Тем более что сил почти не осталось. Она затылком ощущала, как делается все более тревожным взгляд Джона, увязавшегося вслед за ней и теперь сидящего на заднем сиденье маленькой верткой машины. В висках пульсировала боль, сознание норовило уплыть в голубые дали, руки и ноги подрагивали, держать глаза открытыми становилось все труднее. Похоже, тот, кто учил ее новых подчиненных держаться на сцепке, использовал какую-то другую, не вполне бельтайнскую, технику. "Поводки" истребителей были странно липкими и при этом хрупкими. Вот она, разница, которую она не смогла уловить сразу после боя. А самое главное, она была готова поклясться, что пилоты истребителей понимают не только привычные ментальные импульсы, но и мысленную речь. Или это ее восприятие сбоит? Ничего, осталось недолго. Поворот… еще один… прибыли.
В просторном помещении, оцепленном по периметру десантниками в полной броне, деловито сновали врачи и медтехники. Гибернаторы стояли рядами, а в центральном проходе между ними сбились в кучу, как замерзшие птенцы, женщины в одинаковой форме. Все молодые, явно не старше двадцати. Молчаливые. Безучастные. С неподвижными, словно застывшими лицами. И с тарисситовыми имплантами. Тариссит был искусственным, это Мэри видела ясно. А еще ей показалось… да нет, не показалось, судя по тому, как хрипло ахнул за ее спиной Джон Рафферти, когда все девушки обернулись и посмотрели в их сторону.
- А вот за это я могу и голову оторвать, - произнес незнакомый, скрежещущий голос. И только закрыв рот, Мэри поняла, что сей звуковой шедевр принадлежит ей. У нее вдруг закружилась голова, и она оперлась на руку подскочившего Джона, продолжая до рези в застилаемых красным туманом ярости глазах вглядываться в совершенно одинаковые лица. Клоны. Все. Причем явно бельтайнский тип, вот только кто конкретно послужил основой? Или это композит? Такое вполне возможно, Генетическая Служба чем только не занималась, а уж если говорить о ее последнем главе… ну, Монро… жаль, что казнь уже состоялась.
Мэри решительно встряхнулась. С происхождением ее странных протеже можно будет разобраться позднее. А для этого, в первую очередь, надо остаться в живых и не сойти с ума.
- Хорошо, дамы и господа. Давайте начнем, - проговорила она вслух и мысленно обратилась к своим - теперь уж точно своим! - людям: "Не бойтесь. Все хорошо. Сейчас вы будете отдыхать. Вам не причинят вреда, я обещаю. Эти люди - друзья, они помогут и вам, и мне. Вы уже видели такое оборудование? Отлично. Пожалуйста, ложитесь".
Было что-то жуткое в той покорности, с которой девушки подходили к губернаторам, снимали одежду и забирались внутрь. Черт, этого она не учла… раздеваться при мужчинах… с другой стороны, а ты вообще-то уверена, что они люди, а не машины в человеческих телах? Ох, добраться бы до хозяев…
- Кто здесь главный? - спросила Мэри, окидывая взглядом медиков. К ней тут же подошел мужчина лет пятидесяти, подтянутый и деловитый.
- Военврач Долгих, Максим Леонидович, замначальника медслужбы, - представился он, профессионально-внимательно всматриваясь в ее лицо.
- Максим Леонидович, я прошу вас отключать их не одновременно, а по одной. Если все "поводки" оборвутся сразу, болевой шок меня убьет. А комбинировать анальгетик с боевым коктейлем - задача нездоровая, поверьте. Кроме того, я хочу пожелать добрых снов каждой из этих девчонок.
С этими словами она двинулась вдоль ближнего ряда гибернаторов. Первый. "Отдыхай, сестричка, ты все сделала правильно и теперь можешь полетать просто ради удовольствия". Кивок технику. Обрыв. Вроде бы терпимо. Второй. "Ты умница, малышка, мне очень понравилось, как ты работала в сцепке. Спи". Кивок технику. Обрыв. Ничего, справимся. Третий. "Знаешь, каким бывает океан? Посмотри моими глазами. Тебе нравится? Увидь его во сне!" Кивок технику. Обрыв. О-о-о-о-ох… Мэри пошатнулась, мир вокруг завертелся. Спустя какое-то время выяснилось, что она сидит в гравикресле, а стоящий на коленях Джон растирает ей руки, попутно запрещая использование чего бы то ни было: нарушите сцепку - мало не покажется. За спиной кто-то невидимый осторожно массировал голову, держа большие пальцы рук на импланте и мягко пробегаясь остальными пальцами по татуировкам. Сознание прояснилось, и она попробовала подняться на ноги, но Рафферти вскочил, решительно нажал ладонями на плечи и таким тоном процедил сквозь зубы: "Не смей, командир!", что Мэри почла за лучшее не возражать.
- Сидите спокойно, Мария Александровна, - повелительно проговорил кто-то, должно быть, хозяин поглаживающих ее череп рук. - Я сниму часть боли, не мешайте мне резкими движениями.
- Хорошо, - прошептала она, и процедура продолжилась. Теперь действительно стало легче. Четвертый гибернатор. Десятый. Двадцать второй. Тридцать пятый. Всё.
Мэри облегченно выдохнула и снова попыталась встать. Разумеется, попытка была тут же пресечена бдительным Джоном, который, не тратя даром слов, попросту сунул ей под нос кулак. Впрочем, он тут же отошел и о чем-то заговорил с Долгих - тот развернул дисплей и теперь, слушая коллегу, быстро делал какие-то пометки. Место Рафферти занял кто-то из медтехников - все они почему-то казались сейчас Мэри одинаковыми - и поднес к ее губам трубочку, уходящую в пластиковую флягу. Она успела сделать несколько глотков, уловила краем уха возмущенный возглас Долгах: "Это что же, она проходит через такое в каждом бою?!" - и провалилась в забытье.
Адмирал Гусейнов с улыбкой наблюдал за "молодежью". В центре довольно многочисленной группы старших офицеров "Андрея Боголюбского" стояла графиня Сазонова. Да что там - стояла. Царила! Сочетание принадлежности к женскому полу с безусловной профессиональной компетентностью заставляло подчиненных Теймура Ибрагимовича держать ухо востро, и от этого в кают-компании было еще веселее. Доброжелательные комментарии перемежались ехидными шуточками и подначками, на любой вопрос у хозяйки "Джокера" имелся ответ. Причем ответ этот иногда заставлял вопрошающего застыть в попытке понять, где здесь логика и не издеваются ли над ним. Логика, впрочем, исправно находилась. Иногда - сама по себе, иногда - после насмешливых разъяснений.
Адмирал прислушался.
- Скажите, Мария Александровна, а что, ваш бортинженер и второй пилот по какой-то причине обиделись на нас?
Ответ занимал и Теймура Ибрагимовича, и он подошел поближе.
- Почему вы так решили? - казалось, графиня искренне удивлена.
- Они только один раз ненадолго покинули корабль после второй стыковки, и в последние сутки мы их не видели. С канонирами все ясно - они пропадают на артиллерийских палубах, а что же господин О'Нил и госпожа Донахью?
- Ах! - звонко хлопнула себя по лбу Мэри и заразительно рассмеялась. - Ну надо же, совсем забыла изменить запись в судовой роли! Спасибо, что напомнили, каплей! Видите ли, дело в том, что в данный момент госпожи Донахью не существует в природе. Есть госпожа О'Нил. Я лично, как командир корабля, поженила эту парочку примерно за полтора часа до старта с Кортеса. Так что сейчас у них медовый месяц, и я подозреваю, что эти стервецы нахально заняли мою каюту - в ней единственной имеется достаточно широкое ложе. Собственно, именно поэтому я до сих пор пользуюсь вашим гостеприимством, не хочу идиллию нарушать!
От дружного хохота дрогнули стены. Гусейнов присоединился к окружившим Мэри офицерам - ему, потеснившись, освободили место - и откровенно залюбовался "мери", как за глаза называл ее с тех пор, как Никита Корсаков явился к нему для доклада после боя в зоне Сигма. Правду сказать, выглядела она неважно. Осунувшееся лицо с темными кругами, в которых искрились смехом выразительные глаза, было пока еще болезненно бледным. Да и едва пробившийся седой ежик не добавлял графине Сазоновой ни молодости, ни красоты.
Но имелось в ней что-то такое, что заставляло задуматься - а таким ли уж вздором были распространившиеся в последнее время слухи? М-да, если великий князь, как поговаривают, имеет на нее свои виды… а почему бы, собственно, и нет? Женился же его величество на мексиканке? У этой хоть половина русской крови имеется, а если только на внешность опираться, так и вовсе - где тот Бельтайн? Опять же офицер, и не просто офицер, а военный факультет Академии Свободных Планет за плечами, с отличием, причем по кафедре командования… Про боевой опыт и говорить нечего. Умеет принимать решения. Знает себе цену. И Константину Георгиевичу такая цена по карману, а вот контр-адмиралу Корсакову - это еще большой вопрос.
Глава 10
- В настоящее время орбитальная крепость "Конкистадор" полностью контролируется совместными силами десантников "Сантьяго" и "Андреевской" эскадры. Энрике Маркес арестован. В одном из отсеков обнаружен объект "Доуэль". К несчастью, обслуживающий персонал прежде, чем покончить с собой, умертвил мозг и сильно повредил подключенное к нему оборудование. Поэтому в дальнейших оперативных разработках мы сможем опираться только на клонированных пилотов, лежащих в гибернаторах на борту "Андрея Боголюбского". Они были помещены туда по приказу графини Сазоновой, которая взяла их на сцепку в процессе боя с москитным флотом "Конкистадора", - Цинцадзе был, как всегда, обстоятелен и невозмутим.
- Как самочувствие графини? - негромко осведомился император, быстро просматривая файлы, которые комментировал князь.