растительными запахами, очень напоминавшими запах хвои. То там, то тут мелькали лучи фонарей. Партизаны привезли землян на поляну, которую плотно обступали раскидистые деревья с большими листьями, похожими на кленовые, увеличенные раза в три-четыре. Все машины встали по периметру поляны, оставив центр свободным. В нескольких местах торчали какие-то колья.
Постепенно поляна заполнилась аборигенами. Вокруг стояли топот, бряцание оружия и непонятный говор, который транслятор переводить также не пытался.
– Валентин’х! – рыкнуло над ухом.
Остапенко обернулся – над ним возвышался командир Арн.
– Идем! – коротко приказал он.
– Где мой друг? – осведомился капитан. – Если мы ехали порознь, то пойдем куда-то только вместе!
– Он уже тут!
С обеих сторон подошли рослые баори с недвусмысленно направленными автоматами.
– Кажется, мы уже обсудили вопросы взаимного доверия, – нахмурился Остапенко. – В чем дело?
– Дело в безопасности, – оскалился Арн.
Остапенко подвели к одному из торчащих кольев, и он увидел проход, открывающий брусчатую лестницу, круто ведущую вниз. Они спустились в освещенный вполне обычными свечами коридор, миновали мрачных охранников и зашли в широкую, достаточно светлую комнату, посреди которой стоял массивный стол, а по бокам несколько топчанов. За столом сидели хлопающий глазами Шорин и два аборигена, демонстративно выложивших на столешницу оружие.
"Ну придурки, ну придурки!" – устало подумал Валентин.
Теперь Остапенко мог совершенно четко рассматривать баори и без системы ночного видения костюма. У туземцев действительно оказались конские физиономии с выступающей крупной челюстью, причем кожа выглядела ярко-оранжевой. Заостренные уши, приплюснутый широкий нос, крупные темные глаза, и в довершение ко всему длинные пепельные волосы и кустистые брови – все это создавало неповторимый колорит. "Чего только не повидаешь на этом свете, – озадаченно подумал капитан. – Могу себе представить, что же в таком случае творится на том!"
– Ну, слава Богу, – радостно улыбнулся старшина, – а я уж волноваться начал…
– Располагайтесь, – проворчал Арн и стал излагать диспозицию, которая оказалась предельно простой: выступление намечалось за час до рассвета.
Арн посоветовал землянам отдыхать, а если потребуется выйти оправиться или еще по какой нужде – обращаться к бойцам, которые будут приставлены к пришельцам в целях безопасности.
Остапенко возмутился такой краткости и попросил обсудить детали операции.
Арн вскинул кустистые брови и удивился, что все детали не обсудил с землянами Авван. Валентин ответил, что Авван обрисовал лишь самую суть, а порядок конкретных действий следует определить на месте.
– Такое впечатление, что вы никогда еще не организовывали с кем-либо совместные операции! – сказал Остапенко. – Или мы сейчас все обговариваем откровенно, или считаем, что сотрудничество не состоялось.
Партизанский лидер долго молчал, вытаращившись на землянина, потом скривился и с явной неохотой сел на стул; Остапенко демонстративно последовал его примеру.
– Хорошо, поговорим, – сказал Арн, словно делал большое одолжение.
Он достал из заплечной сумки несколько карт, нарисованных от руки.
– Смотрите! Наша цель – Дворец Лунного Излияния, находящийся в пригороде нашей столицы Фропгх. Въезд – с трассы Чухири. С одной стороны, Дворец – стратегически важный объект, с другой стороны, там находится резидент Тотселл, наша главная цель. В операции участвуют четыре группы, одна из которых специализированная – то есть вы. Задача моего отряда – доставить вас до тоннеля, ведущего во Дворец, и последующий вывоз вас и захваченного резидента к месту встречи с Авваном. Вот смотрите… – Арн провел по карте кривым волосатым пальцем.
Остапенко живо соотнес карту с аналогичным планом, который он изучал по "наладоннику" Аввана.
Командир повстанцев объяснил, что в группе, которая доставит землян на место назначения, двенадцать человек, ею руководит некто Фывхи. Два других отряда, которыми командовали Хрыга и Полочуча имели общую численность сто тридцать пять душ и уже ждали своего часа в городе. В их задачу входила организация налета на Дворец с целью отвлечения на себя основных правительственных сил. По плану земляне проникают по тоннелю на территорию Дворца и захватывают Тотселла.
Арн показал план построек Дворца и местоположение Главного Управления с точным расположением резидента на случай боевых действий во Дворце. Он неоднократно подчеркивал свое удивление тем, что "товарищ Авван не снабдил землян такой информацией".
Остапенко заметил, что ведет речь не о конкретной информации, а о согласовании на месте. Арн пропустил данную реплику мимо ушей и продолжал свою вводную.
После завершения операции земляне должны вернуться к месту расположения его группы. При этом отряды Хрыга и Полочучи оттягивают остатки сил правительственных подразделений в противоположную сторону и добивают их.
Таков был основной "план", который ничем не отличался от того, что было написано в инструкциях Аввана. Арн несколько секунд помолчал и спросил:
– Вам все ясно, товарищи?
– Ничего нового я не услышал, – кивнул Валентин, – это точно.
Арн хмыкнул, тряхнув волосами: